женщина, ошеломительно прекрасная и манящая.
– Обалдеть! – тихо вырвалось у изумленного Федора. Он, забывшись, машинально потер лоб левой рукой, упустив полотенце, обмотанное вокруг пояса, и оно мягко скользнуло на пол.
Марьиванна откровенным бесстыжим взглядом окинула его голую фигуру и весело заразительно расхохоталась, довольная произведенным эффектом.
– Давай быстрее одевайся, и идем ужинать! – продолжая давиться от смеха, решительно проговорила она.
Глядя на Марьиванну, Федор с удивлением почувствовал, что усталости как не бывало, и, вместо того чтобы одеваться, у него появилась совсем другая идея. Он воровато покосился на кровать.
– Но-но, Клюев, даже не думай! – со смехом воскликнула Марьиванна, заметив его блудливый взгляд, обращенный к кровати. – Я столько времени красоту наводила!
Но было уже поздно. Федор решительно подошел к девушке и, подхватив ее на руки, понес к ложу.
– Я тебя убью, если прическу испортишь, – закрыв глаза и глубоко дыша, жарко прошептала Марьиванна, крепко обвивая его шею руками.
Через час они вышли из лифта и направились к выходу. Неожиданно Марьиванна вспомнила, что что-то забыла в номере, и, пообещав мигом вернуться, бросилась назад к лифту. Федор, укоризненно вздохнув, вышел на улицу. Жара спала, и в воздухе появилась приятная прохлада. Стоя рядом с перекуривающими гостями гостиницы, он с интересом рассматривал виднеющуюся в районе ВДНХ статую рабочего и крестьянки. На Федоре был темный консервативного вида итальянский костюм, белая рубашка без галстука и темные полуботинки. В ГУМе Марьиванна, перемерив на него кучу каких-то сумасшедших одеяний, решительно заявила, что этот костюм ему подходит больше всего и в нем Федор похож на какого-то Бандероса. Федор понятия не имел, кто такой этот Бандерос, поэтому спорить не стал, лишь бы вся эта примерочная кутерьма быстрее закончилась. Неожиданно рядом раздался удивленный голос: «Федя?»
Глава 72
«Когда получишь новые документы, привыкай не реагировать на свое настоящее имя. Если от встречи со старым знакомым невозможно уклониться, веди себя спокойно, не суетись, старайся выиграть время для осмысления ситуации. Для этого решительно, но в доброжелательной форме атакуй собеседника собственными вопросами», – всплыли слова Лехи из далекого инструктажа.
Федор вздрогнул, напрягшись, но даже не повернулся в сторону голоса. Однако через секунду перед ним возникла женщина, в которой он не сразу узнал Нину. Бывшая жена сильно изменилась и откровенно подурнела. Она прибавила в весе, была одета бедно и неряшливо. Рыжий сарафан с немыслимым зеленым поясом, на ногах белые стоптанные босоножки, лицо бледное, одутловатое, взгляд потухший. От вида Нины на Федора накатила волна острой жалости, но он тут же взял себя в руки и бодрым голосом, радостно улыбнувшись, затараторил:
– Нина! Привет, вот так встреча! А ты отлично выглядишь! Как ты тут оказалась?
– Мы с Виталиком три месяца назад переехали в Москву, живем тут недалеко, я с работы иду. Мне от метро домой через территорию «Космоса» короче.
– То есть у вас все нормально? Рад за вас. А квартиру купили или пока снимаете? – не давая Нине опомниться, бойко наседал Федор, выстраивая в голове собственную более-менее убедительную легенду.
– Купили, – слабо улыбнувшись, проговорила Нина. – В панельке, но вполне приличная, две комнаты. Жизнь так сложилась, что мы вынуждены были все распродать и срочно уехать из Глуховецка.
«Невероятно! Этого просто не может быть, чтобы в первый же день своего пребывания в многомиллионной Москве встретить бывшую жену из маленького тридцатитысячного Глуховецка!» – подумал изумленно Федор, пытаясь сосредоточиться на том, что ему говорит Нина.
– К сожалению, я не смогла сдержать свое обещание и вынуждена была продать нашу квартиру и дачу. У нас были жуткие неприятности. Виталика чуть не убили бандиты, и теперь он на инвалидности. Вообще, у нас в городе произошло так много страшных событий. Жутко вспоминать. Прямо война какая-то была. Меня с Виталиком затаскали в милицию, все спрашивали о тебе. Ходили слухи, что, возможно, тебя тоже убили. А ты, слава Богу, жив и отлично выглядишь. Куда же ты тогда пропал? – с недоумением спросила Нина.
– Знаешь, правильно говорят: нет худа без добра, – грустно проговорил Федор. – Ты была совершенно права, я действительно не умел держать удар. И в какой-то момент я вдруг осознал, что в Глуховецке меня ничего больше не держит. Я сел за руль и погнал куда глаза глядят. Так я оказался в Питере. Поначалу было тяжело, но потом как-то все наладилось. Сейчас я работаю в крупной компании, занимающейся поставками в Россию зарубежных кондиционеров. Возглавляю сервисный центр. Вот с коллегой приехали в командировку на пару дней. К сожалению, у нас сейчас встреча в ресторане с партнерами, и мы уже опаздываем, но если ты оставишь свой телефон, то я тебе звякну, встретимся, не спеша, спокойно поболтаем. Договорились? – Федор завершил разговор, заметив приближающуюся Марьиванну.
– Ладно, – растерянно улыбнувшись, проговорила Нина, протягивая Федору визитку. – Это мой рабочий телефон.
Марьиванна подошла к ним и остановилась, удивленно поглядывая на обоих.
– Нина, познакомься, это моя коллега Вика. Вика, это Нина, моя бывшая жена, – скороговоркой произнес Федор. – Ниночка, нам, к сожалению, уже надо бежать, но я безумно рад встрече с тобой и в ближайшее время позвоню, – протараторил Федор и, махнув на прощание Нине рукой, быстрым шагом двинулся прочь, увлекая за собой заинтригованную Марьиванну.
От Нины не ускользнуло, как привычно девушка взяла Федора под руку и как интимно-заботливо поправила ему воротник рубашки.
«Ну да, просто коллега! Как же! – с тоской подумала Нина, глядя вслед удаляющейся парочке. – Но Федька до чего же стал хорош! Строен как кипарис, держится уверенно, одет с иголочки. Просто кинозвезда! Чувствуется, что неплохо зарабатывает и вообще жизнь удалась. Наверное, сейчас от баб отбоя нет. Да и «коллега» его, надо признать, тоже редкая красотка. Вцепилась, как акула, в наивного симпатягу и рада до чертиков. Видела бы она его полгода назад, мрачного, скучного заморыша. Таким акулам, как эта, всегда все легко достается. До чего же жизнь несправедлива!» – грустно подумал Нина и с удивлением почувствовала, что на глазах навернулись слезы.
– Сюрприз! – тихо проговорила Марьиванна, заботливо поправляя Федору воротник рубашки. – И как же ты умудрился ее найти?
– Ты безжалостно бросила меня тут одного. Вот я с горя и подумал, а не поискать ли мне свою бывшую жену? Немного поискал и нашел, – язвительно пробурчал Федор. – Она переехала со своим боксером в Москву, живут где-то рядом. Я, честно говоря, сам в полном ауте от этой встречи, – задумчиво закончил Федор.
– Как думаешь, нам стоит чего-то опасаться с ее стороны? – спросила Марьиванна, глядя куда-то вдаль.
– Мне кажется, нет, – медленно ответил Федор. – А что, предлагаешь ее убить как опасного свидетеля?
– О господи, ну что за идиотские шутки! – возмущенно воскликнула Марьиванна. – Идем быстрее, а то у меня скоро голодный обморок случится.
И они быстро пошли по направлению к недавно открывшемуся ресторану «Регент».
Глава 73
Всю дорогу до дома Нина размышляла по поводу встречи с Федором: «А как он на меня посмотрел! Сколько неподдельной грусти и волнения было в его глазах! И как по-особенному проникновенно он сказал, что позвонит. Если бы не эта его красотка-акула, то наверняка он решился бы сказать что-то еще по-настоящему важное для них обоих. Ведь любил, сильно когда-то любил. Интересно, а что он сегодня почувствовал, когда меня увидел? А что будет, когда он мне позвонит? А он точно позвонит, выдержит паузу для приличия и позвонит. Уж я его знаю».
Нина представила, что они встречаются в каком-то симпатичном немноголюдном кафе. Вокруг полумрак, тихо звучит приятная музыка. Она в своем красивом черном платье, которое ему всегда нравилось. Он в этом элегантном черном костюме. Федя взволнован и с трудом пытается найти нужные слова. Она спокойная и немного грустная, успокаивающе кладет ладонь на его руку. Он вздрагивает, грустно глядя в ее глаза…
Нина вынырнула из сладких мечтаний перед дверью своей квартиры, уже поворачивая ключ в замке. Открыв дверь, она сразу ощутила густой запах табака, к которому самым противным образом примешивался аромат давно не стиранных носков, валяющихся на полу. Виталик сидел в кресле, подставив под ноги стул, и не отрываясь смотрел на экран телевизора, где по видику шел фильм, в котором спортивного вида девица сражалась с мерзкими космическими тварями. Виталик словно не заметил прихода жены. Рядом с креслом на полу стояла пепельница с окурками, несколько бутылок из-под пива и разбросанные видеокассеты из проката в соседнем доме. На белоснежной футболке, которую Нина купила ему лишь позавчера, уже красовалось жирное пятно. За полгода после ранения Виталик сильно изменился. Забросил тренировки по боксу, прилично раздался, стал неряшлив и ко всему безразличным. После ранения лечащий врач сказал, что у него психологическая травма и самое лучшее – это сменить обстановку, где ему ничего не будет напоминать о произошедшем. В больнице, глядя на беззащитного несчастного Виталика, лежащего на узкой казенной койке, Нина простила ему все. Страх и позор, который ей пришлось испытывать на протяжении всего времени, пока шло следствие, болезненно любопытные взгляды соседей и коллег, откровенные осуждающие реплики знакомых отца и многое еще, о чем ей не хотелось говорить даже Виталику. Идея переезда бальзамом легла на сердце Нины, тем более что и Виталик не возражал. Они за умеренную стоимость в течение месяца распродали всю свою недвижимость и быстро переехали в Москву. Однако Виталик все больше начинал Нину тревожить. Он основательно вжился в роль несчастной жертвы и совершенно не спешил из нее выходить. В отличие от Нины, Виталик не торопился устраиваться на работу, регулярно жалуясь на небольшую хромоту, появившуюся вследствие ранения. Нине приходилось его постоянно жалеть и убеждать, что его хромота совершенно не бросается в глаза, а иногда даже, наоборот, добавляет некоего таинственного шарма к его импозантной внешности.