озолотой и сложной резьбой, завешенная тяжелой черной бархатной тканью с золотым узором. Казалось, будто ткань едва-едва шевелилась, словно от ветерка. Настя присмотрелась. Да, точно, она слегка колыхалась, значит, там, за этой тканью, пустое пространство? Или кто-то спрятался? Она покрепче взялась за меч и потянулась к портьере. Ткань была одновременно мягкой и жесткой от золотой вышивки.
— Не стоит!
Голос прозвучал так резко, что Настя подскочила от неожиданности и повернулась. Граф Виттури стоял на пороге комнаты, лицо было искажено от гнева.
— Как вы сюда попали?
— Простите, граф, комната была открыта.
— Ушам своим не верю! — Он вдруг провел рукой по волосам, его кудри зазмеились между пальцами. — Эта комната всегда закрыта.
— Но она была открыта, — упрямо повторила Настя.
— Хорошо, — ответил граф с выражением лица «с дураками лучше не спорить». И с расстановкой произнес: — Просто осторожно отойдите от рамы.
Настя вышла из комнаты. Граф захлопнул дверь, повернулся к ней. Одна бровь иронично приподнята. Он ждет повторных извинений. Что ж, хозяин в праве.
— Извините, пожалуйста. Я знаю, что не должна была заходить. Не знаю, что на меня нашло.
— Любопытство всего лишь. Свойственное человеку любопытство, которое является двигателем развития и основной причиной гибели, — последние слова прозвучали как угроза.
— Кстати, о гибели. — Настя боялась поднять взгляд выше ворота его черного камзола. — Спасибо, что спасли меня.
Он поднял ее лицо за подбородок.
— Мой воротник вас не спасал, так ведь?
— Спасибо, что спасли меня, — повторила она, глядя в его лицо, тонувшее в полутьме коридора. Голос предательски сел. Как он был не похож на того смеющегося незнакомца за завтраком! К тому ее тянуло, а этот пугал своей мрачноватой манерой держаться. Но вместе с тем связь между ними не обрывалась, и сейчас что-то в ее солнечном сплетении тянулось к графу помимо желания.
— Так-то лучше. — Он отпустил ее. — Пойдемте ужинать, Анастасия. Не знаю, как у вас, а у меня купание в холодных водах Большого канала всегда пробуждает аппетит.
Она последовала за ним, но легкий щелчок заставил оглянуться: закрытая дверь снова чуть приоткрылась, и этот мизерный проем был похож на хищную ухмылку. Настя прибавила шаг и последовала за графом.
Ужин прошел хорошо, спокойно и чинно. Лакеи с ловкостью официантов лучших ресторанов подавали блюда, виртуозно обслуживая неуклюжих гостей. Граф сидел во главе стола, далеко от нее, наблюдая за агентами. Настя с удивлением обнаружила, что единственная, кто с таким же с достоинством ест и не путается в приборах, — Итсаску. На лице у нее была легкая вуаль, а платье в стиле двадцатых годов прошлого века очень шло к ее бледной коже.
Она ела задумчиво и неохотно, в разговорах не участвовала, Серж даже вопросительно кивнул, когда пересекся взглядом с Настей, мол, знаешь, что с Итсаску?
Настя покачала головой. Но тут вампирша отложила серебряный нож в сторону и спросила:
— Помните, в том послании художника было имя Лилит? Так звали…
— Первую женщину Адама, до Евы, это согласно легендам. Имя не слишком популярное. — Карлик Ильвир подмигнул вампирше.
— Лилит стала демоном. Не так ли? И она предсказала рождение антихриста…
— Рождение антихриста не предсказал только ленивый, — заметил Вельд, мужчина с рогами.
— Что, если… именно Лилит напала на Настю?
— Я думал об этом, — вдруг вмешался в разговор граф Виттури, который молчал весь ужин. — И я согласен с твоим предположением, потому что это был достаточно сильный демон. Нам повезло, что выход находился близко.
«Ничего себе близко!» — поежилась Настя. В ее памяти снова возникло ощущение вязкой беспомощности, замедленности движений.
— Завтра мы отправимся туда. Так что кем бы она ни была… Возможно, нам придется познакомиться с ней поближе.
Граф Виттури встал и прошелся по столовой, заложив руки за спину. Волосы его были забраны в хвост, лицо полностью открыто, фигура приковывала взгляды гостей. Настя заметила, что он всегда одевается очень лаконично, в темное, с легким налетом историчности. Среди гостей ему больше всего соответствовала Итсаску. Нила сидела в алом платье с глубоким вырезом, и яркий цвет на фоне ее черной кожи, казалось, вибрировал. Она белозубо улыбнулась, довольная тем, что может привлечь к себе внимание:
— Возможно, все даже интересней, чем мы предполагали до сих пор.
Настя язвительно подумала: «Куда уж интересней!» Нила грациозно наклонила голову, продолжая свою мысль:
— Эта женщина, что стала для художника музой, возможно, была одержима Лилит. Демоны-суккубы иногда овладевают подходящим телом, чтобы подобраться к цели.
— Но Лилит гораздо больше, чем суккуб, — возразил граф. — Это демон, умеющий многое: замедлять время, перевоплощаться и скользить между мирами. Ильвир, Итсаску, после ужина проверим документы, все, что знаем о натурщице. Остальным лучше пойти спать. Необходимо набраться сил перед завтрашним путешествием.
После ужина, засыпая в огромной кровати вместе с Ликой, Настя подумала, что совсем отошла от нормальной жизни и представить сейчас, что это такое, сложнее, чем поверить в мистику. Благо теперь мистики в ее жизни было через край.
— Кто этот карлик? — спросила она Лику.
— Ильвир. Мудрый книжник, он — библиотекарь и искусный ремесленник. Делает разные охранные предметы, оружие. Говорят, сделанное его руками оружие более эффективно в бою. Ильвир выковал мне стрелы.
— Те, которыми ты убила Азазелло?
— Убила? Нет, к сожалению. Но я смогла изгнать его на время.
— Граф дружен с Ильвиром?
— Да, конечно. Они давно дружат. Цезарь тоже.
— В последнее время мне кажется, что Цезарь не очень расположен к графу.
— Вовсе нет, но… есть обстоятельства, которые заставляют по-другому посмотреть на некоторые факты…
— Что ты имеешь в виду, Лика?
— Я не могу ничего сказать тебе, Настя. Просто держись от графа подальше. Он может запросто вскружить тебе голову, но он не расположен к… длительным отношениям. Это не то, что тебе нужно. Поэтому мы все переживаем. А теперь спи.
Ей снилась комната с завешенными рамами, из-под бархатных покрывал вылезали черные пауки и разбегались повсюду. Спала она плохо, проснулась разбитой.
После завтрака агенты собрались в гостиной с оружием и копиями карт.
— Иной город — место непредсказуемое. Оно может быть к вам благосклонно, а может лишить жизни. Помните, что самое сложное: у каждого из нас может быть свой Иной город и свои испытания в нем. Будьте осторожны. Держитесь одной командой. Не торопитесь. На карте каждой команды помечено, куда она выйдет и где точка возврата. Пройти через точки можно только в том же составе, в каком пришли. Вы будете разбиты на четверки: Итсаску, Серж, Цезарь и Диего — вам достался район Каннареджо. Ильвир, Нила, Мохаммед, Вельд. — Карлик, ангел, суккуб и парень с рогами кивнули. — Вы берете Сан-Марко и одну церковь в Сан-Поло. Мы пойдем в Кастелло.
— Возможно, Настя, тебе лучше остаться здесь? — Цезарь неуверенно посмотрел на девушку, затем на графа. — Ты уже два раза была там вчера, не знаю, как на тебе скажется еще один переход.
Настя очень не хотела возвращаться в Иной город, но и оставаться ей тоже было страшно. Граф разрешил ее сомнения:
— Как бы мне ни хотелось ее оставить, боюсь, что город сам ее выбрал. Так он может скорее ответить на наши сомнения и поиски. Я и Анжелика будем с нею. Джонни?
— Конечно, я пойду с вами, — живо отозвался парень, с опаской оглянувшись на Нилу. Кажется, он рад отделаться от суккуба на время.
— Если только Анастасия сама не захочет отказаться, — легкая насмешливая улыбка мелькнула в уголках губ графа Виттури.
Настю бросило в жар, сердце застучало с дикой скоростью. Нет, она ни за что не покажет, как ей страшно и насколько не хочется туда идти. Тем более что все это было ее идеей. Она не может оставить друзей.
— Не хочу, — краснея, ответила она, опять не сумев спокойно посмотреть в глаза графа. Опять его воротник. И губы, которые, улыбаясь, образуют на правой щеке такие соблазнительные морщинки.
— Хорошо, тогда первая группа идет за мной. — Граф вышел из гостиной.
Лика в своем кожаном черном костюме с имитацией чешуи на одном плече и руке была невероятно красива. Она еще раз пересчитала стрелы, засунула в сапог кинжал, другой пристегнула Насте на пояс, стянула свои золотые кудри в хвост. Ее голубые глаза внимательно осмотрели Настю: девушка тоже была одета в брюки и кожаный жакет коричневого цвета, меч висел слева, кинжал справа, волосы заплетены в косу.
— Держись ближе ко мне, — улыбнулась она Насте.
Та в ответ нервно кивнула.
Граф Виттури и Джонни ждали их у большого зеркала, висящего на стене в бальной зале. Настя не могла не вернуться мысленно к началу бала, потому что сейчас ситуация повторялась: она рядом с Ликой, а граф с Джонни. Граф Виттури протянул Насте руку, словно приглашал ее на танец.
— А где все? — спросила девушка.
— Все уже там. — Граф кивнул на зеркало. Настя только сейчас заметила, что его мутная поверхность подернулась рябью и ничего не отражала. — Перемещение может быть болезненным, особенно для вас, Анастасия, поэтому вы цойдете между Джонни и Ликой. Я иду первым.
И он прошел сквозь поверхность, которая поглотила его и сомкнулась все с той же серебристой рябью.
— Пошли. — Лика взяла Настю за одну руку, Джонни за другую. Они вошли в зеркало.
Боль, охватившая тело, была невыносимой. Кололо каждую клеточку, словно тысячи иголок одновременно вонзились в Настю. Кости горели таким жаром, что сознание мутилось. Она почти не чувствовала движения, только знала, что ее тянут вперед. Когда Настя оказалась по ту сторону перехода, на залитой солнцем площади Святого Марка, она упала на колени. Слезы брызнули из глаз, ее тошнило и мутило, все кружилось, казалось, тело кровоточило каждой порой. Но, увидев свои дрожащие руки на каменной кладке площади, она убедилась, что крови на них нет.