прекрасна, ее красота была неестественной, демонической, сильной, агрессивной. Перед ней хотелось склониться.
Настя не двигалась, пытаясь отгадать, чего ждать от демона.
Незнакомка в алом платье поставила ладони на стену из золотистого света и приблизила свое лицо. Золотые всполохи заиграли в темных глазах и на белой коже.
— Так просто оказалось заманить вас, что даже обидно. Не думала, что граф Виттури станет защищать своих агентов, подвергая тебя опасности.
— Кто ты? Лилит? — Насте отчаянно хотелось, чтобы эта вязкость прошла.
На этот раз женщина засмеялась. И от этого смеха, серебристого и красивого, собор задрожал, и пыль посыпалась на пол с потолка. Пыль падала медленно, словно задерживаясь в воздухе. Казалось, что идет снег.
— Твои друзья закончат так же, как и ангел там, на площади. Никто не вернется назад. Это решено. Ты еще можешь спастись, Настя. Отдай мне книгу!
Настя уставилась на женщину и не смогла сообразить, что ответить. Требование было настолько внезапным и неожиданным, что более нелепым показалось бы только пожелание счастливого Нового года. Девушка нервно засмеялась, потому что иначе отреагировать не могла.
— Нравится играть с огнем? Что ж…
Огненные шары стали падать из-под купола собора.
— Стой! — Шары замерли. — Послушай, если бы она была у меня, я бы отдала ее тебе!
— Ты знаешь, где она.
— Не знаю! Честно!
— Ах так! — Красивое лицо на миг исказилось от злости. — Тогда ты всего лишь бесполезная девчонка и умрешь вместе с ними!
Женщина повернулась спиной и улыбнулась через плечо. И Настя узнала ее: это была девушка с украденной картины, только художник сгладил ее красоту и сделал более человеческой. Женщина исчезла, и в этот миг огненные шары с воем ракет обрушились на все вокруг. Порвалась тонкая грань защиты. Насте пришлось отпрыгнуть в сторону, толкнув Джонни, чтобы уклониться от огненной вспышки. Воздух заревел и задымился, стало трудно дышать. Кто-то поднял Настю за шкирку и толкнул к выходу. Она мельком увидела, что это Лика. Втроем они выбежали из собора.
— Граф Виттури и Нила! Они остались там! — Настя оттолкнула Лику, которая хотела схватить ее и удержать, и вбежала обратно в собор.
Пройдя сквозь клубы дыма, остановилась как вкопанная, потому что за этой стеной не было огня, не было графа и Нилы, все в соборе находилось в тишине и покое, нетронутое, прекрасное. И снова шепот раздался около нее, но потом превратился в тихое и нежное пение. Настя неуверенно шла к алтарю. Пение усиливалось. Создавалось странное ощущение, что каждый шаг преображал собор, освещение менялось, менялись какие-то детали, пол, словно она двигалась в пространстве и времени. Она по ступенькам поднялась к алтарю, яркий свет осветил ее и огромное золотое панно с драгоценными камнями. Девушка стояла в золотом круге света и смотрела, как мигает освещение: то ночь, то день. Мелькали детали, тени людей проносились мимо, как при быстрой прокрутке пленки. А потом все стало замедляться, собор погрузился в темноту, и только свет над ней не менялся. Настя увидела художника: он крался по храму в ночной тишине.
В его руках был сверток, и Настя знала, что там, в тряпках, спрятана книга. Она пошла за ним. Луч света, словно прожектор в театре, двигался следом. Они обошли алтарь и вышли в левый неф. Художник шел и озирался, но Насти не видел. Наконец приблизились к маленькой капелле, и художник юркнул вовнутрь. Настя прошла за ним. Луч, следовавший по пятам, побледнел и погас. Вместе с художником она подошла к скульптурной композиции: Мадонна с младенцем стояла посередине, изящно изогнув стан. А по бокам от нее застыли две статуи: святого Марка с закрытой книгой в руке и Иоанна Богослова с раскрытой книгой. Художник просунул руку в отверстие между одеждами Иоанна Богослова и основанием скульптуры, довольно кивнул и спрятал книгу за статую.
Он ушел. Настя с замирающим сердцем приблизилась к алтарю. Снова задрожал свет, стали меняться детали интерьера, двигаться тени. Собор наполнился дымом и огнем. Настя нерешительно просунула руку в отверстие. Пошарила там, приподнявшись на носочках. И нащупала кусочек холщовой материи. Подхватив ее, вытащила сверток и нетерпеливо развернула пыльную, потемневшую, полуистлевшую от времени ткань.
Книга была в кожаном переплете, на застежках с ремешками. Прижав ее к груди, Настя бросилась бежать по нефу к выходу из собора. Но огненная стена, выросшая из облака дыма, остановила ее. Девушка метнулась к алтарю. Дым щипал глаза. Она сдернула с шеи шарф и приложила его к носу и рту. На алтарной лестнице была кровь Нилы. Послышался скрежет, и что-то тяжелое обрушилось совсем рядом, но что именно — нельзя было разглядеть в дыму. Перебежав в правый неф, она двинулась к выходу.
Шла практически на ощупь, задыхаясь. Потом, вспомнив, что при пожаре надо ложиться на пол, засунула книгу под куртку, опустилась на четвереньки и поползла. Прямо перед ней упала на каменный пол голова Нилы. Приглушенный платком вопль вырвался из горла, булькающий и хриплый. Настя метнулась в сторону. Из-под клубов дыма к ней ползли по полу чудища, раскрыв хищные пасти. Голова кружилась. Настя торопилась, но не успевала к выходу: твари подбирались все ближе, их слюна капала на пол, алчные глаза горели торжеством… Черное тело пронеслось рядом. Настя метнулась в сторону, но это была огромная пантера. Она опустилась перед девушкой и нервно забила хвостом. Настя залезла на пантеру, задыхаясь, крепко обняла ее за шею. Большая черная кошка оттолкнулась от мраморного пола и прыгнула прямо в дым и пламя.
Первый глоток свежего воздуха вызвал сильный кашель, но она вдыхала снова и снова. Площадь за время ее отсутствия превратилась в поле битвы: граф Виттури сражался с женщиной в красном. Здесь были все агенты, за исключением Нилы и Мохаммеда. Они живы! Живы, но сражаются с несметным количеством тварей и демонов. Пантера опустила Настю на каменную мостовую, лизнула в лицо огромным языком.
— Диего, ты меня слышишь?
Настя не знала, может ли соображать парень в облике зверя как человек. Ее вопрос, похоже, сильно развеселил пантеру. Животное кивнуло, не сводя с Насти зеленых глаз.
— Я нашла книгу, — прошептала Настя. — Но не знаю, что делать.
Морда пантеры плавно перетекла в лицо Диего, застывшего перед ней на корточках. Настя подумала, что никогда не привыкнет к этим преображениям.
— Я не знаю, Настя. Мне все это кажется странным… То, что ты оказалась замешана во все это. И граф Виттури. В этом деле все словно специально подтасовано.
Настя бросила взгляд на горячую битву на площади.
— Она сказала, что все они погибнут, если я не отдам ей книгу.
— Я не стал бы ей верить. Наши неплохо справляются. Встать можешь?
Настя кивнула. Диего поднялся и протянул руку, помогая ей встать. В этот момент девушка увидела, что женщина в красном взметнулась вверх над графом Виттури и обрушила на него огонь. Граф успел отскочить, но демонесса заметила Настю и Диего у стены собора. Настя успела толкнуть Диего в одну сторону, а сама метнулась в другую. Дьявольский хохот парализовал. Прижавшись к стене, она могла только наблюдать, как огромный огненный шар летит прямо на нее. Настя успела увидеть, что граф Виттури налетел на свою соперницу, чтобы оттолкнуть, и услышала вопль Диего. Инстинктивно она зажмурилась, потому что огонь ослепил ее, и жаркое дыхание коснулось кожи. «Мама!» — только и успела подумать Настя.
Но пламя тут же отпрянуло.
Диего видел, как огонь, попавший в девушку, вместо того чтобы оставить от нее пепел, растаял. Настя открыла глаза. Пока она с недоумением ощупывала себя, все твари, повинуясь приказу Лилит, ринулись на них. Диего пантерой прыгнул между ними и подругой. И оскалил клыки. Настя обнажила меч. Серебряные стрелы и пули обрушились на чудовищ с тыла. Цезарь, Серж, Ильвир и Вельд косили полчища тварей, Джонни был окружен, лишь серебряный клинок топора сверкал иногда среди серой массы причудливых существ. Настя отчаянно держала оборону на пару с пантерой, стараясь не думать о том, как уродливы и непредсказуемы их противники.
Но тут все опять замерло, и девушка с тоской обернулась: женщина в красном стояла совсем недалеко, держа графа Виттури за волосы одной рукой, она прижимала к его горлу кинжал, клинок которого извивался, словно змея, ползущая среди травы. Все застыло и не двигалось, даже языки пламени, объявшие собор, замерли.
— Как видишь, все они умрут.
Настя обернулась и посмотрела на Джонни: острый, как клинок, шип на хвосте одной из тварей грозился распороть ему живот, пока парень замахивался топором на одного из своих соперников. Лика застыла, пытаясь отклониться от меча человекообразного существа с хищной, клыкастой ухмылкой и выдвинутой вперед челюстью. Итсаску не видела, как сзади на нее набрасывается демон с четырьмя лапами. Сержа схватили за руки два демона и тянули в разные стороны, желая разорвать. Диего был прижат к стене собора, Ильвир и парень с рогами тоже почти исчезли под массой навалившихся на них демонов. Цезарь вот-вот мог упасть с разорванным горлом.
— Больше никто не умрет. — Настя старалась, чтобы голос звучал ровно. — Ты — женщина с картины.
— Да, я была ею, — кивнула красавица. — Но это было давно.
— Я знаю, где книга. Отпусти всех, и я скажу тебе, где она.
— Ты говорила, что не знаешь.
— Я соврала, — спокойно возразила Настя.
— Где же книга? — Лилит начала терять терпение.
— Сначала отпусти моих друзей.
— Ты не можешь диктовать мне правила!
— Могу, если хочешь получить книгу! — Настя напряженно сжимала рукоять меча, пытаясь не отвести взгляда от мечущих молнии глаз демонессы. «Это легче, чем выдержать взгляд графа Виттури», — вдруг подумалось ей.
— Хорошо, я буду убивать их одного за другим. Посмотрим, кого ты захочешь спасти. Начнем, пожалуй, с твоего друга у собора. — И Лилит посмотрела на Диего.
— Нет! — Настя в отчаянии готова была разрыдаться. Она вдруг поняла, что на ней лежит слишком много ответственности, что она не может быть героем и спасать других: почему-то вся эта ситуация на площади Иного города казалась ей шахматной партией. Настя терпеть не могла шахматы — за то, что надо в различных вариантах продумывать несколько ходов вперед. Она просто не в состоянии была проанализировать ситуацию трезво. В голове крутилось только «шах и мат», потому что любое ее действие приводило к проигрышу. Она не верила, что ее друзей оставят в живых, если она отдаст книгу. Оставалось только тянуть время, чтобы подарить им и себе секунды жизни.