– Ты не слышал? Я – видящая. Такие, как я, отмечены богами. Нам доступно то, что не могут увидеть другие.
– Но Вестле ты сказала…
– У меня были на то свои причины. – Золотые глаза мигнули, как будто их владелица вдруг вспомнила, что людям положено моргать. – Я все расскажу… когда придет время. Пока что тебе нужно знать одно: здесь вам с ним, – она небрежно кивнула в сторону Гана, – оставаться нельзя. Вестле не дурак. Он быстро поймет, что в твоей истории что-то не сходится. Ты ничего не знаешь о здешней жизни. Первый же умный – да что там умный, даже просто случайный – вопрос… и вы оба пропали.
Голова у Артема шла кругом. Все менялось слишком быстро. Еще недавно он думал, что должен приложить все усилия к тому, чтобы его не разоблачили, – и вот он уже разоблачен.
– Вам нужно уходить, пока это не случилось. К тому же здесь вам искать нечего. Ты должен сделать кое-что важное – точнее, помочь мне с этим.
– Что сделать?
Дайна выпрямила спину, подняла подбородок, и глаза ее засияли ярче прежнего.
– Вместе с вами Аждая вернулся в мир, – торжественно произнесла она. – Я это видела. Ты отмечен им, ты освящен древней магией – такого давно не случалось, но ты был отмечен, счастливец, избранник Аждая… – Она заговорила быстрым текучим речитативом, и ее взгляд как будто туманом заволокло.
Артему вдруг показалось, что над ее головой появились призрачные силуэты – людей и нелюдей, и при виде одного из них, самого большого, у Артема по спине пробежал холодок. Это был Тень – призрачный, серебристый Тень, его бездна без глаз над зубастой пастью, длинное гибкое тело, сильные лапы.
Краем глаза он увидел, что Ган подобрался ближе к ним, как ребенок, заметивший что-то яркое, и протянул руку к серебристым видениям.
– Как ты это делаешь? – спросил Артем.
– А? – Дайна, как будто очнувшись от неглубокого сна, моргнула, и серебристые видения исчезли – пальцы Гана сомкнулись, не поймав ничего, кроме воздуха.
– Говорю же, я видящая. И могу делиться тем, что вижу, с другими. Когда и если того хочу.
– Ты знаешь про Тень…
– Тень? Так вы назвали его. Но это не его истинное имя. Его зовут Аждая. – Дайна благоговейно понизила голос и наклонила голову, будто в поклоне. – Аждая. Первый из богов.
– Богов? Ты серьезно? Или это какая-то метафора?
– Что еще за метафора? – грозно спросила Дайна, нахмурившись, и Артем немного отодвинулся от нее – на всякий случай.
– Ну… что-то вроде иносказания. Или ты действительно веришь, что Тень… Аждая – это бог? Настоящий бог?
– Я не знаю, как все устроено там, откуда ты пришел, Арте… Но у нас здесь божества – это не вопрос веры. Лишь вопрос выбора. Так было всегда – и должно было оставаться, пока не случилось то, что случилось…
– Пятьдесят лет назад, – прошептал Артем, и Дайна покосилась на него.
– Ну да. Пятьдесят лет назад. Что-то случилось и там, откуда явился ты, верно?
Артем подумал, что она говорит на редкость спокойно для человека, который получил возможность пообщаться с выходцем из другого мира. Сам бы он уже осыпал себя вопросами, сгорая от любопытства.
Артем вспомнил долгие тягучие разговоры вечерами в Красном городе, переливы джаза, мерцание ночных бражников – такое же, как здесь, – вопросы, вопросы, вопросы… Он так долго говорил с Сандром, но понятия не имел, с кем говорит на самом деле. Все это время он был так близок к человеку – человеку ли? – из другого мира, но не догадывался об этом. Абсурдно было горевать об этом теперь – и все же Артему стало досадно.
– Да… Случилось, – пробормотал он.
– Мы поговорим об этом. Но позже. Пока что тебе стоит знать главное. Аждая вернулся. Он ранен. Мы должны помочь ему… Больше всего на свете я хочу помочь ему. Я должна. Это всегда было предначертано мне… Помочь ему вернуться, вернуть то, что принадлежит ему по праву. И вот я встретила вас. – Дайна снова заговорила как будто в трансе.
– А как мы можем помочь? – осторожно спросил Артем.
Вместо ответа Дайна открыла деревянную шкатулку, и из нее принялись медленно подниматься в воздух крохотные голубые мерцающие шарики, похожие на пузырьки воздуха в воде. Они парили в пространстве, некоторое время двигались хаотично, как будто не могли выбрать направление, а потом устремились к людям. Несколько прижались к ногам Артема, некоторые устроились у Гана на коленях. Три самых больших угнездились в волосах Дайны, а еще одного она рассеянно перекатывала с ладони на ладонь.
– Что это?
Шарики тихонько вибрировали, и от них шло тепло, как от большой пушистой кошки.
– Вот об этом я и говорю. Выдал бы ты себя быстро. – Дайна перекатила шарик с одной ладони на другую. – Они называются «лайхоли». Помогают согреться ночью. Даже когда очень холодно.
– Оно… Они… живые?
– В какой-то степени. Лайхоли – грибы. Ты и твой друг – можете лечь со мной на матрасе. Лайхоли вас согреют. Вам нужно отдохнуть. А мне нужно подумать.
– Подожди. Ты не можешь просто отказаться отвечать и вот так…
Дайна ощерилась, как зверек:
– Давай-ка проясним, чужак. Арте… Или как там тебя зовут на самом деле. Я могу делать все, что считаю нужным. Без меня вы здесь пропадете, как крохотные холхи без матери. Если у тебя есть хоть капля ума, ты будешь держаться меня, будешь беспрекословно делать все, что я говорю… И тогда – только тогда – у вас будет хоть какой-то шанс выжить.
Артем судорожно вздохнул. Кровь прилила к голове, и все перед глазами как будто закружилось – он не сразу понял, что это объяснялось не только голодом, но и яростью. Наверное, попади он сюда прямиком из Зеленого, где на протяжении многих лет был мальчиком для битья, склонявшимся перед каждым, кто казался ему сильнее, он испугался бы громких слов Дайны…
Но еще недавно он был в Красном городе – был ученым, работавшим в лаборатории, приближенным Сандра, которого тот звал на приемы и ужины, которому обещал участие в управлении империей… Да, Сандр оказался пришельцем с другой стороны – и с огромной вероятностью с самого начала не планировал для Артема ничего хорошего. Ну и что с того? Артем еще помнил, каково было на что-то влиять, что-то решать – и иметь право говорить «нет». Поэтому он сказал:
– Нет.
Глаза Дайны зловеще сузились.
– Что?
– Я сказал: нет. – Артем пожал плечами, стараясь держаться увереннее, чем чувствовал себя на самом деле. – Откуда мне знать, что ты не желаешь нам зла? Как ты верно подметила, я ничего про здешнюю жизнь не знаю. Может, как раз тут нам помогут, а ты хочешь вынудить нас уйти, чтобы нам навредить?
– Это вовсе не…
– Я лучше рискну. – Артем улыбнулся. – Скажу завтра Вестле, кто мы такие. Извинюсь. Объясню, что растерялся… Попрошу его помощи. И расскажу, что ты его обманула – в собственных целях. Я уж не знаю каких… Но он, наверное, знает.
Эффект от его слов превзошел все ожидания. По бледным щекам Дайны разлились пунцовые пятна, глаза сощурились сильнее прежнего, белые волосы, казалось, встали дыбом.
– Ну ты и идиот. Сам не понимаешь, в какую опасную игру пытаешься играть. – Она цедила слова по одному, как горький напиток по глотку. – И если будешь так играть, точно проиграешь.
– Может быть. Но я все-таки проверю.
– Вот как? – Румянец схлынул с ее щек, и Дайна расслабилась, заулыбалась. – А что, если посреди ночи ты выйдешь на площадку по нужде, а потом случайно споткнешься и полетишь вниз? Вестле мне поверит. Что уж там – даже позаботится о твоем слабоумном братце. Думаю, он поселит его со скотиной. Не переживай, кормят ее хорошо.
– Какая ужасная и нелепая была бы смерть, – выдавил Артем, помолчав немного. – Но ты ведь этого не допустишь, так? Ты только что назвала меня избранным. Я тебе нужен. И, – теперь он старался говорить мягче, так, как обычно говорил Сандр, когда усыплял чью-то бдительность, – ты тоже мне нужна. Ты права: я ничего не знаю об этом мире. Но должен узнать – чтобы выжить. У нас с Те… Аждая действительно есть связь. И я бы хотел помочь тебе, раз ты хочешь помочь ему. И если у нас одна цель – зачем начинать с угроз?
– Угроза, – вдруг сказал Ган из своего угла, заставив и Артема, и Дайну подскочить от неожиданности. – Угроза.
– Это еще что? – проворчала Дайна. – Что он говорит? А?
– В смысле? – Артем почувствовал, что голова у него окончательно пошла кругом. – Ты не понимаешь, что он говорит?
– Нет, а должна? – Она тоже выглядела сбитой с толку. – А, ну конечно. Ты-то понимаешь. Так что он говорит?
Артем уже собирался ей ответить, когда откуда-то снизу вдруг раздался жуткий грохот – и сразу вслед за этим небо за желтой занавеской озарилось яркой вспышкой света. Домик содрогнулся от пола до потолка, и вековое дерево под ними задрожало, как живое.
– Что это? Так и должно быть, да? Что это?
Артем очень надеялся, что Дайна все ему объяснит, но при взгляде на ее испуганное лицо сердце у него упало.
– Угроза, – тихо сказал Ган.
– Боги, – прошептала Дайна. – Это совершенно некстати… Так, ты… Арте. Сейчас нам нужно уходить отсюда – немедленно. Когда будем в безопасности, я все тебе объясню. Ладно?
Дом снова содрогнулся. От чудовищного грохота закладывало уши. Порыв ветра приподнял желтую занавеску, и Артем успел разглядеть огромный огненный шар, пронесшийся по небу со стороны леса.
– Не спи! – Дайна сильно толкнула его в плечо. – Ты со мной или нет?
– Да, – прошептал Артем. – Да.
– Тогда живее! – крикнула она. – Шевелитесь, вы оба! Вниз!
И они бросились к двери.
Спуск по лесенке показался Артему бесконечным. Повязка на руке намокла от крови, и его затошнило. Они ничего не успели съесть, и желудок был пустым и легким – казалось, его болтает внутри из стороны в сторону в такт покачиваниям веревочной лесенки. Где-то внизу маячила голова Гана – он спускался легко, уверенно, механически, как будто его вовсе не пугало то, что творится вокруг.
– Пошевеливайся! – кричала сверху Дайна. – Давай живее или полетишь вниз!