клад был зубастым, и отдавать его просто так никто не собирался. Хотя, чтобы поймать такой кораблик, тоже деньги нужны — организовать ловушку и поймать такого жирного сканировщика мало. Необходимо еще и не повредить корабль. Взорванное корыто никому не нужно, как и уничтоженное оборудование…
Таких, как Ром, на станции было всего несколько десятков. И застать их на станции было делом сложным — появлялись они редко. Именно потому, что сканировщики уровня Рома пропадали в неизвестных уголках космоса. У них и водились деньги. А Сэт или Тай предпочитали относительно безопасные места и, соответственно, имели сравнительно небольшой, зато стабильный заработок — на местное пиво — элес, как называли его местные, ребяткам хватало. А большего, судя по всему, им и не надо было.
Короче Серый Узел все-таки блефовал. Не найди он точку соприкосновения с Ромом, пришлось бы ему сидеть еще долго. Может, месяц, может, два… Пока не прилетел бы другой старатель. И ведь не факт, что с ним дело наладилось бы быстрее и проще, чем с Ромом.
Когда наевшиеся и напившиеся Ром и Леон, поглаживая набитые животы, двинулись к выходу, Леона окликнул развалившийся на диване и выглядящий неимоверно довольным Серый Узел.
— Эй, Леон!
— Чего?
— Зайди завтра ко мне.
— Куда?
— У меня на станции лавка есть, Ром знает где — расскажет.
— Окей…
Покинув бар, Ром вызвал через сеть местное такси — грузовую гравиплатформу, которую обставили мягкими сидениями и обшили пластиком. Леону она напомнила эдакую карету образца 18 века. Только фонарей сзади не хватало, кучера и лошадей.
— А где кучер? — не выдержав, с улыбкой поинтересовался Леон у Рома.
— Чего?
— Ну, водитель…
— А… Он не нужен. Платформа летает только по стандартным маршрутам и только к определенным остановкам.
— Маршрутка? — хмыкнул Леон.
— Как? Маршрутка?
— Ну… Такой транспорт, который ходит по маршруту туда-сюда, останавливаясь в одних и тех же местах. Маршрутное такси…
— Хах. Ну типа того… А кто такой кучер?
— У нас на земле есть такие животные — лошади. На них верхом можно ездить. Раньше их запрягали в повозки, сани. А тот, кто этими повозками или санями управлял, звался кучером или ямщиком.
— Ну вы и варвары, — хмыкнул слегка осоловевший от всего съеденного и выпитого Ром. — Залезай!
Они уселись в платформу, которая унесла их внутрь станции. По пути Ром рассказал Леону, как добраться до лавки Серого узла. Оказалось, что она буквально в паре шагов от места жительства Рома.
— Вот и приехали… — Ром вылез наружу.
— И где это мы?
— Добро пожаловать в мою берлогу, — ответил Ром и двинулся в сторону широких дверей, скорее всего являвшимися створками лифта. Как оказалось, Леон не ошибся в своих предположениях — это действительно был лифт. Вот только двигался он не только вверх и вниз, но еще и влево-вправо.
Они покинули его, оказавшись на небольшой площадке, метров пяти по ширине и длине. Одна из стен была полностью прозрачной, и сквозь нее отлично просматривалась «улица». Только из этого импровизированного окна Леон смог оценить, насколько огромным был корабль, превращенный в станцию старателей… А ведь раньше это была всего лишь одна из офицерских кают. И из этого окна какой-нибудь капитан или майор мог наблюдать за тем, что творилось внизу — «улица» ранее являлась площадкой для занятий рядовых матросов — абордажников. Там, внизу, раньше кипели пусть и тренировочные, но схватки, перестрелки между условно нападающими на корабль и отчаянно защищающимися…
— Чего застыл? Пошли! — Ром на ходу скинул куртку и шагнул к двери.
— Э! А шмотки свои так и оставишь в коридоре?
— А? Чего? — не понял Ром, пока взглядом не проследил, на что указывает Леон. — Аааа! Забей. Площадка уже часть моего жилья. Лифт не пустит никого постороннего.
— А я как завтра выйду и вернусь? — удивился Леон.
— Я уже скинул заказ на временный ключ. Утром курьер доставит, — слегка пошатываясь (видать, развезло все-таки), Ром вошел внутрь своего «жилья».
— Значит так. Я спать. А ты устраивайся тут.
— Окей, — ответил Леон, оглядываясь. «Аппартаменты» Рома состояли из небольшой комнатушки возле лифта, одной общей комнаты, которая могла бы выступать в роли столовой, гостевой, спальни, в которой и пропал Ром и из которой уже доносился громовой храп (однако, быстро он), а также маленькой кухни, и, собственно, и наверняка уборной, ванной.
Гостиная хоть и была весьма просторной, но неуютной назвать ее было нельзя. Нечто вроде ковра на полу, диван, на котором можно развалиться и попялиться в головизор — огромное устройство, висящее на одной из стен. Журнальный столик, заваленный упаковками чего-то, наверняка похожего на земные чипсы, соленые орешки и семечки. Судя по виду, валялись они тут с прошлого посещения Ромом станции.
Вот, в принципе, и все, что было в «гостиной».
Леон посетил гигиеническую комнату, которая, слава местным богам, мало отличалась от того, что он привык видеть дома. А то, что и отличалось, не было слишком уж непривычным, чтобы нельзя было разобраться с тем, как этим самым необычным пользоваться. Тут Леон вспомнил старый фильм о том, как человек попал в будущее и как над ним смеялись окружающие, что он не знает, как пользоваться «тремя ракушками». Леон усмехнулся этой своей внезапной мысли и вернулся в гостиную.
Он развалился на огромном диване и решил попялиться в головизор. Как говорил Ром, вся техника управлялась через сеть. Однако у Леона ее не было, поэтому пришлось потратить время на поиски альтернативы — пульта. Ром говорил, что, согласно правилам безопасности или же устоявшейся привычке (Леон не запомнил), все устройства оснащались и дублирующим вариантом управления. В том числе подобная возможность присутствовала и на местных вариантах микроволновок или устройств на них очень похожих, только с другим принципом действия: кидаешь аккуратный квадратик внутрь устройства и через минуту достаешь свежий, приятно пахнущий хлеб, кусок ростбифа или отбивной, салат из местных овощей и так далее. Правда, Ром такую пищу не любил, называя ее пластмассовым дерьмом. Леон же не был настолько привередливым — в детстве он питался вообще военными сухпайками, когда родная планета была в осаде — и ничего, не помер…
Пульт, наконец, нашелся. Как и на родине, местные пульты предпочитали прятаться под диваном. Спрашивается, зачем Ром вообще его трогал, если мог управлять головизором с помощью собственной сети?
По «ящику» шла реклама. Леон понял это буквально через пару фраз.
— Лучшие курорты Латоны ждут вас. Восхитительные пляжи с контролируемой температурой воды, удобнейшие…
Клац
— …он выбрал «Дэйз»! Как и любой другой настоящий кадарец…
Клац
— …Вспыхнул новый конфликт! На данный момент корпорация Ширх отказывается комментировать…
Клац
— …годня мы в деталях рассмотрим, чем же отличается нейросеть от обычного порта и почему она не нужна тем, кто не собирается покидать свою родную планету. Для начала стоит разобраться, что из себя представляет порт, а чем является нейросеть…
Оппа! Вот это он вовремя попал. Судя по всему, это была какая-то научно-познавательная программа, в которой наверняка все разжуют, как для ребенка. Вот и славно. А то Ром так и не смог нормально сформулировать, как устанавливают сеть, что она из себя представляет и что позволяет, кроме как «Отправлять и получать сообщения» или «Управлять кораблем».
Сам Леон с чем-то подобным и дома имел дело. Каждому вживлялся чип, с помощью которого и можно было подключиться к глобальной сети. Однако там чип не был единым целым с человеком, он все равно являлся сторонним механизмом. А здесь, судя по всему, нейросеть могла быть чем-то вроде симбионта…
Досмотрев программу до конца, отчаянно борясь с сильным желанием отключиться и заснуть, Леон смог, наконец, сформулировать для себя, что такое нейросеть, чем отличается от «порта», и в чем особенности обоих этих «устройств».
Итак, если дома Леон имел дело с чипом, то здесь имела место быть бионика. Нейросеть представляла собой нечто вроде аналога нейронной сети головного мозга. Главной ее особенностью было то, что она позволяла своему владельцу «думать быстрее». На протяжении нескольких месяцев или лет система обучалась, привыкала к пользователю, осваивалась. К примеру, училась распознавать опасность, как он. Могла из длинного списка выделять наиболее высокие, или наоборот, низкие цены, как пользователь, частично контролировать внешние устройства. Как, например, Ром говорил, что его сеть «наблюдала» за космосом, пока сам он занимался сканированием. Ром научил свою сеть распознавать странности, изменения в показаниях сканера, помехи, трактовать их как опасность, предупреждая самого Рома. Причем после «обучения» нейросеть принимала решения, опознавала опасность намного быстрее, чем сам человек.
Также постоянные действия владельца по подключению к почтовым ящикам, получение и отправка сообщений, позволили научить нейросеть делать это все за владельца.
Фактически нейросеть являлась эдаким роботом в голове человека, механическим слугой, натасканным выполнять рутинную работу. Однако назвать нейросеть полноценным искусственным интеллектом было нельзя — решения принимал сам владелец. Конечно, нейросеть можно было существенно улучшить. И существовало масса способов это сделать — для начала установка дополнительных блоков памяти, как и сама нейросеть изготовленных по принципам бионики. Скорость мышления увеличивалась за счет установки биопроцессоров. Так можно было искусственно повысить интеллект. Существовали и различные импланты, которые могли увеличить силу, ловкость… В большинстве случаев такие импланты устанавливались хирургическим путем и являлись, по сути, искусственной железой, вырабатывающей определенную субстанцию, заставляющую мышцы, тело в целом реагировать соответствующе. Так, если хочешь стать силачом — предстоит выдержать несколько недель в клинике, пока железа приживется, врачи убедятся в этом, а твое собственное тело перестанет болеть от того, что под действием препаратов мышцы растут, меняются…