Вылетевшего на нас из переулка прыгуна я подстрелил из лазера на лету, пробив ему шею и грудь, он рухнул на солдата уже мертвым. Похоже это событие слегка отрезвило наш отряд, солдаты собрались с духом, и мы продолжили путь.
Перевернутый БМП и сотни трупов зомби, это все что мы увидели у входа в безопасное место. Я ожидал увидеть здесь тысячи гражданских что дерутся и толкаются, пытаясь пролезть внутрь как можно скорее, но похоже драться и толкаться было уже некому. Мы вошли за высокие ворота из металлических решеток и колючей проволоки и остановились. В нас целились из автоматов какие–то спецназовцы, хотя кто их знает. По очереди каждого проверили на укусы, одного из рядовых увели, укус на лодыжке, о его судьбе не сложно догадаться.
Капитан бодро отрапортовал какому–то вышестоящему и минут пять ему что–то докладывал. После этого нас двоих отпустили с КПП и позволили войти внутрь.
— Я доведу тебя до начальства, но дальше сам, это все что я могу.
— Боюсь даже миллион соломинок может вас не спасти.
— Не вас, а нас. Ты теперь с нами в одной лодке.
Я лишь коварно улыбнулся ему. Он шибается. Я уже превращался в оборотня. В тепличных условиях так сказать. Тогда я смог и по крышам бегать и прыгать на пять метров и зомби голыми руками рвать. Правда радость эта продлилась 20 минут. Говоря проще у меня, есть шанс обратиться и сбежать, скелеты если что задержат зомбаков. Увы это мой последний туз в рукаве и тратить его буду только в самом крайнем случае.
— Ведите, капитан.
И он повел меня по грязным улицам усеянным бездомными беженцами и зализывающим свои раны воякам. Как выяснилось зелье защищающее от обращения у них есть и раненых они лечат, правда раненых этих ну очень много, на пути мне попались аж два полевых госпиталя забитых стонущими и кричащими людьми и окруженных очередями из раненых гражданских.
В стороне военные раздавали оружие всем, кто может его держать. Мужчин строили и вооружали чем придется, кто–то получил калашников, кто–то пистолет, кто–то что–нибудь системное. Я согласен с тем, что это лучше, чем ничего, но военные ведь понимают, что, если они выживут все это оружие на руках создаст тонну проблем? Ладно, их дело, со своим уставом в чужую часть не лезут.
Он довел меня до особо охраняемого здания, вокруг него были десятки метров колючей проволоки, несколько пулеметных гнезд и несколько БМП. Сотни солдат сидели здесь и вокруг, превратив эту улицу и соседние в коридор смерти. Правда этот коридор смерти продлится пока у них не кончатся патроны, им все же следовало вкладываться в прокачку и системные навыки, хотя с моей колокольни не все видно, я это признаю.
Меня завели внутрь, похоже раньше это было административное здание, наверное, какой–нибудь дом профсоюзов или подобное, не знаю. На разных этажах было много военных и людей в костюмах, они о чем–то оживленно спорили. Настолько оживленно что один бородатый политик схватил другого лысого и жирного за его второй, а может быть третий подбородок и принялся душить. Два человека ни разу в жизни не дравшиеся и теперь пытавшиеся друг друга убить выглядели очень комично, мне даже захотелось им помочь. Сразу обоим.
— Ладно, Максим, я тебя начальнику обороны представлю, а дальше ты сам, с местной сворой властей лучше не общайся, они пока ты им жопу 20 раз не поцелуешь тебя даже слушать не станут.
— Ну и пусть не слушают, у них на костях много мяса, а жира еще больше, может накормят зомби и те от нас отстанут?
Капитан сначала заулыбался, а затем выдал пол минуты истерического смеха. Смеха человека, который от всего этого страшно устал и теперь готов даже на смерть пойти лишь бы все прекратилось. Затем мы подошли к одному из кабинетов. Он вошел первым и вышел через три минуты.
— Теперь ты сам. Удачи.
— Так всегда было, вам тоже.
Я выдохнул и вошел.
Не разбираюсь я в погонах, в форме еще меньше, не знаю кто это передо мной сидит. Но похоже мозги у него не совсем на месте. Он явно не доволен моим присутствием, я его понимаю. Я бы тоже был не доволен если бы какой–нибудь школьник из 3 «А» класса пришел меня поучать. Однако сейчас вояки в отчаянном положении, теперь не то, что за соломинку, за ниточку готовы хвататься. Конечно, эта ситуация их недоработка, я бы мог два часа окунать их мордой в грязь за их дела и просчеты, но это неправильно. Задним умом все умные, те кто на самом деле не за что не отвечают всегда великие стратеги, тактики, экономисты и т. д.
Но вот кое–что мне не понравилось, он явно ждал что я сейчас рассыплюсь в здорованиях и преклонениях перед его «авторитетом», делать мне больше нечего. Я, конечно, за хорошие манеры, но всему есть предел. Потому и выдал.
— Здарова. — Знаю, зря я так, но свою ненависть к этому полудурку удерживать уже не могу. Вот бывает такое что ненавидишь человека с первого взгляда. Это именно тот случай. В другой ситуации прострелил бы ему его самовлюбленную харю.
— Я сейчас велю выставить вас вон, молодой человек. Я слушаю тебя только потому, что меня попросили, так что знай свое место или вылетишь на улицу с пинком под зад. — Его ноздри уже раздувались от гнева. Хоть он не был ни старым, ни жирным, а может даже был умным я возненавидел этого бесполезного в текущих реалиях человека до глубины души.
— Знаю, знаю, старое доброе кумовство и **********, ни один апокалипсис его не отменит. А когда придут зомби вы их тоже прикажете «выставить за дверь»? Или вы их «пинком под зад» всех? Мой возраст вас смущает? Поверьте, он гораздо выше, чем ваш уровень, я бы постыдился перваком щегалять, а вы сидите, тут надувшись как помидор и думаете, что я, честно выживавший на улицах буду перед вами кланяться? Знаете что? А иди вы *****! Я серьезно, идите *****! Пусть вас всех сожрут, я даже за них болеть буду и препятствий чинить даже не стану. Всего хорошего. Да и даже не думайте стреляться, у зомби жизнь — сахар, вам лучше обратиться. — Я вышел и громко хлопнул дверью.
Вот такой я человек. У меня склочный характер, людей я сильно недолюбливаю. Я понимаю, что иерархия в обществе возникла не просто так, но сейчас этот кабинетный ****** полезен не больше, чем дырявый башмак. Так что я ухожу, пускай все идут к черту, катись все в пропасть, я **** зол!
Я уже выходил из здания, люди легко угадывали мое настроение по выражению лица инстинктивно расступались в сторону. Уже на самом выходе меня догнала девушка в гражданской одежде.
— Максим, подожди. — Знакомый голос пронзил мою память, все недовольство резко исчезло, я повернулся.
— Милана?
— Ты что здесь делаешь? — Произнесли мы синхронно. После чего удивленно уставились друг на друга.
— Ты первая.
— Это с чего бы? — Она улыбнулась, как будто я смешно пошутил.
— Дамы вперед.
— А ты джентльмен. Так уж и быть. Мой отец участвует в управлении этим местом.
— Советую уходить. Оно обречено.
— Об этом ты и ругался с моим крестным? Капитан сказал, что у тебя есть план.
— Кому сказал?
— Я подслушивала. Поговори с моим папой, он выслушает, он не дурак.
— Ну хорошо, но это одолжение. Не тебе, этому месту.
— Договорились.
Она довела меня до другого кабинета и чуть ли не впихнула в дверь. Внутри я оказался один на один с еще одним человеком в форме, правда был он старше, форма другая, наверное, старше по званию чем тот додик.
— Присаживайся, Максим, я тебя с радостью выслушаю.
Глава 28
Он стоит к окну спиной и нервно курит. А повод понервничать у нас есть. Ситуация критическая.
— Ох и не простую штуку ты предлагаешь, Максим. Будь у нас авиация мы бы давно там все вытравили и выжгли. Честно скажу, вряд ли мы сможем туда проникнуть, а взрывать снаружи я не советую, та паутина страшно твердая, ее образцы у нас есть, отвалились куски сами, мы подобрали, так вот она ничем не режется, страшно прочная.
— Давайте эм… с фланга обойдем? Диверсионную группу отправьте, танки закончились что ли? Вы же военные.
— Танков у нас больше нет, все они изолированы в другом опорном пункте, диверсантов таких чтобы через зомби прошли я не имею, только с фланга можно попробовать…
— Как на счет идти ва–банк? Все силы в одно наступление, пробьемся внутрь гнезда, они же как–то выходят оттуда, заложим бомбы, и все взорвем.
— Я бы так и поступил, но все эти трусы не согласятся, у нас коллективное управление с голосованием и фракциями. В демократию играем, хотя это одно название, они же сами себя и избрали на роль вождей народа.
— И убедить их не выйдет?
— Нам и не нужно. Встретимся у выхода через пятнадцать минут.
— Хорошо.
Мы выдвинулись к окраине защищенной зоны. По пути наш отряд обрастал новыми людьми. В основном солдаты с автоматами, хотя были и гражданские 12–14 уровней с посохами или другим системным снаряжением. Не нужно было ничего пояснять, этот генерал или какое там у него звание снимал верных ему людей с участков обороны. Это путь в один конец, даже если он выживет вернуться сюда уже не сможет.
К моменту, когда мы подошли к окраине оборонительной линии наш отряд разросся уже до сорока человек. Почти все с автоматами, лишь 5 или 6 системные бойцы.
— Все просто Максим, попытаемся пробиться с фланга пока основные силы гнезда заняты. Это наш единственный шанс.
— Пробиться куда? Мы же сейчас не к гнезду идем.
— Увидишь, а пока ассистируй, ты ведь имеешь класс?
— Да и не один. — Его удивленное лицо надо было видеть. Но он быстро подавил это удивление и принялся раздавать команды людям.
— Да и командир, эти скелеты мои, не пугайтесь.
Рядом со мной начали появляться мои скелеты. Два десятка я взял с собой, главный у них мой четырехрукий любимец. Бойцы, конечно, удивились, но в ступор не впали, видимо уже видели подобное.
— Они пойдут впереди и сзади. Часть будет защищать меня.
— Ну хорошо. — Ответил он. — Лишние… солдаты нам не помешают.