— Да иди ты! — огрызнулся Ллойд, отмахиваясь. — Поучай, поучай… Я чувствую себя очень довольным… Ну ты и гнида! Сдерживайся, что ли! Вести себя нужно тише!
Но было уже поздно. Их перебранка не осталась незамеченной — вокруг них на ветвях деревьев появились тени, словно соткавшиеся из самого воздуха. Это были эльфийки, высокие и грациозные, с холодными, как лёд, глазами, держащие луки наготове. Их лица выражали презрение и отвращение, словно они наблюдали за мерзкими насекомыми.
— Ну спасибо, устроили тут балаган, — вздохнул Ллойд, но затем добавил тише, склонившись к уху Ксавьера: — Хотя это даже к лучшему. Только ускорит процесс.
Лучницы, не дожидаясь команды, выпустили стрелы, их движения были слитными и отточенными, словно единый механизм. Ксавьер, активировав ауру меча, без труда отразил все снаряды, защищая и себя, и своего господина. Его клинок двигался с такой скоростью, что казался серебристым щитом, окружающим их обоих.
— Меняем план, — быстро скомандовал Ллойд, оценив ситуацию. — Разделяемся и встречаемся через тридцать минут у дерева эленси.
— Уроды! — кричали эльфийки, натягивая тетивы для новой атаки. — Забить первого! Охотиться только за красавчиком!
Ксавьер, убегая от преследовательниц, заметил странную особенность передвижения эльфов — они буквально отталкивались от листьев деревьев, не наступая на них, скользя по ветвям с изяществом теней. Слова Ллойда, сказанные ему перед разделением, внезапно обрели смысл: «Эльфы жизнь готовы отдать за лес. Они даже разработали специальную технику ходьбы, чтобы его не повреждать. Сами эльфы во всей этой ситуации невиновны, и убивать их было бы ублюдством. Да и вредить как-либо тоже. Но зная, как они относятся к растениям, можно использовать это в свою пользу.»
Рыцарь резко изменил направление и встал перед огромным древним деревом, корни которого уходили глубоко в землю, а ветви тянулись к самому небу. Эльфийка, готовившаяся выпустить в него стрелу, замерла — она не могла рисковать повредить дерево, священное для всех её сородичей. Однако это не значило, что Ксавьер был в безопасности. Эльфы атаковали его с других направлений, и стрелы летели со всех сторон, словно смертоносный дождь.
Уворачиваясь от атак, Ксавьер начал замечать странную закономерность — казалось, эльфийки не столько пытались убить его, сколько куда-то направить, как пастухи направляют овцу, бьющую её только тогда, когда она сворачивает с пути.
Тем временем Ллойд добрался до дерева эленси — огромного, сияющего голубоватым светом исполина, чья кора казалась покрытой тонкой серебристой пыльцой. Времени было мало, и он активировал навык «Живчик» второго уровня, который позволял ему не чувствовать усталости целых двадцать минут. Этого должно было хватить, чтобы прокопать путь к корням дерева и собрать нужное количество экстракта.
Ксавьер, продолжая отражать атаки эльфиек, всё больше беспокоился. Куда подевалась их предводительница? Не отправилась ли она за Ллойдом? События развивались не по плану — он оказался загнан к берегу озера, где не было ни единого дерева, за которым можно было бы укрыться. Вода серебрилась в лунном свете, обещая прохладу, но не спасение.
Толпа лучниц окружила его, натягивая тетивы, их лица были безжалостны, как маски. Но даже в такой ситуации для мастера меча это не представляло смертельной опасности. Ксавьер создал водный вихрь, который послужил ему щитом от стрел, закручиваясь вокруг него непроницаемой стеной.
Эльфийки начали понимать, что противник им не по зубам. Но у них был козырь в рукаве — и звали её Мелика.
Это была необычная эльфийка — высокая, с мускулистыми руками и суровым взглядом, словно высеченная из камня. Она натянула тетиву огромного лука, целясь прямо в Ксавьера. Сила её выстрела была такова, что стрела пробила ауру меча, хотя и была отклонена в последний момент, лишь слегка оцарапав плечо рыцаря.
«Впечатляюще,» — подумал Ксавьер, невольно восхищаясь мастерством противницы. — «С ней было бы интересно сразиться». Но он помнил слова Ллойда: если они ранят хоть одного эльфа, это может спровоцировать новую войну между эльфами и людьми, последствия которой будут катастрофическими.
Время встречи с господином приближалось, но пока эльфийки преследовали его, добраться до дерева эленси было невозможно. Как справиться с ними, не причинив вреда?
Мелика выпустила ещё одну огромную стрелу, и Ксавьер, действуя инстинктивно, схватил предыдущую, отражённую стрелу, раскрутил её с помощью ауры меча и запустил навстречу новой. Стрелы столкнулись в воздухе, разлетевшись щепками, осыпавшись на землю безвредными обломками.
Ллойд тем временем добрался до корней священного дерева и начал осторожно отрезать маленькие кусочки, которые содержали драгоценный экстракт. Он работал с хирургической точностью, стараясь не повредить жизненно важные части. Он почти закончил, когда за спиной раздался холодный голос, пронзивший его, словно ледяная игла:
— Как смеет этот ничтожный человек обрезать корни священного древа⁈
Ллойд медленно обернулся, уже зная, что увидит. Перед ним стояла эльфийка с длинными серебристыми волосами и проницательными глазами цвета лесной зелени. На её лице читалось отвращение, словно она обнаружила гниющую падаль.
— Мне жаль, — спокойно ответил он, встречая её взгляд, — но на меня рассчитывает очень много людей. Я не могу остановиться. Так что если хотите — стреляйте.
Он достал из кармана небольшое растение, которое подобрал по дороге, маленький зелёный росток с нежными листьями.
— Но учтите, что перед смертью я зажарю эту мандрагору до хрустящей корочки.
Эльфийки, стоявшие позади своей предводительницы, в ужасе отшатнулись, их лица исказились от страдания, будто им самим угрожали сожжением. Мандрагора считалась у них священным растением, воплощением жизненной силы леса, и угроза подействовала безотказно.
— Назад! — скомандовала эльфийка, её голос дрожал от гнева, но затем, заметив решимость в глазах Ллойда, добавила более спокойным тоном: — Может, мы обсудим это?
— Никаких переговоров, — отрезал Ллойд, поднося к мандрагоре горящую спичку, пламя которой отражалось в его глазах. — Или вы уходите, или растение страдает.
Эльфийки отступили, их лица выражали смесь страха и ненависти. Но когда они ушли, Ллойд услышал странные звуки — словно стоны боли, тихие и протяжные. Он повернулся и увидел нескольких эльфиек, упавших на колени и держащихся за животы, их лица были искажены страданием.
«Что происходит?» — недоумевал Ллойд, пряча мандрагору обратно в карман. — «Эльфы должны быть воинственными и непоколебимыми, а не корчиться от боли на земле…»
Внезапно его осенило. За всё время пребывания в лесу он не слышал ни пения птиц, ни шороха мелких животных. Лес казался мёртвым, безжизненным, и это было странно, неестественно. Такой древний и могучий лес должен был кишеть жизнью.
«Неужели всё дело в „домино монстров“?» — размышлял он, наблюдая за страдающими эльфийками. — «Все животные перебрались к краю горы, и лес остался без живности. Эльфы не едят растения, значит, они питались исключительно мясом. А теперь, когда мяса нет, они… голодают!»
Ксавьер, продолжая отбивать бесчисленные стрелы, заметил странную перемену — его противники словно выдыхались. Многие эльфийки опускали луки, некоторые оседали на землю, держась за животы, их лица бледнели на глазах.
«Это мой шанс,» — подумал он и прорвался сквозь их ослабевшую линию обороны, используя своё преимущество.
Эльфы не могли поверить своим глазам — их оборона была прорвана! Только Мелика, казалось, не ощущала слабости и продолжала преследовать рыцаря, хотя её движения стали менее уверенными.
Ксавьер, используя невероятную скорость, которую ему давала аура меча, мчался к дереву эленси. Его сердце колотилось, как барабан, отсчитывая секунды.
«Я тот, кто должен защищать Ллойда,» — твердил он себе. — «Я — рыцарь семейства Фронтера, будущего барона. У меня просто нет выбора, я спасу его любой ценой.»
Он увидел знакомое сияние — дерево эленси! Но картина, представшая перед ним, была совсем не такой, какую он ожидал увидеть. Вместо своего господина, сражающегося за жизнь, он увидел… мирную беседу?
— А вот и ты, Ксавьер! — весело окликнул его Ллойд, делая приглашающий жест рукой. — Что с тобой стряслось? Ты там что, на войне побывал?
Рыцарь замер, тяжело дыша и пытаясь осмыслить сцену перед ним. Ллойд сидел на бревне, а рядом с ним… эльфийка! Они спокойно беседовали, словно давние знакомые, обмениваясь репликами с непринуждённостью старых друзей.
— Молодой господин, вы что, охренели⁈ — воскликнул Ксавьер, его лицо исказилось от возмущения. — Я там жизнью рисковал, а вы тут… чаёвничаете⁈
— Тише, тише, — поднял руки Ллойд, улыбаясь с непростительной беззаботностью. — Знакомься, это Мойра, командир эльфов. А это Ксавьер, мой телохранитель. И нет, он не мой слуга!
Ксавьер стоял, не зная, что сказать. Он был так ошеломлён происходящим, что слова застряли в горле, как кость.
— Ну что ты такой тихий? — усмехнулся Ллойд, проводя рукой перед лицом рыцаря. — Прямо воробушек-социофобушек.
Эльфийка Мойра, видя замешательство рыцаря, спросила с неожиданной любезностью:
— Можно к нам ещё кое-кто подсядет?
— Конечно, — кивнул Ллойд, делая широкий приглашающий жест. — Тут места на всех хватит.
Из-за деревьев вышла высокая воительница, которую Ксавьер сразу узнал — это была Мелика, эльфийка, чьи стрелы чуть не пробили его защиту. Её мускулистые руки были расслаблены, а на лице не было враждебности, только усталость и голод.
— Ну, пусть ест на здоровье, — великодушно разрешил Ллойд, указывая на расстеленную скатерть с едой, на которой лежали куски вяленого мяса, хлеб и фрукты. — Хотя должен предупредить, у нас не так много провизии. Те, кто сейчас направляет на нас свои стрелы, — он кивнул в сторону кустов, где прятались другие эльфийки, — увы, будут довольствоваться лишь запахом.