Ну а далее мы с Ингой поделились с гостями своими новостями. В общем-то, родственники пристально следили за нашими делами и гордились нами, так и было чем. Мы слегка рассказали о нашей жизни в Ленинграде, вскольз упомянули и о том, что побывали в Москве. Конечно, о том, что у нас произошло в гостинице «Москва», распространяться не стали, но грамоты и часы показали. И наши родственники сильно впечатлились. И Инга обоснованно была горда. А что, полюбилась она и на Западе, и у нас в Союзе. И сейчас успешно завоевала и сердца моих родственников.
Хорошо мы посидели. Не в том смысле, что напились. Я и сам не любитель. Выпили просто для души. А так, больше у нас были разговоры, песни, кто хотел, немного и потанцевал. Конечно, под гармошку и гитару. Я и сам кое-то сыграл, ага, из своих произведений. Там ведь и под гитару имелись, и под гармошку. А Инга уже спела несколько песен. Да, постоянные занятия пением только улучшили её голос. Есть там что-то чарующее, самого заставляет вздрагивать. Наверное, частоты у неё такие ультра и инфразвуковые?
Хотя, похоже, и Инге у нас понравилось. Всё-таки поведение у моих родственников, вроде, и ничем от других не отличается, но есть и что-то своё. А я вот просто играю, но, тоже ведь всё на репнинское смахивает. Инга это уже заметила. Когда мы легли спать, она свои наблюдения мне и выложила:
— Ты уж извини, Слава, что вспоминаю прежнее, но ранее твоё поведение мои друзья и подруги, хотя, и сама, считали немного и ущербным. А ведь твои родственники, и больше тёти, так держатся. И они явно привили это поведение и своим мужьям, и детям. И ты тоже так держишься. Учитывая, что они дворянки, получается, что и у тебя это было старорежимное поведение.
Я так и не понял, хотела Инга меня поругать или похвалить.
— Так, Инга, всё же женщины больше хранительницы традиций, чем мужчины. И мои тёти всё переняли от своих матерей и передали своим близким. И на меня мама больше повлияла, чем отец. Может, в Ленинграде и странно выглядело, но это местные провинциальные традиции. Наверное, раз наши семьи имеют дворянские корни, как бы и старорежимные? Но, что делать, Инга, нас уже не поменять. Хотя, и ты по поведению среди нас не так уж выделяешься.
— Ну, так, Слава, сама не заметила, как от тебя нахваталась. Да, разное у нас было, но мы с тобой муж и жена. И, похоже, привыкаем друг к другу. Как ты и сказал, буду хранительницей наших традиций. Если уж дела так повернулись, то придётся соответствовать. Мне тоже наших детей поднимать надо.
— Да, Инга, я тоже не ожидал, что на нас обратят серьёзное внимание. Жаль, конечно, но теперь постоянно под колпаком будем. Чуть что, или будут тыкать, или привлекут. Ну, надеюсь, выдержим?
— Выдержим, Слава. Хоть как, но сумели же удержаться вместе и, видишь, много чего и добились. А дальше легче пойдёт. И, хорошо, что у меня ты есть. Рядом с тобой, Слава, мне всегда хорошо было.
И Инга крепче прижалась ко мне и обдала меня жаром своего тела. И я с удовольствием ей ответил. Чуть позже, уже и утомлённые страстными ласками, мы с ней ударились в мечтания. Если честно, не так много и хотели. Ну, немного чуть больших успехов в музыке, так и в сочинительстве, в своей работе… Кстати, Инга хотела освоить испанский язык и по возможности итальянский. Я пообещал ей, что в свободное время будем вместе заниматься. Пока до следующего года, к выходу на работу, у неё время имелось. И, конечно, всё у нас закончилось обсуждением нашей совместной жизни. Тут Инга нежно мне заявила, что не видит себя отдельно от меня, и что хочет родить ещё пару детей. Чтобы наша хотя бы сравнялась с её семьёй.
В среду утром мы с Ингой и тётей Софой дали кучу наказов дяде Родиону, отправившемуся в Ленинград по служебным делам. А ближе к обеду, вместе с частью наших родственников, оставив детей под присмотром Анны, съездили на простое деревенское, заросшее деревьями, кладбище в паре километров к востоку от Кириши. Там были похоронены, уже мои, и отец с матерью, и оба деда, можно сказать, что и князь Никита Николаевич Репнин и потомственный дворянин Николай Сергеевич Переверзев, и мои бабушки Наташа Васильевна и Мария Кирилловна, тоже урождённые дворянки Гончарова и Бестужева. Вот такая нынче у меня родословная. Хоть у нас в стране титулы не имели значения, но Инга впечатлилась.
Едва вернувшись домой, нам с женой пришлось заняться чисткой рыбы. Соседи наловили и нам принесли. А чуть позже мы занялись и готовкой. Хоть как бы и дворяне, живём в Советском Союзе. У нас слуг нет и не будет. Всё сами! Чего только вкусненького не наготовили! Вынужденно рыбный день получился. Хотя, мы с Ингой неплохие повара и достойно справились. Вообще, она у меня отличная хозяйка и заботливая мама. Лучше и не пожелать!
А ближе к вечеру к нам в гости явилась важная и строгая, так и милая Татьяна Цыпленкова, ещё весной секретарь горкома ВЛКСМ. Теперь уже она стала первым секретарём. А прежний, Егоров Леонид Анатольевич, оказалось, недавно пошёл на повышение в обком, и даже партии, в Ленинграде. А ещё нас решил навестить и начальник отдела культуры горисполкома Денис Архипов. Хотя, просто визит вежливости. Тоже молод, лишь за тридцать. И мы подали и важным гостям рыбу, но разных видов и способов приготовления.
Ничего, посидели, поговорили. Нас с Ингой сватали на пару концертов, то тут она сразу же согласилась, а пойти против неё я теперь и не собирался. Так уж городу мы помочь не могли. Хотя, прикрываясь моим именем, здешние товарищи часто наведывалось на Кировский завод. Товарищ Архипов сообщил, что на заводе их понимают и стараются всегда помочь. Вот и сейчас гости как бы хотели, ага, шефской помощи. Конечно, мы с Ингой просить денег за концерты и не собирались. Вообще ничего. Выступим. Ну, между делом я рассказал о своих ближайших планах и даже намекнул, что скоро может пойти массовое производство, тут уже без слов, именно моих микроволновок и мультиварок. Стиральную машину в городе уже оценили. Кировский завод постоянно отгружал какие-то партии в Кириши. Люди уже записались в большие очереди. И товарищ Архипов сказал, что уже написаны ходатайства в разные инстанции насчёт большего производства «Нева-автомат». Да, надо! Чтобы сохранить наш любимый Союз, нужно больше производить товаров для людей, и самых разных!
Глава 22На малой Родине…
Так как мы с Ингой планировали пожить здесь целую неделю, то концерты наметили на субботу и воскресенье. В том же Доме культуры нефтеперерабатывающего завода. Но прежний ансамбль уже успел распасться. Просто у комсомольских активистов, помимо музыки, и других дел хватало. Хотя, их можно было собрать вновь. Почти все находились в городе. Так и новые участники добавятся. Татьяна сообщила, что сегодня же будет дано объявление по радио. В общем, хорошо и плодотворно пообщались. Главное, Инга у меня встречей была довольна. И гостям она явно понравилась. Хотя, мы похвалились перед ними и новыми наградами. Пусть лишь часы и грамоты, но от кого! Мало кто может ими похвастаться.
А другой день, уже четверг, у меня полностью пришёлся на репетицию. Заодно состоялись и первые знакомства Инги с, ага, киричанами. На удивление, первый состав ансамбля собрался сразу же. Добавились, конечно, и новые участники. Кириши город всё равно маленький, новости о нас с женой мигом разлетелись по всему белому свету. Всё-таки как бы свои знаменитости.
Здесь нас навестили и первые лица города. Хотя, работа у них такая. Первого секретаря горкома КПСС Бориса Павловича Усанова и председателе горисполкома Льва Алексеевича Койколайнена тоже интересовали наши награды. Вроде, и мелочь, но всё говорило том, что на нас обратили внимание на самом верху. Тем более, помощник дорогого Ильича сам открытом текстом сказал нам, что работайте спокойно, но соблюдайте советские порядки. Так Инга теперь сама мне глаза выцарапает, если я что-нибудь такое допущу. Теперь нам надо было жить и работать вместе, так и добиваться успехов тоже. Хотя, она у меня способная и, хоть и слегка ветренная, в целом терпимая. Могла попасться краля и похуже. Хотя бы прежняя пассия Вячеслава Альбина. И что бы я с ней делал?
Кстати, Татьяна тайком сообщила мне, что помощь Альбине и её семье оказана в полном объёме. Я пообещал позже выделить на эту помощь ещё тысячу рублей. Кроме того, оказалось, что как раз сейчас шёл открытый суд над Виталиком и его подельниками. И первые лица между делом пригласили меня туда. Хотя, попросили и выступить со свидетельскими показаниями. Так-то, как бы от моего имени там выступал адвокат. Так им хотелось и показать, конечно, в целях пропаганды, и примеры успешных молодых людей из своего города. И мы с Ингой как раз подходили для этого.
Вот в пятницу ближе к полудню мы и навестили городской суд. Увидев меня, подонок аж побледнел от ярости. Присутствовала и сама Альбина. На этот раз, явно из-за нашего присутствия, в зал суда набралось много горожан, так и журналистов хватало.
Я, конечно, выступил, и довольно много времени. Сам никакой инициативы не проявлял, но на вопросы строгой женщины-судьи отвечал добросовестно. Хотя, она тут главная. Так и получилось, что мне кратко пришлось рассказать всю жизнь Вячеслава и затронуть и жизнь его родителей. Да, очень хорошими людьми они были. Жаль, что рано умерли. Отец у меня, получается, прожил лишь сорок два года и ушёл из жизни уже шесть лет назад, а мать — на два года больше, и её не было три года. Что делать, последствия войны…
И, конечно, свои ответы я завершил и красивым выступлением:
— Вообще, товарищи, лично я считаю, что в нашем Советском Союзе у трудящихся имеются прекрасные социальные условия для нормальной жизни, которые обеспечивают нам советская власть и коммунистическая партия. Мы, как никто в мире, можем уверенно смотреть в будущее. И, конечно, нам эти условия надо улучшать, а не тянуть наше советское общество, как отдельные несознательные и преступные личности, назад. И им не место среди нас!
Получилось настоящее пропагандистское выступление прямо в стиле нынешних времён. Приговор Виталику и его подельникам, конечно, вынесут позже, но их ничего хорошего не ждало. Тут и изнасилования, и разные хулиганские и воровские дела, и хищения социалистической собственности, так и нападение на меня, ещё и являвшееся лишь мелким эпизодом.