Он замолчал. Наверное, никому раньше не он признавался в сказанном. Особенно дяде, маршалу Громову.
Не тот мир и не то общество, чтобы его поняли.
А вот я понимал. Отлично понимал.
— Ты не прав, Арсений, — почти что прошептал я, потому к горлу подкатил ком. — Игра — это не война. Если бы люди были чуточку умнее и могли ограничиться твоей настолкой, мир стал бы куда лучше.
Он слушал меня внимательно, даже с какой-то надеждой во взгляде.
— Видишь ли, природа человека неизменна. Мы не перестанем воевать, захватывать, отбирать, жрать друг друга. Для Державина и Глостера карта Японии словно шахматная доска, а мы там фигурки, которыми надо грамотно воспользоваться. И я бы предпочёл, чтобы они ограничились простыми шахматами. Сели один на один, сыграли несколько партий, вот и вся война.
Почему-то представшая в воображении картина, как двое главнокомандующих с задумчивым видом сидят за игрой, а затем вдруг встают, пожимают друг другу руки и расходятся, решив все вопросы, заставила меня нервно и глухо смеяться.
— Арсений, если твоя настолка заставит хотя бы несколько человек не выпускать друг другу кишки, а сыграть партию и разойтись по домам в хорошем настроении, это того стоит, понимаешь?
Арсений наконец-то улыбнулся, но ничего не сказал и вернулся к коктейлю.
А мой лосось уже остыл и на вкус оказался так себе. Да и остальное тоже не вызывало аппетита.
Лучше поем дома, Алёна наверняка уже приготовила что-то вкусное.
━─━────༺༻────━─━
о. Хоккайдо, дворец императора Российской империи, спальня Азуми.
Азуми собирала вещи. Она старалась брать на Хоккайдо не слишком много, но всё равно получилось несколько больших чемоданов. И, кажется, вещей стало ещё больше, потому что гора на кровати выглядела так, будто не залезет в последний свободный чемодан.
— Уже готовишься к отъезду? — раздался голос позади.
Раньше бы Азуми подскочила и даже рассердилась. В первый раз так и произошло, но вскоре она привыкла к некоторой беспардонности Ольги.
Та стояла в дверях, прислонившись к стене, и загадочно улыбалась.
— Да. Завтра отправляемся, сразу после занятий. Не хочу заставлять моих людей ждать.
— И собираешь сумки сама? — Ольга шагнула в комнату. — Для этого есть слуги, разве нет?
— Они спят. Не хочу будить.
Подруга понимающе закивала, но продолжала смотреть на неё с загадочной улыбкой.
— Значит, у тебя будет свадьба. Как там его, граф Разин? Он хорош?
— Да, он очень хороший и добрый, — кивнула Азуми, отвлёкшись от своего занятия.
— Да не, я не об этом! Он хорош? Высокий? Сильный? Мускулистый?
— Я… я не хочу об этом говорить, — засмущалась Азуми, опустив взгляд.
Но вместе с тем начала оценивать Игоря по заданным параметрам.
— Понятно. Значит, мы были правы. Тебе это просто необходимо, — наигранно вздохнула Ольга.
— Что необходимо? — насторожилась Азуми.
— Девичник! — воскликнула Ольга. — Бросай чемоданы и иди за мной! Возражений не принимаем! Тебе нужно расслабиться, успокоиться, и ты точно расскажешь мне, что за крендель смог охмурить такую красотку!
Не слушая возражений, она потащила ошарашенную Азуми из спальни. Остальные девушки уже готовили всё к ночной вечеринке.
Глава 23
о. Хоккайдо, дворец императора Российской империи, беседка в императорском саду.
Азуми было весело и хорошо в компании новых подруг. Вокруг царила звёздная чарующая ночь, погода, несмотря на позднюю осень, была отличной, и их окутывала лишь лёгкая прохлада, приятно освежающая рядом с жаровней, стоящей по центру беседки.
Ольга, конечно, задавала тон празднику. Она откуда-то достала вино, сыр и фрукты, даже бокалы, причём на один больше, чем нужно. Постоянно что-то говорила, шутила, смеялась и добилась, казалось, невозможного — заставила Азуми петь!
Хотя, конечно, это могло вино немного раскрепостить девушку, но всё же влияние Ольги нельзя отрицать.
Азуми сначала тихо, затем чуть громче и увереннее затянула народную японскую песню о девушке и ронине, которому не суждено было добиться её расположения. Однако ронин спас её отца в жестокой битве, но сам оказался ранен. И когда его принесли в дом, отец наказал девушке выхаживать храбреца.
Хоши тоже знала эту песню и присоединилась к Азуми.
Голоса двух девушек разлетались по императорскому саду, уносились ветром вдаль, к звёздам. Ольга и Тихомира, затаив дыхание, слушали их.
Ронин и девушка влюбились друг в друга, но отцу это, конечно, не понравилось. И они убежали, спасаясь от преследования отцовских самураев.
Когда песня подходила к концу, Ольга заволновалась, состроила брови домиком и прикрыла рот рукой. Наверное, ожидала печальный конец. Но песня не была грустной. Парочка сбежала на один из островов, где поселилась в рыбацкой деревне и счастливо прожила всю оставшуюся жизнь.
— Какая… замечательная песня, — шмыгнула носом Ольга, отхлебнув ещё немного вина.
— Ага, — вздохнула Тихомира.
— Что вы здесь делаете⁈ — раздался взбешенный знакомый голос.
Девушки обернулись, недовольные внезапным вторжением.
— Акира, чего тебе надо? — раздражённо выдала Азуми.
Песня только-только настроила её на хороший лад, но этот придурок всё испортил!
Отпрыск Имагава явился не один. Вместе с ним хвостиком тянулись ещё несколько парней, которые в прошлую их встречу откололись от общей с Нагао компании.
— Ты сидишь с русскими, пьёшь вино… Ты позоришь свой дом, Такеда! Прямо как твой отец.
Эти слова мигом вызвали в ней бурлящую ярость. Азуми подскочила, но её опередила Ольга.
— Слышь, падаль! Валите отсюда подобру-поздорову, пока целы.
От звонкого угрожающего голоса подруги даже Азуми на миг остановилась. По спине пробежал холодок, будто ветер забрался под кимоно.
— Что⁈ — зашипел Акира. — Да как ты!..
Он, похоже, отлично понимал по-русски. Раскраснелся, оскалился.
Остальные не очень понимали, как именно их оскорбили, но по тону всё и так было ясно.
— Уберите эту русскую дрянь! — сбитым от эмоций голосом завизжал Акира. — Такеда я возьму на себя!
А затем одновременно произошло сразу два события.
Пятеро прихлебателей Имагавы успели-таки добраться до беседки. Азуми вдруг вспомнила, что сражаться она не умеет, а лечить в данной ситуации как-то не к месту…
Но вдруг все пятеро разом рухнули мордами вниз, успев только глухо крякнуть от неожиданности.
— Ч-что… — удивилась Азуми.
И обернулась на Ольгу.
Та выглядела совершенно иной. Весёлая задорная девчушка вдруг обратилась гордой, статной аристократкой со ледяным взглядом, от которого бросало в дрожь.
Она сделала шаг вперёд, наступила на хребет одного из парней. Послышался хруст.
— А-а-а-а-а! — закричал бедняга
Но в ответ раздался такой же ледяной, отдающий сталью голос Ольги:
— Да как вы смеете…
Азуми вдруг почувствовала, что от огромной ошибки её подругу отделяет лишь одно движение. Она вдруг бросилась на неё и сбила с ног за миг до того, как Ольга раздавила бы мучающегося от боли парня.
— Нет, не нужно! — воскликнула Азуми. — Прошу!
Ольга с удивлением глянула на неё, затем на свою жертву. По лицу было видно, что тот мучается, но уже не может и звука издать. И не может двигаться, будто его придавило чем-то невероятно тяжёлым, как и остальных из пятёрки — все они были прижаты земле.
— Тц, — отмахнулась Ольга, вставая на ноги и отряхиваясь. — Пусть живут, хрен с ними.
Азуми теперь кинулась на помощь страдальцу. Магия Ольги исчезла, остальные осторожно начали подниматься, но этот всё ещё не мог двинуться с места.
На этот раз внутри разгорелся страх, что произошло непоправимое. Азуми положила руки, влила магию исцеления, сосредоточилась…
И спустя пару секунд с облегчением выдохнула.
Страдалец немного расслабился, чувствуя, как боль уходит, но страх на лице ещё оставался. Жить будет. Двигаться и сражаться тоже. Несколько переломов есть, но в основном это рёбра. Придётся долго восстанавливаться даже с учётом, что он маг, но всё поправимо.
Закончив оказывать помощь, Азуми вытерла пот со лба и вспомнила, что, помимо пятёрки, у них оставался ещё один недоброжелатель, который всё и затеял.
— Вылез наконец, — хмыкнула Ольга.
Подруга уже вернула себе прежний вид, даже уселась с бокалом на скамейку. Азуми повернула голову в ту сторону, где стоял Имагава, и с удивлением обнаружила рядом с ним ещё одно знакомое лицо.
— Сакоку! — воскликнула она.
Сакоку Сайго, вассал Игоря, стоял рядом с Акира, приставив к его горлу короткий меч танто. Сам Имагава дрожал от страха и как-то паникующе смотрел то на неё, то на Ольгу, то на клинок, отражающий пламя жаровни.
— Госпожа, — кивнул Сакоку, не отвлекаясь от Акиры.
Пока Ольга выбивала дух из пятёрки придурков, которые сейчас даже убегать без позволения боялись и со страхом ждали своей участи, Сакоку появился из ниоткуда и задержал их главаря.
— Что изволите с ним сделать, Азуми-сама? — холодным тоном спросил Сакоку.
Пленник пискнул что-то от страха и умоляющим взглядом уставился на Азуми. Понял, где сейчас его спасение.
— О-отпусти его, — взволнованно приказала девушка, после чего обернулась к остальным негодяям: — Вы тоже. Уходите! Ваш друг в целости, но несите его осторожно. Неделю не вставать с постели, ясно?
— Да, госпожа!!! — рьяно воскликнули парни.
И убрались так быстро, будто участвовали в соревнованиях на скорость тактического отступления.
— Сакоку! — повторила Азуми.
Тот всё ещё держал у глотки Имагавы клинок. Так, на всякий случай. Но теперь недовольно хмыкнул и отпустил мерзавца, и тот со всех ног удрал прочь.
Сам Сайго подошёл к беседке и почтительно поклонился.
— Ты всё это время за нами наблюдал? — нахмурилась Азуми.
— Ага, — ответила за него Ольга.
— Ты знала?
— Конечно! — Подруга отхлебнула ещё немного вина и кинула в рот кусок сыра. — Маскировка у твоего самурая так себе.