— Дядя! — не унимался Слава. — Ты знаешь, что сейчас в Польше творится? Я вот… — он потряс планшетом, в котором, видимо, были собраны данные, — потратил кучу времени, даже через Тайную Канцелярию доступ кое-как получил! Не подскажешь, по чьей милости⁈ Хотя нет, это потом. Для начала скажи, какого хрена Загорские делают в Польше? Мы же отправили туда Разина!
— Успокойся, Вячеслав, — всё так же тихо, не отрываясь от дела, но с явным холодом и сталью в голосе предупредил Раскатов. — Сядь и спокойно поговорим.
Слава немного растерялся. Он действительно почувствовал если не страх, то определённое беспокойство, когда уловил тон своего дяди. После такого можно было лишиться головы. Или, что хуже, остаться с головой, но без всего остального.
Поэтому Слава засунул свой гнев куда подальше и сел на кресло для гостей.
Алексей Викторович закончил просматривать протокол и только тогда отложил планшет и посмотрел на собственного племянника.
— Ну, давай поговорим, раз уж ты пришёл, — вздохнул он. — И насчёт Разина, и насчёт Загорских…
Глава 10
г. Москва, Кремль, кабинет Председателя Сената.
— Может, чаю или кофе? — предложил Алексей Викторович.
— Ну… — чуть замялся Слава. — Чаю было бы неплохо. Чёрного, с лимоном и двумя ложками сахара.
Раскатов чуть поморщился. Он не понимал, как можно пить чай с сахаром. Слава же, в свою очередь, не понимал, как можно пить чай без сахара. Но этот вопрос они между собой никогда не обсуждали, и каждый оставался при своём мнении.
Раскатов нажал на кнопку селектора.
— Вика, сделай нам, пожалуйста, один чёрный кофе и чай чёрный с лимоном с двумя ложками сахара.
— Хорошо, Алексей Викторович, — раздалось в ответ.
Он убрал палец с селектора, снова посмотрел на Славу и будничным тоном, будто они действительно просто собрались как дядя с племянником, спросил:
— Как дела? Как родители?
— Нормально. Всё строят дом. Кажется, это никогда не закончится… Но, дядя, мы вообще-то не об этом! Загорские…
— Подожди. — Алексей Викторович выставил ладонь вперёд. — Между прочим, ты ворвался посреди рабочего процесса. Так что без кофе я отказываюсь отвечать на любые вопросы.
Слава притих. Ему стоило немалых усилий воли, чтобы вот так внаглую ворваться к собственному дяде — второму человеку в Империи.
Они ещё поговорили о всяком разном, обсудили последние новости семьи. Двоюродная сестра Славы Ольга начала браться за ум и решила построить военную карьеру. И конечно же вопреки воле отца.
— Она меня совершенно не слушается, — сокрушался Алексей Викторович. — Меня! Человека, к которому прислушивается даже сам Император!
— Ты сам её такой воспитал, — хмыкнул Слава. — Да и тётя Наташа, если честно, не отличается покорностью.
— Это да… Она во многом похожа на мать.
— Разве это плохо?
— Нет, конечно, нет! — помотал головой дядя. — Просто вряд ли я справлюсь с двумя такими валькириями.
Слава расхохотался. Он был одним из немногих, кто знал грозного Алексея Викторовича Раскатова не только как сурового Председателя Сената Российской Империи, а как отца, дядю и в общем-то, как человека, довольно мягкого в душе.
Дверь отворилась. Виктория с подносом, активно виляя бёдрами, подошла к ним, поставила чашку с кофе Алексею Викторовичу, кружку с чаем — Славе. Последнее она сделала, слегка задев парня рукой, тихо ойкнула, улыбнулась, эффектно развернулась и покинула кабинет, заставив его внимательно провожать её взглядом.
Когда дверь закрылась, Слава тихо пробурчал:
— И как только тётя Наташа позволила тебе нанять такую… сотрудницу? А, дядя?
Он наконец-то повернулся и вновь посмотрел на Раскатова. Тот отхлебнул кофе и улыбнулся:
— Дурак ты, племянничек. Это представление было не для меня. Вику, собственно, выбрала сама Наташа. Девочка из очень хорошей семьи. Не аристократы, но с древними корнями купеческого сословия. Надёжный человек. Кстати, я бы на твоём месте присмотрелся.
— Не-не-не! — запротестовал Слава, тут же вытряхнув из головы весь дурман, насланный Викой. — Давай-ка к делу. Почему Загорские появились в Польше? Разве их не надо было прижать к ногтю посильнее?
Алексей Викторович отпил ещё немного кофе и вновь стал серьёзным. Не дядей Лёшей, а Председателем Сената, отчего Слава, тут же уловив изменения, вдруг почувствовал себя крайне неуютно.
— Аркадий Загорский находится в заточении, — стальным голосом сказал Раскатов. — Он сполна ответит за собственные деяния. Что касается Елизаветы… Да, конечно, она во многом виновата. Однако считаю это влиянием её отца. Тем не менее Загорские поддерживают магоснабжение на приграничных территориях и являются определённым грузом на чашах весов. Нельзя отдавать всю сферу Совету корпораций, иначе хрупкий баланс будет нарушен. В Японию их не допустили только из-за конфронтации с Громовыми и их союзниками Державиными…
Игорь не знал, что идею с его отправкой в Японию согласовывал сам Председатель. Аристократы враждуют не только с корпоратами, но и между собой. В Совете корпораций, конечно же, ситуация схожая, однако там война чаще экономическая. Дворяне же не гнушаются физически устранять своих противников. У них для этого даже кодексы есть — тот же дуэльный, который сам император отказался упразднять.
— Не учитывать мнение двух маршалов я не мог, — продолжал Алексей Викторович, — поэтому согласился на вашу авантюру, и мы отправили туда Разина. Но не стоит отрицать влияние и пользу, которую приносят Загорские. Тунгус, например, вполне себе функционировал и без Разина, и во многом это заслуга именно Елизаветы.
— Ты обещал Игорю кресло министра магоснабжения империи, — напомнил Слава.
— Нет. — Раскатов поставил чашку на стол. — Я обещал поддержать его. Но займёт ли он это место, будет зависеть от него самого. Разин — тёмная лошадка. Его происхождение туманно, а новая личность и вовсе вызывает кучу вопросов, особенно с учётом последних известий о Высших Демонах.
— Мы об этом уже говорили, дядя…
— Да, но нельзя быть уверенным на все сто. У меня сейчас выбор: либо избавиться от Разина, либо держать его максимально близко. Но для второго варианта он должен быть крайне полезен. Если Игорь Сергеевич не способен противостоять Загорским самостоятельно, министром ему не быть.
— Он уже победил Загорских! — снова возразил Слава.
Иногда мысли дяди его вводили в ступор, иногда пугали. Сейчас же Слава его не до конца понимал.
— Да, победил. Однако это скорее заслуга былых проступков самих Загорских. Или ты думаешь, та дерзкая вылазка точно бы закончилась победой Разина?
Тут Слава притих. Он сам собирал доклад о столкновении Разина и Загорских. Судя по всему, Стилет, один из бойцов Длани, был не так уж далёк от разгрома всей группы, посланной Разиным на зачистку службы безопасности Загорских. Кто победил бы в особняке — и вовсе большой вопрос. А вот сам Разин… Он вполне мог погибнуть в битве с Перуном. Их спасли решительные действия не на поле брани, предусмотрительность Игоря в защите Верещагина и настойчивость последнего.
— Так что Разину есть чему поучиться, — продолжил Раскатов. — К тому же я ещё не решил насчёт Елизаветы. Вполне возможно, она тоже достойна занять это место.
Слава уставился на дядю, словно тот сказал, что земля плоская.
— Отчего ты удивляешься? — едва заметно ухмыльнулся тот. — Елизавета — умная девочка. Да, коварная и хитрая. Думаю, она куда хитрее собственного отца. Но магоснабжение слишком важная часть нашей жизни в целом и Российской Империи в частности. На этом посту не будет лёгких решений. Высокая ответственность влечёт за собой высокие риски.
— Значит… — протянул Слава.
— Значит, они должны доказать мне, что достойны.
— Доказать, что достойны… жить? — нахмурился Слава.
— Жить, работать, занимать ответственные посты. Разин слишком непонятен, а репутация Загорской серьёзно запятнана деяниями её рода. По итогам этого противостояния каждый из них может обрести желаемое или… лишиться всего.
━─━────༺༻────━─━
Я постучал в дверь номера. Подождал некоторое время, постучал ещё раз, но никто не открывал. А когда снова поднял руку, вдруг дверь отворилась, и я чуть не вмазал по носу рыжему британцу.
— Что вы здесь опять делаете⁈ — возмутился он и хотел тут же захлопнуть дверь, но я подставил ногу, и у него не получилось.
— Подождите, подождите, господин… простите, не знаю вас по фамилии. — Я постарался улыбнуться как можно доброжелательнее и выставил руки в примирительном жесте. — Слышал, я вчера доставил вам некоторые неудобства. Прошу прощения, немного перебрал от усталости. Надеюсь на понимание…
— Кто там? — раздалось за спиной рыжего по-немецки.
— Это тот вчерашний граф, — ответил рыжий на ломаном немецком, хотя этот язык ему давался явно лучше, чем русский.
Надо было услышать его английский. Если акцент получится ирландский, то ошибки быть не может.
— Сорри… — по-английски извинился я, желая, чтобы тот перешёл на свой родной язык.
— Мы не в обиде, — ответил рыжий по-русски. — Вы можете…
Я внаглую зашёл в номер и встретился взглядами с немцем. Тот сразу насупился и приготовился вышвыривать меня.
— В качестве извинения предлагаю обед за мой счёт. Там внизу есть пельменная. У меня некоторые особенные привилегии. Очень вкусно, поверьте!
— Нет, не нужно, — помотал головой рыжий. — Извинения принимаются. Можете быть спокойны. А теперь…
— И всё же, господа, — не унимался я. — Теперь уже вы меня обидите, если откажетесь. Я обязан загладить вину!
Эти двое переглянулись, поняли, что так просто отделаться от меня не получится, и согласились.
В пельменной нас встретил Казимир Войкович. Он же проводил нас за мой особенный столик и принял заказ.
— Вот эти, жареные, — выбрал рыжий.
— Напиток?
— Чай с молоком.
Казимир закивал и обратился к немцу:
— Господин?
— Шницель и жареную картошку, и… — он бегал глазами по странице с небогатым, но приличным выбором пива, облизнулся и с некоторой досадой сказал: — Тоже чай, но без молока.