Вес подшипников полтора килограмма девяносто один грамм.
Тяжело дыша, я вижу сквозь окно второго этажа, что на нашу вечеринку стекается многочисленная публика. Выживальщик, отбиваясь от последнего зомби, что не успел сбежать вслед за вождём, замечает мой взгляд и впервые за вечность в этой бойне я слышу членораздельную речь:
— Было круто, конечно, но я думаю нам пора сваливать.
— Согласен.
Мы оборачиваемся и видим широкий коридор застланный настоящей энциклопедией для патологоанатомов. Месяц назад такое зрелище вызвало бы у меня только искреннее отвращение, но сейчас я был искренне горд за результаты первой проверки новой модели костюма.
Включив фонарики, мы трусцой, грохоча сталью, побежали в сторону пожарного выхода, ведущего на крышу. Уже под самым верхом я понимаю, что слышу уже не столько орду, сколько рокот лопастей приближающегося вертолёта.
Глава 16
Вертолёт опустился на крышу гаража. Пал Петрович спрыгнул первым, держа в руках скромные пожитки, какие им удалось раздобыть за пару дней. Следом за ним, держа в руках Артемона, спрыгнула Таня. Не дожидаясь когда высадившиеся отойдут, подполковник поднял вертолёт в воздух и по широкой дуге, облетев гаражный кооператив, направился в неизвестном для них направлении.
Пал Петрович стал осматриваться по сторонам. Ему сразу же бросились в глаза дополнительные проволоки на заборе, странные шланги и отверстия в стенах, в которые выходили какие-то дула механизмов, вышки из поддонов и глубокий ров вдоль всего периметра. Мужчина продолжал таращиться во все стороны, пока практически не уткнулся в дуло направленного в его сторону арбалета.
— Сдайте оружие, немедленно! — громко произнесла женщина, сняв предохранитель.
Мужчина нахмурившись протянул оружие, которое оставил им на прощание Филин, парню с выбритыми двумя полосками на брови правого глаза, таким образом, что складывалось впечатление, что это римская цифра два. Он повернулся к Тане и кивнул ей головой. Девушка с неохотой отдала снайперскую винтовку тому же парню.
— Спускайтесь, быстрее, — женщина указала на самодельные ступени этой самодельной вертолётной площадки.
Опытным взглядом, Павел заметил ещё несколько стволов, направленных в их сторону с различных укрытий на крышах гаражей, замаскированных под вторые этажи.
Спустившись вниз, их встретил конвой из двух громил с красными нашивками римской цифры три на правой груди их курток. Бритоголовый вопросительно посмотрел на женщину с арбалетом.
— Новенькие, доставлены к нам по приказу председателя, — раздался позади голос женщины.
— Ясно. Идите за мной, вам нужно пройти медосмотр, — грубым басом, не требующим возражений произнёс мужчина. — Не пугайтесь, что всё это время будете на прицеле, это для всеобщей безопасности.
Пребывая в растерянности, отец с дочерью вошли в гараж, переоборудованный под медицинское назначение. Их встретила худенькая девушка со стрижкой под каре и парень в медицинском халате, сшитым из простыней. Пал Петрович ушел с парнем, который раздев его до гола, внимательно осмотрел все тело, изредка давая указания как ему следует повернуться. Всё это время мужчина чувствовал затылком направленный в свою сторону ствол автомата.
После медосмотра им позволили одеться и вывели наружу, все так же не спуская с них прицела.
— Па, я себя как в тюрьме чувствую, — тихо прошептала дочь.
— Не волнуйся, это же люди Рэма, наверняка они сейчас нас отпустят и мы сможем спокойно пойти в мой гараж, — мужик мечтательно улыбнулся, вспомнив о том, что у него там до сих пор стоит заправленный Харлей.
— В изолятор их, — проходя мимо, непринужденно произнёс среднего роста, светловолосый парень с канапушками, поправив наплечник на с римской цифрой один.
Блондинка обомлела, когда сопровождавшие их громилы ударили кулаком в грудь и хором прорычали:
— Есть!
Тут даже служивый Пал Петрович прихуел от происходящего.
— За нами! — рявкнул рыжебородый. — Мы отведём вас в изолятор.
Они прошли с десяток метров и уже возле самого входа, Таня с ошарашенным взглядом уставилась на мужчин.
— Вы сейчас серьёзно⁈ — девушка нахмурилась, глядя на ребят со странными нашивками на груди с римской цифрой три. — Какой еще изолятор⁈
— Да вы знаете же кто мы⁈ Разве вам Рэм не рассказывал⁈ — Пал Петрович ошарашено смотрел на двух крепких мужиков.
Рыжебородый скрестил руки на груди:
— Товарищи, не тратьте наши трудчасы, помимо вас работы хватает.
Таня выпрямила спину и ближе прижала перепуганного пса:
— Разве мы что-то нарушили, что вы тащите нас в изолятор? Да и вообще на каком основании у вас есть право нам указывать⁈
— Изолятор для новеньких, — пробасил бритоголовый, — такие правила.
— Что ещё за правила⁈ — хмыкнул отец.
Рыжебородый вздохнул:
— Товарищи, у нас есть устав и кодекс правил для каждого из рубежей, мы просто выполняем свою работу. И согласно нашим правилам, никто, — он сделал паузу, — кроме председателя, не имеет права их нарушать! У нас для новичков обязателен карантин. Посидите сутки в изоляторе и если всё в порядке, то выйдете наружу, где вас встретит комиссия, которая решит станете ли вы нашими гражданами или же не станете. Никаких исключений.
— Бред какой-то, — фыркнула Таня.
— Да у меня тут собственный гараж! По какому праву вы не пускаете меня, в мой, сука, гараж и будете решать оставаться мне тут или нет, да ещё заставляете сидеть в каком-то изоляторе⁈ — вспенил отец.
— Подожди, па, — Таня положила свою ладошку на его плечо, — молодой человек, давайте я ещё раз вам объясню ситуацию. Рэм прислал за нами вертолёт! — девушка повысила голос. — Целый вертолёт! Очевидно же, что мы его давние товарищи! А значит к нам не стоит применять подобные меры, как изоляция! Тем более, что ваши врачи уже осмотрели нас с ног до головы! Мы не заразны и не представляем для вас опасности! К тому же вы и так забрали у нас оружие. Мы местные, понимаете?
Здоровяки переглянулись между собой и рыжебородый снова устало вздохнул:
— Девушка, да пускай вы хоть на ракете спустились, в Цитадели не принята любая форма коррупции, я не хочу получить строгий выговор за грубое нарушение устава. Наш председатель дал четко понять, что никто не получает поблажек за то, что он чей-то знакомый.
— Да сколько можно, мы не заразны! — снова вспылил Пал Петрович. — Зачем эти дурацкие правила⁈
— Что за пренебрежение к нашему уставу⁈ — раздался позади женский голос. — Слишком смелое заявление для новичков!
Отец с дочерью обернулись и увидели двух девушек. Обе высокие и стройные, одетые в простую одежду, но держались они так, словно бы каждый должен кланяться при их появлении. Блондинка с тугой косой, перекинутой через плечо, скрестила руки на груди, пробежав оценивающим взглядом по мужчине. Мулатка с пышными кудряшками, в свою очередь, с прищуром посмотрела на Таню. На руках у них имелся странный, пластиковый наруч с прозрачным экраном, в котором имелся смартфон.
Мужчины с нашивками римской цифрой три, выпрямились по стойке смирно и практически одновременно ударили кулаками в грудь в знак приветствия.
— Что за шум? — строго спросила блондинка.
— Да вот, — рыжебородый указал на новоприбывших, — новенькие талдычат нам о том, что они знакомые нашего председателя и требуют от нас отмены карантина.
Таня взяла отца под руку и тихо прошептала: «Председателя???»
Мулатка перевела взгляд с девушки на бугаев с нашивками:
— Это так, эти люди на самом деле давние знакомые нашего главы.
Мужики нахмурились и немного поникли, осознав, что могли довольно грубо общаться с новичками, близкими к председателю.
— Но устав есть устав! — отрезав, резким тоном произнесла блондинка. — Наши правила написаны кровью и никому кроме председателя не разрешено менять их или нарушать! Как новичкам вам может быть неизвестно, что панибратство не приемлемо среди граждан Цитадели, это ещё одна причина, почему необходим карантин. Во время нахождения в изоляции вам будет предоставлен материал о наших правилах и сам устав. После его окончания с вами будет беседовать комиссия, так что настоятельно советую изучить все как следует, поблажек мы не делаем.
— Р-разумеется, — прокортавила мулатка и Таня сразу же узнала голос «секретарши» Рэма, что отвечала им, когда друг детства не мог ответить на звонок, — если председатель решит, что вам не следует находится в карантине, то мы вас сразу же выпустим, но только по его личному приказу.
— А до тех пор, — вступилась блондинка, — извольте соблюдать наш устав, чтобы стать достойными гражданами и оправдать доверие председателя.
Отец с дочерью ошарашено смотрели на компанию, не веря в адекватность происходящего. Им казалось немыслимым то, что за считанный месяц возможно перестроить людей таким образом, чтобы они стали соблюдать порядок в условиях, когда вокруг творится настоящее безумие. Такое отношение всех этих людей к правилам резко контрастировало с тем бунтом, что случился в их посёлке совсем недавно. Таня поежилась от воспоминаний о судьбе его жителей.
— Вы пойдёте сами, или вам требуется наша помощь? — вкрадчиво спросила мулатка, кивнув крепышам, чтобы те были наготове.
Пал Петрович оценивающе посмотрел на верзил, с грустью подметив, что годы всё же взяли своё и он не сможет справиться с такими амбалами в одиночку, если они решат их скрутить. Он вздохнул в сердцах, так до конца и не поняв, почему Филин не захотел лететь с ними к Рэму и почему Таня украдкой плакала в вертолёте, когда солдат махал рукой им на прощание.
— Если так надо, то надо. Мы не хотели никого здесь обидеть, — пробасил отец, — просто ваши парни уж слишком настойчиво просили нас пройти в ваш изолятор, толком не объяснив для чего.
Блондинка скосилась на мужчин, и Тане показалось, что рыжебородый даже сглотнул:
— Если будет угодно председателю, то мы изучим видео с вашим разговором и он решит, кто был груб и кто превысил или нет свои должностные обязанности, — от последних слов верзилы побледнели.