Через мгновение к нашему каналу связи подключилась София:
— Повторяю еще раз, не стреляйте в нее и вообще лучше тут вообще ни в кого не стрелять! С вероятностью в восемьдесят два процента им это не понравиться и они будут считать вас угрозой.
— Кто такие эти они? — спросил Вольдемар, сняв с языка мой же вопрос.
— Проросшие… — тихо ответила дочь профессора, — ну, по крайней мере я их так называю.
— А с ними что делать⁈ — я указал на ребят, которым становилось все хуже и хуже, ну или лучше, тут уж как посмотреть.
— Попробуйте увести их отсюда, может морок спадет, когда в воздухе станет меньшая концентрация испарений. Честно я не знаю, что может им помочь, в моей памяти нет подходящих случаев для этого. Однако я знаю кое-что наверняка — если начнете убивать «проросших», они начнут реагировать на ваше вмешательство.
— По тому маршруту, который ты мне скинула, мы должны пройти прямо под этой уродиной! — ответил я, подавшись немного вперед, когда Леший сделал неуверенный шаг к своей дриаде.
— Я знаю, прости меня пожалуйста, но я намеренно исправила маршрут в этом месте. С вероятностью в шестьдесят процентов корпорация смогла извлечь зашифрованное послание, что я тебе отправила, а значит у них было достаточно времени на то, чтобы разобраться с кодом содержимого. Вам сейчас лучше свернуть в левый коридор. Там более сухой воздух и нет затопления, следовательно проросших точно нет и вы никому не навредите и они не навредят вам.
Я пристально посмотрел на Вольдемара и решил перевести наш с ним разговор на внутреннюю связь между костюмами, дабы дочь профессора не могла нас подслушать:
— Что думаешь?
Выживальщик пожал плечами, однако звук шелеста стальных наплечников утонул в густом воздухе подземной лаборатории:
— Тут опять же выбор либо лестница, либо лифт. Я же верно полагаю, что именно она нам его прислала.
— Верно полагаешь, — ответил я.
— Тогда наверное стоит довериться этой девчонке, все равно у нас особо выбора нет. Но если честно, мне даже в костюме мерзостно думать о том, что нам и вправду придется идти мимо этой дриады.
— Тогда, как ты сегодня сказал, не будем мять сиськи, — хмыкнул я, подхватив одной рукой Лешего.
Тощая фигура парня безвольно повисла. Стрелок абсолютно не обращал на происходящее вокруг никакого внимания, начав бормотать себе под нос бессвязный бред про то, что он слышит пение.
Вольдемар последовал моему примеру и подхватив Радика, направился за мной в левое ответвление центрального коридора:
— Рэм, мне вот что интересно, — спросил он, когда мы на самом деле вышли на более сухой участок подземного туннеля, где практически не было растений. — А почему нас с тобой так не вштырило⁈
Глава 3
Тепловоз спокойно вернулся к первому ангару, пока попавшие под струю огня зараженные возле древа медленно скрючивались и падали на землю как сожженые спички. Аз проводил взглядом удаляющийся вертолет, который стремительно превращался в точку, скрываясь из глаз где-то в районе Центра. Несмотря на грохот стрельбы, хохот зомби и выкрики команд остальных глав рубежей, громче всего в ушах парня звучали последние слова его председателя: «Если система рубежей не способна справиться с зачисткой заводов без двух парней в стальных костюмах, то сама суть идеи, которую преследует Цитадель не имеет смысла. Я надеюсь ты покажешь остальным, что значит автономность и умение действовать полагаясь на собственные силы».
Бывший студент, а теперь глава первого рубежа стоял на месте, наслаждаясь моментом. Несмотря на весь хаос и ужас происходящего, когда вспышки автоматов или пламя коктейля Молотова слепили глаза, он невольно жмурился. В такие секунды он сравнивал эпизоды из своей прошлой жизни с тем, что происходит сейчас. На его лице заиграла улыбка от осознания, что он является тем, кем должен быть и находится именно там где следует быть…
Александр, Сашка, Саня, Санечка, Шурик, Сан-Франциско, Бразерс, — всегда имел много имен, которые он менял в разные периоды жизни, но не по своей прихоти естественно. Смена имени происходила сама собой, словно бы парень двигался по сценарию, на который он никак не мог повлиять и в котором ему никогда не отводилось особой роли. До недавнего времени…
Александр вырос в тихом провинциальном городке, где жизнь текла медленно, как река в летнюю жару. Детство Сашки не было отмечено ни героическими подвигами среди дворовых друзей, ни трагедиями с родственниками или личными переживаниями. У Сани в школе всегда были средние оценки, обычные успехи в спорте, стандартные компании друзей и равнодушие девчонок к подкатам Санечки — всё это делало его невидимым в глазах окружающих. Родители, простые учителя, да и бабушка с дедом, называвшим его Шурик, часто повторяли: «Главное — не выделяться, не рисковать».
Но, несмотря на вязкость и простоту его средней жизни, которой, к слову, многие могли позавидовать, парень чуть ли не с пеленок чувствовал, что где-то за горизонтом его ждёт нечто большее, будто невидимая нить судьбы неумолимо тянет его в будущее, где его незаметность и средние показатели во всём, станут преимуществом, а не мантией невидимкой, которую все вокруг звали «просто Саней».
При поступлении в вуз, после школы, он выбрал медицину — не из страсти или любви к этому занятию, а потому, что это казалось Сане практичным, ведь врачи нужны всем и всегда. Но несмотря на его средние показатели в успеваемости, учёба давалась непривычно тяжело. Лабораторные работы, формулы, бессонные ночи перед экзаменами — всё это грузило парня выше среднего, а к такому он не был готов. Однокурсники часто звали парня отдохнуть и расслабиться от учебы, но Шурик охотно согласился лишь после того, как узнал, что на вписке буду девчонки. Там, не привыкший много пить, Саня решил, что если он зальет в себя больше обычного, то наконец сможет преодолеть этот барьер девственника и перестанет быть для девчонок просто Санечкой. Однако, когда дело дошло до тела, Санечка так быстро кульминировал, что по факту ничего толком и не случилось. После такого финиша Шурик естественно добился результата. Парень перестал слыть в среде девушек просто «Санечкой», вместо этого он получил новое прозвище — Сан-Франциско, из-за красочных и масштабных фейерверков, какие там частенько бывали.
Случившееся нисколько не расстроило Саню, так как благодаря своим средним показателям во всем — внешности, одежде, манере общения, положению в коллективе, он уже буквально через неделю снова стал обычным «Сашкой» и даже красочное, во всех смыслах, прозвище Сан-Франциско так и не прижилось, так как сильно контрастировало с его обыденной натурой.
— Старший брат!!! — к парню подбежала группа парней с оружием, оторвав главу первого рубежа от воспоминаний. — Аз!!! — хором произнесли они. — Мы готовы ко второй фазе! Все приготовления завершены.
— Вторая фаза… — прошептал Аз, посмотрев на то, как большинство людей, застывших возле края крыши ангара ждут только его команды. — Приступайте! — крикнул он уже им.
В следующий момент бойцы из третьего рубежа отпустили, свернутые рулоны проволоки вниз. Скрученная сетка с шелестом устремилась вниз, разворачиваясь подобно свернутому в тубус ковру. Буквально через несколько секунд ангар по изготовлению металлоконструкций в круг покрывал железный купол.
— Стрелки, смена позиции!!! — в динамик закричала Эльвира. — Все к воротам!
Бойцы второго рубежа покинули свои огневые точки возле краев и сосредоточились в одном секторе — прямо возле закрытых ворот в ангар, на крыше которого они собственно и находились.
— Открыть огонь! — проорала вторую команду блондинка, которая только тем и занималась, что крутила головой от стрелков к мониторам, от мониторов к летчикам беспилотников.
Стрелки открыли плотный огонь по толпившимся там зараженным, буквально оставляя кровавую прореху в их кольце. В это время, подгоняемые Николь сапорты из четвертого рубежа подтаскивали ящики с патронами, снаряжали магазины, цепляли бутылки с коктейлем Молотова к дронам и подключали проводку от генераторов, которые установили прямо на крыше, к железному куполу вокруг ангара.
— Первый снова станет первым, — хмыкнул Аз, — не совсем по нашей специфике работенка, но кто если не мы⁈ — он повернулся к ждавшим его ребятам. — Спускайте лестницы!
Ударив кулаками в грудь, разведчики умчались прочь, на ходу выкрикивая команды остальным братьям первого рубежа, которые ждали на позиции.
Аз вдохнул полной грудью холодный, пропахший порохом, гарью и кровью воздух. Он с улыбкой посмотрел на то, как в творящемся хаосе вокруг него, прослеживается четкий порядок действий, которые продумал всего один человек. Человек, который разглядел в нем скрывавшийся за маской обычного студента потенциал. С новым именем «Аз» наконец почувствовал, что его пророк, который ведет Цитадель в великое будущее, настолько прозорлив, что с самого начала увидел суть парня, можно сказать, что Рэм прочел жизненное кредо на судьбе Александра — быть средним во всем, не значит, что ты недостаточно хорош в чем либо, это значит, что ты хотя бы сможешь воплотить в жизнь то, что люди, с более узким и ярким талантом в конкретном направлении, вообще никогда не смогут реализовать.
Первый рубеж Цитадели не зря является первым, так как только он может выполнять абсолютно все задачи на должном уровне и без сторонней помощи. Аз подумал о том, что именно по этой причине Рэм поручил подполковнику Грозе более пристально заняться именно их рубежом. Но парня еще больше удивила дальновидность их лидера, так как Рэм решил оставить его, среднего во всех отношениях парня на той должности, какую он сейчас занимает — по сути главы разведки.
А разведка должна быть невидимой, чтобы она могла растворяться не только в тенях, но и среди толпы прямо у всех на виду. И кто как не «средний» человек подходит для этой цели больше всего. Ведь если ты одинаково хорошо можешь делать все вещи, значит ты можешь находиться где угодно и об этом никто не узнает. Именно этому Аз, парень с десятком имен, обучал своих незаметных братьев из первого рубежа, которые из уважения зовут его «Старшим».