— Понял, — кивнул Федя довольно. — И Марк, без обид?
— Само собой, Федь. Просто… а, лениво мне всё каждый раз объяснять, не до того. Но ты спрашивай, если что, — хлопнул я его по плечу. — И давай, иди уже, — начал я выталкивать атамана. — У тебя банда и прочая фигня. А мне надо целеуказателями заняться. И дверь ещё эта…
— Какая? — заинтересовался Федя.
— Да в квартире хочу дверь нормальную поставить. А то их в моём присутствии… — на этом Федька захихикал. — Не смешно, Федь! Я задолбался чинить двери!
— Две?
— Три! На складе эти ночные грабители тоже дверь сломали… — на это Федька уже неудержимо заржал.
Я было думал оскорбиться, но сам понял — смешно выходит. Но хоть и хихикал, приятеля из мастерской всё-таки вытолкал: дел много, вообще-то.
Правда, в результате оказалось, что Федя мне с «Грифоном» очень неплохо сэкономил силы и время. Уж не знаю, кто такой умный поставил на дробовик снайперский, аналитический целеуказатель, да ещё и почти рабочий. Но я бы ему пожал руку: починка снайперски-аналитического модуля заняла полчаса. А сам он занял уже законное место на «Грифоне», дав мне весьма пристойное и мощное оружие, да ещё и не летальное, что ценность вдвойне.
Ни от пацифизма — от этого недуга меня избавили родственнички, чтоб их. Да и просто родственник — дядюшка: он очень наглядно и детально объяснил про «ценность конкретной жизни», особенно если это жизнь врага. Но иметь возможность захватить или остановить противника — ценно, в любом случае.
В остальном с целеуказателями справился за пару часов, а потом занялся созданием усиливающего решетки-каркаса на двери и окна. Просто подумав, я решил не менять внешний вид двери. А то знаю я людей: увидят бронедверь, так жизнь положат, чтобы расковырять и посмотреть, что там такого интересного спрятано.
Ну а так как работа была не слишком сложная, думал и прикидывал насчёт дальнейших шагов. У Либермана, если разобраться, просто сокровищница. Блоки опознавания с тех же парализаторов, в теории — и с лучевого оружия снять не проблема.
С пулевым — посложнее. Там они обычно интегрированы в затворную группу, и её без серьезной мастерской вытащишь. Впрочем, с серьёзной мастерской проще выточить новое. Но, в любом случае, даже имеющихся у Либермана парализаторов хватит, чтобы неплохо вооружить банду. В идеале, конечно, сделать на продажу. Вот только, думаю, не стоит этого делать.
Спрос, как известно, рождает предложение. Если у того же Либермана начать скупать заблокированное оружие, а тут то же самое оружие всплывёт в продаже — то заблоченное скакнёт в цене, ого-го как! И что торговец-барыга Нижнего Города такое прохлопает ушами — даже не смешно.
Так что проще вооружить банду, не жадничая. А тому же Либерману лучше продавать именно сделанное. Да те же целеуказатели, например.
Кстати, вещи на продажу — ещё одна причина для похода в ближайшие дни, а лучше — завтра. Мне надо самому побывать на Свалке. То, что мне тащат — неплохо, но Свалка может дать гораздо больше. Именно нужного, а не «что повезёт».
Кроме того, натаскаю парней. Добыча старателей — добычей старателей. Но мне нужно, чтобы я сказал, и мне приносили то, что нужно на текущий момент, хотя бы примерно. А с хабаром добытчиков, из которого самое ценное точно идёт на продажу, так, как понятно, не выйдет.
Об этом я и поговорил с Федей уже вечером. Друг направил парня за перекусом, выслушал и кивнул.
— Лады, Марк. Берёшь своих, я направлю тачку и пару парней со стволами. Насчёт парализаторов — серьёзно?
— Вполне. Один тебе, — протянул я ствол другу. — Подарок.
— Очень даже неплохой, — хмыкнул Федя, осмотрев ствол. — Значит, завтра ты на свалке. Со связью бы ещё разобраться…
— А что, проблемы? — удивился я.
— Ваша Светлость очень тонко подметила, — шутовски раскланялся друг.
— Да я вообще наблюдательный и умный. В чём проблема-то конкретно?
На что Фёдор объяснил, что телефон — недостижимая роскошь. Сотовые сети просто не покрывают Нижний Город, так что от стандартного мобильника нет толку. А у меня — спутниковый, но это реально чертовски дорого, не только для Нижнего.
Сейчас банда обходится тройкой армейских раций забытых годов, одна из которых постоянно сбоит.
— Не дело, — констатировал я. — Займусь, как только вернусь со свалки, Федь.
— Отлично, Марк, — сразу повеселел приятель. — И знаешь, что я хотел сказать еще…
Что он там хотел сказать, я уже не слышал, хоть он и говорил, но все слова у меня сейчас звучали сплошным фоном. Моя голова наливалась тяжестью, а мозг, кажется, сейчас начал умирать. И только его рука не дала мне упасть на пол лицом: мышцы резко перестали слушаться и я завалился. Вроде бы и соображал всё, но так, словно неделю не спал. И ощущал, как силы просто неудержимым потоком покидали меня.
— Марк! Марк! Эскулапа зовите! — донёсся до меня взволнованный голос Феди, да так, словно он стоял в метрах двадцати от меня.
Конечно, зовите… Толку-то от этого? Если бы у деда был дар, может и смог бы меня откачать. Но в этом я сильно сомневаюсь. Все-таки я уже понимал, что со мной происходит. База знаний третьего уровня закончила свою распаковку и теперь идет подготовка к запуску четвертого. Как же не вовремя, однако, но тут от меня зависеть ничего не могло. Эх… А ведь самое смешное, что шансов выжить у меня не так и много, но я все равно доволен.
Если бы тот ушастый еще раз меня спросил, согласен ли я на базы, то, зная все те трудности и опасности, через которые мне пришлось пройти, все равно бы согласился без раздумий.
Черт… Как же болит голова. Едва могу держать свой организм в сознании, вот только не факт, что надолго.
— Нет… — прохрипел я с трудом слушающимся языком. — Медики мне не помогут. Мне надо день полежать. Просто полежать. И больше углеводов. Глюкоза, сахар… Домой… Несите… Туда… Охрана… Тоже…
— Марк, что с тобой? — повернул меня лицом к себе Федя, с тревогой вглядываясь в глаза.
— Это… Дар, — с кривой ухмылкой сообщил я, благо, так и было на самом деле. — Усиливается, но не без проблем.
Это был самый просто ответ, который мог бы понять и принять Федя. Увы, но даже ему я не смогу рассказать, что со мной на самом деле происходит.
— Понял, — серьезно кивнул Фёдор.
Через полчаса меня затаскивали в квартирку. Ну, хоть усилители дверей и окон прихватили, как проснусь — займусь, пообещал я себе, перед тем как провалиться в глубокий сон. Но перед этим я еще выдержал очень длинных двадцать минут судорог и припадков. В прошлый раз все происходило легче. Что же будет на пятом уровне?
Глава 5
Проснулся я, чёрт знает, через сколько времени. Проблема была в том, что информационная база продолжала разворачиваться, и это было больно. А еще требовало для себя практически все ресурсы мозга, кроме жизненно необходимых. От чего я себя сейчас ощущал тупым. Даже думать было больно и тяжело.
То есть, помимо того, что у меня не было сил даже подняться, я практически ничего не видел, да и поднять голову от подушки было тяжеловато. Ну и чувство эфира сбоило, хотя, подозреваю, сбоил раздел мозга, интерпретирующий это чувство. Меня и так тяжело назвать сильным Одаренным, но сейчас и эти крохи Дара ощущались через задницу, фактически были недоступны.
Эх… Самое главное, что не у кого спросить, насколько происходящее со мной нормально. Вряд ли кто-то в этом мире еще имеет базы знаний, выгруженные прямиком в мозг неизвестной технологией.
Хотя, как показывает практика, в мире все может существовать. Но, в любом случае, проверять, крича о помощи, не хочется. Хотя бы по той причине, что не собираюсь проводить остаток жизни под наблюдением ученых где-то в не самой жуткой камере, но при этом лежа овощем.
— Сколько сейчас времени? — произнёс я в окружающую меня темноту, стараясь не хрипеть.
— Эй, ты живой, Марк? — раздался голос, похоже что Медного. — Ты четыре часа лежишь, мне спать охота, но я не сплю, тебя сторожу, — душераздирающе зевнул парень.
Значит, валяться мне обессиленным ещё долго. На первом ранге базы помутнение сознания заняло несколько минут. На втором — час, а третий уже шесть часов. Сейчас может быть и несколько дней, что неприятно. Но некритично и имеет в конце процесса развёртки более чем приятные бонусы.
— Сладкое есть? — уточнил я, потому что в текущих условиях мне надо было усиленно питать мозг.
На будущее, кстати, не помешала бы капельница с глюкозой. Но об этом я буду думать потом. Если выживу, конечно.
— Есть! Как раз батончик остался, мне выдали припасы.
— Давай, — протянул я руку, куда зашуршавший пластиком Медный вложил шоколадный батончик.
Не лучший вариант, но в условиях Нижнего вполне приличный. Так что вгрызся я в угощение, потом ещё одно и ещё. Затем откинулся на подушку.
Ах да… Батончик у него был далеко не последний и пришлось делиться с ближним.
Делать мне, пока не развернётся база, было совершенно нечего. Даже вести светские беседы с Медным вряд ли выйдет: несколько выдавленных слов дались мне с ощутимым усилием. Не говоря о том, что я, скорее всего, тупил. Понять, точно ли это так — не выходило, ментализм сбоил, как и всё остальное. Так что, даже не имея возможности себя усыпить, мне оставалось только вспоминать. О том, как всё это началось.
А началось с того, что двадцать лет назад в небогатом и небольшом, но древнем роду Мечниковых родился я. При этом в семье хотели девочку. Прародительница хотела девочку, да и прародитель, чем меня долго и мерзко попрекали впоследствии. Родителями этих… у меня язык назвать не поворачивается, да и не только язык, но и мысль.
Первое время, которое я помню достаточно неплохо, но и не абсолютно — даже ментат не помнит раннего младенчества, вне зависимости от силы — прародители с моим существованием смирялись. А потом — ликовали, да и моя жизнь, внешне, была вполне приятной. Это впоследствии меня стало передёргивать от омерзения и ужаса. Но передёргивало раньше и по молодости, само собой.