Выходила довольно… гаденькая картина. Итак, в Нижнем городе, помимо техкоммуникаций, присутствовала ещё одна Имперская служба. Имперская Канцелярия Медицины и Здоровья.
Но в Нижнем она, как и все социальные службы, функционировала в одну сторону и не лечила. Можно даже сказать калечила, но и не совсем.
В Нижнем функционировали, охраняемые госпитальной охраной… донорские пункты. Собирали кровь, внутренние органы у тех, кто дошёл до края. Не жестили, насколько известно мне и всем знакомым: честно платили немалые деньги, держали донора на реабилитации в течение нескольких дней.
В общем — не самая приглядная, но нормальная практика. При том, что корпорации, пытающиеся «вклинится» в подобный «бизнес», Империя окорачивала.
То есть некий чёрный рынок, конечно, был. Но подпольный, и не слишком приветствуемый и бандами Нижнего, и жандармами с Имперскими службами.
А донорские органы, кровь и прочее раз в сутки возили мощные, бронированные, защищённые грузовики Госпитальной Охраны ИКМЗ. И донорский пункт находился совсем недалеко от Склада Гиен, за счёт чего в округе было много довольно качественных камер, которые я просто поставил на запись.
И, после беседы с Паханами, бегло проглядывая записи перед сном, до меня дошёл ОЧЕНЬ подозрительный факт. А именно: несколько Гиен, явно не налегке, фактически каждый день, сновали между их Складом и донорским пунктом.
Если бы зашли один, ну два раза — не вопрос… Но они бы, за то количество заходов, что зафиксировали камеры, целиком бы на запчасти изошли и обескровились!
А значит: была цель и смысл. И выходила довольно неприятная картина, объясняющая отсутствие караванов с алхимией. Перевозчиками Гиен были именно донорские грузовики. Чертовски защищённые, с оружием. При том что на них нападать «западло» большинству банд Нижнего.
Очевидно — коррупция, но это не столь важно, хоть и противно. Главное, надо было проверить мои выводы, не вступая в конфликт и не попадаясь на глаза госпитальной охране. И было это… не слишком сложно, если начистоту. Хотя и непросто. И довольно накладно.
— Тут, — остановился я под техническим люком, смотря на планшет.
— Марк, а ты уверен…
— Федь, я ни черта не уверен, поэтому мы и тут, — огрызнулся я, отслеживая планшетом наши машины и движение грузовика.
И, смотря на данные с камер, расчерченные золотыми линиями схем, стал раздавать команды.
Две машины перед грузовиком выехали друг навстречу другу и столкнулись. Машины были прочные, повреждения были незначительные, хоть и зрелищные.
Но главное — они повалили столб электропередач, перегородивший дорогу.
Донорский грузовик резко затормозил, тут же получив в капот два удара от следующих за ним машин, которые «не успели затормозить».
И вот тут был самый тонкий момент: парни за рулём сильно рисковали, потому что из брони грузовика появились округлые турели. И, теоретически, госпитальная охрана могла уничтожить препятствия.
Шанс у парней бы был, и немалый, инструкцию они имели… И, пронесло. Башни не убрались, но стали медленно вращать стволами, контролируя округу. А из грузовика появились две фигуры в броне, подошедшие к столкнувшимся машинам.
Помахали стволами и руками, парни вышли, начав надрываться и пытаться отодвинуть машины и откатить столб. Потом один из госпитальных гвардейцев зашёл за машину, жестом потребовал помощи у водителей сзади…
— Пора, — негромко сообщил я, открывая последний люк под днищем кузова грузовика.
Приставил к металлу над головой разъёмный круг, который действовал… чертовски сложно и просто, будучи основанный на базах.
Правда ухнуло в него масса практически невосполнимых в Нижнем расходников. Но «практически» — не значит абсолютно.
Так что круг брони, с щелью в несколько молекул, плавно опустился вниз и в сторону на магнитном поле.
А я скользнул в кузов, бегло оглядевшись. И «да», я был прав: помимо холодильных боксов по краям, снабжённых каплей крови — символом ИКМЗ и медицины, на дне стояли пластиковые кейсы. Тяжёлые, в которых никто донорские органы не возит. И ощутимо фонящие эфиром.
Так что я стал хватать ящики, и передавать в дыру Феде, а он парням. И, через три минуты, соскользнул в дыру, ухватив за обруч с блином брони, прилаживая его на место.
И, через несколько секунд, блин занял своё место. На глаз — вообще не определишь, что его не было. С техникой… Что-то определить, конечно, можно.
Но именно «что-то», происходящее чёрта с два кто восстановит. а главное — я практически не фоню эфиром, и сам факт пребывания кого-то в грузовике станет абсолютно неустановимым через несколько минут.
Но это полдела, закрывая люк, думал я.
— Ты был прав, Марк, — отметил Федя. — Но скажи, зачем нам это? — брезгливо скривился он, указывая на контейнеры. — Только не говори, что собираешься это продать! Ещё и лабораторию открой, как Гиены!
— Алхимическая лаборатория мне не помешает, — спокойно ответил я. — И не дёргайся, Федь. Я тебе говорил, подробно: телесная алхимия — часть алхимии в целом. Стимуляторы — нужны для безвольных слабаков. А мне не помешают сверхчистые материалы, с эфирными свойствами. Сверхпроводники… да многое, достижимое алхимией.
— Да, прости Марк, помню, — кивнул друг. — Но это же… — указал он на контейнеры.
— Это — плоды телесной алхимии, — кивнул я. — Часть даже создаётся в телах людей, убивая их. Хотя не уверен, что подобное есть тут. Часть — даёт побочки в виде «боевой алхимии», отрады алхимистов. И… Нам это действительно надо продать, Федя, — широко улыбнулся я. — Правда нам ещё придётся за это заплатить, скорее всего…
— Объясни, — напряжённо попросил он.
Что я понимаю и не осуждаю: некоторые из моих ещё детских знакомых, старых приятелей по Свалке умерли от алхимии. И Федя крайне негативно относился к этой дряни.
— Объясняю, — кивнул я. — И парни, хватайте коробки, нечего тут стоять.
Ну и объяснил: если данные коробки окажутся… А, точнее, всплывут не у адресата. И об этом станет широко известно, в том числе и покупателям Яна…
— То никто не поверит, что он сам не перепродал, — кивнул Федя.
— Да. Он лишится не только покупателей, но и получит врагов. И не будет рассматриваться торговцами алхимией как партнёр. Но сделать это будет непросто.
— А у тебя есть план?
— Конечно, — кивнул я. — Но сначала — мне, чёрт возьми, надо поспать! — почти рявкнул я. — И если какая-то зараза меня попробует разбудить…
— Я подготовлю машину для пути в крематорий, — кивнул Федя с улыбкой.
— Не понадобиться. Сжигать будет нечего, — совершенно серьёзно ответил я.
Глава 9
Склад готовой продукции, Нижний город, Ян
Ян, с разбитыми кулаками, обработанными алхимическим регенератором и обмотанными бинтами, сидел в своём кабинете. Мысли в его голове бродили разные, но приятной — ни одной. Только мат и беспомощные вопли в никуда: «да как так-то⁈»
Вернулся, едрить их всех, закончить войну и наладить работу! Лучше бы прихватил деньги и…
На последней мысли Ян встряхнулся: так думают жертвы, а он жертвой никогда не был. Но дела находились в каком-то совершенно диком, пугающем состоянии.
И главное — непонятно, кто виноват, и что со всем этим делать. Курьеры, подвернувшиеся под руки, конечно, виноваты. Тем, что подвернулись.
Но ситуация с последней поставкой выходила настолько бредовой, и при этом опасной, что непонятно что делать. Самое поганое, что понятно, что вина в пропаже товара на посреднике.
Он предложил канал передачи, он гарантировал его надёжность… И последнее что от него слышал Ян — истеричные вопли, обвиняющее ЕГО в пропаже товара.
А через пару часов в сети появился некролог: всеми уважаемый, любимый и прочая херотень упал… В чан с расплавленным парафином на собственном производстве.
И если бы в кислоту, или сгорел — Ян бы понял. Не порадовался бы за поставившего его урода, но понял.
Так нет, на снимке то ли дрона, то ли папарацци, была застывшая, судорожно выгнутая фигура, с ужасом и болью на лице. И Ян был уверен — ужас и боль с «случайным падением» никак не была связанна.
А вот что ему делать — непонятно. Попытка нанять ещё бойцов столкнулась с тем, что после этой дебильной бойни в казарме Пернатый задрал цены в три чёртовых раза! Мало того: все, вообще ВСЕ счета были заблокированы. Да, основные капиталы Ян хранил в наличных, не доверяя кооперативным банкам…
Но, во-первых, оплата за товар проводилось всё-таки через банки, а потом происходила обналичка. А, во-вторых, заблокированы были все счета, включая тайные и обезличенные, созданные Лазем.
На миг голову Яна посетила идея, не прижать ли хакера Гиен, не выбить ли ему пару зубов, получая признание в предательстве… Но подумав, он от этой идеи отказался, не без сожаления.
И пусть сейчас, втридорога, он всё же получил наёмников, но дальнейшие перспективы непонятные и напрягающие. Выхода на покупателей у Яна нет, они имели его контакты, а он — только превращённого в свечку посредника.
То есть, лаборатория работает, а товар некому реализовать. А «быстрый поиск» может привести к тому, что проснёшься на каторге. И это в лучшем случае — покупатели были людьми… пугающими, если быть честным перед самим собой.
А если Ян начнёт пытаться толкнуть товар на сторону, то попасть в руки жандармов и вправду покажется чертовским везением…
На этом размышления Яна прервал телефонный звонок, от которого он вздрогнул, панически заозирался… Но взял себя в руки, как и телефон.
— Мы не получили товар, — равнодушно прозвучали слова в трубке, от которого на Яна повеяло могильным холодом… или жаром расплавленного парафина.
— А я не получил денег… не только за заказ, — ответил Ян, отчаянно труся, но понимая, что только в этом его шанс.
— Ты… обвиняешь нас, Ян? — всё так же равнодушно спросил голос.
— Нет, конечно нет, уважаемый, — буквально зачастил атаман Гиен. — Но мы с вами оказались в одной лодке…