сразу. Пока не закрепились. Потом… двадцать пять лет назад Нижний обезлюдел наполовину.
— Поднялись все с оружием? — прикинул я.
— Ну да, все. Не идти на Верхний и ума хватило, и оставшиеся атаманы не дали. Но корпов извели.
Это да. Нижний, конечно — помойка… Вот только людям здесь терять ГОРАЗДО меньше, чем в Верхнем. И если довести именно массы людей… Есть только один вариант — оружие массового поражения. У корпов оно есть.
И, видимо, те две неизвестные корпорации использовали… И к ним пришли каратели, стерев эти корпорации.
Не радужная картина, но слова Феди понятны — нанести как можно больше ущерба как можно быстрее. Дать понять с ходу — тут только убытки, прибыли не будет. Потери и траты. И тогда шанс есть. Вот только….
— А теперь скажу я. Если мы сейчас пойдём и перебьём уродов — а сможем, то завтра Гараж будут штурмовать.
— Отобьёмся… или сбежим, — кисло улыбнулся Федя.
— Вариант. Но есть вариант лучше.
— И какой?
— То, что это были мы… корпы смогут понять. Через месяц или больше. Возможно. Потому что следы останутся так и так. И они нужны, просто до поры их поймут неправильно.
— Марк, не говори загадками!
— А давай сделаю? — улыбнулся я. — Федь, ты мне веришь?
— Верю, верю, — слабо улыбнулся друг. — Ну, показывай. Надеюсь будет….
— Интересно точно будет, — заверил я, набирая миньонов — пара мне нужна, кое-что я готов доверить им, но не просто парням.
Через пятнадцать минут броневик подъехал к площади перед баром, который осмотрел Бобик. Сам бар был на первом и подвальном этаже двух… или трёх… В общем, у дома уцелел только подвал и первый этаж, на втором были руины.
— Ну, а теперь смотрите, — распахнул я щитки амбразур, берясь за гашетки.
Раздался треск, достаточно громкий, но далёкий, от выстрелов. Гораздо менее частый, нежели обычная скорость скорострельной пушки. Но… скорость металлических штырей достигала нескольких махов. И с ними скорострельности в сотню выстрелов в минуту хватало с головой.
Разогнанные штыри выбивали и раскалывали кирпичи, закручивались, но не останавливались, залетая в бар. Да и не закрученные я выпускал не просто так — скопление людей на тепловизоре было прекрасно видно. А в подвале вообще не было откликов, но это ещё предстояло проверить.
А пока я стрелял, и через две минуты второго этажа уже не было, а первый был руинами, скалящимися обломками кладки. И живых почти нет, все лежат….
— Зачищаем и добиваем, — сообщил я.
Вышли из броневика, парни забежали вперёд, добивая. А потом стали собирать трофеи: оружие, деньги, технику. Из того, что не было разрушено Электроклешнёй. И да, точно корпораты. И по снаряжению, и по аксессуарам с атрибутикой.
Тимоха забежал с парой парней в подвал, вышел через минуту, перекошенный и матерящийся.
— Распаханная земля. Посмотрел… Все местные там, — сплюнул он.
— Они отомщены, — констатировал я, на что Тимоха кивнул. — Так, народ, идите в броневик. Миньоны, тащите сюда! — крикнул я.
И к развалинам неторопливо пошли Косой и Хром, тащащие овальную бочку. Бомбу, по сути, собранную на скорую руку. Но определят её как БЧ ракет Имперского или корпоративного производства.
А штыри — как игольчатый боеприпас тандемных боеголовок. Корпам надо будет подкинуть много намёков, уничтожая их, чтобы они даже не задумались о том, что это была атака банды.
— Лядь! — ругнулся Хром, споткнувшись на обломке кирпича.
А я быстренько мысленно попрощался с этим светом, убедился что я тут, проверил сухость белья — сухое, судя по ощущениям, что странно.
— Парни, я иногда шучу.
— Ей, знаем, Марк.
— Но если вы уроните или ударите этот контейнер чуть сильнее — это будет последняя шутка. В моей и вашей жизни.
— Понял, — побледнел Хром, да и Косой подобрался.
А я пошёл рядом, подстраховывая. Как-то достичь бессмертия хотелось не в виде покрытого горелым мясом скелета, раскиданного на сотни метров. Если такое вообще возможно.
Установили бомбу по расчету, и покинули бывший бар. А уже через три минуты, когда мы ехали, сзади появилась вспышка и клуб пламени, превращаясь в незаметный в темноте клуб дыма.
— Ну вот и всё, — разбавил я напряжённую тишину.
Но радоваться никто не стал — как-то не слишком весело получилось… Хотя и правильно.
Глава 4
— Таки Марк, я вас бесконечно уважаю. Вы таки не поверите — почти преклоняюсь перед вашим техническим гением! Но вы абсолютно уверены, что вам нужно ЭТО? Этот продукт дорог, ненадёжен… И если вы не знали, летален в девяти случаях из десяти! Смею вас заверить — так таки и есть!
— Но у вас он есть, — удовлетворённо заключил я.
— У старого Либермана много, что есть, Марк. Найдётся и вами названное… Но не рекомендую, категорически! Лучше…
— Господин Либерман, я ценю вашу заботу. Но, тем не менее, я заинтересован в импланте Ость.
— Таки… я не нахожу слов, Марк, а это, смею вас заверить, редчайший случай! Но противиться вашей решимости у меня нет сил… Двести тысяч.
— Пятьдесят, — ответил я, следуя за Либерманом и с интересом оглядываясь.
Вёл меня торговец по некоему подземному коридору, с частыми дверями. Учитывая подземелье и то, что многие из дверей были броневыми или решетками, напоминало всё это тюрьму.
Но, вроде бы, ей не являлось — просто подземный склад торговца. Правда, временами называя цену и пропуская мимо ушей причитания Либермана, я заметил странную вещь.
А именно: магазинчик Либермана был подземным, вход находился на месте разрушенного здания. Вот только само здание стояло на холме, насколько это было возможно в рамках городской застройки. А коридор тянулся и тянулся…
И выходило, что склад Либермана должен просто торчать из склона холма, выходя на поверхность посреди дороги. Но этого не было. И в голову стали лезть всякие пространственно-временные искажения, затрагиваемые базами, но не до конца мне понятными.
Очевидно, для понимания нужен следующий ранг…
Но поймав себя на серьёзной мысли о подпространственном магазинчике подпространственного Либермана я помотал головой. Скорее всего, сам коридор имеет относительно незаметный уклон. А складские комнаты — ровные.
Это как-то реалистичнее межпространственного торговца… Наверное.
Наконец, пройдя не меньше пары сотен метров, Либерман остановился, открыл тяжёлую сейфовую дверь в помещение, заставленное стеллажами с бронированными… и естественно, сейфовыми боксами.
Наша торговля к тому моменту подошла к девяноста тысячам… Вроде и чертовски дорого, но эти деньги я был готов заплатить.
А сам торговец подошёл к стенке и уверенными движениями снял бронированный бокс, правда, подняв столько пыли, что я не мог не задать вопрос:
— Данной разработке два года, господин Либерман. Пыли же тут… примерно на пятнадцать лет, учитывая дверь и отсутствие принудительной вентиляции.
— Таки вы замечательно наблюдательный молодой человек, Марк, я вам говорил? Что же касается пыли, не могу не признать вашу правоту. Но смею заверить — в данном кейсе находится то, что вы так отчаянно желаете купить, и торгуетесь так, что старый Либерман непременно пойдёт по миру.
— Хорошо, — пожал я плечами.
Ну, мало ли, Либерман в ночи глухой посыпает свои складские запасы пылью. Хобби такое у человека, не самое предосудительное из известного мне.
Тем временем, торговец поставил бокс на стол, отомкнул и раскрыл крышку, продемонстрировав четыре пластинки, лежащие на мягкой подложке.
— Вот, любуйтесь, проверяйте… Только умоляю… Марк, ну зачем вы трогаете руками эту жуткую вещь! — всплеснул руками Либерман. — Они же нестабильны, вы можете остаться без ваших замечательных золотых рук. Это, конечно, ваше личное дело… А, нет не ваше! Марк, вы же ещё не заплатили! Будьте любезны положить импланты, откуда взяли!
— Положил. Я проверил, — констатировал я. — И качество меня вполне устраивает.
— Таки качество у старого Либермана никогда не вызывает нареканий, даже если это такая жуткая и ненадёжная вещь! И раз вы убедились — платите и забирайте их!
— Все четыре? — уточнил я.
— Таки да! Всё равно покупателя на эту жуть я вряд ли найду… А за протезами рук вы придёте к старому Либерману, так что внакладе я не останусь. Ну если вы, конечно, не имплантируете Ость… Но до такого даже ваш беспокойный разум не додумается.
— Кейс? — уточнил я.
— Марк, не будьте таким жадным! Вам всё равно, а у меня дети! А кейс почти новый и пригодится старому Либерману!
— Хорошо, — кивнул я убирая пластинки в извлечённую из кармана капсулу. — Вот деньги, девяносто тысяч.
— Прекрасно, Марк. И помните — на бионические протезы в лавке Либермана для вас замечательная скидка на всю неделю!
Ну, нужно две, но если Либерман пожелал избавиться от лежалого товара… А на импланты Ость и вправду вряд ли найдётся покупатель. В общем, применение лишней паре имплантов найдётся.
Распрощался и направился в Гараж, в мастерскую, где примерно час потратил на подготовку: нужна была мощная центрифуга, источник сложно сконфигурированного ИМ поля… И ещё одна «мелочь», сделать которую в общем не составило труда, благо все детали были в наличии.
А парализаторов у меня и у Гаражных скопился такой перебор, что думаю, надо бы ими расширить ассортимент лавки.
Разместил пластинки в центрифугу, две из четырёх — неожиданная щедрость Либермана давал запасной шанс… Который мне не нужен: сделаю всё с первого раза, и сделаю хорошо.
Запустил центрифугу и сел за терминал, управляя конфигурацией ЭМ-поля, воздействующего на пластинки имплантов. Через несколько секунд золотые кольца, которыми выглядели пластинки от скорости вращения, начали светится, разгораясь.
А чрез минуту вокруг огненно-золотых колец был буквально шторм из небольших золотистых молний.
— Энергопотери, ожидаемо, — констатировал я, отвлекаясь ненадолго от терминала. — Но нельзя признать что красиво, хотя и бессмысленно.