И вскоре их купили, и первое время, после кошмара с аристократом, роль наложниц Проныры показалась им раем… Но вскоре Проныра начал пить, срываться на них… И если изощрённым садизмом проклятого аристократа он не отличался, то отличался просто жестокостью в пьяном виде. И срывал неудачи на подвернувшихся под руку… И перед ними замаячила уже не вечность пыток, а банальная смерть от побоев. И пару раз Ольга и Светлана были на её грани.
Поэтому, убедившись, что «говорящий телевизор» — не бред, они внимательно выслушали обратившегося к ним парня. Предлагавшего… свободу, отсутствие избиений, деньги и путь домой, где их, скорее всего, уже похоронили в мыслях родные.
Но выслушав предложение, они внутренне отказались. Убивать Проныру им было откровенно страшно, да и не делали они этого никогда. Пока они не увидели, до какого состояния довёл их «хозяина» «наниматель». Проныра мало того, что был пьян — он был в бешенстве, которого никогда не видели кузины.
И переглянувшись, они прочитали в глазах одну мысль: нам не жить. Что бы и как бы ни случилось в дальнейшем — Проныра просто убьёт их мимоходом, сбрасывая накопленное бешенство. После чего сестры кивнули друг другу, взяли по столовому ножу, которым резали фрукты для Проныры. И одновременно воткнули их в низ спины атамана Молний.
Первое время им было невозможно страшно, Светлана даже еле удержала Ольгу, которая направила нож на себя, желая покончить с нескончаемым кошмаром. Но… парень их не обманул. Через четверть часа появились какие-то военные, которые даже привезли одежду, а не тряпки наложниц, больше демонстрирующие, чем скрывающие.
Но страх не пропадал: они видели лицо этого парня, а последние месяцы их приучили, что десяток рублей — не слишком высокая цена за жизнь. Впрочем, оставалась надежда на смерть без мучений…
Хотя сейчас она дрожала: в то, что их отпустят верилось слабо с самого начала. А лимузин, едущий по Верхнему напоминал аристократа-садиста: дать надежду, чтобы медленно её растоптать. Сёстры не выдержали напряжения, обнялись. И Ольга прошептала Светлане:
— Двери не закрыты. Бросимся на дорогу вместе. Если…
— А зачем? — недоумённо обернулся молодой парень, сидящий вместе с водителем. — Ей, девки, вы дурные какие-то! — покачал он головой. — Не сметь бросаться на дорогу! Нам Марк приказал вас на поезд посадить!
— Э-э-э…
— Копчёный, тормозни-ка, — сказал парень. — А то ведь убьются, а нас Марк… не знаю, что сделает, но знать не хочу! Сяду с ними, пригляжу.
— А нахера? Приехали уже, — притормозил водитель перед величественным зданием вокзала.
— Так, девки, я вас пока на поезд не посажу — не успокоюсь, — решительно ухватил их за плечи парень, таща в задние вокзала.
Сёстры обречённо, но уже с оттенком надежды шли за ним, через каких-то людей, жандармов, людей в форме… Пока не оказались в просторном купе поезда, с двумя шикарными диванами.
— Так, доставил, — выдохнул парень. — Нет, вы точно дурные, хоть и красивые! — обвинительно уставился он на них. — Ладно, хер с вами. Вот бабло, — положил он на стол купе сумку, открыл… и она оказалась заполнена крупными купюрами! — От Марка вам спасибо, и пожелание удачи. И не хер красивым девкам с баблом дохнуть!!! — вдруг бешено рявкнул он, от чего девушки в ужасе сжались, после чего вышел, хлопнув дверью.
— Света… — буквально пролепетала Ольга.
— Вроде… тронулся поезд, — всхлипнула кузина. — И деньги… дело своё откроем, наверное…
— Главное — больше никогда мы не станем вещами! — решительно заявила Ольга, но тоже расплакалась — но похоже, кошмар покидал их, так что это были слёзы радости.
Штаб-квартира банды Железные, Нижний город, Новгород
В голове Матёрого, в такт шагам, бились мысли. И главным было непонимание: ну хер с ним, техника у бывших пацанов. Проныра про аристо тёр, про гвардию… Да ни хера это не «гвардия»! Пацаны из Нижнего, только не как гвардейцы аристо идущие, а как Имперские войска! И снаряга под стать…
Как будто подломили казарму, не только на обвес, но и на мозги вояк…
Хотя если бы Проныра не жлобился, не укрывал найденное и купленное на «чёрный день» — могли и потягаться. Ракетомёты, пушки, гранаты — всё «по схронам», и так справимся… Справились, лядь!
Матёрый, почти добравшись до цели, вдруг перекосился, стал прихрамывать, со свистом дышать. Нет, последствия боя на нём были и до того: пушащийся жёлтыми клоками кевлара броник, пыль, грязь, синяки и кровь от ранений осколками. Выйти из той задницы, в которую вогнал дохлый Проныра банду, без потерь было невозможно…
Но внешний вид вышедшего на прямую видимость Матёрого уж очень сильно отличался от его энергичной ходьбы, почти бега до этого. Хотя, если подумать — можно списать это на адреналин и волевое усилие. И добравшись до цели, опытный наёмник просто перестал держать себя, а его повреждения сказались.
— Ей, да это ж Матёрый! — раздался удивлённый вскрик от пары бойцов на входе. — Нихерово тебя покоцало! Слышь, вас что — реально размотали⁈
— Реально, — с сипом прошипел Матёрый. — С атаманом побазарить надо…
— Эта… слышь, дёргать атамана мы не будем. Ты — союзник, без базара. Но лучше к нему проведу.
— Похер, только быстрее, пока не отрубился… — почти простонал Матёрый, покачиваясь.
Один из бойцов подхватил его за плечо и практически потащил на себе внутрь здания. И, через несколько минут, усадил в кресло в просторной комнате. На Матёрого смотрели лейтенанты банды, а через несколько секунд появился Кугель — глава союзной, фактически партнёрской Молниям банды Ловцов.
— Знатно тебя прижало, Матёрый. Чего припёрся? — поинтересовался Кугель.
— Отлежаться надо. Союз…
— Ну, союз с Пронырой и Молниями был. А сейчас вас и нет нихера… Ну да ладно, отлежишься, подлечим. Расскажи, что у вас там стряслось, кто выжил? Мы то подорвались, да уже поздно было.
— Хер знает, кто у нас выжил, Кугель. Из логова, думаю, только я — взрывом из окна вышибло. Очнулся — только Гаражных и видно. Уполз и к вам.
— Бывает, — протянул Кугель. — А с чего Гаражные то на вас залупились, не знаешь?
— По беспределу…
— Звиздишь, — буквально выплюнул Кугель. — Ваш Грым к Гаражным приехал, да такое набазарил, что я бы сам от вас, за такой базар, живых бы не оставил!
— Да я….кххх… не знаю нихера, Кугель! Передо мной Проныра отчёт не держал! Пол логова — в огне, Проныра — дохлый! Отвёл пацанов в новый бункер — так тут уже Гаражные! — задёргался Матёрый.
— Полно, верю, — кивнул Кугель, внимательно вглядывающийся в лицо Матёрого. — Пил Проныра много последнее время, говорил я ему — зря… Ладно, Матёрый. Я сейчас костоправа нашего позову, подлатает. Поспи и подумай: такие, как ты, нам могут пригодиться. Да и живые из Молний место найдут… Но не просто так. Ты подумай, повспоминай, насчёт схронов ваших.
— Я-то уже подумал, Кугель. Гаражные дом разбирали! Какие схроны… кхррр…
— Не дёргайся. Щаз костоправ будет. А какие — посмотрим, завтра потолкуем.
— И Кугель, ты сам подумай, как бы Гаражные…
— Гы-гы-гы, ну насмешил, Матёрый! Я вот ото всех слышу — Гаражные то, Гаражные это… Беспредел творят, младенцев жрут, девками закусывают. Вот только знаешь… Как копнёшь — так выходит, что какому-то атаману, типа Проныры, что-то в голову ударило. И он на них попёр, по беспределу. Так что нет, Матёрый. Не буду я «думать» об этой хрени. Потолковал с Федей сегодня — борзый, щенок ещё… Но не отморозь и беспредельщик. Я лучше о делах думать буду — Молний нет, а на вас полбизнеса завязано. Так что ты пока лечишься — думай. И не о бабле и стволах — о том, кому товар толкать будем, связи. Уразумел?
— Ур…разумел.
— Ну и ступай, лечись, — махнул рукой Кугель.
Матёрый, шатаясь, пошёл за медиком, хотя, скорее — фельдшером. Который отвёл его в небольшую каморку, поставил на стол алхимической бурды в склянке и пилюль и свалил. А сам бывший наёмник остро огляделся, проверил браслет и выдохнул.
— Дилетанты… хотя мне это на руку.
Извлёк золотисто светящуюся горошину из ладанки на шее, проглотил. Вылил снадобье в раковину, туда же растолок пилюли. И повалился на койку, задумавшись. Кугель думает — самый хитрожопый и умный, но лоханулся. Да и с Гаражными его рассуждения — херня…
Но главное — Матёрый с этой блудней завязывает. Понаёмничал, много где побывал, да и в Молниях было неплохо… Но раз такие расклады — нахер Новгород, Нижний и банды. Лучше грузчиком в Череповце… Хотя рантье на Чёрном море — совсем хорошо, широко улыбнулся он.
Глава 12
Штаб-квартира банды Железные, Нижний город, Новгород
Матёрый лежал в каморке и ждал. Временами задрёмывал, но очень чутким сном, сам же и просыпаясь через минуту-другую. И, наконец, дождался: тренированный слух уловил тяжёлые шаги и звяканье за дверью, замершее недалеко от слегка приоткрытой двери. Охрана, значит, не настолько Кугель идиот, как могло бы быть… Впрочем достаточно для планов Матёрого — и это главное.
Выждав ещё час, дождавшись, когда из-за двери стали раздаваться негромкие голоса, Матёрый пружинисто встал. Беззвучно размял затёкшие мышцы, скособочился и буквально вывалился, пошатываясь, из двери. Один из охранников рефлекторно подхватил падающего — так было даже удобнее.
— Ей, что с тобою…хрл-р-х-р-р… — забулькал охранник пробитой гортанью, выпуская Матёрого и вскинув руки к горлу.
Что вполне устраивало Матёрого. Даже не пытаясь удержаться на ногах, он подсёк ноги недоумевающего второго охранника, держащего руки на карабине. Тот пытался высвободить руки, но не успел, обрушившись глазом на выставленную Матёрым стальную ручку, перед этим прервавшую жизнь его напарника.
А вот Матёрый пружинисто вскочил, приоткрыл дверь, затащив внутрь одного мертвеца и второго, которого от смерти отделяли считанные секунды. После чего быстро замыл и вытер потёки крови на полу и прикрыл дверь.