Впрочем, мысли эти были совершенно праздными. Часть защитников бункера я пристрелил, часть Глория прирезала… сквозь стены, пробивая и их, и укрывшихся клинками с плазменной кромкой. Бегло осмотрели бункер — как и ожидалось, кроме взрывчатки и оружия — ничего толкового.
— Оставим, — подумав, решил я. — Пригодится.
— Бункер? — заинтересовалась Глория.
— Ну да, хорошая вещь. А хозяевам, кроме панихиды, всё равно ничего уже не понадобится. А теперь к их базе, — сообщил я.
— Не понимаю, зачем?
— Увидишь, — хмыкнул я.
Уже в броневике на ходу связался с Кирпичом и Федей. Первый уже «зачистил» цели и матерно поджидал нас у развалин бункера. А атаман с парнями двигался туда же, так что на месте мы оказались одновременно.
— Все вы, наверное, думаете, зачем я попросил вас тут собраться, — прогрохотал я, стоя рядом с развалинами базы. — Кажется, что глупость и не нужно, — в ответ послышались подтверждающие вопли. — Но это не так. Посмотрите на эти руины, — указал я на щебень. — Вчера здесь были силы, способные стереть Гаражных с лица Нижнего…
— Хер им! — заорал Кирпич.
— Хер, — согласно кивнул я. — Но потенциальную возможность они имели.
— Это да, — признал лейтенант.
— А сейчас их осталось… один человек. И это не надолго, — продолжил я. — Потому, что они напали на трёх наших. Гаражных. И я хочу, чтобы вы запомнили это — я, граф Марк Мехов, клянусь вам — вас не бросят! Сделают всё, чтобы помочь. Или отомстят так, что враги будут просыпаться в ужасе, только вспомнив об этой мести! И не только я…
— Само собой, — хмыкнул Федя. — Но Марк, я не совсем понимаю, зачем всё это.
— Погоди минуту, атаман, — попросил я. — Кроме этого… — с этими словами я выхватил ствол, выстрелив в голову одному из бойцов.
Последний раскинул мозгами по пробитому шлему и навзничь упал на щебень.
— Это — крыса, — сообщил я. — Продался за деньги этим уродам, докладывал о наших делах, — дополнил я. — И, наконец…
На этот момент в воздухе появился небольшой, но хищно выглядящий флаер, с символикой Механизированной Гвардии Империи. Стремительно промелькнул, снизился неподалёку от нашей группы, выкинул в открытый люк связанное тело и улетел.
— Это — Кречет, — указал я на тело. — Урод, напавший на нас. Захвативший троих из нас. Стремившийся уничтожить Гаражных, оскорбивший нашего атамана. Убийца двух сотен гражданских — он разрушил дом, даже не задумавшись. И я бы его сжёг на медленном огне, товарищи… Но это создание усомнилось в том, что я, граф Мехов, по праву ношу свой титул и действую, как граф. И я прошу у вас, чтобы право мести было отдано мне.
Естественно, никто не ответил. А у меня, хотя и сводило скулы от пафоса и идиотии… укреплялось чувство, что «так надо». Просто ментальный фон Гаражных… В общем, выходило, что это правильно. Хотя с Федей надо будет поговорить: друг, похоже, считает что я «забираю банду». Не против, но обида есть… Ну в Гараже он всё узнает… И получит пинка, за то что так считает, хотя бы внутренне разбавил я пафос ситуации.
Ну а на мой вопрос ошарашенный народ, в основном, промолчал. А часть, наверняка, захрустела бы чипсами, если бы они у них были: на тему того, а что это Марк такого придумает?
Ну а я… разомкнул доспех, оставшись в белой рубахе и бриджах. Ко мне подсеменил паучок, протягивая две… шпаги. Самые что ни на есть тривиальные, обычные шпаги — полоски заточенной, заострённой стали со сложными гардами. Которыми я, спасибо дядьке, прекрасно владел… А ментализм не давал забыть многие и многие уроки.
Хотя и архаизм, и идиотия… Но надо, сам себе напомнил я, под взглядами шагая к связанному. Ударом шпаги расёк полимерные ремни на нём.
— Бери шпагу, Кречет. И гордись честью, которую я тебе оказываю — ты сдохнешь в поединке, от моих рук.
— Иди на хер, — сплюнул наёмник, потирая руки. — На кой мне напрягаться, если эти шакалы меня всё равно порвут?
— Я, грав Мехов, даю слово чести — в случае твоей победы мои товарищи не тронут тебя и беспрепятственно отпустят. Они же товарищи?
— Марк, он опасен, — сообщил Федя, напряжённо смотря на нас.
— Я знаю. Но…
— Делай, как знаешь, — вздохнул друг.
Глория так же напряжённо смотрела, но сморщившись, кивнула на мой взгляд.
— Ну же, наёмник. У тебя минута, а потом я начну резать тебя на куски, — швырнул я шпагу на землю, вставая в позицию.
— Ну сам напросился, щенок! — рявкнул Кречет, хватая в перекате шпагу и бросаясь на меня.
А я… ну скажем так, это был не самый честный поединок. Не вообще: одно и то же оружие, никакой защиты… Вот только Дар Кречета был заблокирован препаратами во время допроса. А фехтовать умелый наёмник… не умел. И мало кто умел, кроме аристократов, да и то далеко не всех — древнее, не слишком эффективное, никому, по большей части, не нужное искусство.
Так что атака Кречета была предсказуемой — бросок щебня и пыли мне в лицо, рывок с рубящим ударом шпагой и попытка ударить ногой после моего скользящего парирования. Вот глубокий разрез на ноге он и получил.
— Раз, — начал отсчёт я, стряхивая со шпаги капли крови.
Кречет пригнулся, стал скакать, пытаясь насадить меня на шпагу, как на вертел… и, взвыв, отскочил: левую руку он держал неверно, и два пальца оказались на земле.
— Два, — продолжил я.
— Да чтоб ты сдох, сучёныш!!! — заорал Кречет, кидая в меня отбитую мной шпагу.
После встал, как будто бы смирившись… Но как только я приблизился, ухватил за мою шпагу покалеченной рукой, занёс вторую руку… И получил удар по колену, рушась на землю.
Я стоял неподалёку, смотря, как он, размазывая кровь по земле, пытается встать.
— Запомни наших парней, запомни убитых тобой невинных, — негромко, но так чтобы услышали, произнёс я.
— Иди на…
— Три, — закончил я, отсекая ударом шпаги голову стоящему на коленях Кречету.
Очистил шпагу от крови, отдав ей паучку, вернулся к доспехам, войдя и замкнув их.
— А чего мы ждём, атаман? — не без иронии поинтересовался я в тишине.
— Э-э-э… в Гараж… В Гараж! — решительно махнул рукой Федя.
По дороге Глория чуть не выкинула меня с водительского сидения, ухватив за плечо и тряся:
— Зачем ты так рисковал, Марк⁈
— Так было надо. И не тряси меня, а то врежемся!
— За-чем⁈
— Увидишь, — буркнул я. — Всё довольно прозрачно, стоит немного подумать!
Глория надулась, замолчав… Но или догадается, или и вправду увидит. А в Гараже я переговорил с Федей, объяснив свой план.
— И, кстати, я про корпорацию тебе все уши прожужжал, — напомнил я.
— Да я думал — шутка, — развёл руками друг. — И всё-таки, ты будешь главным.
— Вот! — показал я халявщику фигу. — Да, основателем должен быть аристократ. Да, им я и буду. Но ты что, думаешь у меня будут силы и время для руководства корпорацией?
— Если она будет, — пожал плечами Федя. — А как?
— Исполнительный директор, — ткнул я в него пальцем. — Совет директоров. Не знаю, Федь, посмотрим как пойдёт.
— А сегодняшнее… чтобы все вспомнили, что ты граф? И ведь не только Гаражные, — прищурился Федя.
— Само собой, не только, — кивнул я. — Но это уже после Сахалина. Блин, два дня осталось! — чуть не взвыл я. — Вот какие сволочные были эти Кувалды…
— Погоди, Марк!
— Федь… Ну что такое? — остановился я на пороге.
— Парни… которых эти уроды убили. Надо помочь семьям.
— Кого убили? — помотал я головой — вроде бы жертв у нас не было.
— Так Миша, Грызь, Зоркий! — перечислил он захваченный патруль.
— А когда они успели умереть? — недоумённо уставился я на Федю.
— Там руины!
— А, понял, — понял я. — Они сейчас в армейском госпитале, Федь. Как «гражданские, пострадавшие при проведении военной операции». Через пару дней будут в Гараже, — сообщил я, полюбовался счастливой физиономией друга и ускакал в мастерскую — дел было действительно тьма!
Около полуночи меня от работы отвлекло текстовое сообщение от Трофимова:
Привет, Марк. Выйдешь на перекур?
Приветствую. Не курю.
Ну на чашку чая. Есть важный разговор. Далеко отходить не надо: можешь подняться на крышу Гаража. Только угомони свои системы защиты.
Верить-не верить, на секунду задумался я. И предпринял половинчатое решение — если что, улизнуть успею. Впрочем, это не понадобилось: три механизированных доспеха на ранцевых двигателях зависли над Гаражом, а из флаера выпрыгнул Трофимов, пожав мне руку.
— Ваш вопрос решился? — уточнил я.
— Да, рапорт принят. Даже получил благодарность, — хмыкнул старик. — Интересное решение.
— Инженерный подход, — пожал я плечами. — Не могу сказать, что я против вас видеть. Но у меня чертовски мало времени…
— Понимаю. И вот, это тебе, — протянул он папку.
— Хм… представление к офицерскому званию в дворянском ополчении? — поднял я бровь.
— Оно самое. Будет у тебя отряд, ты, Марк, явно перерос «рядового», — хмыкнул Трофимов.
— Не сказал бы, что особо рад. Но и не особо против. Меньше идиотов надо мной будет, — пожал я плечами под смешок Трофимова. — Что ж, прощайте…
— Погоди, Марк. У меня к тебе претензия.
— И какая же? — удивился я.
— Ты не позвал меня на свадьбу!
— Открою вам секрет, Тимофей Игнатьевич, — ядовито ответил я. — МЕНЯ тоже не позвали на мою свадьбу.
— Хех, я в курсе, Марк. — усмехнулся он. — Но вот тебе от меня свадебный подарок. Очень… подходящий к твоей свадьбе, — протянул он мне простой листок.
— И что это?
— Список твоих подчинённых. Ты прочти.
Я прочитал… и засмеялся в голос. Потому что «Алексей, барон Мечников» — было одним из этих имён.
— Это… хех… достойный свадебный подарок, — отсмеялся я. — У меня даже появилось ЖЕЛАНИЕ попасть на Сахалин, — признался я.
— Развлекайся, — подмигнул мне Трофимов. — И до встречи, Марк.