А как можно будет значимо сообщить на приёме: «Во времена, когда я был хорунжим на войне»… Очень и очень неплохо выйдет, порадовался Алексей, направляясь в кабинет. Посидел за столом, собрался бегло посмотреть бумаги, оставшиеся от этого…
— Явился для несения службы, господин хорун… Алекс⁈ — раздалось удивленное.
— Олег? — не менее удивлённо уставился Мечников на знакомца и собутыльника.
— Алекс, я рад что ты получил повышение, но шутка с рапортом о переводе к тебе — не смешная!
— Олег, я не писал никакого рапорта! — возмутился Алексей. — Я чин-то принял меньше часа назад!
— Не сомневаюсь в твоих словах, но…
— Давай разбираться, — решительно указал Алексей на стул.
Впрочем, разобраться не получилось. Выходило, что хоругвь, где формально числился виконт Олег Синицын, была расформирована, а бойцы направлены в другие хоругви.
— И благочинцы бегали, — передёрнул плечами Олег.
— Они везде сейчас бегают: визит цесаревича, — резонно отметил Алексей.
Правда, через минуту им пришлось удивиться ещё сильнее — к ним присоединился ещё один знакомый. Правда, остаток хоругви «добрался» уже без сюрпризов. И к вечеру Алексей закончил с этой возмутительной суетой.
Устало вздохнул, открыл сейф с документами, стал бегло проглядывать их…
— Одобрено, — пробормотал он себе под нос. — А что… ЧТО?!!
Не закричать Алексей просто не мог: этот негодяй… подал прошение о проведении диверсионно-штурмовой операции! Силами ОДНОЙ хоругви! И его удовлетворили!!! А теперь…
Алексей засуетился, связался с ротмистром, непосредственным начальником. Потом — со штабс-ротмистром, знакомыми… И ничего! Многие были вообще не доступны, многие оскорбительно отвечали, ссылаясь на свои дела! А начальство отказалось отменить задание!
И теперь…
— Я тебя ненавижу, Марк!!! — прорычал Алексей, одновременно с бессильным ударом по столу.
Бывшая Автомастерская, штаб-квартира банды Гаражные, Нижний город, Новгород, Вильгельм Похлёбкин
Вильгельм приглядывал за поварами, да и сам был занят: выдерживал соус, что доверить он не мог никому, кроме себя. Подчинённые были обученными, перемешивание соуса — медитативным занятиям, так что бывший шеф-повар одного из лучших столичных ресторанов «Детинец» размышлял.
О том, как он оказался не в кухне ведущего ресторана Новгорода, куда пробился умением и талантом, а в бандитской… столовой. Хотя назвать кухню Гаражных «столовой», да и самих Гаражных «бандой» — было не совсем верно.
Началось всё для Похлёбкина с того, что веселящаяся компания аристократов, арендовавшая один из этажей Детинца, перестала веселиться: один из них скоропостижно скончался. Кто посодействовал князю… знал начальник службы безопасности, сгоревший вместе записями через считанные часы после смерти князя. А Вильгельм, будучи неглупым человеком, собрал всё, что успел, и перебрался в низкопробную гостиницу на границе с Нижнем.
Что сделал правильно: на следующий день газеты и новостные каналы пестрели заголовками «Повар-отравитель». В возможность оправдаться Вильгельм не слишком верил: доказательства сожжены, а убийца явно приложит все усилия, чтобы Похлёбкин был виновен.
Беглый обзвон знакомых из других городов и даже стран показал, что места для Вильгельма у них нет. То ли завидовали, то ли поверили наветам, гудевшим не только в Новгороде. В результате Вильгельм оказался в Нижнем, работая в невысокого уровня забегаловках и даже клубах. До тех пор, как не встретил графа. Последний зашёл в небольшую бутербродную, заказал кофе и те самые бутерброды… После чего просто прошёл на небольшую кухоньку.
— Готовил это ты, — утвердительно заявил ещё незнакомый граф Марк Вильгельму.
— Я. Но если у вас претензии, уважаемый… — зачастил Вильгельм, уже знавший, что в Нижнем могут довольно сильно побить, возможно, даже ногами, причём по вымышленному поводу.
— Нет. Я скорее приятно удивлён. Ты не желаешь сменить место работы на более спокойное, доходное и с большими возможностями реализоваться как повар? — спросил граф.
Последнее Похлёбкина и подкупило… О чём он ни разу не пожалел. Работа была, в чём-то, даже интереснее «Детинца»: рутинные блюда делали повара под приглядом, а сам Вильгем творил. В основном — для графа, который не отличался чрезмерным аппетитом, да и в целом был сторонником сбалансированного и здорового питания…
Что было дополнительным вызовом кулинарному искусству Вильгельма.
А сейчас граф возвращается с военной службы Империи, войны. И Теодор… его, пожалуй, партнёр, объявил, что к приезду графа надо расстараться. Будет празднование, к которому не повредят лучшие блюда.
В организации вечеринок Вильгельм не слишком разбирался, но прекрасно знал, как внешний вид, тонкие оттенки вкуса и аромата блюд связаны с окружением. Так что, приготовив соус и убедившись, что туша на вертеле уверенно идёт к кулинарной вершине своего существования без помех, шеф-повар направился во внутренние помещения Гаража для того, чтобы понять, как будет выглядеть эта вечеринка.
Полюбовался на гирлянды, лампочки, бегающих с загнанным видом Гаражных. На роботизированных паучков и их модификации — крабиков в… гавайских рубашках, с пальмами. Миниатюрных, подогнанных под их… конструкцию. И с цветочными ожерельями.
Прошёлся по помещениям и крепко задумался: вечеринка предстояла настолько эклектичной, что Вильгельм затруднялся подобрать стиль подачи… Хотя, наверное, буфетная подача, скандинавский стол, с элементами фуршета. Просто как-то иначе оформить блюда, с учётом сочетания пиньят, мишеней для дротиков, динамиков и дискотечных осветительных приборов выходило невозможно.
Прошёл ещё немного и стал свидетелем беседы, как один из руководителей Гаражных, Андрей, беседовал с незнакомым Вильгельму представителем банды.
— Нет, пенная вечеринка — явный перебор, — качал головой Андрей, с чем Вильгельм был категорически согласен.
— Ей, не потянешь? — хмыкнул его собеседник.
— Технически — «потяну». Но мы тут отдыхать будем. Мебель, еда, выпивка… А ты хочешь всё заляпать пеной, Тимох?
— Да-а-а… неловко получится, — подумав, почесал Тимофей затылок. — Вот вообще не знаю, что делать, Андрюх, — понизил он голос. — «Вечеринка, праздник»… Но это же Марк! Он и не пьёт вроде…
— Просил пьянку, вроде, — задумчиво протянул Андрей.
— Не, выпивки мы натаскали. И вискарь есть, и водка. Даже спирту достали!
— Спирт — совершенно лишнее! — всполошился Вильгельм.
— О, повар! Ну жратва будет, — покивал Тимофей.
— Но спирт сведёт всё ощущение вкуса на нет! Я убедительно прошу — не надо спирта! Лучше и без крепких… Хотя тут вам виднее, — оценил он недобрые взгляды. — Но спирт — не стоит!
— Ладно, уговорил, спирт вычёркиваем, — хмыкнул Тимофей.
— И тормозной жидкости не дам, — с ухмылкой заявил Андрей.
— А зачем? — недоумённо уставился на него Тимофей.
— Молодой ты ещё, — фыркнул начальник автомастерской. — Всё равно не дам.
— Ну тормозная жидкость у меня не записана, так что и вычёркивать не буду. А вот что с девками делать, Андрюх?
На лице Андрея появилась усмешка, явно с прицелом на шутку «что делать», но исчезла, и лейтенант задумался всерьёз.
— А чёрт знает, Тимох, — пожал он плечами. — Можно позвать, наверное.
— Точно позову, — вернулся к списку Тимофей. — Не проп…
Договорить он не успел — раздался негромкий, шипящий голос:
— Не надо никаких девок.
— Что значит — «не надо»? — буркнул Тимофей, вглядываясь в список. — Не пом… ой! — удивлённо уставился он на распадающийся на две части список, падающий на пол.
После чего он, как и Андрей с Вильгельмом, подняли взгляд на балкон антресольного этажа, откуда раздался голос. И увидели там ОЧЕНЬ страшно, хотя внешне и невинно улыбающуюся девушку в боевом костюме. Насколько знал Вильгельм — супруге графа, отдающей должное его блюдам и даже несколько раз лично благодарившей его.
— Э-э-э… Совсем не надо? — слегка дрогнувшим голосом уточнил Тимофей.
— Совсем, — кивнула, улыбаясь, Глория.
— Х-хорошо, значит девок… вычёркиваем, — нагнулся за кусками разрезанного как бритва списка Тимофей, а когда разогнулся — девушки на балконе уже не было.
А Вильгельм направился в кухню, несколько сочувствуя тому же Тимофею. Его дело было, как ему казалось, простым: приготовить и обеспечить приготовление пищи. А вот организовать вечеринку, в условиях Нижнего города, да ещё и угодить графу… Сам бы он за такое просто бы не взялся!
Так что, мысленно пожелав удачи Гаражным в деле обустройства вечеринки, повар окунулся в процессы готовки.
Я пытался заснуть в перелёте… И ни черта у меня не вышло. Похоже натягивание личины, с соответствующими ему действиями, распараллеливание сознания и прочие моменты «сыграли». У меня начался не то, чтобы психоз, но близко к тому. Пока — ничего страшного, но решение с пьянкой из спонтанно-желательного становилось строго-обязательным.
Если я, конечно, не хочу валить на какие-нибудь тёплые острова, медитировать в одиночестве, ну и заниматься прочей фигнёй, которая нужна, но во время которой я влёгкую заработаю ещё один психоз, уже от скуки и безделья. Конечно, решать проблему алкоголем далеко не всегда правильно… Но в моём случае, учитывая то, что я — менталист и достаточно знаю свой организм и разум (по крайней мере, на это есть вполне обоснованные надежды) — это оптимальный выход.
Да и моим соратникам пьянка не помешает: Фёдя постоянно балансирует на грани нервного срыва, Кирпич — по-моему, за гранью. Хотя в его случае это не так страшно — железобетонная психика, но всё же. Да и той же Глории расслабиться будет не лишним — вряд ли за время выполнения моих обязанностей она смогла отдохнуть.
Ну и миньонам, Семёнычу, возможно… Многим, в общем, помимо меня самого. А терапевтическое действие алкогольного расслабления в одиночку практически не действует, так что вариант безоговорочно правильный.