— Трава. Пыль. Пустырь. На что тут смотреть-то?
— Они самые, Вань. А месяц назад — здесь была Свалка. И я тебе так скажу — такого никогда в Нижнем не было. Свалка только росла. Это тебя ни на какие мысли не наводит?
— А на какие должно наводить?
— Что-то меняется, Вань. И в нужную сторону, так что прекрати нудеть. Наша организация…
— Банда, что ли?
— Гаражные — уже давно не банда, Ваня.
— А кто? Пансион благородных девиц на выезде? — фыркнул парень
— Нет, — усмехнулся Вяленый. — Но и не банда, а именно организация. Пока…
— Пока?
— Ну да. Ты Марка видел?
— Видел пару раз, и чё?
— Вот мне кажется — он не остановится, Ваня. И я очень хочу дожить до момента, когда Свалка исчезнет, — мечтательно произнёс Вяленый.
— Хех, скажешь тоже! Свалка и исчезнуть! И что Марк будет делать, если Свалки-то не будет?
— А чёрт его знает. Может — полетит в космос, — усмехнулся Вяленый. — И там начнёт собирать детали на космической Свалке.
Ответом на эту шутку стал дружный смех. И никто, даже сам Вяленый не понимали, что она была пророческой.
Мы ехали с Глорией в лимузине. Не только потому, что это пристало аристократам: лимузин был тем самым средством передвижения, которое позволяло сделать подстраховку. И уверенно заявить Глории, что всё ТОЧНО будет нормально.
Впрочем, нервничала она и сейчас, поводила плечами, оглаживала двухцветное, розовое и белоснежное платье, весьма ей идущее.
— Неуютно мне без Келифа, Марк, — наконец озвучила она.
— У тебя оружия не меньше, а даже больше, чем в нём, — успокоил я. — И защита не хуже…
— Зануда, — буркнула Глория, помолчала и спросила: — А ты вообще уверен, Марк?
— Да. И не буду напоминать, сколько раз я отвечал на этот вопрос. Ты — графиня Мехова, моя супруга. Твой статус «Врага» столь же ничтожен, как мой «неблагонадёжен».
— Если я именно графиня Мехова.
— Именно так.
— Но я…
— Сегодня — ты именно графиня. И любой, неважно, Имперский силовик, аристократ, посланец ушедших богов — будет уничтожен.
— Тобой.
— Если успею, — подмигнул я её, имея в виду что она не подарок…
В смысле подарок, конечно. Но не тем и не так. А если наоборот — то понятно.
— В общем: всё будет в порядке.
И, судя по эмоциональному фону, эти простые слова помогли. А вскоре лимузин подъехал к степеням старинного, многосотлетнего особняка. Неоднократно перестраиваемого, само собой, но в целом — сохранившего ощущение «Древнего Новгорода», как выражались в описаниях столицы.
Ну а я, под руку с супругой, стал подниматься по ступеням. Дверь… ну красавцы, улыбнулся я. Дверь перед нами никто открывать не соизволил. Впрочем…
С ощущением стреляющей боли я вклинился в управляющим механизм ворот ментализмом. Будь они заперты — ничего бы не вышло. Но они были просто претворены, а механизм… С грохотом, с осыпающейся штукатуркой, щепками и облицовкой, ударил их о стены.
А мы с Глорией последовали в открытый проём. От неё потянуло в эмоциях удовольствием: да, входили мы на самом деле стильно.
— Ваша милость… — подбежал к нам дворский, или дворецкий.
— Светлость, — через губу бросил я.
— А не графом ли Меховым…
— Им. С супругой. Объявляй, — всё так же, через губу бросил я, отмечая обращенные на нас через коридор взгляды.
Очень… специфические взгляды. похоже этот бал ДЕЙСТВИТЕЛЬНО будет весёлым.
— Его светлость граф Мехов с супруг… ой!
— Запорю, каналью, — сошёл я с ноги дворецкого. — Объявляй, как положено, смерд!
— Ваша…
— Жду.
— Но я…
— Неуч. Его светлость, кавалер ордена Мужество в Огне, есаул дворянского ополчения Империи, граф Марк Мехов…
— А по батюшке, ваша светлость?
— Не объявишь нормально — будет по матушке.
— Понял.
Ну и объявил нормально. Правда с Глорией ограничился «Её светлость графиня Мехова», но тут уж иначе никак.
После этого мы рука об руку прошествовали по коридору, оказавшись в просторном зале, с банкетными столами и кучей аристократов. И то, что я увидел, довольно сильно отличалось от «бала». В основном молодые, почти все мужчины… Впрочем, опасаться нечего.
— И с каких пор на бал пускают всякий мусор со Свалки?!! — вдруг заорал один из гостей, приближаясь к нам.
Сильный одарённый. Есть артефакты. Смертник… хотя лучше — не убивать. Дуэль… Нет. Если и будет вызов, то пусть вызывают меня. И кто он — не знаю. Но и не очень интересно.
Посмотрел на подбоченившегося с усмешкой усатого мужчину лет тридцати. И… положил ему руку на плечо, засияв глазами. И так, сияя золотым гало вокруг глаз, наблюдал на бьющемся в конвульсиях телом. Слыша краем уха возгласы:
— Но как⁈ Он создал сильнейший эфирный доспех!!! Это какая сила Дара!!!
Ну реально — идиоты, мысленно хмыкнул я, ведя Глорию к банкетному столу, и меняя небольшой, но мощный аккумулятор в шоковом перстне. Нет, плевать на Дар и говорит, что он ничего не значит — недальновидно. Но даже не задумываться о том, что Дар — не единственная сила… Реально идиоты.
Впрочем, пусть кичатся, меряются силой Дара, пока они мне не мешают. Кто-то поймёт свою глупость, кто-то не успеет. А кто-то глуп настолько, что даже происходящее у него перед глазами не пробьёт бронекость, заменяющую мозг.
А мне надо погромче заявить о себе. Чтобы вскоре созданная корпорация УЖЕ имела репутацию. Которая отпугнёт идиотов, и позволит работать с более-менее вменяемыми партнёрами.
Глава 10
Проход по залу только подтвердил отмеченное: этот «бал» устроен ради меня. И «гости» — скорее отморозки и мажоры, нежели обычные аристократы. Учитывая их количество, можно было бы начать беспокоиться… Но не нужно.
Во-первых, сама концепция «запинать одного толпой» была более свойственна корпоратам. Да и у них имела массу ограничений чисто психологического толка: всё-таки тысячелетняя традиция культивирования понятия «аристократическая честь» не могла исчезнуть. И, в большинстве своём, опасаться аристократов следовало в индивидуальном порядке — ну в смысле человеку.
Ну а во-вторых, хотя и «вояк» было большинство, на этом балу присутствовали люди и не «по нашу душу». А некоторые — СОВСЕМ не по нашу, как я почувствовал по чертовски интенсивным эмоциям, на которые и Глория мне указала жестами.
И вот, подходим в конец зала, где находятся хозяева «праздника». Жировы-Засекины, дядька в возрасте, очевидно, глава рода. И младший родственник, не менее очевидно — сын, тот самый «Евгений-Ураган», поскольку большего из древнего рода окольничих в живых никого не оказалось.
И опять — «здравствуйте, мы хамы Новгородские». В смысле меня с супругой пригласили, но все приветствия — небрежный кивок мне Ярополком. Евгений бросил косой взгляд, ну в общем, и всё. А от окружающих — внимание, потому что только что мне как бы нанесли оскорбление.
Которое, впрочем, тотчас перестало быть таковым. Если бы мы подошли к месту Жировых чуть ближе, то да. Подобное требовало бы резкого ответа. Но… мы просто совершили поворот на месте, вообще не обращая на «хозяев праздника» никакого внимания. Без задержек, остановок — с видом прогуливающихся по залу гостей.
И всё хамство окольничих обернулась против них: да, мне лишь кивнули, Глорию и вовсе проигнорировав. Но я не удостоил этих типов даже кивка. И хрен бы с ними, в общем-то. Главным были эмоции гостей. И вот они, как раз, были интересными, процентов на тридцать: семьдесят как полыхали неприязнью, презрением, ну и прочими идиотскими эмоциями, так и продолжили. Ну, разве что часть заэманировала негативом ещё сильнее, так что я даже обеспокоился их здоровьем.
Ну, в плане сдохнут от разлива желчи или инсульта какого, прямо на месте. А у меня на этот бал вообще-то планы, между прочим.
Так вот, треть посетителей испускала эмоции: удивления, веселья. Несколько точек одобрения, и одна — сильнейшего злорадства, причём в адрес Жировых-Засекиных. То есть даже этим «вот это разворотом» я уже в некоторой степени добился цели визита: показал себя перед аристократией Новгорода не в худшем свете. Впрочем, как понятно, это только начало.
Совершили с Глорией обход зала — совершенно необходимое действие на подобных мероприятиях. Пока шли, не только начувствовались всякой пакости, но и наслушались: «помойный граф», «вражеская сука» — сказать, что шушукались, нельзя, говорили довольно громко.
Вот только, опять же: мало ли, кто и что бормочет? Обратись эти придурки непосредственно к нам — тогда да, ответ бы был. А так — просто не обращали на это внимания. Кроме разве что очень уместного, громкого вопроса Глории.
— Мне почему-то казалось, супруг мой, что некоторые слова… более приличны базарным торговкам, чем аристократам. Видимо, в Новгороде принято по-другому?
— Насчёт всего Новгорода не скажу, дорогая, — так же громко ответил я. — Но многие аристократы продали свою честь за деньги, пропили в гулянках. Или с рождения им не повезло.
— И с чем же?
— С повитухой, конечно. Криворукая попалась, уронила младенчиками. Раз десять, не меньше. Так что, дорогая, собаки лают — ветер носит. Не стоит твоего внимания, — закончил я.
Полыхнуло от окружающих знатно, но раздалось несколько негромких смешков. А мы с Глорией направились к фуршетному столу, перед которым немного задержались: есть в этом доме стоило крайне осторожно. И не в древней традиции дело, тут как раз бы стоило слопать канапе или что-то такое. Наглядно продемонстрировав, что У НАС к хозяевам дома нет вражды, вынуждая, если что, выступать агрессорами их. В смысле вызова на дуэль, само собой.
Если это и будет, то от Евгения. А мне КРАЙНЕ желательно, чтобы выбор оружия и снаряжения был на мне. Потому что вариант «по старым традициям» — в «портах одних, с рубахами»… Довольно рискованный. То есть шансы у меня всё равно будут, особенно с учётом импланта. Вот только они омерзительно далеки от ста процентов, и неприятно близки к полусотне, что меня совсем не устраивает.