Хотя, учитывая то, что я — «менталист силы несметной», вариант сражаться без всего маловероятен. Но всё же возможен. Не говоря о том, что вызывать хозяев дома — моветон. Это ударит по репутации, причём не только среди идиотов, гораздо сильнее «помойного графа» и прочих больных фантазий.
Но задержка, пока минисканеры проверяли, нет ли в пропитании какой-нибудь гадости, вызвала новую вспышку слабоумия и наглости. А именно: нетрезвый, довольно сильный одарённый лет тридцати, в расстёгнутом, полувоенном мундире, чуть ли не лицо мне заорал:
— Может тебе показать, как надо есть на приёмах⁈ А то в своей помойке, небось, руками гав…кхр-р-р….
Захрипел этот деятель потому, что во время его занимательного монолога, я прихватил из стойки канапешину. Разглядывал её и выжидал. И когда пасть этого придурка раззявилась в нужной степени, тоненький жгут фибромышц из запястья придал ускорения яству в моих руках. В плоть шпажка воткнулась, да и куски пищи явно забили горло этому крикуну.
Он сипел, пучил глаза, корчился, ну и вообще ответственно продолжал начатый попыткой меня оскорбить путь на тот свет.
— Ты знаешь, дорогая, — разглядывая этого деятеля, глубокомысленно произнёс я. — Давай перекусим по-домашнему. Метод, который пытался предложить нам этот господин, видится мне небезопасным.
— Полностью согласна с тобой, дорогой, — кивнула весело поблескивающая глазами Глория.
Захватили поднос с перекусом и напитками, отошли в сторону, перекусили и продолжили движение. Среди агрессивных типов чувствовалось явное смятение: пока их попытки вызвать агрессивные ответные действия… Заканчивались блестящим успехом. Только не тем, что они ожидали: лично я не собирался проводить дуэли ни с кем, кроме разве что Евгения.
Это ЕСЛИ он вообще пойдёт на такое. А в остальных случаях — давать повод для вызова так, чтобы вызывать было некому, мысленно усмехнулся я. И вот, идём с Глорией дальше, как вдруг она склоняется к моему уху, и шепчет:
— Не агрессивен, заинтересован. Внимание на тебя, восемнадцать градусов правее маршрута, лет сорок на вид, серое с серебром.
— Вижу, чувствую. И благодарю, — не шепотом, но и негромко ответил я. — В принципе — просто поговорить тоже не помешает.
— Я так же рассудила.
В общем, направляемся мы к такому благообразному, с бакенбардами дядечке, приветливо мне кивнувшему, да и Глории отвесившему вполне пристойный поклон. Довольно странно — внешне я его вот вообще не узнаю, впрочем, сама форма приветствия предполагает, что он не против поговорить. А я не против узнать, с чего от него исходит та самая заинтересованность.
— Приветствую вас. Граф Мехов, моя супруга, графиня Мехова, — кивнул я, подходя.
— Здравствуйте графиня, граф, — поклонился он.
Довольно… уместно, что ли. Просто с развитием корпораций откуда-то, видимо, от азиатов, пришла мода, почти ставшая традицией, здороваться с начала с мужчиной в паре, а потом с женщиной. А то и вовсе игнорировать.
Я, как бы — не большой поклонник этикета, да и прочее… Но, всё-таки, древний обычай оказывать в паре уважение женщине, как будущей матери, мне нравится несколько больше. Скорее всего, тоже от дядюшки досталось. Но в данном случае — дополнительный плюс этому типу.
— Я — барон Вяткин, господин граф. Рад вас увидеть воочию.
— Аналогично, господин барон. Но я нахожусь в затруднении — ваше внимание очевидно, но вспомнить о знакомстве с вами у меня не выходит.
— А мы с вами и не знакомы, граф. Просто моя компания имела деловые связи с вашей. Гараж, насколько я понимаю?
— Правильно понимаете, барон, — кивнул я.
В общем-то, так и было: у нас, с теми же поставками металла, заключались вполне нормальные контракты. И в качестве продавца значился «Торгово-производственный Дом 'Гараж» — единственный на тот момент тип объединения, которое мы могли использовать при заключении контрактов, не нарушая законов Империи.
— Но вы сказали «имела», — заинтересовался я. — Нашли другого поставщика?
Вопрос отнюдь не праздный: в Новгороде ситуация из-за совершенно идиотской резни сложилась такая, что мы стали чуть ли не единственными поставщиками крупных партий качественного металла. Часть корпораций переориентировали производство, почуяв прибыль, но неторопливо. А мне интересно, кто такой шустрый и какие условия предлагает.
Возможно — имеет смысл снизить отпускные цены. Демпингом заниматься неохота, да и финансовые величины несопоставимы — крупная корпорация, например, сможет выкупать с посредниками или без посредников наш металл по сниженным ценам, пока уже для нас не станет нерентабельной продажа.
— Вынужденно, граф, — усмехнулся Вяткин.
— Вынужденно?
— Так вы же в довольно… жёсткой форме отказали в поставках, — он полыхнул в эмоциях неудовольствием, впрочем, без излишней агрессии.
— Погодите, — задумался я.
Просто фигня выходила: литейка не отказывала в поставках НИКОМУ. Мы, чёрт возьми, продавали металлоконструкции корпорациям в Нижнем, которые неоднократно пытались нас атаковать! То есть какие-то задержки в поставках — вполне возможны, с заказами завал. Но «отказ», да ещё «в жёсткой форме» — фигня какая-то.
Разве что кто-то из Гаражных, во время моего отсутствия, избегнув наблюдения Икси и Феди, послал в дали дальние выгодного клиента… Что ОЧЕНЬ маловероятно, но хоть как-то возможно. И надо выяснять детали, а косячника… Придумаю ещё что, но ему точно будет весело.
— А не скажете ли, господин барон, что у вас за корпорация?
— «Корпорация» — довольно громко сказано, господин граф. Скорее Торговый Дом, хотя довольно процветающий, — не без гордости сообщил Вяткин. — «Стальная вязь».
— Так, погодите ещё раз, — задумался я.
— Господа, с вашего позволения, я вас оставлю, — вдруг произнесла Глория. — У вас, как я поняла, разговоры про дела. А мне, признаться, не слишком интересно, да и пользы я вам не принесу.
— Разве что украсите своим очаровательным присутствием нашу беседу, графиня, — галантно ответил Вяткин.
— Конечно, дорогая, но…
— Буду неподалёку, дорогой.
И отошла на несколько метров в сторонку, попивая шампанское из бокала и с улыбкой и лёгким прищуром осматривая окружающих. Я бы под таким взглядом от Глории… Ну как минимум — озаботился бы собственной безопасностью.
— Так вот, барон, я вспомнил. И мой Дом не «отказывал» вашему в поставках. Особенно в жёсткой форме, — приподнял я бровь. — Вообще-то у меня была уверенность, что это ВЫ отказались иметь с вами дело.
— Погодите, граф. Мой представитель…
— Ваш представитель нанёс сотрудникам моего дома несколько оскорблений, — отрезал я. — У меня на глазах.
Вообще для Гаражных «шваль из Нижнего города» — не всегда оскорбление. Точнее, не все отреагируют на эти слова, как на оскорбление: многие просто пожмут плечами, признавая, что так и есть. Но вот требование «кланяться в пояс» и прочее подобное…
В общем данные «переговоры» я наблюдал с балкона антресольного этажа, попивая кофе и хрустя печеньками. Зрелище было вполне неплохим, а этого урода даже не покалечили. Ну и поле получения подобного «посланника» от работающего с нами не первый день покупателя, естественно, напрашивались выводы, что более работать он с нами не желает.
— За эти оскорбления сотрудники выразили ему неодобрение, — продолжил я. — Сам Гараж тоже был оскорблён вашим представителем, что я счёл как нежелание иметь с нами дело.
— Погодите на этот раз уже вы, граф, — нахмурился Вятский. — Мой контрактный управляющий рассказал, что не успел он попасть на территорию вашего предприятия, как на него, с оскорблениями, накинулись ваши люди.
— Они только этим и занимаются по отношению к клиентам, — преувеличенно серьёзно покивал я. — Видимо, поэтому у нас контрактов на поставки столько, что приходится устанавливать очередь.
— Да, вы безусловно правы… Но…
— А давайте так, барон: вы расскажите, что вам доложил ваш контрактник. А я любовался этим зрелищем своими глазами. И, кстати… Желаете посмотреть? — хмыкнул я.
— А у вас есть запись?
— У меня записывается всё, барон.
— Я не считаю необходимым её просматривать, достаточно вашего слова, граф.
— Как вам угодно, барон, — пожал я плечами. — Но ваш рассказ — первый. Мне ОЧЕНЬ интересно, что жуткие Гаражные сотворили с вашим управляющим, с его слов.
Ну и барон рассказал. Вроде как не успел этот зазнавшийся хлыщ войти в Гараж, как на него накинулись «толпы» бандитов с оскорблениями. Но этот мифический герой проигнорировал это, заботясь о благосостоянии Дома. Но злобные Гаражные не удовлетворились словесной агрессией и перешли к рукоприкладству.
Управляющий, значит, дрался, как лев, взывая к разуму распоясавшихся разбойников, сломал несколько конечностей, защищая честь торгового Дома, но был повержен превосходящими силами. Ограблен и выкинут на улицы Нижнего, откуда, претерпев множество невзгод, всё же добрался до барона с докладом о происшествии.
— Вашему управляющему приключенческие романы писать, — хмыкнул я в конце этого пересказа.
— И, видимо, события несколько отличались?
— Самую малость, — покивал я. — На моих глазах, помимо прямых оскорблений сотрудников, он неоднократно назвал Гараж «вонючей бандитской клоакой». Требовал от сотрудников отвешивать ему поясные поклоны, если они к нему обращаются. До моего управляющего, занимающегося контрактами, он просто не добрался. Насчёт «дрался, как лев» — не уверен. Не слишком хорошо знаком с поведением данных хищников, но если слёзы и сопли, сопровождаемые криками «не бейте меня, умоляю!» входит в их арсенал — то, безусловно, да. Как лев. И да, выкинули из Гаража, но не «грабили». Возможно, он попался какому-нибудь искателю лёгкой наживы в Нижнем — всё же не самое спокойное место. Но сильно сомневаюсь. А если просил с вас компенсацию — то уверен, что «ограбление» этого человека пребывает там же, где и его «героическое противостояние». И, наконец, насчёт повреждений Гаражных. Я такого не заметил, разве что…