Подобного рода разговоры были и в других группах, хотя обычно не настолько комичные. Но, возможно, более важные для целей руководства Корпорации.
— Десять лет я на Свалке ломаю горб, — говорил один из собирателей. — Ну, несу какую-то хрень, получаю за неё бабло. Как все мы, — под одобрительное гудение компании уточнил он. — Но, блин, сегодня я впервые увидел, ДЛЯ ЧЕГО я это делаю, — потряс он планшетом с логотипом корпорации Гараж. — Как-то… смысла появилось больше, что ли, — задумчиво произнёс он.
Глава 11
Результат раздачи подарков от корпорации приятно… не удивил. Удивляться, в общем-то, было особо нечему: реакция гаражных была прогнозируема, вопрос её степени. И вот степень была реально неплоха, повысив старательность и усердие.
При этом «задаривать» народ, несмотря на то, что это корпорации не особо-то и накладно — нельзя. Сейчас это подарок, праздник, напоминание «мы вместе» и всякое такое. Но регулярная раздача подарков мало того, что смажет эффект, так ещё и появится ощущение что это «норма», обязанность корпорации. Так что тут надо быть осторожным, думать, обсуждать, советоваться…
Но, при этом, модель «премий» как повелось у меня с самого начала — должна быть. Она прекрасно работает, когда происходит прямая корреляция между эффективностью работы и наградой. Но тут, если не работать индивидуально, надо ОЧЕНЬ точно всё рассчитывать. Ну вот будут, положим, некие «баллы полезности», которые Гаражный или простой сотрудник может потратить.
Не на деньги — деньги это за непосредственные обязанности. А на продукцию корпорации, жильё, обучение, да хоть имплант поставить. Причём с боевиками — проще всего, но надо чтобы их получали не только боевики. Или, например, есть косячники. Про эпичные ситуации промолчим, хотя эти эпичные ситуации очень показательны:
Сотрудники полезны и стараются, но в силе природных, естественных факторов косячат. И так не только пара из Рукожопа и Косого, это именно «самые выдающиеся». Но возьмём некоего старателя: он горбатится по полной, но в силу физиологии, травмы, Дара — еле-еле выполняет норму. И если мерить полезностью — шиш ему, а не соответствующие баллы.
Но по логике, да и этике — он их вполне достоин своими усилиями. То есть если человек, например, вообще не приносит пользу как ни старается, либо приносит больше вреда, базово, то ему просто не место в корпорации, а место на иждивении. Но вот если такой перебарывает — это достойно награды. И надо думать, чтобы не создать лазейку для халявщиков, чтобы упорный труд мог скомпенсировать, но не обесценить риск силовиков…
В общем — мозги завязывались в изящный бантик, Икси впервые на моей памяти механически загудела (по-моему, в шутку, но это не точно), потому я и искин, с тяжёлыми головами наперевес, решили поделиться, по-дружески, с Федей. И нас стало трое.
Ну и как-то что-то, потихоньку начало вырисовываться. Составили первичные планы и озаботили доработкой стенающего Рукожопа — в принципе, это было в его компетенции. После чего облегчённо выдохнули и разошлись по делам. Федя — исполнительно директорствовать, а я — дорабатывать один из проектов.
Наконец-то, не косвенно, а прямо связанный с будущим космолётом. Хотя первое время гигантский станок будет работать, как понятно, на благо Гаража. Вообще, это был аналог моего лазерного фрезера, созданного довольно давно в мастерской. Но создание металлов с идеальной кристаллической решёткой невольно привело к тому, что нарушение целостности такого металла слишком сильно снижало прочность.
Соответственно, конструкции получались максимально цельными, сложной формы, при этом — с минимальным затрагиванием внутренней структуры… В общем, станок выходил монструозных размеров: камера в виде куба со стороной в два десятка метров, забитая множеством манипуляторов, вентиляторов, камер ориентирования, сопел охлаждения. Ну и, естественно, лазерных излучателей.
Для чего нужно это чудо в плане корабля — понятно. Но и в «бытовых» делах оно не останется без дела: те же кузова бронетранспорта, фюзеляжи летательных аппаратов, части строительных конструкций, кстати: станок позволит ускорить расширение Гаража в разы.
В общем, дел ему было много, польза несомненна, вот только была маленькая проблема: детали. Часть мы воспроизводили сами. Но именно «часть», причём большая часть нужного со Свалки просто не годилось — слишком большие допуски, херящие в итоге готовую продукцию. Причём подобные детали были как здоровенными станинами и частями манипуляторов, которые должны быть сделаны с микрометровой точностью (потому что отклонения в десяток микрометров дадут чудовищные миллиметры погрешности на итоговой продукции), так и рядом микросхем, приводов…
Короче, станок выходил самой сложной и тонкой вещью, которой я когда бы то ни было занимался, по крайней мере, создавая с нуля. Но его необходимость была очевидна, так что работу я начал буквально на днях. И сделал многое… остановившись: нужны были детали. Так что около часа я повозился, закрепляя и устанавливая кое-что из найденного.
А после задумался, где бы достать недостающее, не ставя Гараж на грань финансовой пропасти. И «что» достать — тоже. Список нужных запчастей, степень нужности-очерёдности, подкорректированный, согласно последнему поступлению, тоже составил.
И набрал номер Либермана: официальные расценки на нужное у корпораций были нам просто… Не по карману. Надеяться найти детали на Свалке, не повреждённые временем — можно и нужно. Так, собственно, собрана текущая часть станка: хабар и трофеи.
Но рассчитывать на это глупо, так что самым простым, быстрым и воплотимым вариантом был старый барыга.
— Таки здравствуйте, Марк, могу почти честно сказать, что рад вас слышать.
— Приветствую. А почему «почти»? — заинтересовался я. — Нет, я не претендую на роль источника радости для вас…
— Ой, таки шо вы говорите! Это решительно смешно: на мой источник радости, Сарочку, вы совсем не похожи: тонковаты, легковаты, и усов у вас нет…
— Простите, чего? — немного удивился я подробностям семейной жизни… или физиологии семейной сожительницы Либермана.
— Ничего, — буркнул торговец. — Таки рад я, рад, без «почти». Что вам надо, Марк?
— Сейчас я перешлю вам список, господин Либерман. Он обширен, многое нужно, но не срочно, многое — чем раньше, тем лучше. Цены на оборудование я знаю, поэтому рассчитываю на разумную цену.
— Ой, таки ваша разумная цена и моя разумная цена — две совсем большие разницы, смею вас заверить. Но присылайте, Марк. Посмотрю, подумаю, как вам сможет помочь лавка старого Либермана.
Через четверть часа Либерман прислал мне сетевую таблицу, связанную с его лавкой — довольно высокий уровень доверия с точки зрения сетевой безопасности. Ну и все направленные мной детали были в ней, в большинстве своём в нескольких вариантах. От совсем новых, до явно использованных, с соответствующим изменением цен.
А многое вообще отсутствовало, при этом на таблице была пометка «когда появится», предполагаемое состояние детали и предполагаемая же цена.
— Это — неплохо, Марк, — констатировала Икси.
— Скорее даже хорошо. Судя по всему, Либерман сможет достать вообще всё, — оценил я. — Но деньги…
— Минимум в полтора раза дешевле относительно корпоративных расценок, Марк.
— Это так, вот только всё равно дорого. Несмотря на наше финансовое положение, о котором ты прекрасно знаешь, — хмыкнул я на образ Икси, поигрывающей платиновым разводным ключом, с алмазными губками.
— А отложить проект до улучшения финансового положения вы не желаете?
— Совершенно не желаю. Сам по себе станок может приносить ощутимую прибыль, вскоре окупит своё создание. А накопить… не думаю, что выйдет в приемлемые сроки. Всегда найдётся что-то нужное и важное, не говоря о форс-мажорах.
— Тогда нужно покупать поэтапно. И варианта дешевле, чем у Либермана я не нахожу.
— Я тоже, хотя… — задумался я. — Так, Икси, у тебя полный доступ к этому списку, ценам и доступности. Сегодня вечером ты начнёшь делать покупки, из самых срочных. Но перед этим — проверь аукционы, особенно от дорожной жандармерии. И, в принципе, распродажи имущества, — прикинул я.
— Вы думаете, что там будет нужное?
— Наиболее вероятные места, кроме свалки. А и жандармерия и чиновники на распродажах, не слишком углубляются в стоимость именно деталей. Старое или разбитое — хлам, — хмыкнул я.
— Тогда проверить и старьёвщиков не помешает, Марк.
— Не помешает, хотя там люди должны разбираться… но не факт. Да, проверь. И если дешевле и есть возможность сетевого выкупа — выкупай.
— Займусь, Марк.
Ну, с этим, конечно, не закончено. Но сделано почти всё, что возможно. И пора переходить к вопросу, на тему которого мне подкинул пищу для размышлений Федя. И из-за которого вообще возникла мысль об оружейных магазинах. Итак, на Нижний надвигался… дефицит пороха. Забавный факт, но в условиях текущих конфликтов потребление патронов выросло многократно.
Артели и заводики создания патронов в Нижнем были, но уже столкнулись с нехваткой сырья. А закупка целлюлозы и всякие хитрые варианты с ЖМВ — жидком метательном веществом требовали не только полный цикл производства, но и кучу недостатков. Например того, что корпорации просто не будут продавать целлюлозу и тряпки дёшево.
Выпиливать леса под Новгородом — дрянной вариант, можно нарваться на Егерскую Службу, не говоря о том, что опять же — для вменяемого производства нужен пороховой завод.
Про ЖМВ даже говорить не хочется. Теоретически — да. Для снайперского огнестрела. Все подобные составы давали прекрасный разгон снаряда… и прекрасный перегрев ствола. О автоматическом огне на ЖМВ говорить без усмешки не хочется — нужно создавать принципиально новый тип оружия, больше ориентированный не на гашение отдачи, а на теплоотвод.
Теоретически все эти проблемы решались. Созданием производств, поиском ингредиентов и поставщиков. И первое время у меня даже промелькнула мысль о патронном производстве. Потом — производстве своих моделей оружия. А потом о том, что все эти варианты — расточительный и нерентабельный бред.