— Не справляются, Трофим Денисович.
— А почему я не знаю? — возмутился генетик.
— Вопрос не ко мне. Могу продемонстрировать мои данные, работать нам нужно будет совместно.
— Продемонстрируйте, будьте любезны.
После чего Трофим смотрел на терминале записи. От дронов, последнее время часто сбиваемых в Нижнем, вне зависимости от высоты полёта и защищённости. С носимых МК камер — на некоторых особей по распоряжению Панина закрепили механизмы фиксации. И выходило, что Гараж как проводила разработку Свалки, так и проводит.
Просто игнорируя МК, которых выпустили столько, что скоро крыс в Новгородской Губернии просто не останется — пойманные сотнями ловчих команд крысы шли в лаборатории. А тут — работают, добывают. Высокотехнологично, кстати, отметил Трофим. И крысы… погибают. Массово.
— Приблизите эти столбы, будьте любезны, — прищурился Трофим. — Понятно… точнее, не очень понятно, но как бороться с данными защитными мерами я представляю. Но это будет дорого, Родион Лаврович.
— Насколько?
— Понятия не имею. Управляющие чипы надо выполнять из диэлектриков. Эти разрядники не создают сплошного поля: в таком случае они тратили бы немыслимое количество энергии, просто плавя металл. А в зоне их работы люди бы просто сгорали, — указал он пальцем на расположенных поблизости от приборов рабочих. — Значит, есть наводка на МК. Наиболее логичное — на чип, содержащий нетипичные металлы и упорядоченное ЭМ-поле. Судя по виду поражения гибридов — это микроволны или что-то подобное… — задумчиво протянул он.
— Диэлектрики, подающие электросигналы?
— Да. Алхимия или биообъекты. Первое быстрее, второе в перспективе дешевле… Но огромные средства на разработку. Как и время.
— Отдельный мозг? — хмыкнул Родион.
— Скорее нервный узел, но да.
— Давайте рассчитывать смету, — пожал плечами безопасник.
А занимаясь проектированием и подсчётами, Трофим не без иронии вспоминал, что несмотря на угрозы жизни и прочее, после инцидента с этим Гаражом на его разработки и исследования корпорация выделила трёхкратное финансирование.
Я проснулся, потянулся, отодвинулся от края кровати, куда меня запинала Глория. Уникальный человек: пока хотя бы один из нас не спит — никаких проблем. Когда спит она — так даже полюбоваться и поумиляться можно. Но стоит нам обоим уснуть — внутренняя суть диверсантки выходит наружу!
Буквально каждый раз она заталкивает меня на край кровати, причём величина кровати (а я проверял!) не играет никакой роли. Хоть сам себе ментализмом закладку делай: «не пол-оборота назад, сопротивляемся захватчику!»
Глория каким-то шестым чувством уловила, что жертва отодвинулась от края. Нахмурилась во сне, перекатилась… И стала пихаться! Но я не поддавался, само собой, с интересом ожидая развития событий. И через минуту безуспешных пиханий девица, не просыпаясь, состроила обиженную физиономию, отвернулась, свернулась калачиком и засопела.
Ну а я поднялся, стал собираться, и тут звонок, от Федьки. Ну ладно, вышел из квартирки, беру трубку…
— Марк, у нас серьёзные проблемы!
— Привет, Федь. А когда-то было по-другому? — уточнил я.
— Привет. И, пожалуй, не было. Но сейчас на Свалке неприятности. Приезжай.
— Ты там? — встряхнулся я.
— Да.
— И что случилось-то?
— Это надо видеть. Жду.
И повесил трубку, гад такой! Ну ладно, понятно, что проблемы, залез в джип, но по пути уже в общем был в курсе дел от Икси. Правда, реальность оказалась ГОРАЗДО более неприятной, чем пересказ.
Итак, зона работы буквально кишела крысами, это раз. Работ никаких не велось, как понятно, это два. Противокрысиные платформы работали, но с учётом, что крыс было десятки тысяч — заметного эффекта не оказывали. Кучи крыс натужно шевелились, время от времени покрываясь белым инеем: это крысоловы работали буквально в кучах этих тварей.
Ну и на закуску: часть мест, где стояли столбы-разрядники было пустым. А часть поваленных столбов ликующе догрызали крысы своими жуткими зубищами.
— Это… неприятно, — констатировал я, оглядывая поле крысиного торжества.
— Вы удивительно сдержанны, Марк.
— Я вообще удивительный. Где Федя?
— За пределами периметра, — подсветила Икси машину друга.
Подъехал, полюбовался кислым Федей.
— С полуночи началось, — сообщил он. — Меня позвали час назад, когда столбы просто скрылись под крысами. Собиратели еле убежали.
— Жертв нет?
— Нет, но похоже, только чудом.
— И экзоскелетами с крысоловами, — хмыкнул я. — Ладно, сегодня надо отходить. Нашёлся какой-то хрен, который решил со мной посоревноваться, — почувствовал я весёлую злость. — Ну, посмотрим, кто кого!
— Рад, что ты так оптимистичен, Марк. Но с добычей беда. Может, переместимся на другой участок Свалки?
— Нет смысла, Федь, — пожал я плечами. — Генезис целенаправленно «выдавливают» нас со Свалки. Я тебе навскидку скажу: то, что мы видим — это миллионы рублей, — указал я на крыс. Даже не зная, что в них изменили, просто одно количество, чипирование, выведение потомства…
— Да у нас доходы…
— Поменьше, да. Правда, мы их более рационально используем и далеко не всё превращаем в денежную прибыль. В общем, перемещаться на другие участки нет смысла. Надо решать вопрос.
— С Генезисом?
— И с ним, само собой. Но в первую очередь с крысами, — задумался я, входя в транс. — Так, есть решение, — улыбнулся я.
— А ты уже узнал, почему они… — указал Федя на Свалку.
— Нет. И это неважно, — отмахнулся я. — Тут нужно решать глобально, Федь. Или уничтожать всех крыс — что довольно трудозатратно, или сделать так, — оскалился я, — чтобы их наличие не влияло на добычу. Вообще не влияло, вне зависимости от количества, агрессивности, модификаций.
— Мда…
— И не говори. Так, Федь: я принял решение, — поморщился я. — Но в принципе, оно и к лучшему. Не хотел трогать эти ресурсы, откладывал… но сейчас они пойдут на дело. Неделю я работаю. Меня — не трогать, вообще!
— А если нападение?
— Пофиг.
— А…
— Даже если конец света — пофиг, Федь. Мне не мешать. Возможно… точнее, деньги понадобятся точно. Сколько — не могу пока сказать, но если прошу — значит, надо. Берите в кредит, если не будет, если совсем уж не грабительские проценты, продавайте контракты — позже отобьём. Возобновить производство важнее.
— Это, безусловно, важно, Марк. но о каких суммах идёт речь?
— Не зна-ю. Мне придётся форсированно заканчивать проект, который планировался к окончанию на конец года, если не позже. И отложи все контракты на эту неделю, Федь. Скидку предложи, пять там… но не больше десяти процентов. Форс-мажор.
— Форс-мажор у нас в контрактах почти не встречается.
— Знаю. Потому и говорю — скидка. Поймут — поймут. Не поймут — найдём новых покупателей. Всё, я — работать, — отрезал я, направляясь в Гараж.
И начал, как ни удивительно, работать. Вопрос с добычей на Свалке надо было решить так же, как и с безопасностью Гаража: на текущий момент эта сокровищница была жизненно необходима для осуществления моей мечты. И для работы с этой сокровищницей надо было… Попрощаться со многим, подготовленным к осуществлению мечты.
Парадоксально, но факт: ресурсы, отложенные на части космолёта, о которых никто не знал, лежащие в неприкосновенности — шли в дело. Да и не только они… Хотя, для начала надо было доделать и вывести в рабочий режим мой огромный станок-принтер. Без него решение не складывалось, а для постройки пришлось изворачиваться вообще всем.
Хорошо ещё, что не разорились окончательно, но финансы Гаража оказались в хорошем таком минусе, когда протестированный гигастанок был признан рабочим. И кстати, он сам, помимо своей первой работы, будет латать финансовую дыру, появившуюся благодаря его доработке.
Но станок — это было полдела, хотя миньоны за три дня работы стали походить на призраков, а Семёныч, впервые на моей памяти, начал общаться исключительно обсценными выражениями.
И, несмотря на это, шла вторая волна «разорения». Мало того, что я раздербанил все секретные склады и выгреб оттуда вообще всё, так ещё пришлось пускать два из трёх самосвалов под разбор! И кучу автомелочёвки, хотя с ней проще: бралось ещё не отреставрированное Андрюхой.
Короче, к концу недели я был в ОЧЕНЬ сложном состоянии. То есть, есть чем гордиться: машина, аналогов которой нет на Земле, создана. И, кстати, вряд ли привлечёт чрезмерное внимание «вообще», потому что зоной её работы есть и будет Свалка. Но машина… почти космолёт. Только не бороздит пространство галактики, а бороздит пространство Свалки.
Причём делает это не просто так, что ценно!
То есть чем гордиться — было. Но ощущение голого афедрона, вдобавок обременённого долгами, было чертовски неприятным. В дело действительно пошло всё, и если… Хотя «если» — не будет. Этот шедевр инженерного гения Марка Мехова окупит себя, иначе быть не может!
Бывшая Автомастерская, штаб-квартира корпорации Гараж, Нижний город, Новгород, Теодор
Фёдор страдал: за последние дни всё, нажитое непосильным трудом (в основном Марка, надо признать, но всё же), улетало в какой-то проект Марка. Что он делал — не знал никто, Марк рявкал на всех, никого не пускал даже в мастерскую, не говоря о подземных производствах.
Литейка половину суток работала исключительно на его проект, редкие миньоны, появлявшиеся в Гараже, наводили на мысли о беспокойных мертвецах своим измождённым видом. И при этом — непонятно, что Марк делал. И неделя уже прошла…
— Привет, Федь, — распахнулась дверь кабинета, демонстрируя сияющего Марка.
Сиял друг улыбкой — в остальном он скорее вызывал жалость. Зелёный лицом, красный глазами, заляпанный пятнами отработки Марк Мехов вызывал желание очистить его и уложить спать. Но, несмотря на это, красные глаза сияли торжеством. А улыбка знающим Марка внушала надежду на будущее.