Вот так-то.
Луис подошел к передней стене.
— Спрятанный!
Кукольник рысью выбежал из-за стены.
— Поставьте для меня записи о Пак. Интервью и медицинские отчеты Джека Бреннана, изучение трупа чужака, вообще все, что есть. Попробуем поработать.
Луис By висел в воздухе в позе лотоса. Широкое одеяние парило вокруг него. На экране, неподвижно висевшем за пределами корпуса «Иглы», давно умерший человек читал лекцию о происхождении человечества.
— Защитники обладали удивительно малой свободой выбора, — говорил этот человек, — а кроме того, ими отчасти владели инстинкты. Если у Защитника Пак не было потомства, он, как правило, умирал — просто прекращал есть. Однако некоторые Защитники находили утешение в службе интересам всей расы, и это позволяло им жить дальше. Думаю, для меня это оказалось легче, чем для Физпока.
— И какая цель заставила вас продолжать есть?
— Желание рассказать вам о Защитниках Пак.
Луис кивнул, вспоминая данные вскрытия чужака.
Мозг Физпока был больше человеческого, однако это разрастание не касалось лобных долей. Голова Джека Бреннана имела вмятину в средней части, потому что его человеческий лоб увеличивался, и соответственно выпячивалась затылочная часть черепа.
— Все признаки старости исчезают при метаморфозе превращения производителя в Защитника, — рассказывал Бреннан давно умершему человеку из ARM. — Кожа утолщается и покрывается морщинами, и она может выдержать удар ножа. Вы теряете ваши зубы, а десны становятся твердыми. Ваше сердце может отказать, но у вас появляется второе сердце, двухкамерное, в паху.
Голос Бреннана звучал скрипуче.
— Ваши суставы увеличиваются, образуя большее плечо, благодаря чему возрастает сила мускулов. Но ни одно из этих изменений не проходит нормально без Дерева жизни, а на Земле его не было три миллиона…
Кто-то дернул Луиса за одежду. Он подскочил.
— Лувиву! Я голоден.
— О’кей. — Все равно он уже устал и к тому же не узнал почти ничего полезного. Харкабипаролин еще спала, но запах мяса, жарящегося на луче фонаря-лазера, разбудил ее. Луис заказал для них фрукты и овощи и показал, куда бросать то, что придется им не по вкусу.
Сам он отправился есть в грузовой трюм.
Подчиненные беспокоили его, он даже не мог научить их заказывать себе пищу, потому что надписи на кухне были сделаны на интерволде и Языке Героев.
К какому бы делу их пристроить?
Ну ничего, завтра он что-нибудь придумает.
Компьютер наконец начал выдавать результаты, и Спрятанный оказался занят. С трудом обратив на себя его внимание, Луис попросил записи нападения Чмии на замок.
Этот замок занимал вершину каменистого холма. Стада желтых в оранжевую полоску животных, напоминающих кабанчиков, паслись на желтой травянистой равнине у его подножия. Посадочный бот облетел замок, затем опустился во дворе, где был встречен тучей стрел.
Несколько минут ничего не происходило, затем из нескольких арок одновременно выскочили оранжевые фигуры и, добежав до корабля, остановились, сжимая оружие. Это были кзины, но словно бы другие. За четверть миллиона лет наметились некоторые расхождения в облике с населением Кзина.
— Он бросил вас. Почему бы вам не забыть о нем?
Луис рассмеялся.
— Чтобы кровать была только наша? Мы вели бой, когда я позволил вампиру соблазнить себя, и Чмии счел это отвратительным. По его понятиям это я бросил его.
— Ни один мужчина или женщина не могут противиться вампиру.
— Чмии не человек, у него не возникает желания заниматься РИШАТРА с вампиром или каким-либо другим гуманоидом.
Все новые оранжевые коты окружали корабль. Двое из них принесли ржавый металлический цилиндр. Когда он был установлен, все бросились в укрытие.
Цилиндр исчез во вспышке бело-желтого пламени, сдвинув посадочную шлюпку на ярд или два. Кзины выждали немного, затем поползли обратно, чтобы посмотреть на результаты.
Харкабипаролин содрогнулась.
— Наверное, они охотно съели бы меня.
— Возможно, — раздраженно ответил Луис. — Однако я помню времена, когда Чмии чуть не умирал от голода, но даже не глядел в мою сторону. Что вас смущает? Разве в городе нет плотоядных?
— Есть.
— А в Библиотеке?
Ему показалось, что она так и промолчит, но после долгой паузы женщина сказала:
— Какое-то время я жила в Доме Пант. — Говоря это, она старалась не встречаться с ним взглядом.
В первый момент Луис ничего не понял, но затем вспомнил: Дом Пант — похожий на луковицу верхушкой вниз, починка водосборника, хозяин, хотевший заплатить сексом, запах вампиров в холле.
— Вы занимались РИШАТРА с плотоядными?
— С Пастухами и Травоядными, с Древолазами и Ночными Людьми. Я до сих пор не могу забыть…
Луиса передернуло.
— С Ночными Людьми? Гулами?
— Ночные Люди необходимы нам: они поставляют информацию нам и Людям Машин, сохраняя то, что осталось от цивилизации, их не следует обижать…
— Угу.
— Но однажды… Лувиву, у Ночных Охотников очень тонкое чутье, они не выносят запаха вампиров. Однажды мне сказали, что я должна заняться РИШАТРА с Ночным Охотником. И без запаха вампира… Тогда я попросила перевести меня в Библиотеку.
Луис вспомнил Мар Корссил.
— Они не показались мне такими уж отвратительными.
— Но заниматься с ними РИШАТРА? Мы — оставшиеся сиротами — должны уплатить обществу долг за наше воспитание, прежде чем сможем сочетаться браком и обзавестись домом. При этом переводе я потеряла все свои накопления, да и произошел он не сразу. — Она посмотрела ему в глаза. — Это было невесело, но есть вещи еще менее веселые. Когда запах вампира исчезает, в памяти остается вонь. Вонь свернувшейся крови в выдохе Ночных Охотников, вонь падали от Ночных Людей.
— Но теперь все это позади, — сказал Луис.
Отдельные кзины попытались встать, но затем снова упали в беспамятстве. Спустя десять минут открылся люк, и Чмии сошел на землю, чтобы принять командование.
Спрятанный появился спустя некоторое время. Он был взъерошен и устал.
— Кажется, ваша догадка верна, — сказал он. — Не только в скрите есть магнитное поле, но и все Кольцо опутано паутиной сверхпроводящих кабелей.
— Это хорошо, — откликнулся Луис, чувствуя, как огромная тяжесть свалилась с его плеч. — Это хорошо! Но откуда это узнали Строители Городов? Вряд ли они копались в скрите и наткнулись на них.
— Нет. Они делали магниты для компасов и проследили сеть сверхпроводящих линий, образующих шестиугольный узор по всему Кольцу. Это помогло им составить их карты. Прошли века, прежде чем Строители Городов поняли, что именно они обнаружили, но эти знания помогли им создать свои собственные сверхпроводники.
— А бактерия, которую вы вывели…
— Она не коснулись сверхпроводников, погребенных в скрите. Однако основание Кольца уязвимо для метеоритов, и остается только надеяться, что ни один из них не повредил сверхпроводящую сеть.
— Есть много шансов, что это произошло.
— Луис, — задумчиво произнес кукольник, — мы все еще ищем преобразователь?
— Нет.
— А ведь он мог бы прекрасно разрешить наши проблемы, — сказал Спрятанный. — Превращение материи в энергию должно быть значительно проще, чем превращение материи в другую материю. Допустим, мы просто выстрелим из… назовем это преобразовательной пушкой, размещенной на обратной стороне Кольца, в момент нахождения на максимальном удалении от солнца. Отдача должна поставить всю конструкцию на ее прежнее место. Разумеется, тут есть свои сложности. Ударная волна убьет множество туземцев, но многие и уцелеют, а метеоритную защиту можно будет восстановить чуть позже. Почему вы смеетесь?
— Вы великолепны! К несчастью, нет никаких оснований считать, что преобразователь существует.
— Не понимаю вас.
— Халрлоприллалар просто выдумала его, она призналась в этом позже. К тому же, откуда ей было знать о том, как построено Кольцо? Когда это произошло, ее предки недалеко ушли от обезьян. — Луис заметил, что головы клонятся вниз, и рявкнул: — Не вздумайте свернуться в клубок! У нас нет времени!
— Да, да.
— Что еще вы узнали?
— Немного. Данные для анализа еще неполны, а фантазии относительно Великого Океана для меня ничего не значат. Анализируйте их сами.
— Завтра.
Луиса разбудили незнакомые низкие звуки. Он повернулся в темноте и в невесомости, чтобы оглядеться.
Однако света оказалось достаточно, чтобы увидеть: Каваресксенджаджок и Харкабипаролин лежали в объятиях друг друга, о чем-то перешептываясь. Переводчик Луиса не улавливал смысла, но, судя по интонациям, это походило на нежные слова.
Внезапный укол зависти заставил Луиса улыбнуться: он считал парня слишком молодым, а ему самому женщина отказала.
Луис перевернулся на спину, закрыл глаза и вскоре заснул.
Ему приснилось, что он снова в Отрыве.
Когда мир становился слишком ярким, изменчивым и требовательным, приходило время покинуть его. Один, на одноместном корабле, Луис устремлялся за пределы известного космоса, разведывая и изучая неведомые пространства, пока вновь не обретал душевное равновесие. Сейчас Луис парил между спальными пластинами и видел счастливые сны о полете среди звезд. Никаких подчиненных, никаких обещаний, никакой ответственности.
А затем прямо ему в ухо в панике завыла женщина, под ребра больно ударили пяткой — Луис с болезненным криком скорчился — а чьи-то руки сначала колотили его, а затем сомкнулись на шее в смертоносном объятии. Крик не умолкал.
Луис с трудом освободил горло и крикнул:
— Выключите поле!
Гравитация вернулась, и Луис вместе с противником оказались на нижней пластине. Харкабипаролин перестала визжать. Каваресксенджаджок стоял перед ней на коленях, смущенный и испуганный, спрашивая о чем-то на языке Строителей Городов. Женщина молчала.
Мальчик снова заговорил, и Харкабипаролин наконец ответила ему. Мальчик неохотно кивнул; что бы он ни услышал, это ему явно не понравилось. Он наградил Луиса непонятным взглядом, шагнул в угол и исчез в грузовом трюме.