Центр оказался невелик: одно-единственное мягкое сиденье вроде кушетки, и перед ним три стены сплошь в шкалах и переключателях. Кнопки в дверном косяке управляли подсветкой стен и приборных шкал, показания которых не поддавались считыванию. Судя по пиктограммам, приборы подразделялись на группы, управляющие внутренней средой: вращением корабля, водоснабжением, канализацией, пищевым синтезом, подачей воздуха…
Луис принялся щелкать переключателями. Те, которыми пользовались чаще других, должны быть крупнее и легче поддаваться. Вдруг он замер, услышав свистящий звук. Индикатор у его подбородка показал рост давления. В местном воздухе содержалось 40 процентов кислорода. Влажность была низкой, но не нулевой. Никаких вредных веществ обнаружено не было.
Чмии расстегнул скафандр и стал его стягивать. Луис отсоединил шлем, снял ранец и торопливо вылез из своего. Воздух был сухим и чуть затхлым.
— Думаю, — сказал Чмии, — нужно начать с топлива. Мне идти первым?..
— Согласен. — Почувствовав в своем голосе напряженность и нетерпение, Луис постарался расслабиться. Хорошо бы Спрятанный ничего не заметил. И Луис последовал за оранжевой спиной.
От двери направо, дойти до оси корабля и — вниз по шахте… Вот тут-то огромная лохматая лапа ухватила Луиса за плечо и впихнула в коридор.
— Нужно поговорить, — прорычал кзин.
— Нашел время! Не дай бог он услышит, будет нам разговор.
— Не услышит. Луис, мы должны захватить «Раскаленную Иглу Следствия», вам не кажется?
— Но это невозможно. Вы уже пробовали. Кстати, а что потом? Мы не можем управлять «Иглой», вы же видели ее пульт.
— Я могу заставить Спрятанного.
Луис покачал головой.
— Даже если вы сможете заставлять его все два года перелета, на «Игле» полетит жизнеобеспечение — его не хватит на вас двоих. Спрятанный все предусмотрел.
— Вы предлагаете поднять лапки кверху?
Луис вздохнул.
— Ну хорошо, давайте соображать, как нам поступить. Мы можем купить Спрятанного, пригрозить ему или даже убить, если вы думаете, что мы справимся с «Иглой».
— Ну да.
— Пресловутый преобразователь, превращающий свинец во все на свете, мы ему предложить не можем, потому что его здесь нет.
— Я боялся, что вы проболтаетесь об этом.
— Ни в коем разе. Как только он поймет, что мы ему не нужны, нам конец. А больше нам предложить нечего. — Луис помолчал и продолжил: — На навигационную палубу мы попасть не можем. Где-то на борту «Иглы» могут быть соответствующие трансферные диски, но где они и как заставить Спрятанного включить их? Напасть на него мы тоже не можем — снаряды корпус Дженерал Продактс не берут. Еще он экранирован от излучения снаружи и, вероятно, такой же экран — между нашей камерой и навигационной палубой. Кукольник не мог упустить этого из виду. Лазер нам здесь тоже не поможет — стены превратятся в зеркала и отбросят луч на нас. Что остается? Акустический удар? Он просто отключит микрофоны. Может, я что-то упустил из виду?
— Антиматерию. Только не надо мне напоминать, что у нас ее нет.
— Итак, мы не можем угрожать ему, не можем повредить ему и никоим образом не можем добраться до навигационной палубы.
Кзин задумчиво чесал когтями шею.
— Кстати, — сказал Луис, — возможно, «Игла» вообще не вернется в известный космос.
— Не понял…
— Мы слишком много знаем и способны здорово подмочить кукольникам репутацию. Не исключено, что Спрятанный и не собирался возвращать нас домой. Вспомните, куда нужно ему самому? Флот Миров к настоящему моменту находится в двадцати или тридцати световых годах отсюда, и противоположном от известного космоса направлении. Даже если мы сумеем пилотировать «Иглу», нам не хватит ресурсов для полета…
— Тогда, может, угнать этот?
Луис покачал головой.
— Мы, конечно, осмотрим его. Но даже если он на ходу, вряд ли мы сумеем на нем улететь. По словам Прилл, в экипаже такого космолета могло быть до тысячи человек… К тому же они никогда не оказывались так далеко… Хотя Инженеры Кольца, вероятно, забирались.
Кзин стоял неподвижно, словно боялся выплеснуть наружу накопленную ярость. Луис только сейчас начал понимать, насколько Чмии на самом деле зол.
— Значит, вы советуете сдаться? Мы даже не можем отомстить?
Находясь «под напряжением», Луис не раз продумывал все от начала до конца. Сейчас он пытался ощутить душевный подъем, который при этом испытывал, — не получалось.
— Будем тянуть время. Сначала осмотрим космопорт, а когда ничего не найдем, изучим само Кольцо — у нас для этого все есть. Мы не позволим Спрятанному улететь, пока не получим ответа на наш вопрос, каким бы он ни был.
— Между прочим, влипли мы только из-за вас.
— Я в курсе. Это-то веселит меня больше всего прочего.
— Вот и смейтесь.
— Отдайте мой «штепсель», и я сразу начну хохотать.
— Из-за вашей дурацкой болтовни мы в заложниках у этого чокнутого травоядного. Вы что, больше всех знаете? Или самый умный?
Луис присел на пол, откинувшись на светящуюся желтую стену.
— Тогда это казалось таким разумным… Черт, да оно так и было! Глядите: кукольники изучали Кольцо задолго до того, как этим заинтересовались мы. Они знали его скорость вращения, его размеры и массу, которая превосходит массу Юпитера. Кроме Кольца, в системе ничего нет: они убрали все шарики и обломки. Вполне очевидным казалось, что Инженеры Кольца взяли планету типа Юпитера как основной строительный материал, а затем использовали оставшийся планетарный «мусор». Кстати, масса Кольца должна приближаться к массе планет Солнечной системы.
— Это только болтовня.
— Однако тогда я убедил вас обоих, — упрямо продолжал Луис, — слушайте дальше: газовые гиганты состоят главным образом из водорода, значит, Инженеры Кольца могли преобразовывать водород в материал, из которого состоит основание Кольца. Причем скорость преобразования была большей, чем скорость реакций в сверхновой. Послушайте, Чмии, я видел Кольцо и готов был верить чему угодно.
— Так же, как Несс, — Кзин фыркнул, снова забыв, что и он тогда поверил. — Только Несс спросил у Халрлоприллалар, которая и наплела ему о кораблях, несущих свинец для преобразования его в топливо. Свинец! А почему, например, не железо? Оно, конечно, занимает больше места, но его структурная прочность выше.
Луис рассмеялся.
— Она об этом не подумала.
— Вы говорили ей, что преобразование — ваша гипотеза?
— Да вы что? Она бы умерла со смеху! А говорить об этом Нессу было поздно — к тому времени он валялся в коме без одной головы.
— Уррр.
Луис потер свои затекшие плечи.
— Я говорил, что проделал кое-какие расчеты… Знаете, сколько энергии нужно, чтобы разогнать Кольцо до семисот семидесяти миль в секунду?
— Ну?
— В тысячи раз больше, чем излучает за год звезда вроде этой. Откуда Инженеры Кольца ее взяли? Так вот, они разобрали на запчасти дюжину Юпитеров или одну сверхпланету с такой же массой — не забывайте, что там в основном встречается водород. Часть водорода они использовали в реакции синтеза, получив энергию для запуска проекта, а ее остатки собрали в магнитных ловушках. Таким образом, после завершения создания Кольца у них осталось топливо для ядерных ракет, раскрутивших его до нужной скорости.
— Сейчас хорошо рассуждать, — Чмии прохаживался взад и вперед по коридору, совсем как человек, погруженный в раздумья. — А в итоге мы в плену у полоумного, который ищет свой волшебный преобразователь, а его в природе не существует. Чем же мы займем оставшийся нам год?
Сохранять оптимизм без «штепселя» Луису было нелегко, и он ответил:
— Поживем — увидим. Так или иначе на Кольце должно быть что-то ценное. Возможно, мы найдем это. Возможно, корабль Объединенных Наций уже здесь. А может, мы встретим экипаж древнего корабля Кольца. Или вдруг Спрятанному станет скучно и он позволит нам наконец попасть к себе в рубку.
Кзин продолжал расхаживать, рассекая воздух.
— А я могу быть в вас уверен? Ведь Спрятанный наложил лапу на ваш «штепсель».
— Я завяжу.
Кзин фыркнул.
— Гнойные яйца финагла! Чмии, мне уже два с четвертью века! Кем только я не был: шеф-поваром, строителем орбитального города на Дауне, колонистом на Хоуме! Да, сейчас я «электровеник», но ничто не вечно под Луной! Нельзя заниматься одним и тем же двести лет. Карьера, брак, увлечения — все это хорошо лет на двадцать. Может быть, что-то захочется повторить. Я немного занимался экспериментальной медициной, в частности, изучал опыт тринокской цивилизации, которая избавилась от…
— «Напряжение» действует непосредственно на мозг. Есть разница, Луис.
— Ха, конечно, есть, — депрессия росла в нем горой черного студня, ее тяжесть пригибала вниз, — но ты либо абсолютно счастлив, когда «напряжение» есть, либо в смертной тоске, когда оно отключается. Все. Третьего не дано. Я наелся этим еще до того, как Спрятанный завладел моим «штепселем».
— Но не завязали.
— Пусть Спрятанный думает, что меня на это не хватит.
— А я должен думать, что хватит?
— Да.
— А что со Спрятанным? Я никогда не мог подумать, что кукольник может вести себя так странно.
— Аналогично. Интересно, все ли полоумные торговцы были того же пола, что Несс? Если, скажем, доминируют эти… спермоносцы.
— Уррр…
— Безумие, которое гонит кукольника на Землю, потому что он не способен жить с себе подобными, отличается от безумия Иосифа Сталина. Чего вы от меня хотите? Я не знаю, как он себя поведет. Скорей всего, для общения он будет использовать методы Дженерал Продактс. Это единственный известный ему способ договариваться с такими, как мы.
В прохладном воздухе чувствовался странный металлический привкус.
На этом корабле слишком много металла, подумал Луис. Странно, что народ Халрлоприллалар не пользовался более совершенными материалами. А ведь они изобрели двигатель Баззарда — задачка еще та!..
Запах беспокоил все больше. Стены светились то сильнее, то мягче. Пожалуй, лучше влезть обратно в скафандры, и поскорее.