я свету и предпочитает остаться в темноте (как правило, эти люди самонадеянно утверждают, будто ходят в свете).
Труд водворить в мире Божье правосудие, привести все в порядок, «навести резкость» многие еврейские мыслители считали главной задачей Мессии, того, кого Бог пошлет в мир. Одно из величайших мессианских пророчеств, Книга Даниила, повествует о Сыне Человеческом, который возносится и садится одесную Бога и получает от Бога миссию творить суд над миром. Вот что означает вопрос Иисуса, обращенный к слепорожденному, который был Им исцелен, а фарисеями изгнан из синагоги: верит ли он в Сына Человеческого. Это значит: готов ли он положиться на Того, кто пришел вершить Божий суд, нести в мир страшный и целительный свет?
Вполне понятно, что исцеленный просит разъяснений. Кто такой сын человеческий, спрашивает он. (Этот вопрос эхом разносится по Евангелию, как мы убедимся в 12:34). Он уже провозгласил Иисуса пророком (9:17) и стойко свидетельствовал, что именно Иисус открыл ему глаза (9:25, 30–33). Теперь ему придется сделать еще один шаг и признать в Иисусе не просто пророка, не только замечательного целителя, но и Того, через кого в мир приходит Божий свет, истина и святость. Наконец–то картинка наведена на резкость и этот человек уверовал полностью и окончательно. Еще один из вереницы персонажей Иоанна, сделавших заключительный и самый важный шаг, к которому Иоанн поощряет всех своих читателей (20:31). Велика ли беда, что этого человека изгнали из синагоги? Велика ли беда, если местные власти, уполномоченные или самозванные, попрекнули его, «рожденного в грехах» (9:34)? Прозревший слепец последует за истиной, даже если те, кто призван хранить истину, ее подавляют.
Тем драматичнее предстает перед нами позиция обвинителей, твердолобых фарисеев, цепляющихся за свои принципы вопреки очевидным свидетельствам. Они заблуждаются и хуже того: они выстроили систему, внутри которой никогда не смогут осознать свою неправоту. Одно дело — искреннее заблуждение, не лишающее человека шанса принять новые аргументы, новые свидетельства и откровения, другое дело — конструирование закрытого мира, запечатанной комнаты, где нет света, свежего воздуха, нет доступа внешнему миру.
Состояние этих людей Павел описывает в первой главе Послания к Римлянам (1:32). Есть люди, которые не только творят дурное, но и приспосабливают свою мораль таким образом, чтобы зло называть добром, а добро злом. Эти люди заключают договор со злом, с самой смертью, они поворачиваются спиной к жизнедающему Богу и запираются в такой системе мышления и жизни, где Ему нет места, а значит, нет и надежды, физической возможности спасения.
Так кто же определяет, когда картинка в фокусе? Новый Завет отвечает: решает Иисус. Мы уже знаем, что миссия Иисуса после вознесения продолжена Святым Духом, но Иисус сам, непосредственно, приносит в мир истину и свет. Власть лжи, власть зла очень сильна, и обмануться нетрудно. Лишь сверяясь с Иисусом, сверяясь постоянно, снова и снова, мы сможем убедиться, что стоим на стороне слепорожденного, разделяем обретенную им веру, открываемся Божьему свету. Альтернатива понятна: встать на сторону фарисеев, уверенных в своей правоте, наглухо запертых в рукотворной тьме.
ИОАНН 10:1–10. Добрый пастырь
1–Говорю вам истину: тот, кто входит в овечий загон не через ворота, а проникает другим путем, тот вор и разбойник.2Но кто входит через ворота, тот настоящий пастух этих овец.3Сторож открывает ему ворота, и овцы слышат его голос. Он зовет своих овец по именам и выводит их.4Когда он выведет всех своих, то идет впереди них, и овцы идут за ним, потому что знают его голос.5Они никогда не пойдут за чужим, они убегут от него, потому что не знают его голоса.6Иисус использовал такое сравнение, но они не поняли, о чем Он говорил.7Тогда Иисус сказал: — Говорю вам истину: Я — ворота для овец.8Все, кто приходили до Меня, — воры и разбойники, и овцы их не послушали.9Я — дверь; кто входит через Меня, тот будет спасен. Он сможет входить, и выходить, и найдет пастбище.10Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и разрушить, а Я пришел, чтобы у них была жизнь, и притом в избытке.
Мы стояли на утесах и следили, как птицы возвращаются с моря, зажав в клювах добычу. Под нами на утесах гомонили тысячи, десятки тысяч птенцов, каждый нетерпеливо звал родителей. Они теснились, толкались, падали, карабкались на камни, но родители каким–то образом безошибочно различали в общем крике свой выводок и спешили к нему с кормежкой. Это казалось почти чудом.
Но разве это так уж удивительно? Вероятно, и птицам все человеческие голоса кажутся одинаковыми, но отец и мать узнают свое дитя в любом шуме. Те из нас, кто редко имеет дело с животными или птицами, изумляется, обнаружив, с какой точностью животные различают своих сородичей, а также людей. На Ближнем Востоке и сегодня можно увидеть, как пастух входит в загон, где пасется огромная отара, и начинает выкликать своих овец, каждую называя по имени. Овцы узнают «своего человека» и сбегаются к нему.
Пастух проводит весь день среди своего стада, он присматривается к характерам овец, к особенностям их внешности и окраски, знает, что они любят и чего боятся. Более того, овцы присматриваются к нему, начинают узнавать его голос. Если вместо пастуха в загон придет кто–то другой, овцы не откликнутся, даже если правильно назвать их имена. Они прислушиваются к одному–единственному голосу, к голосу, которому они доверяют, который им дорог. Любимый овцами пастух может обойтись без помощи овчарки. Овцы и так слушаются его. Нет надобности идти позади стада, подгонять: он пойдет впереди, окликая своих овец, и они последуют за ним. Я видел, как это происходит.
В первом абзаце рассматриваемой главы (стихи 1–5) Иисус рассказывает притчу («сравнение», как говорит Иоанн в стихе 6). Притча довольно сложная, и слушатели не сразу понимают ее. Иисус предлагает истолкование на трех уровнях: одно сразу же (стихи 7–10), второе в следующем отрывке (стихи 11–18), а последнее в стихах 25–30. Нам потребуются все три объяснения, чтобы добраться до сути сказанного, но пока нужно прочесть первые стихи главы как они есть и услышать их первый, буквальный смысл.
В современной Библии эти стихи составляют начало 10–й главы, однако текст не сразу был разбит на стихи и главы. Читая этот отрывок, нужно припомнить, о чем шла речь только что: в главе 9 обсуждался вопрос: от Бога ли пришел Иисус? Можно ли считать Его пророком или нет? Мессия ли Он, Сын Человеческий, которого Бог поставил судьей над миром? В главе 10 мы натыкаемся на притчу о пастыре и овцах. Какая связь?
Дело в том, что в Библии пастух и овцы часто символизируют царя и его народ. В современном мире вожди и правители представляются нам несколько иначе. Они руководят большими компаниями и банками, международными корпорациями, сидя за офисным столом, диктуя письма или возглавляя собрания. Зачастую такой руководитель в глаза не видит рядовых служащих своей компании, понятия не имеет, как их зовут. Но в Библии идеальный царь — это пастырь (Иезекииль 34), и образцом ему служит юный пастух Давид, который стал именно таким царем, что пришелся «по сердцу» Богу. В том мире пастух и овцы были тесно, личностно связаны, и такую же связь следовало сохранять между царем и его народом.
С помощью этого образа Иисус объясняет собственные притязания на титул истинного царя Израиля. Поколения читателей спешат добраться до стиха 11, где Иисус объявляет себя «пастырем добрым», но приостановимся и отметим, что в первых пяти стихах Он вовсе не говорит о себе, а устанавливает, так сказать, теоретические различия между истинными и ложными пастухами.
Кто же такие подложные пастухи, «воры и разбойники»? По всей вероятности, Иисус имеет в виду различных вождей, являвшихся и в Его время, и в более позднюю эпоху. Некоторых мы могли бы назвать революционерами или военными вожаками: они подталкивали Израиль к конфронтации с Римом; другие, в особенности принцы из дома Ирода, поддерживали союз с Римом, укрепляя тем самым собственную власть и умножая богатства. Иисус задает вопрос: а как узнать истинного, Богом поставленного царя, когда тот наконец явится?
Ответ: истинного царя узнаешь так же, как истинного пастыря. Любой самозванец может прийти в Иерусалим и провозгласить себя вождем, но только пришедший от Бога претендует на это звание по праву. Лжемессия также соберет вокруг себя последователей, но истинного царя людям укажет сердце: услышав Его голос, они последуют за Ним с верой и любовью.
Первые пять стихов — притча, и понять ее мы могли бы примерно так: вот что Я делаю, вот чем оправдано Мое притязание на титул истинного, посланного Богом царя Израиля. Люди внемлют Мне и следуют за Мной — например, исцеленный слепец, и это знак того, что Я послан Богом.
Слушатели в недоумении таращатся на Него, и тогда Иисус поясняет более подробно. Во–первых, в стихах 7–10 Он раскрывает еще одну роль пастуха. Пастух — это как бы живые врата. Во многих странах Востока пастухи ночью ложатся у дверей, чтобы помешать овцам выйти или злоумышленникам войти. Таким образом пастух оберегает своих овец и, подобно самому Богу в Псалме 122:8, следит за тем, как они входят и выходят. Акцент делается на безопасности овец, на их спокойной и полноценной жизни. Пастух не свои интересы преследует, овцы — вот что для него главное. Когда вы найдете такого царя, знайте: это и есть помазанник Божий.
Обещание полноценной жизни, жизни в избытке столь же актуально для нас сегодня, как было тогда для современников Иисуса. Современный западный мир убедился, сколь мало питателен материализм, и начал искать чего–то другого, чего–то за пределами этого мира. Множество разбойников и воров рассказывало ложь, вводило овец в обман, оставляло на погибель. И сегодня звучит призыв к истинным овцам Иисуса: прислушиваться к Его голосу, искать в Нем, и только в нем одном, жизнь, чтобы иметь подлинную жизнь, жизнь в избытке.