В Стране Басков, на родине основателя ордена иезуитов, римский папа обратился к верующим по-испански и на местном языке, видя перед собой множество сепаратистских флагов (вещь немыслимая при Франко). Четвертого ноября его визит омрачило убийство боевиками ETA генерала Виктора Лаго Романа, ветерана гражданской войны и похода «голубой дивизии» в СССР. Узнав об этом, Войтыла долго молился перед чудотворным образом Богородицы в королевском монастыре Санта-Мария-де-Гуадалупе. В селении Лойола Иоанн Павел II произнес речь против насилия, дословно повторив слова, произнесенные не так давно в Дрогеде.
Финальной нотой стала проповедь в Сантьяго-де-Компостела, где Войтыла разразился гимном в честь христианского единства Европы — тема, которая в будущем разведет его с руководством Европейского союза: «Я, Иоанн Павел, сын польского народа, народа, который всегда считался европейским с точки зрения своих корней, традиций, культуры и жизненных связей, славянского среди латинян и латинского среди славян, я, наместник Петра в римской столице, столице, которую Христос хотел поместить в Европе и которую любит за ее усилия по распространению христианства по миру, я, Епископ Рима и Пастырь всеобщей Церкви, из Сантьяго обращаюсь с любовью к тебе, древняя Европа: останься самой собой! Будь собой! Открой свои начала, вдохни жизнь в свои корни. Верни жизнь в подлинные ценности, которые прославили твое прошлое и наполнили благодеяниями твое присутствие на других континентах. Восстанови свое духовное единство в атмосфере уважения к другим религиям и истинной свободе. Отдай кесарю кесарево, а Богу — Богово <…> Ты еще можешь быть маяком цивилизации и двигателем прогресса для всего мира. Другие континенты взирают на тебя и ждут того же ответа, который некогда Иаков дал Христу: Могу!»[848]
На следующий день после возвращения римского папы из Испании умер престарелый глава советского блока Леонид Брежнев. Святой престол направил по этому поводу соболезнования в Москву. Парой месяцев раньше, 1 сентября 1982 года, скончался Владислав Гомулка. А еще раньше, в январе, отошел в мир иной Михаил Суслов. Уходили люди, начинавшие карьеру при Сталине. Социалистический лагерь нуждался в притоке свежей крови, но московские геронтократы не хотели и слышать об этом, ревниво охраняя свою власть. На смену Брежневу явился тяжело больной Юрий Андропов, который скончался спустя всего полтора года, а затем во главе партии встал такой же обремененный недугами Константин Черненко, чье руководство закончилось церемонией прощания у кремлевской стены спустя тринадцать месяцев. Советский Союз не успевал хоронить своих вождей.
В США президентом в то время тоже был немолодой человек — Рональд Рейган, родившийся в 1911 году. Однако для американской демократии это было внове — Рейган вообще оказался самым пожилым из всех хозяев Белого дома за всю предыдущую историю. Зато в советском блоке руководили почти сплошь старцы: ровесники Рейгана Тодор Живков (Болгария) и Константин Черненко, младшие их на год Янош Кадар (Венгрия) и Эрих Хоннекер (ГДР), младший еще на год Густав Гусак (Чехословакия). В Албании, этом заповеднике сталинизма на берегу Адриатического моря, у власти находился совсем уж дремучий фанатик Энвер Ходжа (1908 года рождения), старше которого был только Брежнев, появившийся на свет в далеком 1906 году. Рекорд же долгожительства принадлежал создателю коммунистической Югославии Иосипу Броз Тито, который к моменту смерти в мае 1980‐го каких-то два года не дотянул до девяноста. На этом фоне румынский диктатор Николае Чаушеску (1918 года рождения) выглядел вполне бодро, не говоря уже о Ярузельском, который в 1983 году перешагнул всего только шестидесятилетний порог.
Но эти старички, хоть и чувствовали приближение естественного конца, еще могли немало пошуметь. В марте 1983 года Рейган выступил в Национальной ассоциации евангелистов со знаменитой речью, в которой назвал СССР «империей зла»: Соединенные Штаты жили предвкушением скорой премьеры Шестого эпизода «Звездных войн», и фразеология вселенной Лукаса была у всех на слуху (отсюда и неформальное название программы Стратегической оборонной инициативы, запущенной Рейганом в том же месяце, — «Звездные войны»).
Речь американского президента, хоть и произнесенная для протестантов, удивительно напоминала тезисы Войтылы: там было и про аморальность марксизма-ленинизма, и про свободу вероисповедания, и про недопустимость абортов, и про то, что ракеты и войны не могут служить для разрешения конфликтов[849].
Не случайно все-таки именно при этом президенте Соединенные Штаты установили дипломатические отношения с Апостольской столицей. Это произошло 10 января 1984 года. До того пойти на такой шаг мешали опасения негативной реакции американских протестантов[850]. Да и значительная часть тамошних католиков, особенно орден иезуитов, была настроена крайне скептически к Святому престолу, расходясь с ним в подходе к частной жизни, к теологии освобождения и к монархической модели римско-католической церкви. Демократические традиции жителей Северной Америки то и дело оказывались в противоречии с авторитарными традициями папской власти, несмотря даже на то, что и американцы, и Святой престол постоянно апеллировали к правам человека. Например, очень негативно восприняли в США апостольскую конституцию о католических учебных заведениях Ex Corde Ecclesiae («Из сердца Церкви»), подписанную Иоанном Павлом II 15 августа 1990 года. Согласно ей, преподавать в таких заведениях могли только люди, имевшие разрешение местных церковных властей (в большинстве случаев — епископов). Американцы восприняли это как вмешательство Ватикана в вузовскую автономию и попытку ограничить свободу совести[851].
Высшие иерархи в США — и те позволяли себе фронду. Архиепископ Сиэтла Реймонд Хунтхаузен к 1983 году зашел так далеко, что подчиненные Ратцингера начали против него расследование за слишком уж вольные трактовки постановлений Второго Ватиканского собора (злые языки говорили, что истинной причиной была его яростная борьба против рейгановской программы ядерных вооружений). А в марте 1989 года всех архиепископов США и Канады вызвали на ковер в Рим для объяснений, почему они идут на поводу у своей паствы и допускают свободные дискуссии мирян о церковной доктрине, вместо того чтобы стоять на страже ее постулатов. Толку никакого — в июне 1995 года более сорока американских епископов заявили протест против вмешательства Святого престола в политику католической иерархии США, и обвинили Ватикан в отходе от соборных постановлений![852] Этому предшествовал скандальный запрет Конгрегацией вероучения нового английского перевода Библии, уже получившего одобрение не только большинства епископов США, но и ватиканской Конгрегации богослужения и дисциплины таинств. Однако в последний момент суровый Ратцингер наложил свое вето, возмутившись, что в литургических текстах слова мужского рода (например, «род людской») были заменены на средний («человечество»), пусть даже сам Бог и продолжал именоваться «Он»[853]. Парадокс — пресвитерианин Рейган оказался ближе Ватикану, чем католические пастыри США.
Афганская война и бойкот московской Олимпиады подвели черту под «разрядкой» семидесятых. Проект «Союз — Аполлон» остался в воспоминаниях, теперь обе стороны активно вооружались. Ситуация накалилась в сентябре 1983 года, когда советские ПВО сбили над Сахалином отклонившийся от курса южнокорейский «Боинг». Погибло 269 человек. Человечество содрогнулось.
В марте 1983 года состоялся большой вояж Иоанна Павла II по Центральной Америке: Коста-Рика, Никарагуа, Панама, Сальвадор, Гватемала, Гондурас, Белиз, Гаити. Самыми сложными получились визиты в Никарагуа, где у власти находились марксистские революционеры, и в Сальвадор, раздираемый гражданской войной, одной из жертв которой пал архиепископ Оскар Ромеро.
Новая никарагуанская власть поначалу пользовалась поддержкой архиепископа Манагуа Мигеля Обандо-и-Браво, однако вскоре пришло разочарование. Лидер революции Даниэль Ортега взял курс на построение социализма и создание «народной церкви», в чем находил одобрение у сторонников «теологии освобождения», особенно в среде иезуитов. Несколько монахов этого ордена даже заняли министерские посты. Католическая конференция Соединенных Штатов смотрела с теплотой на этот эксперимент, зато президент Рейган сразу отнесся к Ортеге как к врагу и принялся помогать отрядам никарагуанских «контрас», которые вели вооруженную борьбу с левым правительством. Передавал он деньги и предстоятелю Манагуа, за что сандинистская пресса вешала на архиепископа ярлык платного агента ЦРУ[854].
До самого конца не было известно, пустят ли вообще Иоанна Павла II в Никарагуа, а если пустят, то на каких условиях, — отношение понтифика к политической активности клира было известно[855].
В Сальвадоре же, где еще недавно у власти был христианский демократ Хосе Наполеон Дуарте, президентом в 1982 году чуть не стал организатор «эскадронов смерти» Роберто д’Обюссон, националист-антиклерикал, чьи люди, по всеобщему убеждению, убили архиепископа Ромеро за симпатии к «теологии освобождения», а затем учинили бойню на его похоронах. Если бы не жесткая позиция Рейгана, грозившего отозвать свою помощь сальвадорскому правительству в случае, если высший пост займет этот «закоренелый убийца» (выражаясь словами американского посла), Иоанну Павлу II, вполне возможно, пришлось бы выслушивать официальное приветствие из уст человека, причастного к смерти одного из мучеников XX века. Впрочем, д’Обюссон все же присутствовал на летном поле, когда там приземлился самолет первосвященника, и даже несколько минут беседовал с Войтылой