Изобретение книгопечатания Костером, если верить рассказу де Йонге, складывалось из нескольких этапов. Первый из них — создание деревянных букв, предназначенных скорее для забавы, чем для серьезной цели. Затем печатание с их помощью несложных и небольших по размеру книжек, оттиснутых с одной стороны листа. У де Йонге речь идет о печатании «страниц с иллюстрациями и относящимся к ним текстом». Можно, следовательно, предположить, что Костер печатал не с наборной, составленной из отдельных литер формы, а с цельной, гравированной на деревянных дощечках. Историкам гравюры известны книжки, отпечатанные указанным образом на листах, которые впоследствии склеивались попарно оборотными сторонами. Такие книги называют анопистографическими.
Следующей стадией изобретения был переход к металлическим формам, которые, возможно, уже составлялись из отдельных литер, хотя вопрос этот у де Йонге изложен неясно.
Что было дальше?
Де Йонге рассказывает, что изобретение имело успех. Книги, напечатанные Костером, хорошо расходились, и изобретателю понадобились помощники. Одним из них стал Иоганн со «зловещим», как пишет де Йонге, прозвищем Фауст. «Ночью, — пишет де Йонге, — когда праздновали Рождество Христово и все без исключения находились в церкви, он (Фауст. — Е. Н.) собрал все шрифты, упаковал все инструменты и приспособления своего господина, которые принадлежали к упомянутому искусству, и вместе с украденными вещами скрылся из дома. Он поехал сначала в Амстердам, оттуда — в Кёльн, а затем дальше в Майнп… где он, как рассказывают, жил в безопасности, открыл типографию и пожинал богатые плоды своего воровства»[163].
Де Йонге не упоминает имени Гутенберга. Судя по всему, он считал, что изобретателем книгопечатания является Иоганн Фуст. Эта версия, которую усиленно пропагандировал внук Фуста Иоганн Шеффер, в XVI в. получила широкое распространение.
Впоследствии, уже в XIX и XX вв., историки разыскали в гаарлемских архивах документы, свидетельствовавшие о том, что в XV в. в Гаарлеме действительно жил Лауренс Янсзон Костер, а точнее, два человека, носивших это имя. Оба были членами гильдии Христа, которой принадлежала церковь св. Баво. Места в церкви были расписаны за членами гильдии. Один Лауренс Янсзон сидел на стуле № 5, а второй — на стуле № 29. Первый умер в 1439 г., а второй — в 1484 г. Первый был бондарем и, кроме того, изготовлял свечи, а второй — богатым купцом. О каких-либо связях с книжным делом документы не говорят.
Сообщение де Йонге было бы просто отнести к числу многочисленных легенд, которыми изобилует история книгопечатания, если бы не сохранились многочисленные фрагменты древнейших произведений типографского станка, который, как считают ученые, работал в Голландии, возможно еще в догутенберговские времена. Среди них есть и «Зерцало человеческого спасения». Все эти фрагменты анонимны, с каким-либо конкретным именем их связать невозможно.
Одним из первых фрагменты голландской первопечати изучил кембриджский библиотекарь Генри Бредшоу, издавший в 1871 г. в Лондоне «Указатель гарнитур шрифта и ксилографических украшений, употреблявшихся типографами в Голландии в XV столетии»[164]. Он выявил семь готических шрифтов, которыми было напечатано достаточно большое количество изданий как на голландском, так и на латинском языках. Впоследствии были найдены фрагменты, напечатанные восьмым шрифтом. Все эти издания подробно изучил немецкий инкунабуловед Готфрид Цедлер, который аргументированно показал, что они вышли из типографий по крайней мере трех печатников[165]. Древнейшего из них — «Печатника Зерцала» — Цедлер отождествил с Лауренсом Янсзоном Костером, хотя для этого никаких оснований не было. Самый старый шрифт этого печатника, так называемый «шрифт Понтана», по мнению Цедлера, создан еще в 30-х годах XV в. Он назван так по напечатанному им юридическому сочинению Людвига Понтана, которое могло выйти в свет не ранее 1458 г., ибо в нем упоминается папа Пий И, ставший во главе римской курии в указанном году. Однако ранее этим шрифтом печатались многочисленные Донаты — элементарные учебники латинской этимологии.
Вторым шрифтом «Печатника Зерцала» был «шрифт Салицето, или Доктриналов». Цедлер считал, что он возник в начале 40-х годов XV в. «Доктринал», составленный Александром де Вильдье в 1209 г., был популярным в средние века учебником латинского языка. Чтобы облегчить запоминание, он написан стихами — гекзаметром.
Косвенным доказательством достаточно старого происхождения второго шрифта служит следующий факт. Сохранилась записная книга некоего аббата Жана ле Робера из Камбре. В одной из записей идет речь о том, что аббат в середине января 1445 г. приобрел «Доктринал, отлитый в форме» (un Doctrinale gette en molle). Другая запись сообщает, что в 1451 г. в Валансьене Жан ле Робер купил «Доктринал, отлитый в форме», который «ничего не стоил и был полон ошибок» [166]. Здесь, вне всякого сомнения, говорится о печатных книгах. Но книги эти могли быть и ксилографическими, т. е. отпечатанными с цельной гравированной на дереве формы.
Противники Цедлера, а их было немало, относили работы «Печатника Зерцала» к 70-м годам XV в. Советский исследователь Н. П. Киселев утверждал, что «знакомство нидерландского прототипографа с техникою печати, изобретенной в Майнце (Гутенбергом. — Е. Н.), произошло, по-видимому, в начале 1460-х годов и во всяком случае не ранее конца пятидесятых…» [167]. Считать вопрос до конца изученным и решенным не приходится. Необходимо точно датировать сохранившиеся до наших дней фрагменты голландской первопечати, используя для этого методы бетарадиографии. Современные ученые, и прежде всего Фердинанд Гельднер, не исключают того, что Иоганн Гутенберг в 1444–1448 гг. или же, если допустить возможность его пребывания в Авиньоне, в период с мая 1446 г. по октябрь 1448 г. жил в Голландии и печатал там примитивные издания — «Зерцала человеческого спасения», Донаты и Доктриналы [168].
В Майнце
Первое свидетельство о пребывании Иоганна Гутенберга в Майнце после возвращения из Страсбурга, а может быть, не прямо из Страсбурга, а из Голландии относится к 17 октября 1448 г. В этот день «Хенн Гензефляйш, называемый Гудепбергк», одолжил 150 гульденов у майнцских горожан Райнгарда Брумзера и Ханхина (Иоганна) Роденштайна. Заем был сделан при условии выплаты процентов в сумме 7,5 гульденов ежегодно, т. е. под 5 % годовых. Посредником при получении займа выступал Арнольт Гельтхуз, дальний родственник Гутенберга. Арнольт был мужем Эльзы, дочери Петера Витцтума, брат которого Клаус был женат на сестре Гутенберга. Из рода Гельтхуз происходила и бабка изобретателя Грета цур Юнген Абен.
Документ о займе сохранился не в оригинале, а в копии, заверенной в гражданском суде Майнца 23 августа 1503 г. К тому времени долг еще не был выплачен. Документ был обнаружен и впервые опубликован в 1830 г. Карлом Антоном Шаабом[169].
В документе сказано, что Гутенберг одалживает деньги «на свою пользу и благо». Нет никакого сомнения в том, что цель займа — получение средств на создание типографии. Долго отсутствовавший в родном городе изобретатель горожанам не известен. Поэтому, чтобы получить деньги, пришлось прибегнуть к помощи Арнольта Гельтхуза, человека, исключительно преданного Иоганну Гутенбергу. Его однофамилец Адам Гельтхуз после смерти изобретателя установил на его могиле надгробную плиту с памятной надписью.
Гутенберг продолжает совершенствовать изобретение, первая мысль о котором пришла ему еще в Страсбурге. Уже в Голландии, если согласиться с тем, что Гутенберг там работал, изобретение начало приносить первые плоды. В Майнце издательская деятельность расширилась. Гутенберг во множестве печатает небольшие издания, рассчитанные на удовлетворение массового спроса. Все они набраны старейшим шрифтом, который в специальной литературе получил название DK (от первых букв слов «Донаты» и «Календари»). Подробнее об этих изданиях — учебниках латинской грамматики, календарях, индульгенциях — будет рассказано в следующей главе. Пока же отметим, что одно из них, так называемый «Астрономический календарь», традиционно датировали 1448 г. В последнее время датировка была сдвинута лет на 10 позднее, хотя полной уверенности в правильности этого у нас нет. Уже шла речь о том, что некоторые современные исследователи хотят изолировать Гутенберга от производства массовой, «рыночной», как они говорят, литературы. Утверждают, что параллельно с изобретателем в Майнце самостоятельно работал его ученик, поставлявший на рынок все эти листовки и брошюры. Нам такое предположение не кажется вероятным. По нашему мнению, Гутенберг в конце 40-х годов XV в. занимался в Майнце активной книгопечатной деятельностью.
Документальных подтверждений этому, к великому сожалению, нет. Архивные документы молчат о Гутенберге вплоть до 23 апреля 1453 г. В этот день ему была выплачена страсбургская рента в размере 26 гульденов. Из записи, извлеченной из страсбургского архива и впервые опубликованной в 1925 г. Карлом Шорбахом, явствует, что получал деньги не сам изобретатель, а клирик из Майнца Иоганн Буине[170]. Страсбург выплачивал ренту и родственникам изобретателя — Эльзе, вдове его покойного брата, в размере 13 гульденов (деньги получал Йекель Хиртц, брат Эльзы) и Орту, племяннику Гутенберга — тоже в размере 13 гульденов.
Сам Иоганн Гутенберг в это время был в Майнце.