Фрагмент (л. 6 и 9) другого 27-строчного Доната был еще в 1840 г. найден в переплете одной из актовых книг городского архива в Бамберге. Любопытно, что второй экземпляр этих же самых листов того же издания попал в Бодлеянскую библиотеку в Оксфорде; фрагмент был приобретен при распродаже коллекции Георга Клосса [277].
В 1906 г. пергаменный фрагмент другого 27-строчного Доната (л. 6–9) был приобретен Королевской библиотекой в Берлине при распродаже собрания Густава фон Эмиха [278]. В том же собрании имелся и другой фрагмент (л. 6), поступивший в 1909 г., а ранее принадлежавший Королевской библиотеке в Эрфурте[279].
Несколько небольших фрагментов 27-строчного Доната (обрывки л. 5 со строками 2–7, 13–18 и 25–27) были обнаружены в начале XX в. в переплете нюрнбергского издания 1481 г. в библиотеке в Карлсруэ[280].
Нужно, наконец, назвать большой фрагмент (л. 4–6, 9-11, 14) 27-строчного Доната, который в свое время хранился в коллекции Жака Розенталя в Мюнхене, а впоследствии поступил в Государственную библиотеку в Берлине[281].
В меньшем количестве изданий известны Донаты с другим количеством строк.
30-строчный вариант, по мнению А. Руппеля, близок к «Астрономическому календарю»[282]. Считалось, что печатался он сразу же за календарем — в 1448–1449 гг. Последователи К. Вемера датируют его 1456–1457 гг. Первый из этих Донатов известен с 1830 г., когда во Франкфурте-на-Майне распродавалась на аукционе коллекция Георга Клосса[283]. Фрагменты (л. 1–2, 11–12) попали в Бодлеянскую библиотеку в Оксфорде и в Библиотеку Британского музея в Лондоне. Возможно, что восьмой лист из этого же издания находится в Гутенберговском музее в Майнце, а второй — был в коллекции Людвига Розенталя в Мюнхене [284]. Небольшим фрагментом владел и собиратель Генрих Клемм в Дрездене[285]. По мнению П. Швенке, 30-строчный Донат содержал 12 листов с длиной строк в пределах 163–168 мм. В «Сводном каталоге инкунабулов» выделено семь изданий 30-строчного Доната, фрагменты (л. 1, 2, 4, 5, 8, 9, 11, 12) которых имеются в Государственной библиотеке в Берлине, Британской библиотеке в Лондоне, Бодлеянской библиотеке в Оксфорде, Городской библиотеке в Карлсруэ, в книгохранилищах Праги, Лейпцига и Нью-Йорка[286].
Примерно к 1447–1450 гг. относили гутенберговеды и 26-строчный Донат, единственный сохранившийся фрагмент (л. 1, 2, 9, 10) которого был найден в 1910 г. в городской библиотеке Трира, а впоследствии поступил в Королевскую библиотеку в Берлине[287]. Сложность здесь состояла в том, что текстуально он близок не к Донатам в шрифте DK, а к изданиям этого учебника, которые впоследствии в шрифте В42 выпускали И. Фуст и П. Шеффер. Для некоторых исследователей это свидетельствовало о том, что шрифт DK со временем перешел к Шефферу. На наш взгляд, закреплять тот или иной шрифт за одним типографом не следует. Различные отливки одного и того же шрифта могли одновременно находиться у нескольких печатников, правда, в более позднее время, когда такие печатники появились. Ранее считалось, что корректурные оттиски, хранящиеся в Ягеллонской библиотеке в Кракове, также относятся к 26-строчному Донату. После исследований К. Вемера их относят к 27-строчному Донату.
Самым поздним считается 28-строчный Донат, известный в трех изданиях[288]. Он содержал 14 листов, но оборот последнего из них был пустым. Издание датировали 50-ми годами XV в. Небольшой фрагмент (строки 12 и 13 л. 4 и 9) хранился в Мюнхенской королевской библиотеке[289]. Другой 28-строчный Донат, отпечатанный тем же шрифтом, известен по фрагментам, находящимся в библиотеках Майнца и Нью-Йорка[290]. Инкунабуловеды относят это издание к 60-м годам XV в. и считают, что напечатал его бамбергский типограф Альбрехт Пфистер.
Подведем итоги. Нам известно 23 издания Доната в шрифте DK. Конечно же, их было больше, ибо издания, напечатанные на бумаге, до нас не дошли. Далеко не все они вышли из типографии Иоганна Гутенберга; некоторые из них печатали его ученики. Однако о принадлежности их пока говорить рано, хотя новые электронные методы исследования намечают пути к их индентификации. Инкунабуловеды пытались установить последовательность изданий, но все эти построения представляются нам субъективными.
Логика как будто бы свидетельствует о том, что в одной типографии не могли печататься разные по количеству строк или по редакции текста издания. Но логика в приложении к старопечатным изданиям бессильна. Об этом говорят и три вышедших из московской анонимной типографии Четвероевангелия, различные по редакции и напечатанные разными шрифтами.
Так или иначе, но Гутенберг имеет прямое отношение ко всем рассмотренным выше Донатам хотя бы потому, что он был создателем шрифта DK — первого типографского шрифта в мире (если не считать дальневосточных опытов, с которыми читатель познакомится ниже).
«Турецкий календарь»
Кроме Донатов, которые использовались в учебных целях, первые типографы охотно печатали всевозможные календари. Потребителями этой издательской продукции были ремесленники и купцы в городах, крестьяне в деревнях. Календари содержали всевозможный познавательный материал, а иногда служили своеобразными пособиями для Доморощенных астрологов, пытавшихся предсказывать будущее. Не чуждались они и актуальной политической тематики.
Злобой дня в середине XV в. была опасность турецкого нашествия. В мае 1453 г. султан Мехмед II (1432–1481) после почти двухмесячной осады взял штурмом Константинополь. Гибель когда-то всемогущей Византийской империи произвела огромное впечатление на современников. В конце 1454 г. Иоганн Гутенберг напечатал шрифтом DK так называемый «Турецкий календарь» на 1455 г., содержавший непосредственный отклик на события, столь волновавшие Европу. Календарная форма была использована для того, чтобы призвать к борьбе с турками все реальные политические и военные силы Европы.
В курс дела читателя вводило название, проставленное в верхней части первой страницы: «Призыв к христианскому миру против турок». Далее в немецких виршах шла речь о турецком нашествии, представлявшем смертельную опасность для европейских народов.
12 месяцам соответствовали 12 частей календаря, в каждой из которых на борьбу с турками призывалась какая-либо определенная сила. Напечатанный под январем призыв был обращен к римскому папе, под февралем — к императору, под мартом — к правителям балканских стран, под апрелем — к королям европейских стран… Сентябрь дал повод для стихотворного обращения к немецкой нации, которое в прозаическом переводе звучит так:
Германия, ты — благородная немецкая нация.
Твои императоры, наследники римской короны,
Выбираются семью курфюрстами.
Твоя превосходная сила
Позволит тебе поспорить с любым воинством.
Тебе помогут все твои графы и все рыцарство
На всеобщее благо и исполнение христианских надежд…
В конце текста, приуроченного к каждому месяцу, сообщаются краткие астрономические и календарные сведения — это, собственно говоря, и позволяет считать издание календарем.
Под декабрем помещено сообщение о турецкой опасности, написанное в Риме 24 октября 1454 г. и поступившее во Франкфурт 6 декабря 1454 г. Это позволяет приблизительно датировать издание — вторая половина декабря 1454 г.
Заканчивается календарь первым новогодним пожеланием, воспроизведенным типографским способом: «Хорошего и радостного Нового года!»
«Турецкий календарь» — первое, полностью сохранившееся печатное издание, которое датируется с большей или меньшей точностью[291]. В книжечке всего шесть листков размером 220×170 мм. Оборот пятого и весь шестой лист — пустые, остальные — запечатаны с двух сторон. Размер полосы набора 175×115 мм. На всех страницах помещено по 21 строке; исключение составляют страницы 1, 3 об. и 5, каждая из которые содержит 20 строк. Отпечатана книжечка в одну краску. Но над ней потрудился рубрикатор, который перечеркнул заголовок киноварной чертой, выделил красным названия месяцев, отдельные слова и буквы. Типографская техника сравнительно примитивна. Выключки строк печатник еще не знает или сознательно не применяет. Гутенберговеды подсчитали, что шрифт издания содержит 15 прописных и 90 строчных знаков, а также семь знаков препинания.
Сохранился «Турецкий календарь» в единственном экземпляре. Его первый владелец переплел издание Гутенберга вместе с рукописью «Как император Фридрих III въехал в Рим», написанной в середине XV в. На полях рукописи — пометы аугсбургского историка и городского писца Конрада Пойтингера (1465–1547). Книжное собрание этого известного в свое время гуманиста попало в библиотеку аугсбургской Иезуитской коллегии, а эта последняя, в свою очередь, в начале XIX в. влилась в Баварскую королевскую библиотеку в Мюнхене.
«Турецкий календарь» обнаружил Андреас Феликс фон Ёфеле, который в 1746–1778 гг. был библиотекарем в Мюнхене. Во время одной из ученых поездок в Аугсбург он нашел небольшой томик, познакомился с ним, а затем начертал на его первой страница: «Книга эта — первоклассная редкость, которую надо хранить среди цимелий библиотеки». Надпись сделана на латыни. Слово «цимелия» происходит от греческого «кеймелион», что означает «драгоценность». Так библиотекари издавна называют первоклассные редкости.