– Где вы его взяли? Это официальный документ Миркарвии!
На лейтенанта слова не произвели никакого впечатления.
– Прочтите, сэр, – произнес он тщательно контролируемым голосом младшего офицера, у которого вдруг появилась власть над старшим офицером из другого ведомства, – с этаким стерильным уважением. Штен поморщился, но сдержал гнев и продолжил читать. Через несколько строк его возмущение сменилось изумлением.
– Невозможно! Не верю! Не могу поверить! Я отказываюсь в это верить!
Лейтенант наслаждался происходящим, но не показывал этого. Он сложил листы и убрал их в карман.
– Тогда вы не верите собственному правительству, капитан. Как вы сами заметили, это официальный миркарвианский документ. – Он повернулся к солдату, который изучал полетный лист: – Сержант, вы уже нашли подозреваемого?
– Почти, сэр. – Он оглядел салон и обратился к капитану: – Здесь все пассажиры, сэр?
– Да, – рявкнул Штен. – Сами посмотрите. Хотя, погодите. Нескольких не хватает. Я собирался поговорить с…
– Мы знаем о смертях, капитан, – сообщил лейтенант. Он взял путевой лист и список пассажиров у сержанта и, не обращая внимания на шок, отразившийся на лице Штена, стал смотреть по сторонам, чтобы сопоставить имена с возможными кандидатурами. Потом медленно прошелся среди пассажиров, которые не понимали, что происходит, но не сомневались – что-то все же не так, а потому слегка отодвигались от лейтенанта, словно тот был заразным или собирался втянуть их в салонную игру.
– Вы синьор Кэкон? – он остановился.
Но то был не Кэкон. То был синьор Харльманн, на лице которого отразилось облегчение от того, что он не Кэкон. Харльманн указал на настоящего Кэкона, который, в свою очередь, съежился под холодным взглядом лейтенанта. Лейтенант медленно направился к Кэкону, правда, на полпути снова остановился и сверился со списком. Повернувшись направо, он глянул на леди Нинуку:
– Вы… синьорина Бэрроу?
Нинука не успела ответить, потому как возмущенная мисс Амберслей выпорхнула вперед и приняла позу боевой наседки.
– Она совершенно точно не мисс Бэрроу, молодой человек! – заявила компаньонка ее светлости самым суровым тоном. – Перед вами леди Орфилия Нинука, и я бы попросила вас выказывать ей соответствующее уважение. Вон там, – она кивнула в сторону мисс Бэрроу, – мисс Бэрроу.
Лейтенант посмотрел в указанном направлении без особого интереса.
Мисс Бэрроу все это время гадала, к чему был этот подсчет голов. Как сенцианцам удалось узнать про смерти? Очевидно, что капитан им ничего не сообщал. Возможно, Кабал был прав, полагая, что на борту тайные агенты и, похоже, не только миркарвианские. Кстати о Кабале – куда он запропастился? Она вдруг сообразила, что не видела его с тех пор, как они подлетали к аэропорту.
– Синьорина Бэрроу? – обратился к ней лейтенант.
– Ммм? – Леони все еще витала в своих мыслях. Возможно, в происходящем не было ничего таинственного. Возможно, все было связано с Кабалом. – Да. Да, я – Леони Бэрроу.
– Перфетто! – лейтенант щелкнул пальцами и лениво указал на нее. Солдаты тут же вытянулись по стойке «смирно». Мисс Бэрроу вдруг обнаружила, что на нее смотрят дула шести винтовок.
– Что? – она поборола желание подпрыгнуть от удивления, поскольку рациональная часть ее мозга боялась – и не без оснований, – что такое поведение может дать солдатам повод открыть огонь. Она медленно покачнулась на носках, стараясь сделать это так, чтобы движение не выглядело опасным.
– Я по-прежнему не верю! – пророкотал капитан Штен.
– Да что… что все это значит? – мисс Амберслей встрепенулась еще сильнее, чем несколько мгновений назад. – Вы не можете направлять на нее ваши кошмарные пушки! Она… она англичанка!
Лейтенант проигнорировал ее. Он подошел к мисс Бэрроу и замер, демонстративно изогнув губы в насмешливой улыбке, дабы у той не осталось сомнений, что над ней глумятся.
– Синьорина… Леони… Бэрроу. – Он произнес ее имя так, будто оно было явной и стопроцентной ложью. – Или мне лучше называть вас. – Секунды тянулись, а лейтенант получал удовольствие от всеобщего напряжения, зная, что его гражданская публика – бедные несведущие глупцы – вытягивала шеи и ловила каждое слово. Он позволил им помучиться еще один миг, а затем выдал: – Иоганна Кабал… Некромантка!
Все хором охнули, включая только что разоблаченную некромантку.
– Вы все перепутали, – сумела выдавить Леони наконец.
Лейтенант понимал, что не может усмехнуться сильнее, потому как это будет выглядеть совершенно глупо, поэтому помотал головой для пущего эффекта.
– Неужели? Посмотрим. Вы арестованы за преступления против человечества, природы и Бога. Прежде всего, – за незаконную практику некромантии. Вы можете ничего не говорить, но все, что вы скажете, будет запротоколировано в качестве свидетельства и может быть использовано в суде. У вас есть право на юридического консультанта во время допроса и последующего слушания. Вам понятны ваши права?
У мисс Бэрроу пресохло в горле. Первоначальное изумление прошло, она понимала, что попала в большую беду. Иоганна Кабал? Они явно искали Иоганна Кабала, но при передаче информации каким-то образом закралась ошибка, и они считали, что мужчина на самом деле женщина. Где, кстати, носит этого Кабала? Мысли разбегались, и то, что ее травил самодовольный хлыщ в армейской форме, ничуть не помогало. Лейтенант продолжал спрашивать – поняла ли она свои права? Поняла ли она? Она почти согласилась, когда между ней и офицером выросла мисс Амберслей.
– Она – АНГЛИЧАНКА! – кричала крохотная мисс Амберслей сенцианцу в лицо. – Как вы смеете столь безобразным образом клеветать на английскую леди, вы… вы… иностранец!
Лейтенант смерил взглядом разошедшуюся женщину и поднял бровь с чрезвычайно надменным видом:
– Ах, синьора, здесь вы – иностранцы.
Нет для англичанина более жалящего оскорбления, чем услышать, будто они – иностранцы, поскольку это полностью противоречит правде. Ибо вся Вселенная принадлежит англичанам, а они позволяют остальным селиться тут и там, поскольку их обязывает национальное благородство.
Если бы взглядом можно было убить, лейтенант превратился бы в пыль в ту же секунду, вместе со всей его родней на семь поколений назад, попавшей под ретроспективный удар. Но взглядом убить нельзя. Поэтому, несмотря на все усилия мисс Амберслей, лейтенант остался жив и демонстрировал свое самодовольство.
– Вы злой человек, – медленно произнесла мисс Амберслей, умудрившись даже «вы» превратить в кошмарное ругательство. Она демонстративно повернулась к нему спиной и заговорила с мисс Бэрроу.
– Вам не стоит беспокоиться, дорогая, – затараторила она, хватая ее ладони. – Этот нелепый игрушечный солдатик явно сделал глупую ошибку. Я первым делом отправлюсь в Британское консульство и проинформирую их о случившемся. Прошу, не тревожьтесь. Помощь уже в пути. Не вешайте голову, мисс Бэрроу. Мы им еще покажем!
Во время путешествия у мисс Бэрроу не было времени на щебет и ужимки мисс Амберслей, но в том, как эта хрупкая женщина верила в ее невиновность и в то, что правда восторжествует, было что-то трогательное. Ком в горле мисс Бэрроу стал больше. Что бы ни случилось, она могла рассчитывать как минимум на одного союзника в этом испытании.
– Спасибо, – сумела выдавить она. – Спасибо, мисс Амберслей. Я буду держаться.
Лейтенант пренебрежительно фыркнул. Трепет, вызванный необычной ситуацией, сходил на нет. Он надеялся на перестрелку, на сражение с зомби. А две англичанки, ведущие себя друг с другом совершенно по-английски, вызывали у него скуку. Он отдал приказ сержанту, и синьорину Иоганну Кабал, некромантку, пользующуюся дурной славой в определенных кругах, взяли под арест и вывели с корабля в сопровождении солдат.
Тем временем, герр Иоганн Кабал, подлинный некромант, пользующийся дурной славой в определенных кругах, бродил по улицам Парилы и обдумывал свой следующий ход. Его план изначально заключался в том, чтобы выбраться из города как можно скорее. Спешил же он из-за опасений (пусть даже это и было маловероятно), что мисс Бэрроу заявит: «Я невиновна! Этот документ подделка! На самом деле вы ищете Иоганна Кабала, который выдает себя за Герхарда Майсснера, миркарвианского госслужащего!» – на что сенцианцы ответят: «Действительно! Так и есть! За ним!» По этому зловещему сценарию в течение нескольких минут город взбунтуется, и Кабала очень быстро арестуют. Такой вариант развития событий ему не нравился, и он предпочитал не думать о нем слишком долго, в том числе и потому, что считал маловероятным. Подделка вышла неплохого качества и заставит власти какое-то время сомневаться в словах мисс Бэрроу, как бы убедительно она ни заявляла о своей невиновности. Они могут ей поверить, но отпустить без твердых доказательств ее честности и хорошей репутации было бы халатностью с их стороны. Лучше уж задержать невиновного человека на день-другой и потом извиняться, чем выпустить некроманта на свободу. День-другой, затем… Вот и вся фора, которая у него имелась. Попытавшись покинуть город слишком поспешно, он привлечет внимание, так что какое-то время придется потратить на то, чтобы усложнить жизнь преследователям, которые, несомненно, пустятся по его следу, когда властям Сенцы наскучит небольшая шутка, что он с ними сыграл. С ними и мисс Бэрроу.
В груди у него ворочалось неприятное чувство, скорее всего бывшее уколами совести. Он радовался, вернув свою душу, но чувство вины очень утомляло. Почему надоедливый внутренний голос мучил его за то, что он поступает так, как необходимо? Еще и доселе незнакомое ощущение прибавилось – надежда, что с Леони все будет в порядке. Он понятия не имел, почему его это беспокоило. Ей всего-то причинили незначительные неудобства. Да он убивал людей и за куда меньшие доставленные неприятности. Леони должна быть благодарна. Внутри вспыхнуло легкое негодование и гнев на нее, что тоже насторожило Кабала своей иррациональностью. Он усилием воли заставил себя выкинуть все эти мысли из головы, напомнив себе, что времени у него в обрез, а мисс Бэрроу скоро отпустят – и настроение у нее при этом будет не слишком хорошим, – а ищейки пойдут по его следу.