Однако в Цирке братьев Кабал было нечто особенное. Нечто необыкновенное. Что-то, что отличало его от других. Обычный бродячий цирк тривиален и мелок масштабом: он создан для обычных людей и призван вытаскивать их из привычного мира, дурачить до тех пор, пока они готовы быть дурачками. Обычный бродячий цирк заставляет простаков верить, будто веселье способно путешествовать по шоссе и окольным дорогам в форме этакой пилюли из смешков и радости. Однако для Цирка братьев Кабал это была всего лишь маска, поддельный фасад. За широкой приветливой улыбкой скрывался капкан с приманкой из восторгов и искушений, попкорна и удовольствий, наслаждений и хот-догов с сомнительной начинкой. Сатана, который несомненно являлся своего рода экспертом в том, что касается соблазнов, был совершенно прав, когда говорил: стоит человеку пройти через ворота, ведущие в цирк, как он становится рассеянным и беззащитным. На ярмарку приходят для того, чтобы хорошо провести время, прекрасно понимая, что в какой-то момент тебя обдерут как липку. С Цирком братьев Кабал разница состояла лишь в масштабе утраченного.
Но это все теория. Куда более показательны примеры.
– Мы пришли сюда веселиться.
Сказано это было таким тоном, что Рейчел тут же прочла подтекст – в противном случае ходить тебе с разбитой губой. А она очень надеялась, что до этого не дойдет, ведь губа только-только зажила после прошлого раза.
– Мне весело, – ответила она и улыбнулась.
Улыбка получилась не слишком убедительной, но Тед счел, что девушка с ним в достаточной мере согласилась, а потому разжал кулаки, которые прежде сами машинально сжались. Он большую часть времени ходил, сжав кулаки.
Тед огляделся. Перед ним развернулся цирк – беспорядочный вихрь звуков, огней и запахов, обещавший столько всего. Каллиопа, неоновые вывески, аромат свежего попкорна создавали целый новый мир – мир чудес, восторгов и забав. Конечно, главная его цель заключалась в том, чтобы искушать людей, заставлять их препираться, богохульствовать, спорить и убивать, но ведь по ходу дела можно было и кокос выиграть.
Тед глядел на все это веселье с кислой миной, как человек, который ожидает разочарования и пытается с ним справиться, отправив источник своих бед в больницу. Тед протянул руку Рейчел – девушка быстро вложила в нее свою ладонь и позволила утянуть себя внутрь, на саму ярмарку. Когда они проходили сквозь ворота, то заметили фермера, на чьей земле расположился цирк.
Мужчина стоял, засунув большие пальцы в карманы жилета, и выглядел чертовски довольным собой. Он улыбался и кланялся всем, кто останавливался, чтобы купить билеты, словно цирк принадлежал лично ему. На самом деле он считал поголовье посетителей. Во-первых, для того, чтобы удостовериться, что его не надули с рентой, а во-вторых, ради чистого удовольствия, которое ему доставлял подсчет в уме и та сумма, которая вырисовывалась справа от знака равенства. Знай он, что ждет его в туманном будущем, вскоре после того, как его душа покинет тело,
он бы не был столь счастлив. И если прежде ему казалось, что министерство сельского хозяйства слишком любит загружать людей ненужной бумажной работой, то первая встреча с Артуром Трабшоу навсегда должна была изменить его мнение.
Тед и Рейчел гуляли по широким тропинкам, петляющим между аттракционами. Реши какой-нибудь зевака понаблюдать за ними в течение нескольких минут, он удивился бы, зачем эта пара вообще пришла сюда.
Рейчел, казалось, не замечала и половины того, что происходило в цирке. Большую часть времени она выглядела тревожной и настороженной. Порой, когда на глаза ей попадалось что-то интересное, на лице ее промелькивало удовольствие, но оно быстро стиралось, уступая место рефлекторной неопределенности. Рейчел уже давно усвоила, что не стоит иметь собственного мнения, а уж если так получалось, что мнение у нее все-таки было, она тщательно следила за тем, чтобы не обмолвиться о нем в присутствии Теда. Он ведь мог не разделить ее точку зрения. Неопределенность отражалась и на внешности Рейчел: отчаянно, но безуспешно она старалась быть привлекательной для Теда и незаметной для остальных мужчин. В конечном счете Рейчел в своей милой, но тусклой одежде приятных, но блеклых тонов выглядела словно размытое пятно. От природы миловидное и даже привлекательное лицо скрывал густой слой косметики – слишком много пудры, слишком много теней на глазах.
Глядя на Теда, тоже нельзя было однозначно сказать, чего он хочет. Он пришел на ярмарку с аттракционами, но совсем не веселился. У него была девушка, но ничто не связывало их вместе. Он даже не шел с ней рядом, а подгонял, словно пастушья собака овцу из стада, и при этом постоянно озирался на случай, если кто-то решит покуситься на его собственность. Внутри его раздирал конфликт: ему хотелось выставить Рейчел напоказ, похвастаться, но в то же время он боялся, что случайный мужчина может обратить на его девушку внимание. Случись любопытному зеваке засмотреться на Рейчел, Тед в своем воскресном костюме и с убогой стрижкой тут же оказался бы нос к носу с незадачливым посетителем и, выкатив глаза, принялся бы допрашивать, что такого особенного тот нашел в его девушке.
Они переходили от ларька к ларьку: Тед – снедаемый подозрениями, Рейчел – постоянно напуганная, не знающая, чего ожидать. Пара и не догадывалась, что стала объектом пристального внимания любопытного наблюдателя.
Хорст Кабал, невидимый для всех, кроме самых зорких кошек и самых подозрительных собак, следил за тем, как Тед и Рейчел прошествовали мимо. Еще одно небольшое преимущество того, что ты менее живой, чем все остальные, – сила, скорость, умение при необходимости гипнотизировать людей и в довесок умение становиться невидимым для людей и зверей. Однако доброе сердце и внимание к деталям были у Хорста с рождения. Он наблюдал, слушал их наигранную беседу – его четкие утверждения, ее витиеватые двусмысленные фразы – и делал выводы.
Дождавшись, когда пара исчезнет из виду, Хорст вновь стал видимым и молча замер. На лице его отразились серьезные раздумья. Затем он превратился в размытое пятно и в мгновение ока исчез.
Иоганн Кабал заканчивал свое первое выступление в роли зазывалы, когда рядом с ним возник Хорст. Он появился из воздуха прямо на глазах у нескольких посетителей, которые тут же все как один отшатнулись и испуганно вскрикнули.
– Мой брат, – представил его некромант и изобразил улыбку, пышущую теплотой, сродни духовке из кукольного домика. – Очень одаренный маг.
Он подождал, пока притихшая и не слишком поверившая его словам толпа рассосется, а затем повернулся к Хорсту.
– Что ты вытворяешь? – злобно сказал Кабал. – Этих цыплят ничего не стоит распугать.
Хорст передал брату бутылку, которую успел захватить по пути оттуда сюда. Несмотря на молниеносность перемещений Хорста, сосуд, на удивление, остался цел.
– Выпей, – гнев Кабала совершенно не тронул Хорста. – Голос тебе понадобится для следующего выступления.
Некромант осторожно взял бутылку и сделал небольшой глоток. Прошла секунда, но этого было достаточно, чтобы настороженность Кабала сменилась явным отвращением. Он резко сплюнул жидкость на траву, словно по рассеянности влил в рот при помощи пипетки концентрированную азотную кислоту. Кабал свирепо посмотрел на брата, снял очки и потер слезящиеся глаза.
– Дезинфицирующее средство? Ты дал мне выпить дезинфицирующее средство?
– Это шипучка из корнеплодов, Иоганн. Ты что, никогда не пробовал?
Кабал подозрительно посмотрел на брата, затем на бутылку.
– И люди это пьют?
– Да.
– Не в медицинских целях?
– Нет.
Некромант покачал головой, не веря своим ушам.
– Да они ненормальные.
Он аккуратно поставил бутылку, но продолжал искоса поглядывать на нее, словно она в любой момент могла кинуться на него и заставить опустошить содержимое.
– Итак… – продолжил некромант, – чем ты занимался?
– Наблюдал.
Хорст затих, ожидая, пока его молчание возымеет эффект, а брат начнет потихоньку закипать. Только тогда он продолжил:
– Думаю, сегодня тебе повезет.
Лицо Кабала просветлело, и на нем отразилась надежда, что встревожило Хорста. Но почти мгновенно радость Кабала сменилась недоверием.
– Я думал, ты не одобряешь этого предприятия.
– Вот именно. Заметь, я не сказал, что собираюсь поучаствовать и помочь тебе. Просто, что тебе сегодня повезет.
Кабал задумался.
– И…
Но в следующий миг рядом с ним уже никого не было. Некромант испустил тяжелый вздох. Похоже, злиться на Хорста за его внезапное исчезновение не имело смысла, тем более что Кабал знал – Хорст поступил так специально, чтобы взбесить его. Бросив взгляд на бутылку газировки из корнеплодов, Иоганн Кабал решил, что ему тоже стоит прогуляться, раз уж цирк сегодня может открыть счет жертвам. Кабал хотел лично увидеть, как это случится. При необходимости он сам поспособствует делу. Учитывая, как именно он стал временным владельцем бродячего цирка, вполне возможно, его вмешательство потребуется. Но прежде нужно оставить кого-то зазывалой в «Дом медицинских уродств».
– Ты, – некромант щелкнул пальцами и безапелляционно указал на прохожего.
Им оказался десятилетний мальчишка в шапочке с пятерней на макушке, как у учеников доктора Тервилекера [5], в красно-белой полосатой футболке и с бумажным пакетом, полным жареного арахиса. Ребенок, раскрыв рот, уставился на Кабала. Он неуверенно похлопал себя по груди и спросил:
– Я, сэр?
– Да, ты. Сюда. Подойди сюда. Вот так, за подиум. Хотя, нет, здесь тебя никто не увидит. Лучше в сторону. Сними эту дурацкую шляпу. И надень другую дурацкую шляпу. Вот уже лучше. А теперь рекламируй это представление, пока я не вернусь.
Некромант оставил перепуганного до смерти мальчика в слишком огромной соломенной шляпе.
– И как мне его рекламировать? – крикнул ребенок Кабалу вдогонку, но ответа не последовало.