Лично товарищ Сталин за время участия на фронтах Великой Отечественной войны произвёл 26 боевых вылетов и сбил лично 2 самолёта противника. Достоин награждения орденом Суворова 2-й степени».
Во время перестройки, когда поднялся очередной вал антисталинских публикаций, многие демократические публицисты стали подвергать сомнению и боевые заслуги его младшего сына, в том числе, и факты его участия в боевых вылетах, тем более наличие у него сбитых самолетов противника.
Чтобы не было сомнений в том, что Василий лично сбивал самолеты противника, представим свидетельство уже упоминавшегося С. Ф. Долгушина: «Василий Сталин полком командовал старательно, прислушивался к нам, более опытным летчикам. Как командир полка он по своему усмотрению мог делать боевые вылеты в составе любой эскадрильи, но чаще всего почему-то летал в составе моей. В течение февраля-марта мы сбили с десяток самолетов врага. С участием Василия – три. Причем надо отметить, что первым, как правило, атаковал их Василий, после этих атак самолеты теряли управление, и мы их потом добивали. По нашим летным законам их следовало засчитывать Василию, как сбитыми лично, но он их считал сбитыми в группе. Я однажды сказал ему об этом, но он махнул рукой и бросил коротко: «Не надо!». 5 марта 1943 года в составе другой эскадрильи он сбил лично ФВ-190» (Безиргани Г. Арестант Владимирского централа. // Вечерний Тбилиси. – 2002 г.
То же подтверждает и Ф. Ф. Прокопенко, у которого с той поры осталась памятная фотография с благодарностью за жизнь от Василия Сталина, которого Федор Федорович дважды спасал в бою: «Он создал авиагруппу и сам воевал. Почему он мне подписал портрет? Потому, что мы вместе летали, и я дважды выбивал у него из-под хвоста противника. Много летать ему не давали – уговаривали, мол, не надо, Василий Иосифович; у вашего отца старший сын погиб… Он соглашался, а сам своевольничал – летал. У него три сбитых самолета. Два Ме-109 я видел лично» (Севастьянова А. Четырнадцать тысяч часов без земных впечатлений. // Гвардия России, № 5 (10), 2003 г.).
То есть, если верить словам Ф. Ф. Прокопенко и С. Ф. Долгушина, получается: два Ме-109 плюс один ФВ-190, это уже три самолета сбитых лично да еще три сбитых в группе, по словам того же С. Ф. Долгушина, можно отнести к личным. Итого шесть. Выходит, что официальный счет Сталина не завышен, а занижен. Один самолет «потерян», три – оформлены как сбитые в группе. И это говорят люди, которые вместе с Василием воевали, герои войны, а не журналисты, которые пытаются что-то доказать через пятьдесят лет после событий.
«Выпускник Качинского училища, Василий Иосифович, – пишет маршал авиации Руденко в своих воспоминаниях, – начал войну инспектором-лётчиком, под Сталинградом командовал 32-м Гвардейским полком, потом 3-й Гвардейской дивизией.
В ходе боёв под Берлином он возглавил 286-ю истребительную дивизию. За успешные действия был награждён двумя орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского и Суворова 1-й степени, польским крестом Грюнвальда».
«Как-то, в личной беседе, – пишет Станислав Грибанов, – Сергей Игнатьевич охарактеризовал своего подчинённого так: «Вася был умный парень…». Сказано это было в те годы, когда уже не было ни Сталина, ни его сына, врать не требовалось».
8 мая 1945 года в пригороде Берлина Карлсхорсте был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. До этого, 2 мая, в приказе Верховного Главнокомандующего за овладение Берлином отмечались летчики Главного маршала авиации А. А. Новикова, Главного маршала авиации А. Е. Голованова, генералов С. И. Руденко, С. А. Красовского, Е. Я. Савицкого, Е. М. Белецкого, Г. Н. Тупикова, Е. Ф. Логинова, Г. С. Счетчикова, В. Е. Нестерцева, В. Г. Рязанова, А. В. Утина, Б. К. Токарева, И. В. Крупского, А. З. Каравацкого, И. П. Скока, Б. А. Сиднева, И. Ж. Дзусова, С. В. Слюсарева, В. М. Забалуева, П. П. Архангельского, Г. И. Комарова, полковников В. И. Сталина, Д. Т. Никишина, А. И. Покрышкина, В. И. Александровича.
8 мая на КП дивизии Василий Сталин дал последнюю команду задержавшемуся в берлинском небе бойцу:
– Возвращайся! Посадку разрешаю. Войны больше нет…
После войны
После окончания войны, 286-я авиационная дивизия Василия Сталина была оставлена в Германии, в Группе советских оккупационных войск. Он продолжал готовить свои боевые полки без скидок на мирное время – обстановка оставалась напряженной. Лётчики хорошо владели всеми видами стрельб по воздушным и наземным целям. Командир авиационного корпуса генерал Савицкий, большой друг в те годы Василия Сталина, был доволен успехами дивизии, её молодым, но уже сложившимся командиром.
В своей характеристике на Василия в то время он писал: «За первое полугодие 1946 года проведено 22 лётно-тактических учения, все они прошли организованно, без происшествий. В целом дивизия по выполнению плана всех видов учебно-боевой подготовки занимает 1-е место в корпусе. За время, прошедшее после войны, 286-я дивизия заметно выросла, стала более организованной. Лётный состав полностью подготовлен к выполнению боевых задач на средних высотах, 40 % лётчиков могут летать на больших высотах и в сложных метеоусловиях.
Сам генерал-майор авиации В. И. Сталин обладает хорошими организаторскими способностями, оперативно-тактическая подготовка хорошая. Свой боевой опыт умело передаёт лётному составу. В работе энергичен и инициативен, этих же качеств добивается от подчинённых. В своей работе большое внимание уделяет новой технике, нередко подаёт новаторские мысли и настойчиво проводит их в жизнь. Лётную работу организует смело и методически правильно».
Правда, в этой же аттестации высказана озабоченность состоянием здоровья Василия Сталина, отмечено, что он вспыльчив, не всегда умеет себя сдерживать, с подчинёнными допускает грубость, а иногда слишком доверяет им.
Но в общем – Василий Иосифович «дисциплинирован, идеологически выдержан, морально устойчив». Вывод: «Занимаемой должности вполне соответствует, может быть назначен на повышение, целесообразно было бы использовать в инспекторском аппарате Главного управления ВВС Красной Армии».
То есть, в целом аттестация весьма и весьма положительная. Под началом Савицкого Гвардии полковник В. И. Сталин прослужит полтора года в Германии. Старейший авиационный инженер генерал Печенко припоминает: «В конце войны у стен Берлина я познакомился с генералом Е. Я. Савицким. Он тогда командовал истребительным корпусом, в состав которого входила дивизия В. И. Сталина. Савицкий и Сталин дружили. В наших разговорах он довольно подробно характеризовал своего подчинённого и друга. Летал Василий смело и охотно, но количество его полётов ограничивалось руководством, хотя никаких указаний со стороны его отца на этот счёт не было. По словам Е. Я. Савицкого, Василий обладал хорошими организаторскими способностями и волевыми качествами…»
Дружеские отношения Евгения Яковлевича с Василием сохранятся аж до самой смерти Иосифа Виссарионовича. Позже, уже в эпоху так называемой гласности, маршал Савицкий радикально переменит свое мнение о фронтовом друге, а когда ему напомнят его былые отзывы о Василии, скажет, что иначе в те годы было нельзя. Забудет свою дружбу с Василием и все, что тот для него делал, и Степан Микоян, ставший антисталинистом, как и его отец. Не забудут Василия только его фронтовые товарищи, все время после его гибели добивавшиеся и добившиеся в конце концов его реабилитации в 90-е годы.
Ну, а пока в 1946 году не только в корпусе, но и во всей 16-й Воздушной армии дивизия Василия Сталина занимает по боевой подготовке ведущее место. Командующий генерал-полковник авиации С. И. Руденко, как уже сказано, считает, что комдив достоин продвижения на должность командира корпуса. Правда, рекомендует изжить недостатки: В. Сталин допускает грубость в обращении с подчинёнными, иногда слишком доверчив. Но всё-таки командование отдаёт приказ о назначении генерала В. И. Сталина командиром 1-го Гвардейского истребительного авиационного корпуса, которым тогда командовал Герой Советского Союза Генерал Г. Н. Захаров (его переводили в Москву).
После года работы командиром авиакорпуса Василия Сталина назначают помощником командующего Московского военного округа по строевой части. Это 1947 год. Через год он становится командующим ВВС Московского военного округа. Что и говорить, в послевоенное время карьера Василия росла, как на дрожжах, и отец этому уже не препятствовал. Но, судя по результатам, и сын выкладывался на полную катушку. Судите сами.
Что он увидел, придя в округ?
Послевоенное время. Страна в руинах. Не хватает людей, ресурсов, аэродромов, пригодных для нормальной работы и обучения летного состава, крайне мало, парк боевых самолетов изношен и устарел. Между тем разведданные с Запада поступают тревожные – ощущение, что там начали готовиться к следующей войне, теперь уже с СССР, вовсю развивается атомная промышленность, авиация на пороге реактивной эры.
С чего же начал молодой командующий? Во-первых, начал наводить дисциплину, которая, надо сказать, порядком расшаталась – летчики усиленно расслаблялись после напряжения военного времени, процветало пьянство, полеты часто отменялись. При Василии полеты стали регулярными, пьянки пресекались на корню, и сам Василий, по свидетельству очевидцев, в это время не пил.
Второе, что он сделал – это озаботился бытовыми условиями своих подчиненных, добыл для округа 500 финских домиков и переселил туда бесквартирных летчиков. Квартирная проблема перестала быть острой.
Далее. Согласно действовавшему тогда порядку, летному составу был положен два раза в год двухнедельный отдых в профилактории. А раз так, значит, должен быть профилакторий и в ВВС МВО у Василия Сталина. Причем лучше всех.
Так появился подмосковный профилакторий «Марфино», где сегодня расположен один из лучших Центральных военных санаториев МО РФ. В. Полянский, сын одного из адъютантов Василия Сталина, описывает его так: «Этот великолепный комплекс В. Сталин отвоевал у правительственных структур для личного состава авиации округа. Дворец и все окружающее его поместье – это был великолепный парк с вековыми соснами, архитектурными ансамблями, а самое главное – огромный рукотворный пруд с насыпными островами посередине. Пруд был соединен с рекой, через которую были перекинуты два каменных моста. В 1947–1952 годах это изумительное творение зодчества и русского народа было реставрировано по приказу