Анфиса потерла ладонью лоб.
– Когда все случилось, я вздрогнула – может, я следующая в списке у Кости на отправку на небеса? Нас связывало некое подобие дружбы, но я видела Боброву в ресторане. Маугли мог предположить, что я ее узнаю даже с другой прической, цветом волос, формой носа и подбородка. Взгляд не изменить. Может, мне пора заказать по себе реквием?
Рассказчица щелкнула языком.
– И совсем нехорошо стало, когда неожиданно ушел из жизни Федор Мурсин. Это, скажем так, левая рука покойного Константина. Правой был Игорь Соловьев, мой друг, о котором я уже упоминала. На счету людей Константина много удачных ограблений, Федор был их разработчиком. Гениальным. Учитывал все, поэтому бандиты Маугли (да и сам он) ни разу не попались. Умерли Костя с Федей друг за другом. Кто остался? Иван Ропотов! Если Мурсин и Игорь – правая и левая руки Константина, то Иван – мальчик, которого Костя когда-то к себе приблизил, его верный пес. Это Ропотов настойчиво повторял дятлам пера, которые слетались тучами на похороны Мурсина: «Федор скончался от разрыва аневризмы. Маугли умер раньше. У него были бабы, но штамп в паспорте не стоял. Маугли не мог долго жить с одной герлой, любил разнообразие. Ему нравились те, которые у шеста вертятся, снять любую из них на время легко. Не жадный он был, за неделю отношений мог квартиру девке купить и машину».
Спирина прищурилась.
– Согласитесь, странная речь. Ивана спрашивают про Мурсина, он сообщает, что тот умер от разрыва аневризмы, и… вещает далее про Константина, как тот менял телок почти каждый день. Думаю, в желании убедить всех, что у Маугли не было одной постоянной женщины, организатор спектакля слегка переборщил.
Спирина чуть наклонила голову.
– И, слушая «пение» Ропотова, я неожиданно прозрела, все стало так ясно, что я удивилась – ну как раньше не догадалась?! Маугли доверял Федору, Игорю и Ропотову. И он знал, что я не в его команде, просто балансирую на проволоке между двумя мирами, криминальным и милицейским. Информацию не продаю ни тем, ни этим. Я журналист, мое дело – писать, думая, как составить материал. Костя специально пригласил меня в ресторан, а Рита там сидела для того, чтобы я сообразила, что Боброва – любимая женщина Маугли, и помогла ей, когда Костю «убьют» и он долгое время не сможет быть с Маргаритой.
Дегтярев неожиданно улыбнулся.
– Конец восьмидесятых годов двадцатого века. Первые «братки». Малиновые пиджаки, на шее золотые «голды» весом несколько килограммов, катаются они на пригнанных из Германии иномарках. Потом начало девяностых, расцвет бандитизма. «Быки», которые гуляют как в последний день жизни… Как-то все это подзабылось. Некоторые руководители бандитских группировок ловко спрыгнули с поезда, сейчас они немолодые, уважаемые, богатые бизнесмены. Но таких по пальцам пересчитать. Те, кто остался жив, умны и хитры. Они брали не деньги, их легко отследить. Они вскрывали личные ячейки, в которых часто лежат очень дорогие украшения, валюта и документы. Проделывали это бандиты по ночам, тихо. О том, что банк «почистили», узнавали только утром, когда взломщиков и след простыл… Как погиб Мурсин? Его тело обнаружили в квартире. Соседи вызвали милицию – запах плохой в подъезде появился. Никакого покушения, выстрела снайпера, отравления – ничего такого не было. При вскрытии обнаружилась аневризма головного мозга. Хоронил его Ваня Ропотов, близкий друг, они когда-то учились в одном классе. Ивана тоже уже давно нет в живых. Маугли, Мурсин и Ропотов из последних могикан были… Официально Федор умер от аневризмы, – но от аневризмы ли? И ушел ли на тот свет Константин? В год его смерти повсюду творился полный беспредел. За «вкусные» деньги могли какую угодно бумагу составить. Ни по Константину, ни по Мурсину я не работал. Хоронили их по моде тех лет, с понтами: гробы стоимостью квартиры, венков горы, места на Ваганьково. Плюс толпа, так сказать, скорбящих товарищей по бизнесу, оркестр. Официально они были холостые, жены не присутствовали на похоронах. Мать Кости умерла, отец неизвестно кто, ни брата, ни сестры у него не было. Мурсин был детдомовцем. Первую горсть земли на крышку гробов обоих друзей бросил Иван Ропотов. Он же по завещанию получил квартиру, машину и что-то еще от покойных.
– Маугли составил завещание на случай своей кончины? – удивилась я. – И его «левая рука» поступил так же?
– Редкая предусмотрительность для людей, которым слегка за тридцать, – кивнул Александр Михайлович. – Семей у них нет – зачем беспокоиться об имуществе?
– Наверное, Ропотов получил не только квартиру и машину, но и все награбленное, – впервые присоединился к беседе Собачкин. – Вероятно, у Маугли немало чего было… Или он все прогулял?
Анфиса поморщилась.
– Нет. Не помню, упомянула или нет, но Константин очень аккуратно распоряжался деньгами, на ветер их не бросал. Да, у него были дорогие машины и охрана, но деньгами он впустую не разбрасывался, полагаю, скопил свой «алмазный фонд»… Клавдия Петровна Воробьева – на самом деле гражданская жена Маугли. У них родилась дочь. А где официально Боброва? Вскоре после похорон любовника она погибла с ребенком. Дачу в тот год на лето в убогой деревеньке сняла, жителей там было раз-два и обчелся, все они старухи. У одной из бабушек во дворе стоял под сдачу однокомнатный домик с верандой. Рита там поселилась с малышкой, и… баллон с газом взорвался, погибли они.
Анфиса усмехнулась.
– Бабка, которая избу сдавала, вскоре после смерти женщины купила двухкомнатную квартиру в Москве, переехала туда. Откуда у нее взялись деньги? Так с пенсии накопила! А через некоторое время Клавдия Петровна Воробьева приехала в Иваньковск с двумя девочками, Олей и Юлей. Ничего необычного, привлекающего внимания. Младшая – совсем малышка, говорить не умеет. Старшая – тоже крошка, но уже лопочет, правда, четко выражать мысли вслух пока не способна. Сколько в России девочек, у которых в документе стоит имя «Ольга» или «Юлия»?
Анфиса усмехнулась.
– Вот такая история.
Глава двадцать девятая
Когда Спирина уехала, мы продолжили работать.
– Клавдия перебралась со временем в самый престижный, богатый район Иваньковска, – произнесла я. – Кто-то ей помог.
Кузя оторвался от монитора.
– Юлии и Ольги Воробьевых пока не нашел.
– Имена и фамилия совсем не редкие! – удивилась я.
– Согласен, – не стал спорить Кузя, – такие есть. Но все они не подходят по возрасту. Исчезли девочки. Замуж не выходили, детей не рожали, сообщения об их смерти нет. Подумал, что они изменили имена, но тоже мимо.
– Могли незаконно это сделать, – подсказал Сеня.
– Верно, – не стал спорить Кузя, – но в этом случае я бессилен.
– Так, – протянул полковник. – В какой школе они обе учились? Надо проверить, поступали, скорее всего, по настоящим свидетельствам о рождении. И у них должны быть аттестаты об окончании десятилетки. Со дня смерти Константина сколько лет прошло?
– Когда Маугли убили, Ольге еще не было трех лет, – быстро ответил Кузя. – А Юлия родилась уже после его смерти.
– Если мы предположим, что обе отправились в первый класс семилетними, то к этому возрасту надо прибавить десять. Следовательно, когда Ольга стала первокурсницей, Маугли в могиле лежал пятнадцать лет. А на момент становления студенткой Юлии – семнадцать или восемнадцать.
– М-м-м, – промычал Сеня, – документы лежат в архиве. Стоит там покопаться, найти одногруппников, возможно, девушки с кем-то дружили. Вероятно, кто-то из приятелей помог им сменить документы.
– Интересно, сестры общаются? – задался вопросом Кузя.
И тут меня осенило:
– Когда я привезла Дудковой продукты, она пришла в полный восторг. Стала разбирать сумки. Точно сейчас разговор не передам, но важна суть. Лиза показывала что-то Клавдии, спрашивала: «Это хочешь?» А я сидела не рядом с Клавдией, нас разделял большой стол. Инвалидное кресло не особо высокое, я видела лишь верхнюю часть Воробьевой, по плечи. И сейчас лишь сообразила: Дудкова задавала вопрос, держа в руке, например, банку варенья. Елизавета внимательно смотрела на свою подопечную и улыбалась. Если Клавдия радовалась, Лиза отвечала: «Поняла, это тебе нравится». Дудкова понимала Клавдию, но та молчала, улыбалась, кивала или вертела головой так, что становилось ясно, что ей не по вкусу, а что, наоборот, нравится.
– Она не способна двигаться? – быстро уточнил Собачкин.
– Ну, – на секунду растерялась я, – ходить Воробьева точно не может. Но она хорошо слышит, поворачивает голову, опускает ее, поднимает, руками двигает. Когда я вошла в комнату, она волосы поправила, слегка улыбнулась. Женщина не безумна.
– Ольга Николаевна Воробьева, которая окончила десятилетку в Иваньковске, поступила сначала в вуз, где готовят учителей, потом, по ее словам, сменила имя, невесть как перебралась в институт, где готовят киноартистов, и получила диплом, – объявил Кузя, глядя в компьютер. – А потом пропала с радаров. Куда она подевалась?
– Умерла? – предположил Собачкин.
– Создается впечатление, что девушка исполнила свою мечту, стала лицедейкой, вышла за ворота института – и все! – пробормотал Кузя. – Поиск еще идет, но пока нет никаких сведений.
– Откуда взялась Алевтина Николаевна Воробьева, которая называет Клавдию матерью и сообщает, что та живет в Иваньковске, нуждается, и просит денег на дорогое лечение матушки? – удивилась я. – Мы…
Я замолчала.
– Продолжай, – велел Дегтярев.
– Мы сразу узнали, что Алевтина солгала коллегам о смерти своей мамы, – продолжила я, – а потом, наверное, забыв, что наврала раньше, учительница труда сообщила, что мать у нее больна. Педагог умчалась на помощь ей, забыв про Веру. Что если Алевтина не имеет вообще никакого отношения к старшей Воробьевой? Что связывает преподавательницу с воспитанницей Юркиной? Они обе пропали, а в развалинах церкви обнаружилась пара окровавленных халатов. Да только живо выяснилось, что это спектакль, который поставил непрофессионал. Можно предположить, что женщина и девочка совершили совместный побег. Вера хотела вырваться на свободу, она терпеть не может родителей и слишком умного брата. Кирилла постоянно хвалят, называют гением, а его старшая сестра – двоечница и ведет себя так, что отец, который очень обожал дочь, оказался вынужден поместить ее в интернат тюремного типа. Алевтина тихо работает, получает неплохую зарплату, но на нее особо не разгуляешься. Денег хватает, чтобы оплатить коммунальные расходы, купить проду