ельное подкрепление.
31 января иракское командование предприняло очередную наступательную операцию. Эта атака была проведена в секторе Каср-и-Ширин и была направлена на то, чтобы отбить линию вершин, возвышающихся над Шумером. Иракцы захватили этот район, но на следующий день были вытеснены яростной контратакой, которая стоила иранцам нескольких батальонов. 12 февраля иракцы предприняли вторую атаку, теперь уже в направлении Мехрана. Хотя им не удалось захватить разрушенный город, они продвинулись на 7 километров и вошли в Иран. Каждая из этих попыток указывала на то, что перевооружение и профессионализация иракского офицерского корпуса наконец принесли свои плоды. Хотя у иранцев все еще было больше людей на фронте, иракцы теперь обладали гораздо большей огневой мощью и мобильностью. У них также был один танк на каждую сотню солдат, в то время как соотношение иранских танков к солдатам составляло 1 к 500.
Власть имущие в Тегеране были полны решимости вернуть себе инициативу. Они согласились на крупное наступление под названием «Бадр», в честь знаменитой победы Пророка, открывшей дорогу в Мекку. Операция должна была пошатнуть иракский режим. Акбар Хашеми Рафсанджани убедил своих коллег нанести удар в том же месте, что и в прошлом году – в сердце болот Ховейзе, чтобы отрезать дорогу на Багдад и изолировать Басру. По его словам, иракцы будут застигнуты врасплох. Спикер парламента выдвинул и другой аргумент: в болотах огневая мощь противника значительно снизится, а его танки станут бесполезными, что даст иранским пехотинцам больше шансов одержать верх. Аятолла Хомейни согласился, при условии, что операции будут проводиться как регулярной армией, так и КСИР.
Высшее военное командование откорректировало свои планы, извлекая уроки из предыдущих неудач. Пехотинцы, в том числе из Корпуса, теперь были оснащены противогазами, накидками и шприцами с атропином для защиты от воздействия химического оружия. Их вооружение было лучше приспособлено. У каждого бойца теперь был шлем, автомат, больше гранат и противотанковых ракет. Улучшилось качество боевой подготовки. Режим согласился на конкретные меры по улучшению сотрудничества между регулярной армией и КСИР. Большая часть оборудования для преодоления разрывов была собрана вблизи сектора атаки. Для дезинформации противника иранское командование приказало провести ряд учений на территории 3-го и 4-го корпусов, в то время как наступление должно было происходить на болотистой местности, удерживаемой 6-м корпусом. Здесь иранцы сосредоточили одиннадцать дивизий, которые должны были начать последовательные волны наступления на линии обороны противника, удерживаемые тремя пехотными дивизиями.
В сумерках 11 марта 1985 года две дивизии КСИР и три механизированные армейские дивизии тихо проникли в болота и направились к Тигру. На рассвете они разгромили иракскую 35-ю пехотную дивизию. Под давлением численного превосходства иранцев и лишенные артиллерийской поддержки, защитники отступили к реке. Многие были взяты в плен. На следующий день ксировцы достигли Тигра и начали наводить три понтонных моста в 20 км к югу от Аль-Азаира. В середине дня механизированный батальон переправился через реку, вышел на дорогу Багдад – Басра и двинулся на юг к Аль-Курне. Он закрепился на въезде в деревню и взял под контроль мост через Евфрат, блокировав возможные подкрепления, прибывающие из Басры. Далее на юг две пасдаранские дивизии покинули острова Маджнун и пересекли озеро на десантных кораблях, чтобы атаковать иракскую 4-ю пехотную дивизию при поддержке своей плавучей артиллерии. Иракские пехотинцы сопротивлялись несколько часов, но в конце концов были побеждены. Некоторые держались за свои позиции и были окружены, другие отступили к Тигру и ждали подкрепления.
Контратака координировалась генералом Дханнуном, начальником иракского штаба. 5-я механизированная дивизия вышла из Басры вдоль западного берега Шатт-эль-Араб и захватила Аль-Курну, а 6-я танковая дивизия двинулась вверх по другому берегу реки, чтобы усилить 4-ю пехотную дивизию. Далее на север 10-я и 12-я танковые дивизии разгромили иранские части, переправившиеся через Тигр. В зону боевых действий была брошена даже дивизия Республиканской гвардии из Багдада. Тем временем вертолеты армейской авиации летали над болотами, уничтожая десантные суда с иранским подкреплением, а высотные бомбардировщики Ту наносили удары по иранским плацдармам на восточном берегу болот Ховейзе.
13 марта иракская бригада спецназа, которой было поручено пресечь отступление противника, была на вертолетах переброшена в центр болот. К ней присоединились две другие бригады спецназа, высаженные поблизости на грузовиках. На следующий день иракское контрнаступление продвигалось по всем направлениям при поддержке артиллерии, которая выпустила большое количество химического оружия. Хотя их действие было менее разрушительным, чем в предыдущий раз, они способствовали дезорганизации иранских бойцов, которые не привыкли сражаться в условиях ограниченной подвижности и обзора, налагаемых их непромокаемыми плащами и закрывающими лица противогазами. Иракские войска, которые были лучше обучены маневрировать в зараженной среде, оттеснили их обратно к болотам. Однако иракская 37-я танковая бригада попала в роковую засаду. Иранские бойцы в последний момент вышли из укрытия и с очень близкого расстояния открыли огонь из гранатометов РПГ-7, безжалостно уничтожая иракские танки один за другим. Эти иранские пехотинцы бесстрашно противостояли иракскому пулеметному и пушечному огню, выбивая Т-62.
16 марта прибыла Республиканская гвардия и вступила в бой. Их Т-72 пошли в атаку, сметая многочисленные пехотные заслоны. Иракские коммандос, проникшие в болота, преследовали иранцев и отрезали все пути отхода; менее чем за сорок восемь часов 2000 иранцев были взяты в плен. Под давлением Рафсанджани иранское командование направило сюда резервы, надеясь переломить исход битвы. Но было уже слишком поздно. Иракские дивизии наступали повсюду, освобождая Аль-Аджраду, Аль-Сабху и Бейду. Они жестоко расправлялись с жителями деревень, обвиняя их в сотрудничестве с врагом.
18 марта Хосни Мубарак отправился в Багдад, чтобы продемонстрировать свою поддержку иракского дела и призвать монархии Персидского залива увеличить свое финансовое участие в военных действиях. Это была первая поездка египетского президента в Ирак с момента прихода к власти Саддама Хусейна. Саддам оценил этот жест и заверил Раиса, что поддержит его предложение о скорейшем переносе центра Лиги арабских государств в Каир.
К 22 марта иракцы отвоевали всю территорию, потерянную в начале наступления, и нанесли противнику большие потери: 10 000 убитых, вдвое больше раненых, 2000 пленных, около сотни уничтоженных бронемашин и дюжина сбитых транспортных вертолетов. Три иранские дивизии были полностью уничтожены, а четыре другие потерпели серьезное поражение. Ирак потерял 2000 убитыми, 3000 пленными и 6000 ранеными. Материальные потери ограничились сотней танков, одиннадцатью вертолетами и четырьмя легкими самолетами PC-7 (использовались для распространения химического оружия). Саддам Хусейн хвастался своими успехами в средствах массовой информации и осыпал своих генералов «Мерседесами». Боевой дух иракской армии был на высоте.
В Тегеране настроение было мрачным. Критика в адрес спикера парламента лилась со всех сторон, многие возлагали на него ответственность за провал наступления, ослабившего как регулярную армию, так и КСИР. Али Хаменеи был нетерпим к своему сопернику, утверждая, что лучше всего было бы закончить военные действия, чтобы окончательно подавить противников режима, которые продолжали организовывать теракты в крупных городах и преследовать силы безопасности в провинциях, стремящихся к независимости.
Народные моджахеды вновь проявили особую активность и совершили несколько эффектных нападений в иранской столице. В ответ на это Рафсанджани издал указ о временном прекращении крупных наступательных операций и возвращении к стратегии истощения. Он также пошел на уступки регулярной армии, которая уже несколько месяцев просила прекратить тактику «живой волны» и вернуться к классическому механизированному бою.
Тем не менее, Рафсанджани продолжал использовать риторику «последнего наступления», которое поставит иракский режим на колени. Поскольку армия медлила, он положился на КСИР. Он вызвал их министра Мохсена Рафигдуста и командира Мохсена Резаи, чтобы попросить их тайно подготовить крупномасштабное наступление, которое будет вестись исключительно силами сухопутных войск КСИР и басиджей. Чтобы компенсировать отсутствие регулярной армии, Рафсанджани обязался обеспечить их всеми необходимыми средствами поддержки, которых им ранее не хватало.
Он получил разрешение Верховного лидера на создание артиллерийского командования и ВМС в составе КСИР. Также была создана инженерная дивизия для быстрой переправы через Шатт-эль-Араб и две новые пехотные дивизии, специализирующиеся на амфибийных десантах. Для формирования артиллерии КСИР были обращены две армейские артиллерийские бригады, также развернутые в дивизии.
Командующим ВМС КСИР был назначен полковник Али Араки Хамадани, ему были подчинены три бригады коммандос, сформированные из батальонов морской пехоты. В их распоряжении было сто патрульных катеров и скоростных моторных лодок, закупленных в Китае, Северной Корее и Швеции. Они вооружались пушкой, пулеметом и ракетной установкой и предназначались для преследования судов в Ормузском проливе и поддержки следующего наступления в устье Шатт-эль-Араба. Генералы регулярной армии были в ярости от этих мер, но не могли их оспорить: они были одобрены аятоллой Хомейни. Их возможности для маневра были еще более ограничены тем, что они уже несколько месяцев просили предоставить им современное вооружение, в частности, бесценные противотанковые ракеты «Тоу», которые могли бы позволить им поражать иракские танки.