В сумерках иранская 92-я танковая дивизия вступила в бой с 8-й иракской дивизией, стремясь прижать ее к границе. Как только наступила ночь, 58-я и 77-я дивизии КСИР переправились через Рыбное озеро на плоскодонных лодках и высадились на другом берегу, посреди болот, чтобы атаковать 8-ю дивизию с тыла. Затем они продолжили движение к искусственному каналу. Как только этот маневр был завершен, бригада КСИР переправилась через канал на резиновых лодках и создала плацдарм шириной в километр на противоположном берегу, к северу от Тамуры. Одновременно 23-я дивизия спецназа переправилась через Рыбное озеро, чтобы создать второй плацдарм в направлении Танумы. Она была контратакована 5-й механизированной дивизией.
Тем временем на юге три дивизии КСИР бросились атаковать небольшой четырехугольник площадью около 12 кв. километров, зажатый между рекой Шатт-эль-Араб, районом к югу от озера Фиш и каналом Джассем, в 20 км к востоку от Басры. Хотя иракцы ожидали и готовились к наступлению, они были удивлены массой вражеских войск: 40 000 бойцов – в большинстве своем дети-басиджи – сокрушили их оборону. На рассвете пехотинцы 11-й дивизии отступили на вторую линию обороны, возведенную в 3 километрах сзади, у деревни Ду'айджи. Генерал Абд аль-Вахед Шаннан, командир дивизии, собрал там свои войска и развернул свою последнюю бригаду.
11 января генерал аль-Дури разрешил 11-й дивизии отступить за канал Джассем, который соединял искусственный канал с Шатт-эль-Араб. Водный путь образовал естественную линию обороны, которая заставила басиджей остановиться. Теперь иранский авангард находился всего в шестнадцати километрах от Басры, на расстоянии пушечного выстрела. Взбешенный тем, что генерал аль-Дури отдал приказ об отходе без его разрешения, Саддам Хусейн лишил его командования. Хотя диктатор всегда прощал аль-Дури его прошлые ошибки, теперь ему нужен был действительно компетентный человек для руководства обороной Басры. Он назначил на его место Диах-уль-Дина Джамаля, шиитского генерала, который завоевал его доверие, поклявшись, что скорее умрет, чем позволит родному городу попасть в руки иранцев.
Не посоветовавшись с генералом Дханнуном, Саддам Хусейн отдал генералу Джамалу оперативные приказы. Дханнун был оскорблен. Ситуация становилась все более напряженной, и Саддам уволил начальника штаба вооруженных сил, спросив у своего окружения, кто может его заменить. Учитывая обстоятельства, никто не стремился к этой должности. Никто из генералов высшего командования не вызвался. В итоге Саддам сделал выбор по умолчанию, назначив Саладина Азиза, отставного генерала, имя которого ему назвали его советники. Азиз был интеллектуалом, получившим образование у британцев. Он хорошо зарекомендовал себя в борьбе с курдами в начале 1970-х годов и покинул действительную службу за несколько месяцев до начала войны с Ираном. Будучи вызванным из отставки, он был немедленно принят президентом, который повысил его в должности.
На следующий день Саддам Хусейн, Аднан Хайралла и генерал Азиз отправились в Басру, чтобы лично оценить ситуацию. Иракский диктатор разрешил использовать химическое оружие и решил ввести в бой танковую дивизию Республиканской гвардии «Медина Мунавара». Понимая, что Басра может пасть, он приказал эвакуировать ее жителей и попросил своих генералов подготовить вторую линию обороны вдоль Евфрата, чтобы не допустить продвижения иранцев к Багдаду.
Кроме того, 12 января президент Ирака возобновил «Войну городов» в попытке наказать иранское правительство и отбить у него охоту продолжать наступление на Басру. Иракским ВВС было приказано отказаться от миссий огневой поддержки на поле боя и атак на нефтяной транспорт в Персидском заливе, чтобы бомбить тридцать иранских городов, включая Тегеран, Кум и Исфахан. Хотя эти три города находились далеко от линии фронта, в течение нескольких недель десять МиГ-25, модифицированных для этого типа миссий, совершали налеты на них. Один МиГ-25 был сбит в районе Исфахана 15 февраля 1987 года.
Иракцы также выпустили несколько залпов ракет «Скад» по Дезфулу, Ахвазу и Керманшаху. Иранцы незамедлительно нанесли ответный удар, выпустив ракеты «Огаб» по иракским городам вблизи фронта и ракеты «Скад» по Багдаду. Северная Корея недавно поставила Ирану двадцать ракет «Скад» и готовилась к осени поставить еще восемьдесят. Иранцы ответили артиллерией, их дальнобойные пушки били по Басре, Мандали, Ханакину и Сулеймании. Как и в предыдущих эпизодах «Войны городов», последняя кампания бомбардировок городов не поколебала решимости воюющих сторон.
В ночь с 13 на 14 января 1987 года иранцы начали наступление «Карбала 6» в секторе Шумер. Их целью было захватить стратегический барьер Мандали, который контролировал дорогу на Багдад, но особенно – заставить иракцев перебросить свои подкрепления в этом направлении, сделав Басру более уязвимой. Генерал Ширази лично возглавил операцию, направив в это отвлекающее сражение 100 000 человек и 600 танков, разделенных на семь дивизий (11-я артиллерийская, 25-я и 35-я пехотные, 40-я и 84-я механизированные, 81-я и 88-я танковые). Впервые его генеральный штаб также использовал небольшие беспилотники для полетов над вражеским расположением, что позволило иранцам сохранить свои драгоценные разведывательные самолеты.
У иракцев было всего три пехотные дивизии, противостоящие противнику. Генерал, командовавший сектором, также имел еще три дивизии, расположенные в шахматном порядке вдоль границы, но они не могли двинуться со своих позиций, не оставив широкой бреши в иракском расположении. Его единственными оперативными резервами были 10-я танковая дивизия и танковая дивизия «Хаммурапи» Республиканской гвардии. За пять дней иранцы преодолели иракскую оборону и захватили несколько холмов с видом на заброшенный город Мандали, но прорваться не смогли.
Иракцы контратаковали двумя своими танковыми дивизиями. Впервые за четыре года воюющие стороны вступили в настоящее танковое сражение. Иракцы одержали верх над своими противниками; иранские Т-59 и Т-69 не шли ни в какое сравнение с иракскими Т-72, тем более что экипажам первых не хватало подготовки и мотивации. Некоторые из них даже ни разу не стреляли по целям из-за иранских нормативов экономии снарядов. Однако иракские танкисты не смогли развить свой успех и были отбиты залпами противотанковых ракет «Тоу». В итоге каждая сторона потеряла по 200 танков.
17 января Саддам Хусейн созвал своих главных генералов в Багдаде для организации контрнаступления, которое началось на следующий день в районе Басры. 3-я танковая дивизия направилась в болотистую местность, чтобы восстановить контроль над восточным берегом искусственного канала и изолировать иранских пехотинцев, закрепившихся на другом берегу, напротив Басры. Тем временем 5-я механизированная дивизия, 12-я танковая дивизия и танковая дивизия «Медина Мунавара» сократили два вражеских плацдарма, созданных по обе стороны Танумы, и оттеснили иранских бойцов обратно к воде. Многие не умели плавать и утонули.
21 января, когда фронт, казалось, стабилизировался, президент Ирака обратился к иранскому народу с торжественным радиообращением, в котором отказался от своих территориальных претензий и предложил всеобъемлющий мирный план для Ирана и Ирака. План основывался на четырех принципах: полный и взаимный отвод вооруженных сил к международно признанным границам, обмен всеми военнопленными, быстрое подписание договора о ненападении и невмешательство во внутренние дела каждой страны. Тарик Азиз отправился в Москву, а Таха Ясин Рамадан – в Пекин, чтобы попросить советские и китайские власти, соответственно, оказать давление на Тегеран с целью заставить его принять мирный план. На данном этапе казалось, что только Советский Союз и Китай способны повлиять на иранский режим. Однако иранцы в очередной раз проявили несгибаемость. Параллельные переговоры, проводимые Организацией исламского сотрудничества и неприсоединившимися странами, также оказались безрезультатными.
23 января Али Хаменеи заявил, что Иран откажется от переговоров до тех пор, пока Саддам Хусейн остается у власти. Рафсанджани пошел еще дальше и заявил, что готов закупать оружие у США, надеясь вбить клин в сложные отношения между Багдадом и Вашингтоном. В это время он посетил южный фронт, чтобы проинспектировать свои войска и воодушевить на возобновление боевых действий, попросив их сделать последний рывок. В поэтическом порыве он назвал наступление «матерью всех битв». Он вызвал подкрепления – четыре дивизии КСИР. Теперь у иранцев было 150 000 бойцов, готовых пересечь канал Джассем и искусственный канал и продвигаться к Басре. У генерала Джамаля было всего 40 000 человек, чтобы противостоять им, но их поддерживали 600 танков и 400 орудий.
29 января 1987 года неистовые иранцы пересекли канал Джассем и ворвались на участки противника. Их командир, Мохсен Резаи, бегал от одного конца своей позиции к другому, подбадривая своих солдат. В течение семидесяти двух часов людские волны сменяли друг друга без перерыва, чтобы затопить оборону противника. Потери были огромными, но иранцы, казалось, не падали духом. Иракские солдаты наблюдали, как перед их пулеметами громоздились трупы. Иранские бойцы могли даже пробираться к подножию иракских окопов, укрываясь за стенами из искореженных тел, а затем бросать гранаты. Далее иранцы пробирались через эти чудовищные препятствия и опустошали магазины своих противников, постепенно оттесняя их назад.
1 февраля части КСИР прорвались через канал Джассем, вынудив иракцев отойти на предпоследнюю линию обороны. Теперь иранцы находились всего в двенадцати километрах от Басры и могли видеть ее окраины и некоторые здания. В Тегеране Рафсанджани радовался успеху и гнал в атаку все резервы. Однако теперь, когда войска не были так плотно скованы боем, сражение застопорилось, поскольку иракская артиллерия могла вести разрушительный заградительный огонь, не опасаясь поразить собственных солдат.
Иракский огонь был настолько интенсивен, что даже двадцать пять лет спустя с воздуха можно увидеть местность, испещренную воронками. Вдобавок, иракцы массово использовали боевой газ и вызвали транспортные самолеты Ил-76, которые, пролетая на большой высоте, сбросили поддоны с канистрами напалма, буквально выжигая иранских солдат. С иранской стороны, ослабленной логистикой и ограниченным запасом снарядов, КСИР мог рассчитывать только на свою численность.