В 2008 году завершилось строительство главной конкурентки комплекса Азади — башни Милад 435 м в высоту. Это самое высокое здание в Иране и шестая по высоте башня в мире (в основном благодаря очень длинному шпилю). Непременно посетите смотровую площадку, откуда виден весь Тегеран. Вращающийся ресторан на башне — один из самых приятных в городе.
Любите бродить по музейным залам? Непременно побывайте в Национальном музее Ирана (Музей древнего Ирана, или Иран-Бастан): здесь собраны великолепные археологические находки из Персеполя, Шуша, Рея и других исторических мест. Если интересуетесь искусством Персии — вам сюда! По соседству расположен Музей исламской эпохи, который точнее было бы назвать музеем исламского искусства. Чего тут только нет: ковры, каллиграфия, керамика, миниатюры, ткани, шелка…
Если вас интересуют ювелирные украшения и драгоценные камни, не пропустите Национальную сокровищницу Ирана. Это хранилище редкостей признано одним из крупнейших собраний драгоценностей в мире, и иранцы берегут его как зеницу ока.
Сокровищница принадлежит Центральному банку Ирана и расположена в надежно охраняемом здании. Строгости почти военные. Сдать в гардероб придется все, чуть не до наручных часов. Посетителей дважды проверяют рамки для досмотра. Массивная дверь открывается только через определенные промежутки времени и в любой момент может быть заблокирована. После таких приготовлений мое любопытство возросло до предела…
И не зря! Сефевидские шахи знали толк в искусстве и ювелирном деле. Чего стоит один только Дарьйе-Нур («Море света») — розовый алмаз весом в 182 карата или великолепные шахские короны. Гвоздем программы, без сомнения, остается изготовленный в 1869 г. глобус, на который пошло 51 366 драгоценных камней. Моря выложены изумрудами, континенты рубинами, а Иран, Англия и Франция выделены алмазами.
Коллекция запоминается надолго, впечателние несколько портит только все та же система безопасности: особое стекло реагирует не только на прикосновение, но даже на дыхание или резкое движение воздуха рядом. В результате сигнализация срабатывает каждые пять минут, что здорово действует на нервы.
Иран может похвастаться и большим Музеем современного искусства с чрезвычайно любопытными экспонатами. Они разместились в удивительном спиралевидном здании. Строился музей еще при шахе. Основу коллекции составили работы иранских авторов, но при желании здесь можно найти и скульптуры Генри Мура, а также произведения других известных европейских мастеров. Благодаря продуманному размещению экспонатов в музее царит совершенно особая атмосфера, которая неизменно привлекает поклонников искусства.
Вот еще несколько музеев и достопримечательностей Тегерана, в которые стоит заглянуть: Музей ковров, Музей стекла и керамики, мечеть имама Хомейни, церковь Саркис. Бывшее американское посольство («Логово шпионов») стоит осмотреть снаружи — ради знаменитых антиамериканских граффити.
Особо стоит остановиться на роскошных дворцовых комплексах с парками. В Тегеране их три: Саадабад, Ниаваран и Голестан. В каждом можно погулять, полюбоваться на бывшие шахские покои и залы для приема гостей, посетить десяток-другой музеев. Сами дворцы производят несколько унылое впечатление, а обстановка роскошных залов порой кажется даже несколько безвкусной. Но не стоит забывать: после Исламской революции сюда свозили имущество шаха из множества его резиденций, порой совмещая несовместимые вещи, а потому не стоит судить слишком строго.
В Ниаваране поражают огромные чинары, гостеприимно приглашающие отдохнуть под сенью своих ветвей. Переходим из здания в здание в сопровождении гида и замираем: неповторимое зрелище — зал, отделанный маленькими кусочками зеркал! Свет струится из каждого уголка, и кажется, будто попал в волшебный ледяной замок. В эпоху Каджаров подобная отделка считалась необходимым элементом дворца. Дальше нас ждут приемные покои: европейские столы, уставленные серебром и хрусталем, персидское софре, вокруг которого разложены мягкие подушки. У шаха был и свой бар, и небольшая картинная галерея. Однако дворец в Ниаваране — далеко не самый шикарный.
Саадабад, где находится последний из шахских дворцов, гораздо больше по размеру. Белый дворец состоит из 54 комнат и может многое поведать о последних годах шахского правления. Рассматриваем мешанину ковров, иранских и европейских полотен, скульптур, старинной мебели и техники семидесятых годов, бесшумно ступая по мраморному полу в специальных тапочках. Потом — обязательное фото с парой гигантских ног у входа: когда-то здесь стояла огромная статуя Резы Пехлеви, первого шаха династии, железной рукой правившего тут в начале XX века, но нынче от колосса сохранились только его сапоги.
В следующий раз мы пришли в парк, чтобы осмотреть местные музеи миниатюр и летний Зеленый дворец шаха. У первого же здания останавливаемся как вкопанные. С фасада на нас смотрит… Ленин. На ветру развевается красное знамя, у двери табличка с надписью «Посольство Союза Советских…». Картину дополняли два иранца, переодетые в красноармейцев.
Оказывается, снимают кино. Фильм рассказывает о таджикской девушке, чья семья покинула Иран, переехав в СССР, и о ее возвращении в страну уже взрослой. Главную героиню в детстве играет веселая таджикская девочка, а ее друзей — афганские мальчишки и девчонки. Взрослых таджиков — таджикские актеры, русских — сами иранцы. Все в национальных костюмах, женщины и девушки — в платочках: исламские законы нельзя нарушать даже ради съемок. Улыбающиеся «красноармейцы» просят сфотографироваться со мной — русской, так внезапно появившейся на съемочной площадке. Дети тоже веселятся, и их всячески пытается утихомирить режиссер. Съемки сериала длятся уже не первый год и закончатся только года через два. Причем Саадабад используется для таких постановок достаточно часто.
А по соседству с другим дворцом — под названием Голестан (настолько красивым, что его внесли в Список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО) расположено несколько тщательно охраняемых министерств. Они роскошно украшены (хотя разглядев среди миниатюр на изразцах автомат Калашникова, я, признаюсь, вздрогнула), но фотографировать не рекомендуется: охрана может не так вас понять. В самом Голестане особенно интересна имитация европейской картинной галереи, а также небольшой музей с фотографиями повседневной жизни иранцев в начале ХХ века.
Одно из главных украшений Тегерана — парки, зеленые оазисы среди пыльных автодорог и городских зданий-коробок. Их несколько десятков. Иранцы очень гордятся своими парками и фонтанами и без них города не представляют. Парк Лале, парк Меллат, парк Шахр…
В день моего приезда Бехзад на такси повез нас в горный парк Джамшидье. Очень красивое место: отсюда открывается роскошный вид на Тегеран. По горному склону можно подниматься целый день, а на пути через равные промежутки встречаются рестораны, выдержанные в традиционном стиле иранских провинций. Что для неподготовленного человека (типа меня) неприятно, так это сам подъем, особенно по высоким ступеням, конца которым не видно. Ближе к третьему ресторану я выдохлась, зато мой приятель Пашка, словно горный козел, продолжал прыгать по ступенькам. Бехзад, который в качестве гида исходил этот парк вдоль и поперек, тоже не отставал. И время от времени вежливо спрашивал по-английски, не устала ли я. Я столь же вежливо отвечала «нет», дабы не ударить перед Пашкой в грязь лицом. Впрочем, Бехзад не был бы иранцем, если бы не придумал хитрый дипломатический ход: он задал мне тот же вопрос на фарси. После чего я на ломаном фарси подробно пояснила, что идти дальше не в состоянии. Тут-то Бехзад и завел нас в небольшой ресторанчикпод видом экскурсии.
Любителям гор Тегеран понравится. Зимой у местного населения горные лыжи — самый популярный вид спорта. А летом можно на фуникулере подняться на склоны Точаля. Вы будете вознаграждены великолепным видом на огромный Тегеран.
Фуникулер, на котором мы прокатились к вершине, — одно из самых сильных моих тегеранских впечатлений. В мае в городе нечем дышать: +35 °C, на небе ни облачка, полный штиль. Перспектива поездки в горы казалась особенно заманчивой. Правда, чтобы попасть к фуникулеру, нужно долго идти в гору, но нас выручил вовремя подруливший автобус. Отстояв короткую очередь, покупаем билет на фуникулер и садимся в красный вагончик: два сиденья смотрят назад, два вперед. Выглядит все прилично, хотя исцарапанные окна не мешало бы помыть.
Канатную дорогу еще при шахе сооружали строители из Швейцарии, и безопасность тут до сих пор на высоте — в прямом и в переносном смысле слова. Но касается это лишь техники. За прочим же, как всегда в Иране, следить рекомендуется самому. На очередной остановке кто-то из обслуживающего персонала чуть не забыл закрыть дверцы нашей кабинки перед отправлением (сделать это можно только снаружи). Пришлось громко кричать ему вслед, а то прокатились бы с ветерком…
О-о, какое зрелище перед нами! Каменистые горные склоны, сплошь зеленые внизу, испещрены тропками, по которым вверх взбираются любители горных прогулок. Впереди — заснеженная вершина, позади — серые коробки тегеранских домов. В кабинке мы одни: а значит, можно стянуть с головы ненавистный платок — исламская полиция нас на такой высоте точно не достанет. Не секрет, что тегеранская молодежь точальский фуникулер очень любит: в сумерках так приятно украдкой целоваться в кабинке над горными вершинами.
Посередине пути нас высаживают: я радостно подставляю лицо свежему ветру. Мы оставили лето далеко внизу. Наверху царит ранняя весна, на деревьях только-только появились первые зеленые листики. Лыжники и альпинисты пьют кофе в местном кафе, любуются на открывающуюся внизу панораму Тегерана. За кафе замечаю заросший желтыми одуванчиками холмик — сердце екает, уж больно похоже на Подмосковье. У нас ведь они, как и здесь, только-только появились, а внизу, в городе, одуванчики уже месяц как поседели и облетели.