– Я была единственной девочкой и самой маленькой на корабле, поэтому ко мне было особое отношение…
Представив кристаллическую решетку шарика, я чувствую, как едва ощутимо нагревается браслет на запястье, и слегка шевелю пальцами.
Удивленный вздох Томаса сливается с легким гудением шарика.
– Старший предпочитал не обращать внимание на мой возраст, слабое тело и пол, поэтому мы играли совершенно в другие игры.
С легким треском шарик распадается на сотни маленьких копий. Послушный моей воле рой металла делает вокруг меня круг и замирает четко над головой.
– Хотите сыграть по моим правилам?
Томас изучающе смотрит на облако из крохотных металлических шаров, застывшее вокруг меня.
– Ты слишком сильная, – наконец признает он и так очевидное.
– На вашей стороне корабль, – парирую я.
Иридий несколько секунд изучает меня пристальным взглядом и усмехается.
– Я стар, но не безумен, – важно произносит он и оборачивается к доктору Ветлану. – Кама, покажи ее результаты.
И пока мужчины что-то обсуждают, склонившись над планшетом доктора, я озорно подмигиваю капитану Тивану.
– Смотри, как я могу!
Мысленно представив нужный предмет, я вскидываю руки и делаю пару едва уловимых движений пальцами. Рой металлических шариков соединяется вместе и создает на моей голове высокую корону.
– Круто, правда? – радостно произношу я.
– Ну, ничего такого… – изображает равнодушие капитан, а у самого глаза так и блестят.
Ну, хорошо! Раз это для него ничего такого…
Повинуясь моему желанию и паре движений кистей и пальцев, вместо короткого ежика рыже-золотых волос на голове Тивана возникает буйная шевелюра из металлических кудряшек.
Он оглаживает рукой нежданно приобретенную шапку волос и хитро улыбается.
– И это все, что ты можешь? – подначивает меня капитан.
Грозно сдвинув брови, я призываю свой маленький рой. Послушные мельчайшие соединения иридия обволакивают мои кисти на манер перчаток и замирают. Прикрыв глаза, я сосредоточенно хмурю лоб и мысленно тянусь к обшивке комнаты отдыха.
«Живой» пластик, из которого сделаны межзвездные корабли, настороженно прислушивается ко мне. У корабля уже есть Иридий, поэтому моя попытка наладить контакт подобна вторжению.
«Привет», – мысленно произношу я и тут же получаю ответ – корабль дергается, словно огрызающаяся на чужака собака.
Для меня это полная неожиданность. В кои-то веки, не устояв на высоких шпильках босоножек, я с громким визгом заваливаюсь вперед и падаю прямиком на капитана.
– Осторожно, – смеясь, говорит он и заключает меня в объятия.
– А не надо было нарываться! – сердито замечает Иридий и вновь возвращается к изучению моей мозговой активности.
Тихонько прыснув от смеха, я слезаю с улыбающегося капитана Тивана и сажусь рядом.
– И будь добра вернуть шарик, – не поднимая головы, ворчит Томас.
Все с той же улыбкой я выставляю ладони вперед и заставляю металл вернуть свое исходное состояние.
– Как ты это делаешь? – задает закономерный вопрос Тайрус, закидывая руку на спинку дивана позади меня.
Пожав плечами, я мельком смотрю на тихо шепчущихся доктора и Иридия и хмурюсь.
Иридиев всегда было мало во всех существующих колониях, и дело даже не в «порченой» хромосоме, которая дает нам определенные способности. Основная проблема заключалась в том, чтобы не упустить возможности ребенка и его потенциал. При отсутствии нужных упражнений и режима с детства большая часть Иридиев просто сходила с ума от головных болей, преследующих нас с пятилетнего возраста.
Мне удивительно повезло, что мой отец был Иридием и знал на собственной шкуре, что я чувствую, поэтому обезопасил мое развитие как мог. Мне удивительно не повезло, что адмирал Блейз – самый сильный из всех Иридиев.
– Как думаешь, сколько кораблей она сможет контролировать? – слышу тихий вопрос.
– Минимум три, – так же тихо говорит Томас. – Но и это не предел…
От этих слов мне становится неприятно. Прикусив губу, я опускаю глаза и делаю вид, что созерцание босоножек – это невероятно захватывающий процесс.
Почему никого никогда не интересовал, допустим, какой мой любимый цвет или фасон платья? Почему всем важно только одно – сколько же кораблей я могу себе подчинить?
– Окс, – моментально ловит смену моего настроения Тиван, – все в порядке?
– Почему «Ти»? – неожиданно спрашиваю я у него.
– Что?
Такая резкая смена темы немного сбивает капитана, но мне почему-то кажется, что, если он первым поделится своими переживаниями из детства, мне будет намного легче быть откровенной в ответ.
– Почему Гару зовет тебя Ти? – требовательно спрашиваю я, с интересом заглядывая ему в лицо.
Немного рассеянно почесав затылок, капитан упирается локтем в спинку дивана и подпирает голову кулаком.
– Только пообещай не смеяться, – почему-то просит он, понижая голос.
– Попытаюсь, – честно отвечаю я, уже заранее начиная улыбаться.
Тиван кидает на меня взгляд из серии: «Если что, ты мне уже пообещала» и начинает рассказывать:
– Мои родители назвали меня Тайрус Илий, что переводится как «бесстрашный лев», но в детстве я был больше похож на добродушного ангелочка, чем на вымершего хищника. Возможно, поэтому, когда мы с Гару попали на корабль, Старший стал звать меня Ти до тех пор, пока я не доказал обратное.
Я широко улыбаюсь, размышляя над игрой слов. Сленговое обозначение «Ти» обычно использовали в компьютерных играх для персонажей с характерной внешностью до безобразия милых мужчин.
Скосив глаза, я с интересом смотрю на лицо капитана Тивана. Каким же лапусиком надо быть в возрасте четырнадцати лет, чтобы получить такое прозвище!
– Ти-и-и… – с улыбкой тяну я. – А, по-моему, очень мило!
– В том-то и дело, что «мило», – показательно возмущается капитан. – Меня продолжали называть «Ти», даже когда я стал пилотом штурмовика.
Я с широкой улыбкой смотрю на сидящего рядом Тивана и мысленно вспоминаю все, что говорили о нем девочки в баре. Пилот штурмовика, отличившийся в боях, затем один из младших командиров и в итоге самый молодой из всех капитанов военных кораблей межгалактического флота.
Тивану было двадцать восемь, когда его повысили до звания капитана. А сколько было моему отцу, когда он получил свой первый кораблик? Тридцать – тридцать два, не меньше.
– А я бы хотела посмотреть на тебя маленького, – неожиданно признаюсь я и осекаюсь.
Маленький… Маленький… Ну конечно!
– Ти, – радостно подпрыгиваю я. – Мне срочно нужно поговорить с детективом Снаем!
Он секунду смотрит на мое радостное лицо человека, открывшего по меньшей мере новую пригодную для жизни планету, и, не оглядываясь, протягивает руку назад.
– Кама, планшет, – звучит приказ.
Не раздумывая, доктор Ветлан молча передает рабочий инструмент капитану.
– А можно… – Я неожиданно сбиваюсь. – А можно на мостике? – нерешительно прошу я и поспешно поясняю: – Мне нужен большой экран.
Где-то около минуты, которая кажется мне вечностью, капитан обдумывает мою просьбу.
– Пошли, – в конечном итоге решает он и первым поднимается с дивана.
Звонко цокая каблучками, я торопливо иду следом, стараясь поспевать за его широким решительным шагом.
На мостике мы оказываемся от силы через десять минут, еще пара минут необходима, чтобы связаться с Церерой и дождаться, пока вызов перенаправят детективу Снаю.
Все это время я нервно расхаживаю перед экраном, теребя от нетерпения край белого манжета, пока наконец на мониторе не появляется знакомое лицо грузного детектива.
– Окс? Ты хотела со мной поговорить?
– Да! – Я радостно улыбаюсь. – То есть нет! – совершенно нелогично выдаю я.
На меня удивленно глянул не только детектив с капитаном, но даже офицер, осуществляющий сигнал нужного качества, выглянул из своего укрытия и удивленно поднял брови.
– А можно Дона? Ненадолго…
Сказать, что эта фраза поразила присутствующих, все равно что назвать черную дыру местом, куда попадают души потерянных носков после смерти. Ну, то есть ничего не сказать…
– Дона Айлза? Моего помощника? – зачем-то уточняет детектив Снай.
Я активно киваю головой, чуть ли не подпрыгивая от гордости за свою догадливость. Окинув меня и капитана Тивана суровым бдительным взглядом, полицейский оборачивается в сторону.
– Поди-ка сюда!
Ого! Оказывается, приказы раздавать не только Тайрус умеет. Я скашиваю глаза чуть в сторону, смотрю на суровый профиль капитана и тихонько прыскаю от смеха.
Ти… Не, ну кто бы мог подумать!
– Да? – немного испуганно отзывается молодой парень, и на экране появляется его удивленное лицо.
– Ну, здравствуй! – с легкой иронией приветствую я Дона.
– П-привет… – демонстрирует внезапное заикание парень.
Почему мне нужен был большой экран? Просто хотелось посмотреть, как забегают его глазки и виновато вытянется симпатичная мордашка.
Но Дон Айлз демонстрирует небывалый актерский талант и умение держать себя в руках.
– О чем вы хотели поговорить, Рокси?
Вы? Фи-и! Мог бы так не стараться казаться вежливым.
Скрестив руки на груди, я наклоняю голову вбок и с задумчивым видом смотрю в его серо-зеленые глаза с едва различимым черным пятнышком на радужке. И почему я сразу не вспомнила?
– Э-э-э… – немного растерянно выдавливает он, тушуясь под моим пристальным взглядом.
А я просто молча стою и смотрю на него.
Своему ораторскому искусству я в последнее время не доверяю, так что пользуюсь житейской мудростью и просто молчу, надеясь, что это убережет меня от глупостей, которые может брякнуть язык.
Дон поступает так же. И вот стоим мы, как два барана, и пялимся друг на друга в надежде… А фиг его знает, на что мы рассчитываем!
Оценив всю комичность ситуации, я не выдерживаю и все-таки улыбаюсь сначала уголками губ, затем улыбка помимо моей воли становится шире, и в итоге я прыскаю от смеха.