Я словно провалилась под лед в студеную воду.
Мое тело парализовано, ноги и руки покалывает тонкими иголочками боли, а душа будто покрылась толстой коркой льда.
Рядом суетятся офицеры, один даже толкает меня, пытаясь растормошить, но мне все безразлично.
Ничто на свете не имеет значения.
Теперь не имеет.
Перед глазами вновь встает мертвый офицер с тремя тонкими золотыми полосками на рукаве, над которыми вышиты четыре знакомые с детства каждому звезды: золотое Солнце, серебристая Проксима Центавра, красная Адара и бордовая Вега.
Капитанская нашивка…
Пистолет с тихим стуком вываливается из моих ослабевших пальцев, и я обнимаю себя за плечи. Мне безумно хочется заплакать, чтобы стало немного легче, но слезы не идут.
Как же так? Почему я не успела?
– Капитально засели! – словно сквозь вату пробивается в мое сознание крик офицера. – Клодар с ребятами не может подобраться!
И я словно просыпаюсь от этих слов.
Смерть Тивана не должна остаться безнаказанной.
Я резво поднимаюсь на ноги и призываю иридий.
– Ты чего удумала! – пытается помешать один из офицеров, но тщетно – я уже делаю шаг и выхожу из укрытия.
Не ожидавшие такого поворота событий повстанцы даже не стреляют в мою сторону, поэтому я успеваю почти впритык подойти к телу Тивана.
– Прости… – шепчу я ему, слышу, как оживает один из бластеров повстанцев, и злобно улыбаюсь.
Что быстрее достигнет цели – пуля, луч лазера или сила мысли?
Повинуясь моему приказу, «живой» пластик разогревает пол вокруг, стены и всю поверхность укрытий, за которыми спрятались повстанцы. Застигнутые врасплох, обезумевшие от боли и ожогов мужчины покидают свое укрытие и становятся легкими мишенями.
Мелкие шарики покорного моей воле металла пробивают руку одного из повстанцев и атакуют следующего.
Краем уха я слышу, как выпускают очереди Клодар и его отряд, а затем сжимаю кулаки и кричу. Мой крик лишен смысла, но это единственное, что может хоть немного справиться с болью от страшной потери. Я кричу, пока не заканчивается воздух, делаю вдох и кричу снова.
Подумать только. Всего пару минут назад меня мучили нравственные вопросы, а сейчас при виде того, как повстанцы корчатся от боли с пробитыми руками и ногами, зажимают кровоточащие раны и кричат, прося о пощаде, мне все равно.
Я безжалостна.
Я мертва…
Глава 10Созвездие Лев
– Зачистка прошла удачно – всем спасибо! – слышу я в правом ухе голос Клодара. – Сокол, бери троих и устраните патрульных. Остальные помогают экипажу выбраться из командного центра.
Я стою посреди заваленного ранеными повстанцами зала и бездумно смотрю на тело Тивана.
Надо подойти и попрощаться, пока есть время, и никто не станет мешать, но я все никак не могу решиться.
Когда из этого мира ушел Бак, я хотела лечь рядом с ним и умереть. Теперь, когда я вижу смерть уже второго своего любимого мужчины, то понимаю, что тоже мертва.
Во мне не осталось ничего, кроме пустоты и тупой боли. Душа, словно изорванный клочок бумаги, зияет дырами, и я даже не знаю, существует ли хоть что-то, что сможет вернуть меня прежнею.
– Иридий! – подошедший Клодар кладет руку мне на плечо. – Нужна твоя помощь, чтобы выловить оставшихся. Ты как?
– Нормально, – хрипло отзываюсь я, с трудом разлепив сухие губы, и иду, чтобы присоединиться к команде Сокола.
Сама себе я напоминаю робота. Я дышу, говорю, двигаюсь, но словно потеряла самое ценное, что может быть у человека.
В течение следующих двадцати минут мы без труда находим и обезвреживаем еще семерых повстанцев. В этот раз они сдаются без боя и сопротивления, что немного меня огорчает. Мне хочется встряски, хочется выплеска, но я его не нахожу, поэтому продолжаю совершать механические действия.
Еще через десять минут Клодар сообщает, что остальные корабли повстанцев успешно захвачены адмиралом Блейзом, а сам он прибудет с минуты на минуту, так что было бы неплохо, если бы мы вернулись в командный центр.
Обратная дорога занимает немного больше времени, чем ожидалось, – нам встречаются несколько боевых единиц корабля, которые все это время вели партизанскую деятельность.
Обрадованные солдаты радостно пожимают нам руки и благодарят, но, приметив меня, удивленно округляют глаза.
Чужое веселье и радость победы действуют на меня угнетающе, поэтому я оставляю мужчин и возвращаюсь в командный центр одна.
Замерев у входа, я вновь вижу тело Тивана и с трудом сдерживаю рвущийся из глубин души стон боли.
– Рокси? – слышу я удивленный голос, а затем кто-то хватает меня за локоть и разворачивает к себе лицом. – Поверить не могу! – радостно улыбается Фаррух и сжимает меня в объятиях. – Вот так встреча! – раздражающе громко произносит он. – Ты прилетела с адмиралом Блейзом?
– Да, – киваю я, не вдаваясь в подробности, и, вспомнив об отце, уточняю: – Вы не знаете, где он?
Офицер дергает верхние кнопки кителя и касается шеи. Я замечаю на его бледной коже большой синяк, но тут же деликатно отвожу глаза.
«Лучше бы умер он, а не Тиван?» – мелькает в голове бессердечная мысль, которую я тут же гоню прочь.
Ну же, Окс! Твоя личная утрата – это не повод желать смерти другим.
– Где адмирал Блейз? – растерянно вертит головой Фаррух и хлопает себя по лбу: – Так он пошел поздравить капитана…
– Капитана?
– Ну да! – кивает офицер. – Ти вместе с Гару и еще парой ребят спрятали нас в командном центре, а сами отправились партизанить. Не подоспей подмога, они устранили бы всех повстанцев…
– Но… – Я поворачиваю голову в сторону мертвого тела.
– Это не капитан Тиван. Это не он. – Торопливо объясняет военный. – Ти снял свой китель еще до того, как решил уйти из командного центра. Видимо, кто-то из наших парней решил отвлечь внимание и подставился…
– Фаррух, где он?! – нетерпеливо перебиваю я.
Фаррух пожимает плечами.
– Так Кама отправил его в медблок.
– Он ранен? – в ужасе восклицаю я, чувствуя, как вновь вспотели и мелко затряслись ладони.
– Сам удивлен! – неправильно интерпретирует мое восклицание офицер. – Тайрус у нас такой осмотрительный парень – ни одного серьезного ранения за всю службу, а тут сам под пули полез! Даже странно!
Пискнув от переполнившего душу счастья, я на радостях целую Фарруха в щеку и бросаюсь в сторону медотсека.
Жив! Жив! – сердце стучит так быстро, словно собирается выпрыгнуть из груди.
Не в силах идти шагом, я срываюсь на бег. Горло обжигает от недостатка воздуха, в боку колет, но я даже не думаю о том, чтобы остановиться.
Если бы могла, я бы полетела!
– Благодарю за службу, капитан… – Громкий торжественный голос отца слышен даже в коридоре. – Насколько мне стало известно, Тайрус, ты сражался, как истинный лев, не знающий страха…
Тяжело дыша, я замираю на пороге в палату и обессиленно облокачиваюсь на балку проема. На моих губах счастливая улыбка, а в душе столько радости, что хочется громко смеяться.
Тайрус и отец синхронно поворачивают головы в мою сторону, я встречаюсь с усталым взглядом Ти и тотчас перестаю улыбаться.
Он сидит на больничной койке, раздетый по пояс, а Кама суетится у него за спиной. Тайрус бледен, периодически морщится от боли, а еще в глубине его глаз я не вижу прежней теплоты, и это меня пугает.
– Рокси Тайлз?
Он говорит: «Рокси» вместо ставшего привычным «Оксик», и это подтверждает мои наихудшие опасения.
Обратная аннигиляция! Никогда еще не видела его таким взбешенным.
– Думаю, надо внести ясность, капитан Тиван, – тем временем говорит отец. – Не Рокси Тайлз, а Оксада Блейз. Точнее, Иридий Блейз.
Тайрус кидает на меня тяжелый взгляд и сжимает губы в тонкую линию. Злится. Причем сильно.
– В связи с тем, что Иридий вашего корабля находится в тяжелом состоянии и не может помочь в транспортировке, Иридий Блейз поступает под ваше командование, капитан.
Щека Тивана дергается, словно он хочет насмешливо улыбнуться, но в последний момент останавливается.
Мы вновь смотрим друг на друга, и мне становится жутко. Он видел то мое дурацкое видео! Отсюда и его реакция, и его раздражение.
Не выдержав молчаливого упрека, я виновато опускаю голову.
– Ну что ж… – беззаботным тоном произносит отец и протягивает руку сидящему на кушетке Ти. – Еще раз спасибо за службу, капитан.
– Рад служить межзвездному флоту, – откликается Тайрус, пожимая протянутую ладонь.
Я немного сдвигаюсь в сторону, чтобы пропустить отца, но он останавливается напротив и легко целует меня в лоб.
– Веди себя хорошо, – с родительскими интонациями говорит он.
Машинально кивнув, я еле слышно шепчу:
– Спасибо, пап. Спасибо, что поверил.
Адмирал Блейз широко и непринужденно улыбается и, не сказав больше ни слова, покидает медицинский отсек.
– Кама! – неожиданно зло рявкает Ти. – Ты там гладью вышиваешь?
– Виноват! – тут же отзывается доктор. – Но вы же хотите себе красивый шрам или нет?
– У меня больше нет женщины, перед которой я буду хвастаться, – глядя на меня хмурым взглядом из-под сведенных бровей, заявляет капитан.
Я делаю два осторожных шага к нему навстречу и робко улыбаюсь.
– Ти…
– Капитан Тиван, – тут же одергивает меня Тайрус. – Попрошу вас более не забываться, Иридий!
Рассеянно глянув за его плечо и поймав недоуменный взгляд Камы, я делаю еще один шаг и останавливаюсь.
Мне хочется коснуться пальцами горячей кожи на голой груди Ти, вновь почувствовать вкус его губ, а после уткнуться в плечо и рассказать, как сильно я испугалась, когда подумала, что он умер.
Но Тайрус мрачно молчит и выглядит таким отстраненным, что я не решаюсь даже протянуть руку. Просто стою и смотрю на него.
– Раз вы под моим командованием, – строго выговаривает он, – извольте провести полное сканирование повреждений корабля. Отчет передайте техникам и укажите проблемы, которые мы можем устранить прямо в космосе во время буксировки на базу.