Я встаю с кресла и ухожу обратно в комнату.
Грудь болит так сильно, словно меня кипятком ошпарили.
Ненавижу! Как я его ненавижу!
Глава 16
Лера
Как только оказалась в комнате, то обнаружила на кровати косметику, платье и туфли на полу. Этот ублюдок сразу знал, что я соглашусь. А теперь еще и одевает по своему вкусу, как куклу. Показывает, насколько я не владею ситуацией и мое мнение ничего не значит.
Ярость течет по венам, я хочу сделать все с точностью наоборот. Хочу порвать это платье и выбросить в мусор туфли. Он не контролирует ни меня, ни мою жизнь! Но я ничего не делаю. Мне страшно. Не за себя. Точнее, я боюсь, что он действительно выбросит меня из жизни Катарины. Когда-нибудь я смогу ему противостоять, но не сегодня.
Я покорно иду в душ, а потом надеваю платье, которое Исайя выбрал для меня. Я смотрю на себя в зеркало и не верю, что это я. Обычно я не ношу такие вещи. Уверена, что этот кусок ткани стоит столько, сколько я зарабатываю за год. Платье длиной в пол, с разрезом на ноге, село как влитое на фигуру. У платья короткие рукава, спереди оно выглядит очень прилично, а вот сзади… Спина полностью открыта, если я буду в нем двигаться, то все увидят мой голый зад! А самое ужасное – под него не надеть нижнее белье, его будет видно. Иманов не мог этого не знать.
Урод.
Хоть я и злилась на него, но твердо решила, что буду выглядеть на все сто процентов. Я подняла волосы наверх в некое подобие прически. Порылась в косметике, что мне любезно предоставили, и решила акцентировать внимание именно на губах. Накрасила их алым цветом в тон платья. На глаза – немного туши, и образ готов. Честно признаюсь, мне очень нравится, как я выгляжу, если бы я шла на мероприятие с кем-то другим, то вполне бы насладилась бы вечером.
Я спустилась вниз и услышала, как визжит Рина. Сердце сбилось с ритма, и я побежала на звук. Я даже забыла, что на мне туфли на огромном каблуке. Я забежала в одну из многочисленных комнат и увидела, что Катарина лежит на полу, а рядом с ней… Собака.
– Рина, ты в порядке? – спросила, подходя к ней.
– Мама! Собака! – радостно кричала малышка.
– Я вижу.
Я сажусь рядом с Катариной, и собакен счастливо тявкает и начинает вилять хвостом. Это мопс.
– Эта прелесть пришла к нам на кухню, Рина в восторге просто, не отходит, – говорит Лида.
– Это наверное, собака Исайи, – говорю я. – Какая ты прелестная, какая ты сладкая булочка с корицей, – воркую с новым другом.
– Это Хеннесси, – произносит Иманов. – Он кобель.
Я вздрагиваю от неожиданности. Смотрю в сторону двери, там стоит Исайя в костюме. Я едва не присвистнула, вовремя вспомнила, что я его ненавижу. Мужчина в костюме выглядит просто отпадно.
– Пойдем, Лера.
Я встаю и беру Катарину на руки, целую любимые щечки.
– Я скоро приеду, малышка. Буду скучать по тебе. Люблю.
Исайя молча наблюдал за сценой, засунув руки в карманы брюк.
Мы вышли из дома и сели в джип. С нами в машине было двое охранников, один из них Савва, который подмигнул мне, и еще две машины сопровождения. Я с удивлением посмотрела на Иманова.
– Куда мы едем? – спросила я.
– На мероприятие.
– А зачем столько охраны? Нам угрожает опасность?
– Жить вообще опасно.
– Я серьезно.
Я начала нервничать. Я больше не хочу никаких драматических событий в жизни. С меня достаточно. Мне нужна передышка.
– Я тоже, – отвечает Иманов.
Я больше не хочу вести с ним разговор. Демонстративно отворачиваюсь к окну.
Мысли в голове вертятся со скоростью земного шара. Одна сменяет другую. Я переживаю, как Ринка отреагирует, что меня не будет. Это первый раз, когда на ночной сон укладывать буду ее не я.
Я почему-то вспоминаю этого мопса, а потом… Словно щелчок, и все встает на свои места. Это же не просто собака, а та самая, из его дома! Это собака его покойной жены. Их было трое, а остался один…
Сердце начинает ныть от боли. Воспоминания накатывают как лавина. Говорят, что время лечит. Сколько же должно пройти лет, чтобы вспоминать обо всем без такой раздирающей боли?
Я почувствовала прикосновение к своей ноге и вздрогнула. Резко обернулась и посмотрела на Иманова.
– Что ты делаешь? – выдавила из себя.
Сердце гулко билось о ребра, а по коже разбегались узоры мурашек. Ладонь Исайи поднималась все выше и выше. Я сжала колени в жалкой попытке прекратить все это.
– Руку убрал! – прошипела я.
Исайя поднял на меня взгляд и силой раздвинул мне ноги.
– Я хочу, чтобы ты мне отсосала.
– Что? – я бросаю быстрый взгляд на охрану.
Савва встречается со мной взглядом в зеркале, и я вижу, как он стискивает челюсть.
– Ты сошел с ума! – говорю в страхе. – Перестань! – пытаюсь отпихнуть от себя мужчину.
– Ты сама согласилась на все, Лера.
Согласилась, да! Но не на это… Боже, я не могу… Не могу!
Он хочет, чтобы я… При охране?
– Я не… Не… – заикаюсь.
– Остановите, – отдает приказ.
Машина тут же съезжает на обочину.
– Выйдите покурить. Лера, приласкай меня, – убирает от меня руку и откидывается на спинку кресла.
Я смотрю на охранников, не знаю чего жду от них. Смотрю на Савву. Может, хоть он поможет? А он даже не смотрит на меня, выходит из машины. Подчиняется беспрекословно. Мы остаемся с Имановым вдвоем. В салоне автомобиля слышно лишь мое рваное дыхание.
Время тянется, словно резина. Я не двигаюсь, просто не могу. Мне кажется, прошло уже минут десять, если не больше.
Исайя берет меня за подбородок, я вздрагиваю и несколько раз моргаю. Проводит пальцами по моим губам.
– Я не хочу тебе… – говорю тихо, но твердо.
– Пока не надо.
Я смотрю на него растерянно.
– Тогда зачем это все? – спрашиваю.
Я искренне не понимаю. Что он вообще творит?
– А это демонстрация, Лера. Я видел, как Савва смотрит на тебя. Как подходит. Сейчас я четко дал понять, что ты принадлежишь мне. Чтобы не строили никаких планов и иллюзий. Никто не посмеет мне перечить. Это понятно?
Он говорил о своем охраннике, но также и мне. Он что думает, что я закручу роман с Саввой? Совсем больной?
– Я поняла. Но я серьезно. Сосать тебе не буду.
Ухмыляется и заправляет выбившуюся прядку из пучка мне за ухо.
– Скоро сама захочешь и будешь просить еще.
И я почему-то ему верю.
Глава 17
Лера
Мы подъехали к воротам огромного особняка или даже замка. Я такого еще никогда не видела! Фонтаны, статуи, живая изгородь, лабиринт. Дом такой большой, что невозможно охватить взглядом все великолепие.
– Чей это дом? – спрашиваю, когда вылезаю из машины.
Исайя, словно джентльмен, помог мне выбраться.
– Одного бизнесмена, – уклончиво ответил.
Мою руку он так и не выпустил, когда повел вперед. По телу прошла легкая дрожь от его близости. Наверное, я никогда не привыкну к этому.
– Даже не хочу знать, чем он занимается, – бормочу я.
Такие деньги легально не заработать. Уж я-то знаю.
Иманов хмыкает, кладет мне ладонь на талию и заводит в дом. Его прикосновение ощущается, словно каленое железо. Я вообще вокруг ничего не вижу, я вся сжалась до точки на своей талии. А когда его ладонь касается голой спины, я сбиваюсь с шага. Господи, что со мной?
Из транса меня выводит сам же виновник этого состояния. Он знакомит меня с какими-то людьми. Я не особо запоминаю их имена и лица. Зачем? Думаю, все это одноразовая акция. Я не теряла бдительность ни на секунду. Все, что он делает, – не просто так. У всего какой-то смысл. Я только не могу понять какой.
Здесь настоящий благотворительный концерт! Я просто в шоке от масштаба и от знаменитых людей, которые здесь присутствуют. Наши места прямо у сцены, где сейчас выступает комик номер один в стране.
– А в честь чего мероприятие? – спрашиваю у Исайи.
– Благотворительность.
Я скептически осматриваюсь вокруг. Серьезно? Благотворительность? Может, если бы все присутствующие не купили себе одежду, а отдали эти деньги нуждающимся, то можно было говорить о благотворительности.
– Такое лицемерие, – шепчу я. – И потом все будут говорить: спасибо! Вы столько сделали. А могли же больше. Столько денег своих потратили впустую.
Иманов смеется.
– Думаешь, кто-то из этих людей потратил свои личные деньги? Какая же ты наивная, Валерия. Нет. Они не потратили ни рубля. Отдать последнее – мышление бедняков.
– Тогда зачем это все?
– Покрасоваться перед друг другом.
– Ты тоже такой?
– Я же привел тебя с собой.
Я нахмурилась.
Что он имел в виду? К чему была эта последняя фраза? Но я решила не спрашивать.
Весь вечер я не могла расслабиться, переживала, как там Рина. Исайя видел, что я сама не своя. И в свойственной ему манере приказал успокоиться. Да разве я могла? И тогда он с раздражением протянул свой телефон. Я посмотрела на экран и увидела нашу комнату. Малышка уже спала. А рядом с ней в кресле сидела Лидия. Я всматривалась в черты лица своего солнышка, она словно почувствовала мой взгляд, улыбнулась. Я тоже не смогла сдержать улыбку. Я долго рассматривала Катарину, а потом все же протянула телефон Иманову.
– Спасибо, – искренне поблагодарила.
Он ничего не ответил. Я взяла бокал, чтобы сделать глоток шампанского, и тут до меня кое-что дошло. Камера установлена у нас в комнате! Какого черта? Он все это время… Наблюдал за нами?
– Как давно в комнате камера? – спросила я.
Исайя даже не повернулся в мою сторону.
– Сегодня установили.
Не верю! Вообще! Ни капельки!
Я же голая хожу по комнате.
Извращенец.
Я стискиваю кулаки, пытаюсь успокоиться, выходит очень плохо.
– Я хочу поговорить с Савиной. Ты можешь, пожалуйста, дать мне свой телефон? – говорю я.
Да, я сказала “пожалуйста”, я пытаюсь быть хорошей.
– Все зависит от твоего поведения, Лера.