– Ты не дойдешь.
– Допрыгаю. Не трогай, Савва.
Мне совершенно не нравится его внимание. Может быть, в других обстоятельствах…
– Мама! – зовет Рина.
Я поворачиваюсь и вижу, что малышка хочет ко мне на ручки. Я хочу сделать шаг, но Савва не дает.
– Пусти, – говорю, но он словно меня не слышит.
Рина тянет ко мне руки и начинает плакать.
– Савва! – кричу я.
Сердце с болью бьется о ребра. Мне страшно. Он вообще не реагирует и не слышит меня. Малышка плачет, мопс гавкает, я пытаюсь оттолкнуть мужчину. Что он творит?
– Пусти меня! Слышишь?
Я собиралась уже звать на помощь, когда Савва буквально отлетел от меня. Передо мной, словно скала, вырос Исайя. Я судорожно выдохнула. Сердце ухнуло куда-то вниз, а затем забилось с удвоенной силой. Я почувствовала себя в безопасности. От Иманова исходила такая дикая и бешенная энергетика, которая едва не сбивала с ног.
Савва медленно встал и выпрямился во весь рост. Они смотрели друг другу в глаза. Напряжение нарастало, словно снежный ком.
Из транса меня вывел плач Катарины. Я нагнулась и достала малышку из воды.
Исайя что-то тихо говорил Савве, а потом его увела охрана.
– В дом, – сказал Иманов, не поворачиваясь к нам.
Я сделала шаг и едва не упала вместе с Риной. Вся жизнь пролетела перед глазами. Господи, нет, только не это! Я рукой закрыла голову малышке, чтобы она не ушиблась. Я уже готова была встретится с землей, но этого не произошло.
– Что такое? – Иса удержал меня на месте.
– Нога… Я повредила ногу, – сдерживаю слезы. – Возьми Катарину, я боюсь ее уронить, – говорю трясущимся от боли голосом.
Иманов несколько секунд смотрит на меня, а потом… Подхватывает на руки меня, а я так и держу Рину. Вместо того, чтобы просто взять дочь на руки, он держит нас двоих.
Рина замолкает и огромными, как блюдца, глазами смотрит на отца. Наверное, они еще никогда не были так близко друг к другу. Их сходство очевидно. Они так похожи. От этой картины ноет сердце. Исайя смотрит строго перед собой, заносит нас в дом и поднимает на наш этаж в комнату. Хочет посадить нас на кровать, но я не даю.
– Нет! Мы же мокрые! Поставь на пол.
Он аккуратно ставит меня на здоровую ногу, придерживает, а я ставлю Катарину на пол.
– Черт, я даже не знаю, как подвернула ногу! Капец какой-то. Боль адская.
– Нужно зафиксировать лодыжку.
– Сначала нужно эту маленькую принцессу вымыть под душем и переодеть, – говорю с улыбкой, когда вижу, как Рина пытается избавиться от купальника. – Отнеси меня в ванную.
Иманов делает, как я сказала. Не спорит.
Катарина идет за мной, когда я ее зову. Мы принимаем душ, смываем с себя воду бассейна и кутаемся в полотенца. Это максимально странно, потому что за нами наблюдает Исайя. Я вытираю малышку и надеваю на нее трусики и майку, сама надеваю на себя длинную футболку. Исайя снова выносит меня и только тогда опускает на кровать. Сам он выходит из комнаты, возвращается через несколько минут с эластичным бинтом в руках.
Он присаживается на кровать и фиксирует мою стопу.
Я облизываю губы и хочу как-то оправдаться за Савву и за то, что подвернула ногу. Но останавливаю себя. Я ни в чем не виновата. Это его люди шастают по территории. Вместо этого я говорю:
– Набери Лидии, спроси, она сможет приехать?
– Лида сегодня и завтра не приедет. Она уехала из города.
Кажется, мои мысли были услышаны. Я так много размышляла, почему Исайя не подходит к Рине, не принимает активное участие в ее жизни. Мне так этого хотелось! Хотелось, чтобы он узнал, какая она хорошая маленькая девочка.
Бойтесь своих желаний.
Я смотрю на Исайю и впервые вижу в его глазах испуг. Он боится остаться с собственным ребенком наедине. Но выбора у него нет.
Глава 32
Лера
– Мама, кушать! – требует Рина.
Я смотрю на Исайю, а он смотрит на меня. Если бы не серьезность ситуации, я бы засмеялась.
– Сейчас, солнышко, – ласково отвечаю. – Ребенка нужно накормить. Там в холодильнике суп, разогрей и не забудь компот с печеньками. И закрой хорошо дверь, чтобы она не вышла из комнаты или… Возьми ее с собой.
Мне показалось от последних слов он вздрогнул.
– Сейчас принесу, – говорит Иманов.
И я не могу сдержать улыбку. Выглядит он крайне забавно.
– И печеньки спрячь. А то будет не до супа. Ну, еще нарежь ей огурец. А мне принеси воды и сделай бутерброд с сыром, – наглеть, так наглеть.
Исайя молча встает и выходит из комнаты.
– Кажется, мы напугали твоего папу, – говорю малышке.
– Мама, где собака? – говорит на своем детском, непонятном языке.
– Точно! Хена мы забыли! Малышка, дай мне телефон. Спасибо, моя умница.
Я набираю номер Иманова.
– Да.
– Исайя, пока еда греется, принеси нам Хеннесси, – в трубке воцаряется молчание. – Я про собаку.
Он ничего не отвечает, кладет трубку.
– Грубиян.
Пока ждем Исайю, играем с лапочкой в куклы. Спустя четверть часа возвращается Иманов, а следом за ним идет запыхавшийся Хен. Собакен радостно гавкает и бежит гладиться к Ринке.
– Скажи, чтобы не трогала пса, она же сейчас будет обедать, – ворчит мужчина.
– Сам скажи, – пожимаю плечами. – Поставь ее тарелку ей на столик. Катарина, садись кушать.
Малышка села за стол и сразу же начала орудовать руками. Достала фрикадельку, сама откусила и дала собаке, с картошкой поступила так же.
Исайя передал мне бутерброд и бутылку с водой. Я тут же вгрызлась в еду.
– Катарина, сама кушай, хватит кормить собаку, – строго говорю.
Естественно, никто меня не послушал. Мопс потом совсем обнаглел и начал есть прямо с тарелки. Катарина выпила компот и съела детское печенье.
– Ты можешь намочить полотенце, умыть малышку и переодеть ей футболку, в шкафу возьми, пожалуйста.
Исайя встал, намочил полотенце и принес мне. А потом… Он взял меня на руки, отнес к шкафу, чтобы я нашла футболку, и посадил рядом с Катариной.
Сердце сжимается, как от удара. Каждый раз, когда Исайя отворачивается от Рины, от ее протянутых ручек, от ее счастливой улыбки, – это удар ножом. Не физически, конечно, но боль такая же острая, такая же пронзительная. И обидно до слез. Обидно за Катаринку, за ее доверчивый взгляд, который этот ублюдок игнорирует, как будто она невидимка. Я так сильно разозлилась. Господи, мне хотелось его ударить. Он даже элементарные вещи сделать не может!
– Выйди, мы сейчас будем спать, – сказала я.
– Отнесу тебя на кровать и выйду.
– Сейчас выйди. Мне не нужна помощь.
Я позвала Рину к себе и вытерла грязную моську. На Исайю я демонстративно не смотрела, но чувствовала его присутствие. Он немного постоял, но потом все же вышел. Я переодела малышку в чистую футболку и еле поднялась с пола. На глаза навернулись слезы. Я пыталась их сдержать, но они сами просятся наружу. Горло сжимается от кома, не продохнуть. Я чувствую себя такой бессильной, беспомощной. Я ничего не могу сделать, чтобы заставить увидеть Катарину. Почему он так себя ведет? Это сейчас она пока еще крошка, а скоро она вырастет и станет задавать вопросы… Что мне ей говорить?
– Пошли, сладкая, сказку расскажу. Про принцессу и ее собаку, хочешь?
Мы ложимся на кровать, и я начинаю придумывать новую историю. Глажу свое сокровище по спине. Чувствую, что она уже скоро заснет.
Катарина заснула, а меня снова цунами из мыслей и чувств накрывает. Я все время прокручиваю то, как Исайя ведет себя с дочерью. Неужели она заслужила такого отношения к себе? Неужели ему вообще плевать на нее? Зачем тогда привез сюда? Мог бы вернуть нас обратно. Мы бы забыли о нем. Не сразу. Но забыли бы… Он вообще думает о ней? О ее благополучии?
Я так сильно себя накрутила, что меня просто распирало от негодования. Сердце так гулко билось о ребра, что мне было больно.
Наверное, мне нужно успокоиться, продышаться. Я не должна лезть к Исайе сейчас. В запале наговорю лишнего.
Я пыталась быть взрослым, рациональным человеком.
Правда пыталась.
Но не вышло.
Когда дело касается моего ребенка, мне срывает все краны.
И вот я стою перед дверью в его кабинет. Точно знаю, что он там. Не утруждая себя, чтобы постучать, хромаю внутрь.
Иманов отрывается от бумаг и хмурится.
– Зачем ты встала? Надо было позвонить.
– Эффект будет не тот. Я пришла тебе лично сказать, что ты ублюдок!
– Принял к сведению, – спокойно отвечает. – Еще что-то добавишь?
А у меня чернота перед глазами. Мне снова так обидно за его дочь.
– Зачем ты привез нас сюда? Для чего? Чтобы и дальше игнорировать собственную дочь? Ты разве не видишь, как она тянется к тебе? А ты что? Ты просто игнорируешь ее, словно ее не существует! Хватит вести себя, как урод! Не смей ее игнорировать! Ты сам не знаешь, от чего отказываешься. Знаешь что? Иди ты в жопу! Мы уедем из этого дома. Можешь и на расстоянии игнорировать дочь, – я плевалась словами, словно ядом.
Меня так сильно трясло. Я хотела выйти из кабинета, но Иманов перегородил мне путь своей мощной фигурой.
– Пусти! Видеть тебя не хочу! – пытаюсь оттолкнуть мужчину, но делаю только хуже.
Нога простреливает болью, Иса, подхватывает меня, чтобы я не упала.
– Пустить? – прижимает к себе, так сильно, что трещат ребра. – Никогда. Ты высказалась, а теперь меня послушай.
В следующее мгновение он закидывает меня на плечо и куда-то тащит.
Глава 33
Лера
Я пребываю в шоке от неандертальских замашек Иманова. Какой ублюдок! Просто взял и потащил куда-то.
– Отпусти меня, – зло говорю.
Но, естественно, меня даже не слушают.
Исайя заносит меня в комнату, я понимаю, что это его спальня. Мы уже столько раз занимались сексом, а в его комнате я не была ни разу. Мужчина бросает меня на кровать, я вскрикиваю и поднимаюсь на локти.
– Ты что творишь? Зачем ты меня сюда притащил?