Тем не менее эта драма считается одним из шедевров Исао Такахаты, если не главным шедевром. История, написанная Акиюки Носакой в 1967 году, тронула его, напомнив о его собственном детстве и бомбардировке 1945 года, в результате которой он в возрасте 10 лет на два дня остался один со своей старшей сестрой. Эта адаптация стала первым полнометражным фильмом для Такахаты в качестве режиссера студии Ghibli. История остается верной сюжету рассказа, но с несколькими дополнениями: часть пролога, где дух Сэйты показывает зрителю судьбу его тела и уносит поезд в прошлое, и эпилог, где воссоединившиеся брат и сестра безмятежно созерцают современный ночной город Кобе. С другой стороны, выбор анимации позволяет Исао Такахате постоянно играть с контрастом между реальностью, переживаемой детьми, и их воображением, которое поддерживает их в трудные времена. И в каком-то смысле это также позволяет зрителю впитать эмоциональный шок от фильма, поскольку на протяжении всего действия его сопровождает призрак подростка, который заново переживает ключевые моменты, приведшие его к той роковой ночи 21 сентября.
Жестокость и реализм войны (обгоревшее тело матери, брошенное в общую могилу, прогрессирующее истощение детей и т. д.) показаны как они есть, без преувеличения. Так, когда дети находят труп на пляже, зритель видит только темные ноги, а остальное тело прикрыто тканью, и вокруг летают мухи. Больше всего поражают действия и диалоги: будь то начало фильма, когда дворник выбрасывает коробку конфет из окна, из которой вылетают маленькие белые кусочки; или в финале, когда после совета о том, как лучше сделать погребальный костер для своей сестры, брат отвечает: «Какой все-таки прекрасный день!» Это война, Япония ее проигрывает, но жизнь продолжается, несмотря ни на что. Даже те персонажи, которые в глазах детей становятся злодеями в этой истории, в конечном итоге оказываются лишь выжившими из тех, кто выжить не смог. Тетя, которая заставляет их продавать кимоно матери и обращается с ними все более жестоко, когда понимает, что у нее будут еще два рта, которых нужно кормить, поступает так в первую очередь ради выживания своей собственной семьи. Возможно, именно поэтому она так пытается растормошить старшего брата и подтолкнуть его к взрослой жизни. Крестьянин, который избивает подростка и заявляет на него в полицию, защищает только свою долю еды в то время, когда голодны все – не только двое детей, добровольно покинувших защищавшую их общину. Более того, Исао Такахата не принимает ничью сторону – он лишь показывает последовательность событий. В зависимости от его восприятия зрители видят двух детей, потерявшихся перед лицом враждебного мира, который выступает против них до фатальной развязки, или подростка, которого обстоятельства вынуждают слишком рано стать взрослым и который трагически падет, сделав неправильный выбор.
Фрагмент видеоиздания и обложка рассказа на французском языке
© 1988 Акиюки Носака/Schinchosha Company
И все же Исао Такахата превращает эту тяжелую историю в маленькую поэтическую жемчужину. Он добавляет несколько мечтательных эпизодов или эпизодов, состоящих из воспоминаний, – например, момент, когда, наблюдая за светлячками, мальчик рассказывает сестре о морском сражении и видит своего отца на корабле. Проще говоря, создавая красоту некоторых сцен (прогулка у моря с чайками, сцены на красном фоне, пруд с живущими рядом животными возле убежища), режиссер предлагает зрителям перевести дух и успокоиться. Тем не менее среди этой безмятежности, как это часто бывает в жизни, есть и трагический элемент: коробка конфет, которую так любит девочка, послужит ей погребальной урной. Сразу после любования прудом мы видим болезненную спину героини и первые признаки ухудшения ее физического состояния. Светлячки из названия служат освещением самых красивых сцен фильма, но также и предчувствием метафоры быстротечности жизни героев. Разве сама девочка не сравнивает пролетающих в небе камикадзе с облаком светлячков? Только эпилог, где духи двух детей, наконец-то воссоединившихся, смотрят на город вдали, приносит зрителю своеобразное успокоение.
1988, год выхода фильмов «Могила светлячков» и «Мой сосед Тоторо» © 1988 Студия Ghibli
Помимо включения истории из своего личного прошлого, Исао Такахата в фильме «Могила светлячков» рисует ужасы Второй мировой войны для мирного населения так, как он сам их пережил. Он говорит о вызванных войной изменениях в поведении населения. Он не показывает солдат, кроме как в воспоминаниях о пропавшем отце, и никогда не упоминает о враге. Японской аудитории это не нужно. Такой выбор усиливает пацифистский дискурс Исао Такахаты, подчеркивая результаты этой войны, а не ее причины. Однако некоторые увидели в нем скрытую критику милитаристского режима в Японии того времени – это хорошо показано в оправданиях тети, которая кормит свою семью лучше, чем двух сирот, ставших невольными свидетелями военных действий. У взрослой западной аудитории, даже если это и не подразумевалось, возможно, возникает чувство вины за то, что систематические бомбардировки союзников стали причиной этой трагедии. Такие многочисленные интерпретации и эмоции, меняющиеся у каждого из зрителей и даже после каждого просмотра, делают «Могилу светлячков» великим кинематографическим произведением, выходящим далеко за рамки замкнутого круга анимации.
Испанское видеоиздание © 1988 Акиюки Носака/Schinchosha Company
Раннее видеокассетное издание © 1988 Акиюки Носака/Schinchosha Company
Самый известный фильм Исао Такахаты славится не только своей красотой, но и реалистичностью. Сама тема – судьба двух сирот, брошенных на произвол судьбы в конце Второй мировой войны, – непроста. И Исао Такахата, не впадая в самодовольство или вуайеризм, не щадит зрителя. Любите ли вы этот фильм или нет, он никого не оставляет равнодушным, но для его просмотра лучше все-таки быть эмоционально зрелым. С 12 или 13 лет.
Оригинальное название: Hotaru no haka (火垂るの墓)
Выход в Японии: 16 апреля 1988
Выход во Франции: 19 июня 1996
Продолжительность: 89 мин.
Производственная компания: Ghibli, Shinchôsa
Режиссер и сценарист: Исао Такахата, по рассказу Акиюки Носака «Могила светлячков»
Художник-постановщик: Низо Ямамото
Режиссер анимации: Ёсифуми Кондо
Музыка: Митио Мамия
Продюсер: Тору Хара
Интервью с Катрин Каду:
«Такахата был великим моралистом»
Устная и письменная переводчица, работающая между Парижем и Токио, Катрин Каду перевела и создала субтитры для всех шедевров японского кино. Она перевела «Госю-виолончелиста», «Помпоко» и «Могилу светлячков» Исао Такахаты и теперь рассказывает нам о своем опыте и о ценности работ Исао Такахаты для японского общества.
Расскажите, как вы переводили эти три фильма. Исао Такахата – франкофил и к тому же говорит по-французски, вы обсуждали с ним перевод по ходу работы или делали его полностью самостоятельно?
К сожалению, я познакомилась с ним только после того, как перевод был готов, так что не говорила с ним об этом конкретно. Думаю, ему понравилась моя работа, а я могла только выразить ему свое восхищение.
Эти три работы очень отличаются друг от друга и от классических фильмов, которые вы переводили. Какой подход вы выбрали для перевода?
Для меня анимация ничем не отличается от кино реальной съемки. Я подхожу к каждому фильму одинаково: через встречу с его вселенной. Мне очень понравились диалоги и проработка персонажей Такахатой. В них человеческого больше, чем в настоящих людях, – большие недостатки и большие достоинства. Поскольку здесь цвет, который передается актерами, отсутствует, анимация позволяет окрасить персонажей в свой собственный цвет трагизма, мягкости, фантазии…
Являются ли они архетипами?
Почти архетипами, да. Вы можете создавать невероятных персонажей, можете заставить анимацию говорить вещи, которые было бы трудно воспроизвести самому человеку. Поэтому диалоги очень важны, интересны и структурированы. Они гораздо сильнее, чем диалог персонажей в обычных фильмах, где, конечно, каждый герой приобретает образ того актера, который его играет. Такахата был очень талантлив в рисовании своих персонажей. Персонажи были настоящими, с четкими диалогами, настолько им подходящими, что они растворялись в них, делая свои фразы незабываемыми. Моя задача заключалась в том, чтобы придерживаться этих диалогов и при этом плавно перевести их на французский язык.
«Он использует свои фильмы, чтобы показать, как можно изменить мир».
© 1994 Хатаке Дзимушо – Студия Ghibli – NH
Для этих фильмов вы работали и над субтитрами, над французской дублированной версией или над обеими?
В основном я работаю только над субтитрами. За исключением, конечно, «Госю-виолончелиста». Мне не нравится работать над дублированными версиями, потому что они могут сильно отличаться от оригинала. Однако дубляж для зрителей все же лучше, чем версия с субтитрами, которая, по сути, более верна оригинальному произведению. Что мне нравится в создании субтитров, так это связь с японским языком, с музыкой языка, и я очень хочу сохранить ее. Работа над фильмами Такахаты была радостью и одновременно большим испытанием, поскольку я знала, что он говорит по-французски и очень требователен. Для него стало настоящим вызовом ограничиться лишь субтитрами, где главным считается продолжительность показа на экране, так называемое время чтения. Действительно, первое правило субтитрования – это время чтения, рассчитанное на способность глаза, а значит, и человеческого мозга, прочитать знак на двух изображениях. Поскольку в секунду поступает 24 изображения, глаз может прочитать 12 символов (букв или пробелов) в секунду. А так как строка субтитров не может превышать 40 символов и можно использовать не более двух строк, максимальная продолжительность субтитров составляет 6 секунд на экране, т. е. 6 секунд диалога. Это основное правило, которое вы быстро поймете. Интересно получается, когда приходится сокращать диалог таким образом, чтобы сделать субтитры как можно более короткими и верными. В «Помпоко» сложным был темп строк и большое количество звукоподражания. Также необходимо было перевести прозвища персонажей. Нужно было выбирать только что-то многозначное или короткое. Это сказка, написанная режиссером-социологом, великим моралистом. В этом разница между Миядзаки и Такахатой – последний скорее моралист, чем рассказчик. Он говорит, как он хочет изменить мир, в то время как Миядзаки – поэт, который выражает свое видение мира в образах, а не в словах. Фильм «Могила светлячков» немного отличается от других, поскольку является экранизацией книги Носаки Акиюки. Кстати, хочу отметить, что я всегда произношу имена и фамилии в японском порядке, потому что важно соблюдать этот порядок и в субтитрах. Если вы слышите «Носака Акиюки» и читаете «Акиюки Носака» (потому что Акиюки – это имя, и здесь оно должно стоять первым), это отрывает зрителя от фильма, чье ухо слышит звук, который не соответствует тому, что читает его глаз. Даже если вы не понимаете японский язык, вы услышите имя: например, Такахата Исао, – вы все равно его поймете, даже когда увидите в субтитр