Только после завершения работы над фильмом, чтобы отметить это событие, мы вместе поехали на несколько дней в деревню – Такахата, я, Судзуки и переводчик Микико. Со мной была моя жена, и, что еще более удивительно, были приглашены двое моих детей, оба уже взрослые. Моей семье предложили провести несколько дней в деревне с Исао Такахатой, в роскошном отеле, посреди своего рода природного парка с вулканами и великолепными озерами, на севере Японии. И даже там мы не говорили на личные темы. Такахата оставался очень сдержанным и большую часть времени молчал. Но когда говорил он сам, ему было что сказать. В остальное время он мог оставаться в довольно удивительном молчаливом режиме.
После сотрудничества с Исао Такахатой над фильмом «Красная черепаха» изменился ли ваш стиль работы в целом? Что эта работа вам дала?
Мне повезло. При создании короткометражек случается очень много хороших знакомств, а затем уже отношений на основе сотрудничества и взаимоуважения, потому что такой проект не приносит прибыли или приносит, но немного. Люди снимают короткометражные фильмы, потому что они увлечены – участники проекта знают об этом, да и зрители фестиваля тоже. Но когда речь идет о полнометражном фильме, я осознаю, что это нечто другое. Это другой мир, жесткий мир бизнеса. Я вел себя осторожно и был немного напряжен, опасаясь, что это нарушит мой творческий импульс. Но при работе с Ghibli и Wild Bunch доверие, которое они выражали по отношению ко мне, было почти неловким, при этом они честно говорили свое мнение, когда были не согласны с тем, что я делал. Этот проект только укрепил мое доверие к людям. В течение многих лет мне приходилось постоянно расширять свои границы, и это тоже изменило меня. Я узнал, как справляться с эмоциями, как справляться с усталостью и всем, что с ней связано. С точки зрения зрелости я чувствую, что этот фильм заставил меня расти в человеческом и профессиональном плане. С тех пор я стал другим человеком. Одна из вещей, которая вдохновляет меня на создание фильма, – рассказ истории. Я люблю красоту, текстуру, визуальную и эстетическую стороны, но я также люблю уважение к природе и своего рода мудрость, которая приходит с ней. Я хочу, чтобы вы почувствовали это и в моем фильме. Для этого мне нужно, чтобы рядом со мной были люди, которые от природы обладают мудростью, и таким был Исао Такахата. Я не хочу его идеализировать, он был сложным человеком – к счастью, мне не приходится жаловаться, но я знаю, что он мог быть очень требовательным к своим коллегам. Но у него была врожденная мудрость. Когда ему задавали вопрос, он не спешил сразу же найти ответ. И когда он не знал ответ, он не притворялся, что знает, он просто говорил: «Мы еще вернемся к этому». Один из величайших подарков, который он мне сделал, – это то, как своим присутствием он продемонстрировал мудрость, которая была для него совершенно естественной и которую вы также можете почувствовать в его фильмах.
Тосио Судзуки, Исао Такахата и Михаэль Дюдок де Вит
Влияние Исао Такахаты
Неприметный сооснователь студии Ghibli Исао Такахата не обладает яркой внешностью или огромной узнаваемостью, в отличие от других великих имен японской анимации. Однако его манера работать и создавать фильмы повлияла не только на его непосредственных соратников, но и на мир анимации в целом как в его родной Японии, так и за рубежом. От нового способа написания истории в рисунках до одержимости в ключевой важности определенных деталей – Исао Такахата навсегда оставил свой след в анимационном кино.
Интервью с Томом Муром:
«Он позволял своим фильмам принимать тот стиль, который им был необходим»
Ирландский режиссер фильмов «Песнь моря» и «Тайна Келлс» никогда не скрывал своего восхищения работой студии Ghibli и, в частности, Исао Такахаты. Он осознает влияние Такахаты и на свою собственную карьеру.
Как Исао Такахата вдохновил вас?
Впервые я открыл для себя студию Ghibli благодаря работам Хаяо Миядзаки. Честно говоря, я был поклонником творчества Миядзаки. Затем, фильм за фильмом, я открыл для себя и Исао Такахату. Тогда я понял, какую важную роль он сыграл в основании студии и даже насколько он повлиял на творчество Миядзаки. Это как открыть для себя Платона, а затем узнать, что существует Сократ: вы открываете для себя человека, который появился раньше, и понимаете, откуда приходит следующий. Так я увидел, что работа Исао Такахаты имеет огромное значение в мире японской анимации и мировой анимации в целом, причем достаточно незаметное и недооцененное.
Есть ли какой-то фильм, который особенно запомнился вам?
Работа, которая особенно вдохновляет меня ежедневно, – это его последний фильм «Сказание о принцессе Кагуе». У меня сложилось впечатление, что, когда вышел этот фильм, мы думали, что знаем, какими были фильмы студии Ghibli. Мы думали, что знаем, что такое японская анимация, мы думали, что прекрасно в ней разбираемся. Исао Такахата перевернул все с ног на голову и доказал нам: «Нет, главное, чтобы рисунок был выразительным». Он словно рискнул показать нам, что анимация, созданная рукой человека, может говорить на языке линий и на языке самого рисунка, который мы почти забыли. Он вывел эскизы, сырой продукт, на экран и использовал их в рассказе истории. Эти прекрасные эскизы были уже не просто последней ступенькой перед слаженным конечным результатом – они были самим конечным результатом. Это оказало огромное влияние. То, как он переосмыслил фольклор в этом фильме, тоже стало для меня открытием. Это было четыре или пять лет назад, и в то время я очень хотел встретиться с ним, потому что мы были номинированы на «Оскар» в один и тот же год. То, что я услышал, как он излагает свою точку зрения на анимацию, свою философию на эту тему, на то, как быть рассказчиком, тоже оказало на меня огромное влияние.
Вы наконец встретились с ним на церемонии вручения «Оскара»?
Да. У меня есть потрясающие фотографии, где я стою рядом с ним на церемонии вручения «Оскара». Я был просто счастлив.
Смогли ли вы обсудить работы друг друга?
Совсем немного, потому что нам всегда приходилось говорить через переводчика. Мне посчастливилось присутствовать на конференции вместе с другими именитыми режиссерами, где он был одним из докладчиков. Благодаря его выступлению я смог больше узнать о его философии и точке зрения на анимацию, которая меня вдохновила и которая до сих пор заставляет меня задуматься.
«Песнь моря», британский постер © 2014 Cartoon Saloon, Mélusine Productions, The Big Farm, Superprod, Norlum. Все права защищены
«Я думаю, именно это делает его таким разносторонним и вдохновляющим других режиссером. Он показывает нам, что анимация как жанр не существует сама по себе».
Его особенностью как режиссера было то, что он не рисовал свои фильмы: для этого он всегда работал с другими людьми…
Я думаю, что в этом утверждении есть доля мифа. Интересуясь его творчеством и наблюдая за его работой, я заметил, что он всегда упоминает о том, что он не художник, поэтому и не рисует. Но когда вы смотрите документальные фильмы о том, как создавалось «Сказание о принцессе Кагуе», вы видите, что он сам сделал много рисунков. Для меня это связано с тем, что он пошел против японского подхода, когда режиссер является главным аниматором, – это как раз делает его похожим на человека, который не рисует. Но на самом деле, я думаю, в нем больше режиссерской смелости, человека, который сохраняет непредвзятое отношение к стилю рисунка, не зацикливаясь на собственном подходе. Он умел рисовать, но я не думаю, что он создавал свои фильмы исходя из личного стиля, как это делают другие японские режиссеры. Он позволял своим фильмам принимать тот стиль, который им был необходим.
© 2014 Cartoon Saloon, Mélusine Productions, The Big Farm, Superprod, Norlum. Все права защищены
Это, кажется, самая интересная его черта. «Сказание о принцессе Кагуе» – это не «Помпоко», который, в свою очередь, не похож на «Наших соседей Ямада». Стиль каждого фильма адаптирован к сюжету. Фильм Исао Такахаты можно узнать не по рисунку, а по истории и тому, как она рассказана…
Именно так: его режиссерская манера и образ мышления показывают, что анимация не обязательно должна быть создана в одном стиле и не должна концентрироваться только на одном виде истории. Если взять такой фильм, как «Еще вчера», то это очень красивая история, в которой есть предназначенные для анимации части. Но это не обязательно история, которую, как вам сразу покажется, следует рассказать в анимационной форме. Я думаю, именно это делает его таким разносторонним и вдохновляющим других режиссером. Он показывает нам, что анимация как жанр не существует сама по себе.
В ваших работах много мифологии. Хотя Исао Такахата в основном известен своим реализмом, он использовал много мифологии в «Сказании о принцессе Кагуе» или «Помпоко». Вы разговаривали с ним об этом?
Нет, у меня не было такой возможности. Для меня стало настоящим открытием, что режиссеру мультфильма не обязательно искать ориентиры в анимации или даже в изобразительном искусстве. Исао Такахата интересуется мифологией, но он привносит в нее своеобразный поэтический реализм, а не рассматривает ее только как набор архетипов. Мне кажется, что мой подход к фольклору до сих пор находился под сильным влиянием западного образа мышления, особенно таких людей, как Джозеф Кэмпбелл[12]. Я мог бы многому научиться у Исао Такахаты в его подходе к традициям: он размышлял о еще более универсальной потребности в фольклоре как собрании историй, которые говорят о состоянии человека так же, как поэзия и литература.
Как вы думаете, в вашей следующей работе будет использован такой подход к фольклору и мифологии?