– Шторм на мою голову! – прошептала Элизия, оглядываясь вокруг. – Ты права, значит, цепь островов – это…
– Руины мертвого города, – выпалила я со вздохом. Вереница островов просто очередные руины, которые были кем-то захвачены и использованы для новых целей. Теперь понятно, почему с них никогда не требовали делиться едой. На руинах Прежнего мира ничего не росло.
– Но как они могли уцелеть? – спросил Лор, изучая стену. – Великий потоп должен был разрушить это здание, как это произошло со всеми остальными строениями Прежнего мира.
– Какая разница? – я почувствовала горечь в душе.
Элизия нахмурилась.
– Я надеялась, что в мире хоть что-то осталось.
– Кроме смерти? – перебила я ее. – Вся планета – это одно бесконечное кладбище. – Я в нетерпении постучала пальцами по бокам. – Идем, мы сюда не за этим приплыли.
Мы прошли через брешь в стене и вскоре вышли на большую круглую поляну. Оказалось, что это поле с травой. Видимо, птицы Прежнего мира успели занести сюда семена до того, как вымерли. В нескольких местах поля вверх шли несколько ступенек, ведущих к палаткам на верхнем ярусе, которые мы видели, причалив к берегу. В поле горел костер, и еще несколько сотен факелов было расставлено на лестницах, благодаря чему все здание было окутано янтарной дымкой.
Вдруг меня осенило, почему здание круглое.
– Это же амфитеатр из Прежнего мира, – сказала я. – Он использовался для представлений, а затем пострадал от Великого потопа.
В центре поля возвышался огромный красный шатер. Создавалось ощущение, что он натянут на большие ребра умершего морского чудовища.
Несмотря на то, что было полчетвертого утра, из шатра все время выходили люди со стаканами и едой в руках. Те, кто не ел и не пил, танцевали под музыку.
У меня ушло некоторое время, чтобы понять, откуда она доносится, поскольку круглое здание отражало звук. Десятки людей сидели на ступенях амфитеатра и пели веселые песни, в то время как кто-то еще стучал в барабаны, сделанные из шкур, натянутых на круглый остов из костей животных.
– Видимо, это какой-то фестиваль, – сказала Элизия, идущая за мной.
– А может, и нет, – пробормотала я. – Ведь это праздничные острова, значит, они только и делают, что веселятся?
– Откуда они берут еду? – спросил Лор. – Как можно выжить, не имея острова, настоящего острова, на котором можно что-то выращивать?
– Даже не знаю, – ответила я. Посмотрев на людей, я не нашла их изможденными. Они оживленно болтали, размахивая руками в воздухе. У некоторых из них густые, кудрявые черные волосы, украшенные ракушками; у других – светло-золотистые волосы с розовыми кончиками. Все дети, которые бегали рядом с ними, выглядели сытыми. Каждому было видно, что остров процветает.
В воздухе стоял сладкий запах, смешивающийся с привычной соленой взвесью, идущей от океана. Как и на Палиндромене, мне было приятно почувствовать новый запах. Он помог мне унять головокружение.
– Что они жарят? – спросил Лор.
Я взглянула на пурпурный дым, поднимающийся вверх.
– Карпу, – я знала эту глубоководную рыбу. – Она горькая на вкус, но во время приготовления от нее идет сладкий запах.
– А еще во время жарки с нее слетает порошок, – добавила Элизия, показывая на небольшие розовые облака, идущие от костра и укутывающие детей, громко поющих хором. – Его часто используют для рисования, а также для окрашивания одежды на Эквиноксе.
Лор взглянул на футболку, которую мы ему дали. Быть может, ему было сложно понять, зачем нам цветная одежда, но именно такие мелочи делали наш быт живым и ярким. Это связывало нас с Прежним миром. Несмотря на то, что мы отказались от многих вещей, что были у наших предков, мы не могли допустить, чтобы все их традиции были забыты навсегда.
Дети брали остывший пепел и натирали им ладони, а затем гонялись друг за другом и верещали, когда порошок попадал им на волосы или на лицо.
– Кажется, им весело, – сказала Элизия, прижимая руку к груди. Она слегка покачнулась, но не из-за пребывания на твердой земле. Просто она почувствовала зов музыки и хотела присоединиться к толпе.
– Пойдем к ним? – спросил Лор, кивнув в сторону огромного сборища из сотен людей, собравшихся вокруг шатра. Они не видели нас, поскольку мы прятались в тени.
Я схватила руку Лора, чтобы взглянуть на эхопорт. Он вздрогнул от моего прикосновения.
– Осталось восемь с половиной часов, – сказала я. – У нас нет времени, чтобы искать маму с папой в толпе. Нужно найти способ как-то узнать, здесь они или нет. Медлить нельзя!
Элизия повернулась ко мне.
– Что ты предлагаешь?
Я указала на барабаны.
– Нам не нужно их искать. Сделаем так, что они сами нас найдут.
Глава тридцать седьмаяЛор
Счетчик запущен: осталось 8 часов 30 минут
Мы с Элизией едва успевали за Темпестой, которая нашла ближайшую лестницу и начала бодро взбираться по ступенькам к музыкантам, игравшим наверху.
Она явно была рассержена, хотя, с другой стороны, это было ее обычное состояние. На этот раз я прекрасно понимал, что ее так расстроило. В те дни, которые я провел на вершине скал Палиндромены, я мечтал об островах, которые когда-нибудь удастся посетить. Для меня было огромным разочарованием узнать, что в мире остались только разного вида руины. Однако я надеялся, что наши надежды были не напрасны и ее родители все же окажутся здесь.
Элизия единственная из нас ни капли не расстроилась. С тех пор, как мы попали на поле и услышали музыку, с ее лица не сходила улыбка. Я вспомнил, как она танцевала на Весеннем Приливе. Она была такой беззаботной, даже мы с Рэем поддались ее чарам. Несмотря на то, что ей оставалось жить несколько часов.
Эта девушка знала, как с умом использовать дарованное ей время и не зря прожить остаток жизни. Я не хотел рассказывать ей, ради чего она пожертвовала собой. Всего лишь ради того, чтобы я смог сохранить привычный образ жизни. Мне придется вернуться в Аквариум, к своим книгам и мертвецам в резервуарах. Я больше никогда не увижу солнце. Никогда не пересеку океан. В мире не осталось ничего, что я мог бы исследовать.
Тогда почему же я не могу оставить этих девушек в покое? Почему мне так сложно смириться с тем, что пройдет каких-то восемь с половиной часов, и нам придется проститься? Особенно меня волновало расставание с Темпестой. Она имела надо мной необъяснимую власть, я был готов последовать за ней на край света.
– Быстрее, Лор! – окликнула меня Элизия. – Ты нас задерживаешь.
Я осознавал, что буду лишним на этой встрече сестер с родителями, но все же начал подниматься вслед за ними.
Добравшись до музыкантов, Темпеста, недолго думая, стала стучать в барабан, натянутый на кости животного. Она не попадала в ритм, но надо отдать ей должное – она никогда не обращала внимания на мнение людей, а просто говорила и поступала так, как считала нужным. У меня никогда не было такой внутренней свободы. Даже до того, как я спрятался в Аквариуме. Я никогда не любил быть в центре внимания, живя в тени моей мамы. Когда Кален был еще жив, я безропотно выполнял все ее желания и ни разу не покинул Палиндромену.
Скалолазание было моим единственным актом неповиновения. Мама выступала против, но я все равно был привязан к острову.
А сейчас я хотел нечто большее.
Оказалось, что желание увидеть мир не умерло в тот день вместе с Каленом. Просто в течение двух лет я всячески подавлял в себе подобные намерения. А теперь они ворвались в мою жизнь с удвоенной силой.
Я хотел жить. По-настоящему жить!
Я сделал глубокий вдох, чтобы прийти в себя, и встал рядом с Темпестой. Прошло совсем немного времени, прежде чем музыканты в замешательстве перестали играть, не понимая, что происходит.
Вскоре в амфитеатре смолкли все голоса. И только Темпеста продолжала играть.
Она трижды быстро ударила по барабану. Чтобы привлечь внимание публики. Все посмотрели наверх, пытаясь понять, что происходит.
– Прошу вас, будьте среди зрителей! – прошептала она дрожащим голосом. – Пожалуйста!
Элизия замерла, изучая лица людей. Я затаил дыхание. Мне так хотелось, чтобы они нашли родителей!
Большинство людей тут же отвернулись и продолжили заниматься своими делами, и только две фигуры замерли на месте. Высокий худой мужчина с проседью в волосах и загорелой кожей и женщина пониже с кудрявыми каштановыми волосами, подчеркивающими ее светлую кожу. Даже отсюда было видно, что на их лицах отразился шок.
– Мама! – вдруг закричала Элизия. – Папа!
Наконец-то мы их нашли!
Темпеста с Элизией ринулись вниз по ступенькам. Я старался не отставать. Во-первых, мне было некуда больше идти, а во-вторых, я хотел узнать причины, заставившие этих людей бросить своих детей, двух замечательных девочек, и исчезнуть.
Оказавшись внизу, Элизия бросилась к ним со всех ног. И не только она – ее родители тоже спешили нам навстречу.
Поравнявшись с ними, Элизия со смехом бросилась маме на шею, и дальше были видны только руки и волосы, упавшие ей на лицо. При этом Темпеста стояла поодаль, наблюдая за этой сценой напряженным взглядом.
– Ты жива! – воскликнула ее мама. – Слава Подводным богам!
Темпеста посмотрела на меня с удивлением. В ответ я в недоумении покачал головой.
– Ты нашла его! – сказала мама, дотронувшись до ожерелья на шее Элизии. – Наконец-то вы здесь!
– Элизия! – прозвучал голос отца. – Иди же сюда! – По его щекам катились слезы от того, что он снова видел своих повзрослевших дочерей. Элизия оторвалась от мамы и бросилась к отцу. А он, смеясь, поймал ее.
– Как же я соскучилась! – сказала Элизия, и ее плечи затряслись, потому что она разрыдалась от счастья.
– Темпе! – повернулась мама к младшей дочери. – Как же я рада видеть тебя спустя столько лет! – На ней было ярко-фиолетовое платье, а поверх него было надето несколько нитей ожерелий из ракушек, которые стучали, когда она двигалась. При ближайшем рассмотрении у меня не осталось никаких сомнений, что передо мной их мама. Дочери унаследовали от нее большие глаза, пухлые губы и густые темные волосы.