Но Темпеста не двинулась с места.
– Что значит «ты жива?» – Она не спешила обнять свою мать. Я прекрасно понимал ее настороженное отношение. Сперва она хотела узнать, что произошло, прежде чем радоваться. – Откуда вы знаете, что Элизия умерла, если вас столько лет не было рядом?
Мама посмотрела на Элизию.
– Нет! – сказала она, мотая головой. – Нет, нет, нет! Умоляю, скажи, что с тобой все в порядке, Эли?
Элизия на секунду оторвалась от отца.
– Прости, но это правда, мам. Зато сейчас я здесь, с вами! Благодаря Лору. Это он меня оживил.
Внезапно все посмотрели на меня. Стук барабанов как будто отошел на задний план. Можно было услышать каплю воды, упавшую в океан.
– Лор Риттер? – воскликнул господин Алерин, прищурившись. – Сын Нессандры?
Я кивнул, стиснув зубы. Опять я оказался в тени матери, будто я снова на Палиндромене и присутствую при прощании родных.
– Смотритель Элизии, – ответил я.
– О Боги! – прошептала госпожа Алерин. – Я надеялась, что ты выжила, Эли. Я не смогла найти тебя в воде и надеялась, что… – Она рухнула на траву и зарыдала, закрыв лицо руками.
– Выжила после чего? – требовала ответа Темпеста. – Что происходит?
– Может быть, пройдем к нам в палатку? – предложил отец срывающимся голосом, поняв, что Элизия умерла. Он схватился руками за полы рубашки, как будто ища опору. – Дай маме время прийти в себя.
– Прийти в себя? – Темпеста в негодовании вскинула руки. – Разве вы не понимаете, что у нас мало времени? Элизия умерла и совсем скоро вернется в царство мертвых. Мы приплыли сюда, чтобы выяснить, что произошло в ту ночь, когда вы пропали. Мы много лет считали, что вы погибли! Почему вы не вернулись за нами? Почему бросили нас одних? И почему вы не… – У нее задрожали губы. Она отвернулась, не в силах продолжать.
Элизия отошла от отца и обняла сестру.
– Успокойся, Темпе!
Обычно Темпе впадала в гнев по любому поводу, но на этот раз настала моя очередь прийти в ярость. Почему родители решили забыть про них? Почему не скажут дочерям всю правду? Что они скрывают?
– Мы не хотели, чтобы вы подумали, что мы умерли, – сказала мама, вытирая слезы и глядя на дочерей. – В ту ночь, когда мы решили бежать, Элизия сказала, что не готова к такому резкому повороту в своей жизни и хочет остаться на Эквиноксе. Мы подумали, что это ваше общее решение, и не стали вас уговаривать.
Элизия вспыхнула.
– Прости, мам. Я растерялась, лучше бы я…
– Ты ни в чем не виновата, – перебил господин Алерин. – Мы поставили тебя в трудное положение, потребовав, чтобы ты плыла с нами, но при этом не предоставили тебе достаточно информации, чтобы ты могла принять верное решение.
– Какой информации? – спросила Элизия.
– О том, почему в ту ночь мы вынуждены были бежать с Эквинокса и не возвращаться туда, – ответил он.
– И почему же? – спросила Темпеста. Она перестала плакать и стояла, подбоченясь, в ожидании ответа. В ее глазах бушевала ярость. Водная ведьма жаждала мести. – Говорите!
Госпожа Алерин встала и взяла дочь за плечи. Она печально улыбнулась, а затем сказала:
– Мы сбежали, чтобы спасти вас.
Глава тридцать восьмаяТемпеста
Счетчик запущен: осталось 8 часов 15 минут
Родители сбежали, чтобы нас спасти? От чего?
– Объясни, что все это значит! – потребовала я.
– У нас с папой, – мама уже могла стоять спокойно на траве, – возникли неприятности. – Она посмотрела на меня. Ее внешность была такой же, как я запомнила, разве что кожа стала более загорелой и на шее появились бесчисленные ожерелья из ракушек. В остальном она ничуть не изменилась.
Мне потребовалось огромное усилие воли, чтобы не броситься ей в объятия, когда она бежала к нам через поле. Двенадцатилетняя девочка внутри меня, каждую ночь в течение многих лет оплакивавшая ее смерть, все бы отдала, чтобы прижаться к ней сейчас. И убедиться, что это не сон. Однако семнадцатилетняя девушка понимала, что с точки зрения логики не стоит слепо ей доверять.
Я не могла сделать шаг ей навстречу, не зная всей правды.
– Нам обоим нравилось работать на Палиндромене! – сказала мама. – Дерен помогал скорбящим родственникам, облегчая их боль, а я выращивала новые культуры, которые потом кормили людей на рифах. Мы оба занимались благим делом, помогая нашему нестабильному миру и внося свою скромную лепту в его будущее.
Элизия теребила мамино ожерелье на шее и смотрела на родителей с такой надеждой, будто их слова могли убрать боль последних пяти лет. Я прикусила губу. Жаль, что я не могла быть столь понимающей.
Отец положил руку маме на плечо.
– Как Ведущий ботаник, ваша мама принимала все решения, помогающие выращивать хороший урожай. Нам хорошо платили. Поэтому вам, девочки, можно было не волноваться за будущее. Однако мы кое-что пообещали Нессандре, – тут он перевел взгляд на Лора. – Мы дали слово, что на первом месте у нас всегда будут интересы Палиндромены, а не семьи. Такова политика безопасности на острове, чтобы никто не мог нарушить правила, которые обеспечивают само существование Палиндромены.
Мне показалось, что я покачнулась. Но на этот раз я ошиблась, ведь мы стояли на твердой земле. Еще немного, и я узнаю правду.
– О каких правилах речь? – спросила я.
– Ни в коем случае не говорить пациенту о том, что он умер, – продолжила мама. – Не позволять ему покидать палату, и уж тем более станцию. А также никому не рассказывать, на чем строится процедура оживления. – Внезапно на меня нахлынули воспоминания о том, как родители ночью обсуждали, как прошел рабочий день на станции.
– Целых двадцать лет мы не нарушали этих правил вплоть до одного дня, пять лет назад, – сказал папа. – Я допоздна засиделся с документами. В тот момент на станции был только один оживший пациент. Вдруг поздно ночью ко мне влетела клиентка, крича, что ее муж умирает, а она не может найти своего смотрителя.
– Выяснилось, что ее супруга оживили двенадцать часов назад, и впереди была еще уйма времени. Но что-то пошло не так. – Папа тяжело вздохнул, было видно, что воспоминания об этом до сих пор вызывают у него боль. – Оказалось, что у него произошла остановка сердца. Позже я узнал, что смотритель пошел ночью искупаться, и его унесло течением. Когда у него остановилось сердце, то же самое произошло и с пациентом. В тот момент я не знал, что делать, и решил позвать Нессандру.
Однако ее нигде не было видно. Даже будучи главным смотрителем, я не имел доступа ко всем уголкам станции, но ситуация была критической. В обязанности смотрителя входило обеспечение спокойного времяпровождения пациента в течение всех двадцати четырех часов оживления. – Он провел рукой по седеющим волосам. В отличие от мамы, его внешность изменилась с годами. Он похудел, стал менее веселым, было видно, что прошлое не отпускает его. – Охрана пустила меня в лабораторию, где проводились опыты, чтобы я нашел Нессандру. До этого я ни разу там не был, как-то не доводилось. – Он сделал глубокий вдох. – Я вошел, когда она отключала пациента. По крайней мере, мне так показалось. Он был жив, но стоило ей дотронуться до эхопорта, как он умер. – В скором времени Элизию ждало то же самое, но она и бровью не повела. – Вдруг я заметил в резервуарах еще двоих человек. Я спросил, что происходит.
– Нессандра сказала, что она проверяет одну теорию, – продолжила мама. – Она пробовала подключить к пациенту сразу двоих людей вместо одного. В результате она подключила их с разницей в двенадцать часов, надеясь перекрыть брешь на стыке суток, когда организм перегружается. Она планировала оживить пациента навсегда, то есть «вылечить» его от смерти. – Мамин рот скривился в усмешке. – Но никто не выжил.
– И пациент, и смотрители умерли? – спросила Элизия. Она спрашивала, думая о Лоре, но он избегал ее взгляда.
– Нет, – сказал папа. – Все гораздо хуже. Я не узнал ни одного участника эксперимента. Тогда я спросил Нессандру, кто эти люди. А она ответила, что это трое рыбаков, чья лодка опрокинулась у берегов острова. Один утонул и стал подопытным, а двое других остались живы. Но из-за того, что их спасли люди с Палиндромены, было решено, что теперь они принадлежат ей. Никто не стал их искать. Родные решили, что они утонули, как и многие до них.
Столько людей сгинуло, выйдя в океан! Ходило огромное количество слухов о том, что они стали добычей ненасытного морского чудища. Интересно, сколько из них попали к Нессандре, чтобы потом стать батарейками для мертвых? Сколько человек она погубила ради того, чтобы «вылечить» от смерти?
Элизия прикрыла рот рукой. Мои колени задрожали, и я почувствовала головокружение. И от этой компании зависело наше будущее! Именно ей мы платили налоги и доверяли тела своих родных после того, как они умерли.
– Нессандра попыталась убедить меня в том, что ее цель стоит всех этих жертв, – продолжал папа. Я посмотрела на Лора, он вздрогнул, услышав имя матери. – Но это была не ее жертва. Она погубила двух ни в чем не повинных людей. Тех, кто просто оказался в воде, кого нужно было спасти, а не экспериментировать с их жизнями. Однако она была настолько поглощена идеей истребить смерть, что была готова ради этого на все.
– Королева смерти! – пробормотал Лор так тихо, что я с трудом расслышала его слова. Выходит, он все знал про свою мать? Так вот какую тайну он скрывал от меня? – Она не хотела, чтобы люди испытывали ту боль, которую испытала она, потеряв родителей.
Папа покачал головой.
– Я сказал Нессандре, что не хочу в этом участвовать. А также потребовал, чтобы она прекратила свои эксперименты. Что так нельзя! – Он с досадой рассмеялся. – Но она потребовала от меня полного подчинения и сказала, что в мои обязанности не входит оценка ее деятельности. Тогда я заявил, что расскажу всем о том, чем на самом деле занимаются спасательные суда Палиндромены. И что она лишится того, что имеет. Тогда она вызвала охрану, чтобы меня схватить.