Автобус № 22 отправляется из Сомервилля вниз по побережью, огибая залив Эрон с его суматохой дешёвых мотелей и курортов с искусственными деревьями, и далее мимо закусочных, магазинов футболок и будок с мороженным, в Восточный Норуолк, изобилующий своими барами, магазинами дерьмового нижнего белья, порновидео и стрип-клубами. Парк «ФанЛэнд» находится в самом конце шоссе № 101, примерно в миле от места аварии: безымянное место в болотистой местности, обвитой кустарником и усеянной пластами горной породы, вынесенной на пляж давним ледником, которая медленно превращается в песок с помощью солёной воды.
Не могу вспомнить, зачем мы туда поехали, почему мы разбились и как это случилось. В моей памяти сохранился лишь один момент, будто бы зацепившаяся ниточка: вот мои руки отпускают руль, а фары освещают каменную стену. Папа недавно предложил мне посетить сайт для потерпевших аварию, сказал, что возможно это поможет мне «исцелиться».
Интересно, лежит ли там всё ещё на выгоревшей траве искромсанный номерной знак моей машины? Остались ли там осколки стекла, поблескивающие между камнями?
К тому времени, когда я доезжаю до «ФанЛэнд», у которого общая парковка с «Бум-е-Рангом», согласно вывеске (это самый крупный торговый центр штата), в автобусе помимо меня остаётся лишь один пассажир — старик с землистым цветом лица от чрезмерного курения. Он выходит из автобуса на одной остановке со мной и прямиком идёт в сторону «Бум-е-Ранга», опустив голову, будто бы против сильного ветра.
Мне становится ужасно жарко даже в лёгкой футболке. На противоположенной улице возле бензоколонки стоят полно полицейских машин. Одна из сирен беззвучно мигает, освещая стены и бензоколонки прерывистым красным светом. Мне стало любопытно узнать, что же там произошло. Грабёж? В этом районе становилось с каждым годом не безопасно.
У «ФанЛэнда» был свой талисман — пират по имени Пит, который присутствовал на всех рекламных щитах и плакатах по всему парку, предостерегая людей не мусорить и указывая на ограничение по росту на некоторых аттракционах. Первый, кого я вижу, проходя через распахнутые ворота «ФанЛэнд», — это мистер Уилкокс. Он очищает от жвачек Пирата Пита, в приветствии скалящего зубы всем посетителям. На плече пирата красуется большая блестящая вывеска, хотя там, насколько я знаю, должен был быть попугай. На вывеске написано: «ПРАЗДНУЕМ 75-ЛЕТИЕ!!!»
— Ники! — увидев меня, он поднимает руку над головой и машет мне, словно я была в четырёхстах метрах от него, а не в четырнадцати. — Рад тебя видеть, рад тебя видеть! Добро пожаловать в «ФанЛэнд»!
Не успев опомниться, я попадаю в его объятия. Он пахнет мылом «Dove» и, что странно, моторным маслом.
У него есть две причудливости: он всегда всё повторяет дважды, и ещё он, без сомнений, пропустил парочку информационных семинаров о сексуальном домогательстве. Не то чтобы он был каким-то психом, просто он слишком громаден для обнимашек.
— Здравствуйте, мистер Уилкокс, — приглушенным голосом произношу я где-то возле его лопатки, величиной со свиную тушу.
Наконец, мне удаётся освободиться из его крепких объятий, но он кладёт руку мне на спину.
— Прошу тебя, — говорит он, сияя от радости, — в «ФанЛэнде» я просто Грег. Ты же будешь меня называть Грегом? Ну-ка, давай же, давай же. Давай-ка тебя приоденем. Я был так взволнован, когда твоя мама сказала мне, что ты вернулась в город и ищешь работу. Ну, просто очень-очень взволнован.
Он ведёт меня к маленькому желтому зданию, которое наполовину скрыто за стеной искусственных пальм, и открывает дверь одним из ключей, прикреплённых к специальному кольцу у его пояса. И всё это время смеётся и болтает без умолку.
— Ну, вот и пришли в наш замок. Это главный офис, ничего особенного, сама увидишь потом, но это и делает работу приятной. По большей части я сижу именно здесь, если только не бегаю туда-сюда по парку. Тут у нас ещё лежит несколько аптечек на случай, если кто-то лишится пальца. Шучу, шучу. Но, всё же, у нас есть аптечки, — он указывает на висячие над столом полки, на котором валяется куча чеков, билетов от аттракционов и разных раскрашенных рисунков, в которых дети благодарили Пирата Пита за чудесный день.
— Только не трогай колу в холодильнике, иначе Донна — моя секретарша — убьёт тебя, ты с ней скоро познакомишься. Всё остальное кроме колы можешь смело пить, а если принесёшь с собой обед, то холодильник к твоим услугам, — тут он хлопает по холодильнику, чтобы подчеркнуть свои слова. — То же касается личных вещей — телефона, кошелка, любовных писем… Шучу, шучу! Можешь оставить всё здесь под замком перед началом своей смены, не сомневайся, они будут в полной сохранности. На, вот, надень это, — под «этим» он имеет в виду помятую красную футболку, с которой на меня скалится лицо Пирата Пита, и оно, судя по всему, будет находиться прямо на моей левой груди, — …и можешь начать работу. Добро пожаловать в нашу команду! Кстати, туалет находится слева от фото кабинок.
Я оставляю сумку в офисе мистера Уилкокса и направляюсь в уборную, обозначенную деревянном знаком в форме попугая. Я не была в «ФанЛэнд» лет с восьми или девяти, и всё кажется мне таким незнакомым, хотя я уверена, что здесь ничего не изменилось. Когда я захожу в одну из кабинок, перед моими глазами вспыхивает сцена из прошлого — мы с Дарой стоим в мокрых купальниках, вода с них течет по бетонному полу, а мы дрожим и хихикаем после долгого дня на солнце, наши пальцы липкие от сахарной ваты. Держась за руки, мы бежим впереди своих родителей, а наши сланцы с каждым шагом шлепком отдаются по тротуару. На какой-то миг охватывают сильная грусть, которая опустошает меня: я хочу свою семью обратно. Я хочу мою Дару обратно.
Быстро поменяв свою футболку на официальную униформу, которая на три размера больше, я возвращаюсь в офис, где меня ждет мистер Уилкокс.
— Ники! — выкрикивает он, будто видит меня впервые. — Хорошо выглядишь, хорошо выглядишь!
Он обнимает меня за плечи и ведет по одной из тропинок, ведущих через парк, мимо искусственных потопленных кораблей и пластиковых пальм. Я вижу несколько других сотрудников, быстро мелькающих в ярко-красных футболках, подметающих листья с дощатого настила, меняющих фильтры для воды, или звонящих по телефону. У меня такое ощущение, будто я нахожусь за кулисами перед выступлением и вижу всех актеров в процессе подготовке.
Затем мистер Уилкокс поднимает руку высоко в небо и зовет одну девчонку, примерно моего роста, одетую во все красное:
— Теннисон! Сюда! Теннисон! Новое мясо для тебя! — он засмеялся.
Пока девчонка шла к нам, Уилкокс стал объяснять:
— Теннисон — мой главный помощник. Ой, в смысле, помощница! Она уже четвёртое лето с нами в «ФанЛэнде». Если тебе что-нибудь понадобится — спрашивай у нее. Если она чего-то не знает, то и тебе знать не нужно.
Смеясь, он отпустил меня и отошел, махнув рукой на прощание.
Девчонка, кажется, наполовину азиатка: у нее черные длинные волосы, заплетенные в косички, и татуировка в виде улитки чуть ниже левого уха. Она выглядит как одна из знакомых Дары, разве что в отличие от них она улыбается и у нее сияющие глаза человека действительно любящего рано вставать. Ее передние зубы немного перекрывали друг друга, что делает ее похожей на меня.
— Приветик — говорит она. — Добро пожаловать в «ФанЛэнд».
— Я это слышала уже несколько сотен раз — ответила я.
Она засмеялась:
— Да, Грэг немного… в восторге от новых добровольцев. Хотя, вообще-то, он в восторге от всего. Я — Элис.
— Николь, — говорю я.
Мы пожали друг другу руку, невзирая на то, что она не намного старше меня. Ей, максимум двадцать. Она жестом указала мне следовать за ней, и мы повернули направо в сторону «Бухты», «сухой» части парка, где были все крупные аттракционы, игровые кабинки и вагончики с едой.
— Многие зовут меня Ники.
Она на мгновение переменилась в лице:
— Ты…ты сестра Дары.
Я киваю. Она отворачивается, делая такое лицо, будто бы ей в рот попало что-то кислое.
— Я сожалею об аварии, — произносит она, наконец.
Все мое тело бросает в жар, как обычно бывает, когда кто-то поднимает тему аварии, и я будто попадаю в комнату, где все шепчутся обо мне.
— Ты слышала, да? — к чести Элис, она пожалела, что упомянула аварию.
— Мой двоюродный брат ходит в Сомервиль. Кроме того, поскольку Джон Паркер…
Услышав имя Паркера — его полное имя — мое сердце ёкнуло. Я не думала о нем несколько месяцев. Ну, или пыталась не думать эти несколько месяцев. Никто не называет его по полному имени. Сколько я помню, его старший брат был Большим Паркером, а он Маленьким Паркером. Даже их мама называла их просто Паркерами. Джон Паркер — звучит так, как будто бы речь идет о незнакомце.
— Поскольку Джон Паркер что? — тут же спрашиваю я.
Она не отвечает, но в этом нет и надобности, потому что в этот момент я вижу его самого. Он сидит без футболки, обхватив ногами коробку инструментов, и возится с ходовой частью «Лодки-банана». Лодка-аттракцион полностью соответствовала своему названию — она выглядела как большой надувной банан с двумя разноцветными бортами. Быть может, он услышал свое имя, или почувствовал, что о нем говорили, а может это была просто случайность, но в этот момент он поднимает глаза и видит меня. Я поднимаю руку, чтобы помахать, но замираю, когда я вижу выражение его лица, на нем был написан ужас, словно я какой-то призрак или чудовище. Тогда я понимаю: он, вероятно, винит меня.
Элис все продолжала говорить:
— …поставить тебя в смену с Паркером этим утром. У меня дел полон рот с юбилейным вечером. Он может ввести тебя в курс дела, да и я тоже рядом буду, если тебе что-нибудь понадобится.
Теперь Паркер и я находимся друг от друга не более чем на расстоянии десяти футов. Наконец, он ныряет под стальную опорную балку и хватает свою футболку, чтобы быстро вытереть ею лицо. Он, кажется, вырос еще на два дюйма, с того момента, как я в последний раз видела его в марте, так что он возвышается надо мной.