— А как выглядят все эти типы? — спросила Ненси.
— Мы имеем дело с сексуальными садистами. Если у преступника имеется достаточно времени, а жертва полностью изолирована… Эти существа становятся невероятно изобретательны, а издевательства и само убийство только еще больше возбуждает их. Если убийца, например, импотент, то именно жестокость словно придает ему половую силу. Но фантазии и мучения — лишь прелюдия, а само убийство — вот для них момент истины. Именно тогда они чаще всего и испытывают настоящий восторг.
— О Господи! — не удержался Гримсбо. — И вы еще говорите, что эти ребята — не сумасшедшие.
— Да, именно так, но при этом я не говорил, что вы имеете дело с людьми в полном смысле слова. Например, тот, которого вы сейчас разыскиваете. На каком-то этапе развития с ним что-то произошло: он потерял нечто такое, что и делает человека человеком в полном смысле слова. Речь здесь может идти о генетическом нарушении, о влиянии среды… Однако, — заключил Клейн и повел от нетерпения плечами, — сейчас мы не об этом должны думать, потому что в любом случае следует остановить начавшиеся убийства. А иначе он станет убивать все больше и больше, пока женщины не перестанут возбуждать в нем кровожадный инстинкт.
Ненси Гордон, Вейн Тернер, Френк Гримсбо и Глен Майклс ожидали в кабинете О'Мейли его возвращения из аэропорта, куда он поехал провожать доктора Клейна.
— Нечто подобное я и ожидал, — начат шеф прямо с порога.
— Объясните нам, какого черта здесь оказался Лейк? — потребовал Тернер.
— Ничего не попишешь. У меня был разговор с мэром, и этот раунд я проиграл. Нас заставили взять Лейка.
— Да это же все равно, что гадить нам прямо на голову, — не выдержал Гримсбо.
— Ты не прав, Френк. Никто вам и не собирается гадить на голову. Просто это политика.
— Но ведь парень — потенциальный подозреваемый, — не унимался Гримсбо.
— Тогда доказательства на стол, и пусть они будут неопровержимыми. Только в этом случае я смогу все изменить.
— Я не согласна с тобой, Джон, — начала Ненси. — Мне пришлось поговорить с парнем сразу же после убийства. Он был совершенно потерян и сломлен. Так не сыграешь.
— Но, — настаивал Тернер, — при этом ничего не видел. Не видел никого, кто бы мог выходить из дома. Куда же тогда исчез убийца? Ведь дом расположен таким образом, что от него на основную улицу ведет лишь одна дорога.
— Но и соседи ничего не видели, — вставила Ненси.
— Да и в других случаях тоже никто ничего не замечал, — присоединился к Ненси Глен Майклс.
— Но я все равно не могу понять, что может делать гражданский человек в полицейском расследовании.
— Лейк слишком повязан с местными политическими кругами. Он заработал себе славу как криминальный адвокат на деле этого фрукта Дилея. Но его истинная специализация — земля и недвижимость, что позволяет ему делать несколько миллионов в год. Часть из этих денег Лейк щедро вкладывает в кампании, проводимые мэром и губернатором. Губернатор вызвал вчера мэра и убедил его, что Лейка необходимо включить в расследование, затем мэр позвонил уже мне и повторил те же аргументы. Мне говорили о каких-то потрясающих особенностях психики этого человека, который может спокойно проникать в душу преступника. Получалось, что нам повезло с этим парнем. Пресса уже нажимает вовсю на мэра относительно исчезновений женщин, он вне себя от нашей медлительности и требует скорейших результатов.
— Все равно я не доверяю Лейку, — вновь начал Тернер. — Несколько лет назад мы вели с ним общее дело. Речь шла об одном парне, у которого нашли кило кокаина в комнате. Но в этом же доме была беременная женщина, у которой не оказалось никаких документов. Она поклялась, что кокаин ее и что она благодарна парню, которых приютил ее до родов. Защита зацепилась за это признание, и парень вышел сухим из воды. Я не мог тогда ничего доказать, но ходили упорные слухи, что Лейк заплатил женщине за то, чтобы она взяла всю вину на себя.
— Никто ничего подобного больше не слышал? — спросил О'Мейли.
— Как-то он мне устроил перекрестный допрос и провел его на высоте, — сказал Майклс. — У меня сложилось впечатление, что он очень умен. Лейк всегда хорош был там, где нужны самые неопровержимые доказательства.
— О его уме я тоже наслышан, — вмешался Гримсбо, — но и слухи кое-какие до меня также доходили. Несколько адвокатов, которых я знаю, не одобряют кое-каких его поступков. По мне, так он все равно остается одним из подозреваемых, несмотря на то, что он большая шишка, и я вообще не одобряю участие посторонних в такого рода расследовании.
— Послушай, Френк, я полностью с тобой согласен, но сделать уже ничего нельзя, — заключил О'Мейли. — Пока я хоть на чем-нибудь не поймаю Лейка, он останется с нами. А пока загрузите его какой-нибудь бессмысленной работой и держите подальше от важной информации. Если получите что-то интересное, а он вмешается или возникнут еще какие-нибудь трудности, то тут же дайте мне знать. Есть еще вопросы?
Тернер пробубнил что-то про мэра, Гримсбо недовольно покачал головой, но О'Мейли словно ничего не заметил.
— О'кей, тогда начнем работать. Слышали, что сказал доктор Клейн: этого психа надо отловить как можно быстрее.
Ненси Гордон ощутила вдруг острую боль в желудке. Поняла, что должно быть уже около шести. Но стрелки часов показывали семь. Она так увлеклась работой, что совершенно забыла о времени. Выходя из своей комнаты, Ненси заметила, что свет горит еще в одном кабинете. На Питере Лейке была рубашка с короткими рукавами, а ноги он положил прямо на письменный стол, где лежала солидная стопка служебных отчетов. Питер читал их, делая нужные ему пометки.
— За одну ночь вы этой проблемы все равно не решите, — спокойно заметила Ненси. Питер оторвался от бумаг и смущенно улыбнулся.
— Я всегда так напряженно работаю. Мне это нравится.
Ненси подошла к столу, за которым сидел Лейк.
— Что вы делаете?
— Читаю отчеты по делу Риердон и Эскаланте. У меня появилась одна идея. У вас есть время?
— Я как раз собиралась пойти перекусить. Хотите присоединиться ко мне? Ничего особенного. Обычная забегаловка, работающая круглосуточно, на Оук.
Лейк взглянул сначала на стопку документов, а затем на часы.
— Идет. — Он быстро убрал ноги со стола и схватился за пиджак. — Честно говоря, я и не предполагал, что уже так поздно.
— Мне тоже удалось кое-что обнаружить, но мой желудок напомнил, сколько сейчас может быть времени.
— Наверное, вам очень нравится ваша работа?
— Иногда да.
— А как вы попали в полицию?
— Вы хотите сказать, как эта милая девчонка стала заниматься таким делом, как это?
— Нет. Я не это хотел сказать.
— Что? Вы не согласны, что я красива?
Лейк засмеялся.
— Относительно вашей работы, будто вы для нее не подходите.
Ненси показала документы дежурному, а затем присоединилась к Лейку на улице. После захода солнца Хантерс-Пойнт становился городом-призраком. Только в некоторых местах был еще заметен свет. Можно было отчетливо разобрать рекламу местного кинотеатра да огни двух баров. Большинство лавок и магазинов обычно закрывались на ночь. Круглосуточное кафе находилось в квартале от полицейского участка. Оно выглядело, словно светящийся оазис в наступившей тьме.
— Вот мы и пришли, — сказала Ненси, открывая дверь заведения Чанга. Здесь были как столики, так и отдельные кабинеты. Ненси выбрала кабинет и провела туда Лейка. Жена Чанга подала меню и воду.
— Здесь особенно хороши суп и горох, впрочем, все остальное также съедобно. Но ничего китайского вы не найдете. Мистер Чанг готовит в основном блюда итальянской кухни.
— Вы родились не в Хантерс-Пойнте, не так ли? — спросил Лейк после того, как они заказали ужин.
— Как вы догадались?
— У вас нет характерного акцента. Думаю, что вы из Монтаны.
— Айдахо, — уточнила Ненси. — Мои родители до сих пор живут там. Брат работает учителем старших классов в Бойсе. Но я не любила Айдахо, и мне всегда хотелось посмотреть на мир. К счастью, я хорошо бегала и показала приличные результаты, к тому же неплохо училась. Вот и очутилась в конце концов в Хантерс-Пойнте.
— Однако это далеко на Париж.
— Конечно, нет, — улыбнулась в ответ Ненси. — Но это и не Нью-Йорк, который я тоже недолюбливаю, а тихий Хантерс-Пойнт.
— Ну, а как все-таки полицейская работа?
— Моя специальность — криминалистика. Когда я окончила полицейскую академию, то именно в Хантерс-Пойнте по разнарядке понадобилась женщина-полицейский.
Ненси напряженно взглянула на Лейка, словно ожидая какого-то подвоха.
— Думаю, что вы вполне подходите для своей работы, — неожиданно заметил тот.
— Еще как, — не без гордости отозвалась Ненси. Миссис Чанг как раз принесла заказанный суп.
— Ну, а как вы оказались здесь? — спросила Ненси, ожидая, пока суп чуть-чуть остынет.
— Сам я из Колорадо, — начал, улыбаясь, Лейк. — Меня как раз собирались после школы призвать в морскую пехоту, как появился парень из адвокатской школы и предложил мне подать туда документы. Там я и встретил Санди…
Лейк замолчал, и улыбка исчезла с его лица. Он уставился в тарелку. Но чувствовалась какая-то неестественность, будто Лейк неожиданно вспомнил, что нельзя улыбаться и быть веселым, когда речь заходит об убитой жене. Это несколько насторожило Ненси.
— Извините. Никак не могу перестать думать о ней.
— Все в порядке. С этим не так-то легко справиться.
— В такие минуты я начинаю ненавидеть сам себя. Я всегда гордился своим самообладанием, а тут такое… Эти убийства словно напомнили мне, что в этом мире нет ничего вечного, ничего определенного и стабильного.
— Если вам понадобилось столько времени, чтобы осознать это, то вы просто счастливый человек.
— Да… Бесспорно. Удачная карьера, прекрасная жена, дочь. Все это способно ослепить любого и заставить забыть о том, каков мир на самом деле. Но вот однажды находится некто и отбирает у тебя все это, и тогда — бац…