Рейд подумал, а как сам он попал на корабль, но ничего не мог вспомнить.
— Дуг, как я попал сюда? — спросил он, поворачиваясь к Лейну.
— Я вышел и втащил тебя в шлюз, когда понял, что ты потерял сознание. Я был там все время, помогал тебе втаскивать Аркайтов внутрь.
Рейд с нежностью улыбнулся другу.
— Добрый старый Дуг! Ничего не помню. Все как в тумане. — Голос его вдруг сделался отрывистым и суровым. — Но я не могу и дальше тут лежать, надо делать дело. — Он с трудом поднялся на ноги и проковылял на середину комнаты.
— Внимание, пожалуйста! Как только буря закончится, мы пойдем в лагерь и заберем выживших. Для этого мне нужны добровольцы. Потом несколько человек могут спуститься в трюм и разобрать с десяток упаковочных клетей, чтобы использовать их как носилки. Я бы хотел, чтобы трое или четверо женщин пошли на кухню и приготовили горячий бульон. В шкафчиках полно концентратов на непредвиденный случай. Остальные могут собрать все имеющиеся сухие вещи и одеяла для себя и пострадавших. Есть тут кто-то из врачей?
Двое Аркайтов вышли вперед, подавленные, изнуренные мужчины, на которых одежда висела лохмотьями. Каждый сжимал в руке промокший и потрепанный медицинский чемоданчик.
— Хорошо! — сказал Рейд. — Поешьте бульона, когда он будет готов, и приступайте. — Он повернулся и вышел из общего салона. Из цейхгауза он взял флюоресцентные фонари и раздал их мужчинам, которые вызвались выполнять спасательные работы. Потом Рейд пошел в переходный шлюз посмотреть, что творится снаружи.
Снаружи была ночь. Гром и молния ушли, оставив только дождь и ветер. Мало-помалу ветер стих, а дождь из сильного ливня перешел в мелкую морось.
Рейд взглянул на Дуга Лейна, который присоединился к нему во время этого ожидания.
— Ну, полагаю, теперь мы можем выйти, — медленно проговорил он. Тон его был мрачным.
Лагерь, как высветили лучи фонарей, представлял собой затопленные развалины. Все было залито водой выше колен. Ни одна хижина, ни одна палатка или навес не остались стоять, все было сметено, уничтожено неистовством бури. Всевозможные предметы плавали в воде.
Была обнаружена лишь горстка выживших. Рейд нашел их жмущимися к скалам, которые немного защищали от порывов ветра и стены дождя. Их уложили на самодельные носилки и отнесли на «Парсек». Но для Рейда и Лейна работа на этом не закончилась. Смертельно уставшие от хождения туда-сюда по затопленному лагерю, от подъема и спуска по склону, они еще несколько часов занимались спасательными работами. Убедившись, в конце концов, что все неотложное сделано, Рейд завернулся в одеяло и провалился в тяжелый сон.
Наступившее утро выдалось ясным и холодным. Поспешно позавтракав концентратами, Рейд опять спустился в опустошенный лагерь, чтобы руководить страшным делом обнаружения погибших. К середине дня все тела были найдены и положены на склоне. И теперь Рейд узнал истинный размер потерь.
Почти четверть Аркайтов погибли в этой невероятной и безжалостной буре. Их число потрясло Рейда, наполнило душу горечью и скорбью. Его конфликт с Аркайтами из-за города на какое-то время заставил его упустить из виду тот факт, что они его люди. Он относился к ним с гордостью и заботливостью наседки, ревностно оберегающей свой цыплячий выводок. Теперь, перед лицом потери, это чувство вернулось с новой силой, и его эмоции затронули доселе неизведанные глубины печали и сожаления.
Остаток дня был посвящен похоронам тел и спасению инструментов и запасов. К тому же, был оборудован временный лагерь вокруг «Парсека». Рано утром на следующий день Рейд с Лейном спустились в недра корабля, чтобы начать работу над двигателем.
Рейд печально почесал голову, обозревая сверкающие ряды гиперпространственных генераторов.
— Есть идея, с чего начать, Дуг? — спросил он. — Ты тут впустую ковырялся целых две недели.
— Ну, есть у меня подозрение, что что-то может быть не так с релаксорными реле. Давай снимем корпус и тщательно проверим проводку и соединения. Потом… — Лейн осекся, прислушиваясь. Затем резко повернулся к Рейду.
— Джон… похоже, сюда идет много людей!
Лицо Рейда, уже изборожденное морщинами скорби и страданий, сделалось еще мрачнее.
— Пусть приходят, — резко отозвался он и достал из кобуры свой бластер. Оружию каким-то образом удалось остаться при нем, несмотря на все произошедшее.
— Джон, ты… ты же не собираешься осуществлять свой план после всего, что случилось?
— До горького конца, Дуг. Моя мечта ничуть не утратила своей реальности.
Рейд стоял, прямой и непреклонный, пока топот множества ног приближался. Холодное пламя вспыхивало в темных глубинах его глаз.
Потом мужчины целой гурьбой ввалились в двери машинного отделения. Первым вошел Норлин. За ним плотная группа Аркайтов с мрачными лицами.
Норлин выступил вперед.
— Рейд, мы пришли сделать заявление.
Рейд посмотрел на разведчика. Буря изменила Норлина, как изменила всех остальных. Его форма больше не была аккуратной и безукоризненной, она была помятой и порванной. Неотразимая улыбка исчезла, как и беспечные искорки в глазах. Лицо его было застывшим, угрожающе мрачным.
— Мы знаем, зачем вы оба здесь, — продолжал Норлин. — Вы пришли отремонтировать двигатель, чтобы увезти нас с Нью-Терры. Ну, так мы никуда не едем. Мы приняли решение — мы отправляемся в город. И ты доставишь нас туда на «Парсеке». Что ты будешь делать потом, нас не интересует.
— Это мятеж! — яростно прорычал Рейд.
— Понимай как знаешь! Мы больше не желаем следовать за тобой. Если ты не намерен принимать во внимание наше благополучие, преследуя свои безумные планы, значит, мы сами о себе позаботимся.
— Постой минуту, Норлин. — Рейд подался вперед, испепеляя разведчика взглядом. — А ты ничего не забыл? Не забыл, что я вызволил тебя и всех остальных из того ада, который остался на Земле? Как думаешь, какие были бы у вас шансы там сейчас — у таких неженок и слабаков как вы? Голодная смерть, чума, безумие… смерть!
Самим актом вашего спасения я сделал ваши жизни своей собственностью. Вы в долгу передо мной, и этот долг может быть оплачен только строгим подчинениям моим желаниям и приказам. Неужели вы настолько утратили гордость и самоуважение, так деградировали, что лишились чувства чести и долга, что готовы наплевать на этот долг ради роскоши и удобств, которые, как вы воображаете, ожидают вас в этом городе? — Рейд окидывал Аркайтов горьким обвиняющим взглядом, одного за другим, и их глаза опускались.
— Не будьте глупцами! — прикрикнул на них Норлин. — Я признаю, что он спас нас, но разве это делает нас его рабами? Неужели мы позволим водить себя, как бычков на веревочке, вынуждать страдать и умирать из-за этого долга? Буря прекрасно показала всем вам, чело ждать, если мы будем продолжать идти за ним. Вам этого мало? Хотите еще? — Он вновь развернулся к Рейду.
— Ты безумец, если требуешь от нас такой платы! Весь твой план покинуть Нью-Терру после того, что произошло, безумие. Мы ничего не должны безумцу — и нельзя ожидать, что мы последуем за ним.
— Безумец! — Рейд был взбешен, но сохранял хладнокровие. — И это твое единственное объяснение моей решимости покинуть Нью-Терру и не иметь ничего общего с тем городом? Значит, ты дурак, Норлин. Неужели вы не видите, что мое личное удовлетворение здесь не при чем? Разве не понимаете, что комфорт и безопасность Аркайтов не имеют никакого значения. Будущее нашей расы — вот что важно. Все, что я сделал и намерен сделать, предназначено вашим детям и детям ваших детей, и если вы не в состоянии этого понять, значит, это вы безумцы! — Внезапно весь гнев покинул Рейда, он стал отчаянно искренним.
— Люди, вы должны понять, что ваше намерение отправиться в этот город — ошибка, страшная ошибка. Это непростительное изъявление слабости и трусости. Вы хотите сделать из себя попрошаек, паразитов, которые намерена присосаться к другой расе. Вы разрушите последнюю надежду когда-то могущественной цивилизации. Какие шансы, как вы думаете, будут у ваших детей, если они будут жить среди иноземцев? И, если на то пошло, какие шансы будут у вас? Вы же совсем ничего не знаете о людях в том городе. Вы не знаете наверняка, примут они вас или же убьют на месте.
— Мы это обсудили, Рейд, — холодно сказал Норлин. — Мы уверены, что сможем о себе позаботиться. — Он нетерпеливо взмахнул рукой. — Ну, довольно уже! Мы приняли решение и не намерены его менять. После бури мы готовы, скорее, рискнуть, чем двигаться куда-то дальше. Спрашиваю еще раз, ты отвезешь нас в город?
Ультиматум прозвучал. Рейд понял, что умолять или взывать к их разуму дальше бесполезно, и что теперь осталось только одно. Челюсти Норлина были стиснуты так крепко, что побелели, а тело, как сжатая пружина, было готово к действию. Полные мрачной решимости Аркайты позади него медленно, почти неуловимо подались вперед.
— Знаете, каким будет мой ответ? — прорычал Рейд. — Вот каким! — Его рука метнулась к кобуре на бедре и выхватила бластер. Не дрогнув ни единым мускулом, он нацелил оружие на них. — Я убью первого, кто шевельнется, клянусь! А теперь слушайте меня. Обе стороны дела были полностью представлены, и по всем законам здравого смысла, моя по-прежнему остается правой. Если вы не можете и не хотите этого понять, значит, единственный.
— Джон! Стив! Бог мой, прекратите!
Внимание Рейда непроизвольно сфокусировалось на источнике крика, он не договорил. Рыжеволосая фурия яростно протискивалась в машинное отделение. Это была Сьюзан с побелевшим и искаженным от ужаса лицом.
Рейд на долю секунды оторвал взгляд от мужчин перед ним, но это краткое мгновение стало для него губительным. Бластер был внезапно выбит из его руки, и почти в тот же миг Аркайты набросились на него ударной волной человеческой плоти. Дуг Лейн сдавленно всхлипнул и бросился на помощь Рейду. Но попытка отбиться была тщетной для обоих, слишком уж велик был перевес сил.
Всего мгновенье Рейд чувствовал удары и тычки, и боль, которая вспыхнула и взорвалась, а в следующую секунду уже погрузился в черные глубины бессознательности.