– Что ты делаешь, Френсис? О, это хорошее место, – сказала Вин, появившись у нее за спиной. – Он вполне мог бы влезть туда и снова прикрыть себя досками. Иоганнес! Иди посмотри!
Они решили опробовать новое убежище. Иоганнес извивался, старательно втискиваясь в укрытие. Затем, лежа на спине, он снова разложил доски над собой.
– Никто никогда не узнает, что ты там, – сказала Вин. – Правда, Френсис?
– Ага. Никому и в голову не придет сюда заглянуть, – подтвердила Френсис.
Иоганнес резко откинул доску в сторону и выкрикнул:
– Бах!
– Ну, это было совсем не страшно! – рассмеялась Френсис.
– Я и есть не страшный. – Он поднялся, отряхиваясь от пыли. – Зер гуд! Очень хорошее место. Спасибо тебе, Френсис.
– Ну, теперь мы пойдем, – сказала Вин. – Если тебе вдруг покажется, что кто-то идет и это не мы, ты просто полезай сюда.
– Да. Спасибо вам, сестрички. Но… вы ведь никого сюда не приведете, правда? – снова спросил он.
Вин тяжело вздохнула и закатила глаза.
– Мы уже сто раз говорили тебе – не приведем!
Снаружи лепрозорий выглядел таким же заброшенным, как и всегда. Френсис убеждала себя, что никому и в голову не придет, будто здесь кто-то живет. Она удивлялась, почему Вин стала такой вспыльчивой с Иоганнесом, почему у нее вдруг изменилось настроение – всю неделю она была очень тихой и не такой веселой, как обычно. Френсис решила, что это из-за жары, потому что время от времени Вин мотала головой, будто ее беспокоили мухи, и терла пальцами вспотевший лоб, оставляя грязные следы. Вин явно считала, что Иоганнес доставляет им слишком много хлопот, и Френсис боялась, что она откажется его навещать. Они пошли вверх по Приор-Парк-роуд. Вдоль дороги бежал ручей; в одном месте он был перегорожен, и там образовалась небольшая запруда. Крякая, в воде плескались крупные взъерошенные утята; маленькая форель, застыв на дне, еле заметно помахивала хвостом.
– Вот бы помочь Иоганнесу вернуться домой, – сказала Френсис. – Но это будет нелегко, если его дом находится за морем и там даже говорят на другом языке.
– Ну разумеется, – согласилась Вин и на мгновение задумалась. – Нам нужна карта, – сказала она. – У твоего отца ее нет? Или у Кита?
– Кит получил в подарок на Рождество атлас, и там полно всяких карт. Я загляну туда, если он разрешит.
– Может, получится найти там Летний Дождь. И тогда мы уж сообразим, как ему вернуться. А я… – Вин вдруг замолчала, грызя ноготь большого пальца. – Я принесу ему одеяло, чтобы он смог хорошенько выспаться. Мама проветривала наши зимние вещи, так что мне, скорее всего, удастся стащить одно с веревки, а она пусть думает, что его украл какой-то бродяга. Не лежать же Иоганнесу на газетах, как собаке, – оживляясь, продолжила Вин. – Он же человек.
– Вин, не стоит! А что, если тебя поймают?
Френсис пришла в ужас. Она вспомнила, как отец швырнул Вин через всю комнату только за то, что она попалась ему под ноги.
– Я не хочу, чтобы меня поймали.
Вин сняла кофту и завязала ее вокруг талии, проверив, как всегда, застегнута ли брошь. Затем облокотилась на перила и уставилась в воду.
– Если ты возьмешь одеяло, – продолжала Френсис, – твоя мама обязательно это заметит. А что, если она заявит в полицию? Или скажет твоему отцу? Представь себе, как он рассердится.
– Я не боюсь полиции, и в любом случае никто не узнает, что это была я.
– Не думаю, что тебе следует это делать, – настаивала Френсис.
– Ну а я все равно это сделаю, – сказала Вин.
Френсис поняла, что продолжать бесполезно: чем больше давили на Вин, тем сильнее она сопротивлялась.
– Тогда давай вместе отнесем ему одеяло, хорошо? – предложила Френсис. – Оно может быть от нас двоих… как и вся еда. Ты же не пойдешь без меня?
– Конечно нет, – ответил Вин.
Они направились к дому Френсис, и, когда дошли до коттеджа Магдалины, мать Френсис помахала им рукой из окна. Попрощавшись, Вин с задумчивым и немного нахмуренным лицом поспешила к себе.
В местечке Уорли-Вейр, рядом с насосной станцией Клэвертона, река Эйвон разветвлялась, образуя широкий луг посередине, где паслись молочные коровы, лениво помахивая хвостами. Канал и железная дорога тянулись чуть западнее, и там была плотина. Уорли-Вейр находился на востоке от Бата, и туда можно было добраться, двигаясь сначала пешком вниз по крутой дороге от Ворминстер-роуд, а затем следовало перебраться через реку на маленьком пароме, который тащил на веревке несговорчивый седовласый старик. Они должны были переправляться в три захода, потому что паром не вмещал всех разом, а их действительно было много: Френсис, Вин и Оуэн, Кэрис и Клайв, тетя Айви и кузина Клэр, а также школьные друзья Оуэна – Том и Ной. Френсис радовалась, что родители Вин не поехали с ними; не то чтобы она была против миссис Хьюз, но Билл Хьюз ей очень не нравился. Они также пригласили Джо Пэрри, но тому пришлось остаться, чтобы помогать родителям на ферме. Френсис было жаль Джо; он никогда не жаловался, но она видела, что ему очень хотелось бы поехать. Летом он всегда выглядел раздраженным и усталым и, казалось, редко по-настоящему веселился.
– Мы же не виноваты, – сказала Вин, когда Френсис поделилась с ней своими наблюдениями.
Френсис подумала, что дело совсем не в этом, но спорить не стала.
Когда они переправлялись через реку, Вин перегнулась через борт парома и, проводя пальцами по воде, разглядывала свое размытое отражение, несмотря на окрик паромщика «сидеть ровно».
– Мы могли бы вот так поплыть к Летнему Дождю, – прошептала Вин Френсис, когда они вышли на другом берегу; в ее голосе звучала печаль.
Было так жарко, что от травы, казалось, шел пар, и Айви с Кэрис долго спорили, где лучше устроить пикник. Френсис несла одну из корзин с едой, и та оттягивала ей руки и все время стучала по ногам. Она с тоской смотрела на реку. Вода была зеленоватая, но совершенно прозрачная; она сверкала на солнце так ярко, что на нее было больно смотреть, а под водой колыхались длинные водоросли, как ленты на медленном ветру. Кэрис закатала рукава, ее темные волосы растрепались. На щеках играл румянец, она мучилась от жары и еле сдерживала свое раздражение, а Клайв неторопливо следовал за ней, в соломенной шляпе, держа в руках шезлонг для Айви, и улыбался, глядя на свою невесту. Когда они нашли подходящее местечко – немного солнца и немного тени, не слишком близко к воде и не слишком близко к железнодорожным путям, – то расстелили одеяла, тетя Айви устроилась в шезлонге, и девочкам разрешили поплавать. Оуэн с друзьями тут же исчезли – сразу бросились к воде и уплыли. Им не нужно было ждать разрешения, потому что им было по двенадцать лет и они были мальчишками. Их громкие голоса и смех разносились по всему лугу.
– Орел – сорок подмигиваний, – сказал Клайв, бросая свой серебряный доллар. – Решка – я плыву до самого Бристоля.
Он поймал монету, посмотрел на нее и ухмыльнулся.
– Чудесно, – произнес он, откинулся на спину в узорной тени конского каштана и надвинул шляпу на лицо.
– Ты на веслах? – спросила Клэр у Кэрис, та кивнула и начала снимать туфли и чулки.
– А вы, девочки, смотрите не заблудитесь, – сказала Айви, когда Вин и Френсис разделись до нижнего белья. – Держитесь вместе, и никаких прыжков с плотины.
– Конечно, – заверила Вин. – Поторопись, Френсис.
– Остерегайтесь щук, они кусают за ножки, – вяло пошутил Клайв.
В тот день в Уорли собралось много любителей поплавать и устроить пикник, но на лугу и в речке всем хватало места. Воздух у реки был прохладным, и пахло влажной землей; на мелководье многочисленные купальщики замутили воду поднятой со дна тиной. Френсис и Вин шли по верху плотины, удаляясь от крутого берега, пока не почувствовали себя вне зоны видимости. Сначала вода казалась обжигающе холодной, но потом лишь бодрящей и свежей.
– Страшно только поначалу. И так во всем, – сказала Вин и взяла Френсис за руку. – Ты готова?
Френсис кивнула. Они подошли к краю плотины, глубоко вдохнули, зажали нос руками и прыгнули вниз. Вода шумно накрыла Френсис с головой, и у нее заложило уши. Она потеряла руку Вин и вынырнула на поверхность, брызгаясь, смеясь и протирая глаза, не обращая внимания на то, что ее ноги запутались в водорослях и что она глотнула немного зеленоватой воды. Вин тоже смеялась, ее мокрые волосы были гладкими и блестящими, она казалась совсем юной и очень миниатюрной. Глаза ее блестели, и Френсис подумала, что уже давно не видела ее такой веселой.
– Давай поплывем вверх по реке и посмотрим, как далеко мы сможем подняться, – предложила Вин.
– Давай, – согласилась Френсис.
Летом уровень воды в реке падал, и течение замедлялось, так что плыть вверх было не так уж трудно. Устав, они приближались к берегу, где могли отдохнуть, держась за тростник или низко свисающие ветви терновника и ивы. Вокруг них, у самой воды, носились стрекозы, и потревоженные камышницы уплывали прочь. В какой-то момент они подняли пару лебедей, и те низко пролетели у них над головой, едва не задев их крыльями.
Вскоре луга Уорли остались далеко позади. Мимо медленно проехал поезд, направлявшийся в Бат, и когда они помахали проводнику, тот махнул им в ответ. Вин казалась неестественно белой, как молоко, и ее стало трясти от холода.
– Давай выйдем ненадолго, – предложила Френсис.
Они выбрались на берег и уселись на песке, солнце тут же согрело их.
– Иоганнесу бы понравилось, – сказала Вин, положив голову на колени и закрыв глаза. – Вот было бы здорово, если бы он смог уплыть обратно в свой Летний Дождь, правда? Раньше мне это даже в голову не приходило.
– Но это, наверное, очень далеко, – заметила Френсис.
– Я знаю, но все равно было бы здорово. Ведь никто не будет искать его в реке, правда?
– Думаю, нет.
– Он смог бы стать, как и мы, таким же свободным! Мы могли бы доплыть до самого моря. Прямо сейчас! Разве нет? И нам не пришлось бы возвращаться назад, если бы мы этого не захотели.