Был еще один рассказ о подозрительном человеке, и это произошло всего за несколько часов до исчезновения Мэдлин. Историю рассказала Кэрол Транмер, пятидесятидевятилетняя племянница миссис Фенн, пожилой женщины, которая жила прямо над 5А и несколькими днями ранее столкнулась с незваным гостем в ее собственной квартире. Транмер, бывший секретарь Виндзорского замка, навестила свою тетю во время поисков дома в Португалии. Во второй половине дня 3 мая, когда они с мужем сидели на террасе и разговаривали, она увидела кое-что, что даже в то время казалось подозрительным.
«Я видела, как кто-то, – вспоминала она, – вышел из квартиры на первом этаже и очень осторожно и тихо закрыл ворота. Мне это показалось очень странным. Он посмотрел в одну и в другую сторону, закрыл ворота и очень быстро пошел под [нами]». Этот человек, как пояснила Транмер, находился в том же переулке, в котором «юная Тасмин заметила мужчину ранним утром три дня назад»[9].
Через несколько мгновений после того, как увидела мужчину в переулке, Транмер попыталась обсудить это со своим мужем и тетей, но они были глубоко увлечены разговором. Момент прошел, но инцидент остался в ее памяти. Вернувшись через несколько дней в Англию, она прочитала о возможном похищении Мэдлин и сразу же позвонила в полицию. Она повторила, что ее поразило то, как этот мужчина закрыл ворота, как если бы он «следил за тем, чтобы не шуметь… он закрыл их двумя руками несколько раз… Мое внимание привлекла его скрытность».
Мужчина двигался «украдкой, как будто не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что он идет».
Согласно свидетельским показаниям, приведенным много позже полицией, в этом мог быть замешан не один мужчина.
Есть как сходства, так и расхождения между свидетельскими описаниями подозрительных людей. Кэрол Транмер и Тасмин Силленс охарактеризовали мужчину, которого они видели, как белого, светлокожего, в возрасте от тридцати до сорока лет, с коротко стриженными светлыми волосами. Транмер было трудно оценить его рост, так как она смотрела сверху, но их свидетельства варьировались от 178 см. (Транмер) до 180 см. (Тасмин). Упомянутая ранее британская туристка сказала, что она видела человека ростом примерно 178 см. и, она была уверена, «португальца». Описание внешности человека, которого видели Тасмин и британская туристка, очень похожи. Тасмин помнила его как «уродливого, даже отвратительного», с «маленькими прыщиками на лице». Британская туристка сказала, что лицо человека, которого она увидела, было «очень уродливым, с изъеденной кожей».
Если в течение этих нескольких дней вокруг апартаментов 5А происходила подготовка к преступлению, вполне возможно, в ней участвовало более одного человека. Согласно свидетельским показаниям, процитированным годами позже на основании брифингов британской полиции, два человека были замечены «на балконе соседних пустующих апартаментов, предположительно 5С, через две двери от Макканнов», днем 3 мая.
Мэдлин Макканн исчезла примерно через пять часов после того, как Кэрол Транмер увидела мужчину в переулке.
6
«Мама, где Мэдлин?»
Двухлетние близнецы Макканнов удивили всех тем, что проспали безумно долго после исчезновения их старшей сестры. Когда они наконец проснулись, казалось, какое-то время они не замечали отсутствия сестры. Только на второй день маленький Шон наконец спросил. Его мать долго не могла ответить, а затем рассказала близнецам правду самым мягким способом, на который только была способна. Она сказала, что Мэдлин пропала и ее нужно найти.
В помощи нуждались Кейт и Джерри Макканн, а не их оставшиеся дети. С ними теперь было больше членов семьи, а также консультантов, привлеченных туристической компанией. В то же время царила атмосфера отчаяния. «В самом начале, – говорил Джерри, – были моменты, когда я переживал за Кейт, она сказала, что хотела бы пойти в океан и продолжать плавать, плавать и плавать. Очевидно, это вызвало у меня большое беспокойство».
Кейт вспоминает: «Раньше у меня возникали мысли, что, может быть, мы все погибнем в машине на автомагистрали. Так что это просто произойдет, мы все уйдем, и боль исчезнет… Это было так больно, и это так сложно описать, это тяжелое удушающее чувство изо дня в день, боль от отсутствия Мэдлин рядом и тревога за нее. Были моменты, когда я действительно хотела, чтобы это закончилось. Я ничего не могла сделать».
К востоку от Прайя-да-Луш находится вулкан под названием Роча-Негра, Черная Скала. На следующее утро после исчезновения Мэдлин женщина сказала Кейт, что накануне вечером она видела машину, которая ехала по дороге, ведущей к Скале, – дороге, по которой обычно никто не рискует ездить по ночам. Днем позже Кейт подумала, что надо пойти по дороге к обнажению, наказать свое тело болью, погасить боль, которую она чувствовала внутри.
Через несколько дней после исчезновения Мэдлин Кейт вспоминала: «Меня мучили жуткие образы, которые ни один здравомыслящий человек не захотел бы видеть в своей голове. Я видела, как она лежит, замерзшая и покрытая пятнами на большом сером камне, ужасные картины ее смерти прокручиваются в моей голове. Я отчаянно хотела поговорить с кем-нибудь об этом, и, когда мы с Джерри прогулялись по пляжу в Португалии, я все ему рассказала. Конечно, у него были похожие страхи».
«Вначале, – сказал Джерри, – мы не могли думать ни о чем другом, кроме худшего, казалось, нас ожидал только негативный результат. Что ее схватили, мучили, убили и бросили».
Долгое время только сильная усталость заставляла их поспать хотя бы несколько часов. Кейт отказалась от самой идеи поесть и начала худеть. Когда приехал римско-католической священник, которого Кейт ранее неоднократно безуспешно требовала, стало несколько легче. Отец Хосе Пачеко был в отъезде, но, как он сообщил полиции, теперь приехал в апартаменты, где Макканны были в состоянии, по его мнению, «огромных страданий».
Пачеко, известный в округе как отец Зе, неоднократно приходил к ними помолиться. В то первое воскресенье и многие последующие воскресенья они ходили на мессу в деревенской церкви Носа-Сеньора-да-Луш. На следующий вечер в квартиру пришла группа местных женщин и детей, чтобы вместе прочитать розарий.
Через несколько дней отец Пачеко дал им ключ от церкви, чтобы они могли приходить туда в любое время в поисках утешения и уединения. Когда они впервые покинули церковь, плачущая Кейт остановилась, чтобы поблагодарить общину за их поддержку. «Пожалуйста, – попросила она, – продолжайте молиться за Мэдлин.
Она хорошая». То, что Кейт удалось это сделать, уже само по себе достижение. К тому времени они с Джерри в течение суток общались с консультантом по кризисным ситуациям Аланом Пайком, одним из консультантов, которых наняла туристическая компания Марка Уорнера. Он вспоминал, что по прибытии в Прайя-да-Луш обнаружил, что они оба были «измучены, обеспокоены, сбиты с толку и рассержены», даже «кататоничны». Пайк, который ранее десятки раз работал с людьми, оказавшимися в тяжелых ситуациях, подумал, что состояние, в котором они находятся, в точности «такое, какое можно ожидать от родителей, у которых пропала дочь». Его точка зрения хорошо согласуется с отчетом, опубликованным в США в год исчезновения Мэдлин Национальным центром пропавших без вести и эксплуатируемых детей. Дети пропадают без вести в разном возрасте и по разным причинам, но реакции их родителей схожи. В докладе говорится, что они могут чувствовать себя «изолированными, лишенными поддержки, уязвимыми, злыми и бессильными». Они испытывают эмоциональный шок, который «непостоянен и может характеризоваться постоянными перемежающимися сильными чувствами, за которыми следуют периоды оцепенения». Некоторым читателям может показаться, что желание Кейт Макканн встретиться со священником, ее молитвы и регулярные посещения церкви необычны или чрезмерны. На самом деле, согласно американскому отчету, «участие в религиозном сообществе может быть полезным». Неудивительно, что, несмотря на ужасную реальность ее ситуации, когда она впервые посетила воскресную мессу после исчезновения Мэдлин, она каким-то образом почувствовала себя утешенной. Обращаясь к ней и Джерри во время службы, отец Пачеко сказал им, что прихожане с ними. Он призвал их иметь «esperanзa, forзa, coragem» – «надежду, силу, храбрость». Для Макканнов эти три слова стали своего рода мантрой, которую нужно произносить на португальском языке в самые мрачные моменты их жизни.
Алан Пайк услышал от Макканнов то, что они никогда не признали бы публично. В те первые дни, сказал он в более позднем интервью, они были уверены, что их дочь мертва. Он напомнил им: «Пока нет никаких доказательств того, что Мэдлин погибла».
Пайк почти ежедневно общался с Макканнами в течение следующих месяцев, регулярно виделся с ними в течение двух лет и оставался на связи и после этого. Один из его первых советов на первый взгляд казался противоположным, но все же оказался разумным. Почти с самого начала они были окружены членами семьи, искренне желавшими помочь, но на самом деле это не приносило никакого результата.
Пайк, по словам Джерри, позволял им «смотреть вперед, пытаться выбросить из головы сомнения, направить все в будущее». Он сказал, что их эмоциональные потребности сейчас более актуальны, чем потребности других, и предположил, что в Португалии находится слишком много членов их семьи. Они решили, что родители Кейт и ее тетя, а также мать Джерри и его брат должны вернуться в Великобританию.
Тем временем растерянная Кейт верила любой поступающей информации. Когда знакомый друга родственника из Великобритании сообщил, что у него было «видение», будто Мэдлин находится в лодке, пришвартованной в этом районе, об этом сразу же сообщили полиции. При обыске судна, конечно же, ничего не было найдено.
Однако этот странный момент изменил позицию Джерри во время кризиса. Он вспоминал, что, пока пара молилась в местной церкви, он «начал думать… Я чувствовал себя очень подавленным и не знал, куда двигаться дальше. У меня был этот мысленный образ пребывания в тоннеле, свет в котором был чрезвычайно узким и далеким недостижимым пятном, но он начал открываться, и тоннель становился все шире и шире… Это было как будто что-то неземное, – я не говорю, что это был Святой Дух, – вошло в меня и дало мне этот образ… Я не могу сказать, что это было видение, потому что не знаю, что такое видение. Но у меня был мысленный образ, и он, безусловно, помог мне принять решение. В ту ночь я стал одержимым. На следующий день я встал на рассвете и начал совершать звонки».