Воззвание к совести человека, который мог обладать важной информацией, осталось без ответа. В начале 2010 года пара отметила еще одну грустную дату. «Сегодня, – сказали Макканны 27 января, – исполняется тысяча дней с тех пор, как у нас забрали Мэдлин. Трудно даже назвать цифру… Ничего не изменилось с той ужасающей первой ночи. Мэдлин все еще не с нами. Иногда даже кажется неправильным успокаиваться. И все же, если бы нас не было, не было бы ни поисков, ни кампании по поиску Мэдлин, а об этом даже не хочется думать».
Вечером 27 числа был организован благотворительный обед стоимостью сто пятьдесят фунтов стерлингов на человека, чтобы собрать деньги в фонд поиска Мэдлин. Несмотря на щедрость многих людей, денег стало гораздо меньше.
Ранее в тот же день в The Times был опубликован сонет для Мэдлин, написанный удостоенным наград поэтом Саймоном Армитиджем, его строки вдохновлены одинокой свечой, заключенной в фонарь, который все еще горел рядом с мемориалом в родной деревне Макканнов:
Сумерки, сомнения, увеличивающаяся глубина вечернего неба, темнота, как в ту ночь, вечная необъятность космического пространства, отражающая пустоту здесь, внутри, затеняя, окрашивая, затуманивая разум.
Но где-то там должна быть жизнь, расстояние только вопрос времени, мир, подобный нашему собственному, с его отметинами и оттенками, уникальными, как глаза дочери, отчетливо видимые, несомненно, ее, оглядываясь назад через мили и годы к фонарю, охватывающему золотое пламя, ее свеча ожила яростным светлым пламенем в тысячный раз – и сколько потребуется.
По прошествии нескольких месяцев Джерри и Кейт совещались с главой CEOP Джимом Гэмблом. «Я встречался с ними, чтобы обсудить, как лучше двигаться дальше, – вспоминал Гэмбл. – У них было несколько идей. И я сказал: „Было бы лучше, если бы вы написали письмо на мое имя и мои официальные позиции руководителя ACPO [Ассоциации начальников полиции] по защите детей и главе CEOP с вопросом, что можно сделать“. Они прислали мне письмо, и я переслал его в Министерство внутренних дел».
Потребовалось время, чтобы что-то произошло. Сначала представители Министерства внутренних дел встретились с Макканнами. А затем с ними лично встретился на тот момент министр внутренних дел Алан Джонсон. Мнение его представителей, как мне передали, состояло в том, что существуют потенциально непреодолимые проблемы, такие как дипломатические проблемы с португальцами и вопросы стоимости. Стоимость была очень важной частью этого. Они сомневались, можно ли чего-нибудь достичь.
Но Джонсон, пожалуй, самый гуманный из всех политиков, с которыми я работал. Он вызвал меня на встречу и сказал: «Я понимаю проблемы. Но я встретил этих родителей. Что мы можем для них сделать?» Его сотрудники пытались подавить его энтузиазм. Но он просто перебил их и сказал: «Я хочу что-то сделать. Можем ли мы пересмотреть дело?..»
Гэмбл предположил, что лучшим выходом для него было бы провести предварительную оценку, чтобы определить, были ли упущены возможности, есть ли направления следствия, которые можно было бы продолжить расследовать, и можно ли мы изменить конфигурацию системы, чтобы гарантировать, что некоторые из ошибок, допущенных в деле Макканнов, не будут повторены в будущем. Джонсон немедленно согласился, и Гэмбл собрал команду и приступил к работе.
Затем спустя несколько месяцев, незадолго до того, как был опубликован отчет, Джерри и Кейт потеряют терпение – максимально публично.
19
В последний день апреля 2010 года, накануне седьмого дня рождения Мэдлин, Макканны дали интервью BBC World Service, португальскому еженедельнику Expresso, португальской государственной телерадиовещательной корпорации RTP и ведущему испанскому каналу Cuatro.
«Если бы это было расследование убийства, – сказала Кейт, – было бы активное расследование, они хотели бы найти преступника. Но в нынешнем виде у нас есть преступник, который все еще находится на свободе и поэтому подвергает, потенциально подвергает, опасности других детей. А наш ребенок до сих пор не найден».
Джерри сразу перешел к делу. «Официально в течение восемнадцати месяцев правоохранительные органы ничего не предпринимают для поисков Мэдлин и того, кто ее похитил. И я считаю, что это совершенно неприемлемо». Была новая и конкретная причина их разочарования. По его словам, во время судебного процесса против бывшего старшего офицера полиции Амарала появились документы, показывающие, что «почти вся информация… практически вся информация… объявляется не имеющей отношения к делу». Отец Мэдлин имел в виду две тысячи страниц португальских документов, в которых фиксировалось, какие поступали сообщения о маленькой девочке после приостановления полицейского расследования. Некоторые из них были просто странными или шутливыми, например электронное письмо от «Освободительной армии Мадейры», утверждающее, что они держат Мэдлин в заложниках; сообщение о том, что она находится в Германии в руках агентов спецслужб; австралийское сообщение, что она попала в рабство и ее держат в подвале. Другие сообщения, однако, были более правдоподобными.
В ноябре 2008 года поступили сообщения о девочке, похожей на Мэдлин, из трех разных городов Бельгии. В супермаркете в Новой Зеландии была сделана видеозапись с камеры видеонаблюдения, на которой запечатлена девочка, похожая на Мэдлин, в сопровождении мужчины. Охранник счел возможным, что это была пропавшая девочка, и связался с властями. Французский детектив, отслеживающий сексуальные изображения в Интернете, видел фотографии маленькой девочки, подвергшейся сексуальному насилию, которая, по мнению детектива, могла быть похожа Мэдлин. И так далее – было много-много свидетельств.
Хотя это вполне могло быть ложной информацией, – и, вероятно, так оно и было, – на основании файлов у Макканнов сложилось впечатление, что компетентная полиция практически не отслеживала ситуацию. Кейт назвала португальское расследование «фарсом». «Ключевой вопрос, – сказал Джерри, – который стоит задать: сделали ли они все, что можно? И мой ответ на это „нет“. Нет ни одного правоохранительного [агентства], которое бы что-то активно делало в течение последних восемнадцати месяцев».
Дважды в начале 2010 года пара обращалась к португальским правоохранительным органам с просьбой провести пересмотр дела. В Великобритании состоялась их встреча с министром внутренних дел Аланом Джонсоном, которая привела его к решению попросить главу CEOP Джима Гэмбла провести «предварительную проверку». Деятельность на правительственном уровне в Великобритании была вне поля зрения общественности, но 6 марта Daily Telegraph сообщил, что Министерство внутренних дел «тайно» проводило проверку, которая может привести к новому расследованию со стороны полиции.
Восемь недель спустя в интервью GMTV Джерри пошел ва-банк. «Это неправильно, – сказал Джерри, – что ни в чем не повинного британского подданного, по сути, никто не ищет. И я не думаю, что это правильно, что мы, родители, должны вести поиски… Я думаю, это довольно жестоко. Нам нужен надлежащий поиск». Пересмотр, возглавляемый руководителем CEOP Джимом Гэмблом, конечно же, находился в разработке и вскоре должен был быть представлен. Гэмбл вспоминал, что он узнал из опроса британских участников первоначального расследования: взаимодействие с португальцами казалось слишком чувствительным. Однако его команда была не лучшего мнения о работе правоохранительных органов обеих стран.
Гэмбл вспомнил, что португальская полиция показала себя «некомпетентной и бессистемной» с самого начала, в то время, которое полиция называет «золотыми часами», то есть минуты и часы сразу после того, как стало известно, что Мэдлин пропала. «Золотые часы называются так не случайно, – сказал Гэмбл в 2014 году. – Вы не можете вернуться во времени и использовать их снова. Они сразу не оцепили место происшествия, люди приходили и уходили. Произошло загрязнение места происшествия. У них не было структурированного поиска по домам или квартирам».
«Они сказали британским офицерам, что все жители апартаментов курорта были опрошены. Но стало очевидно, что это не так. Отдыхающие, побывавшие в клубе, связались с британской полицией и сказали, что их не допросили. Не весь персонал курорта был полностью исключен из расследования».
«Статистика говорит нам, что часто в этом участвуют родители или семья. Португальцы вначале не рассматривали родителей в качестве подозреваемых. Они не изучили то, что было перед ними. Затем они пошли по маршруту [Роберта] Мурата, были полностью сосредоточены в этом направлении, и, когда он зашел в тупик, они ушли в другом направлении. Позже, когда подключились собаки, они, казалось, подумали, что у них есть серебряная пуля. Но судебно-медицинская экспертиза говорит вам, что нет».
«Я помню из интервью [с британскими офицерами, которые участвовали в этом], что никто не мог нормально объяснить судебно-медицинскую экспертизу, потому что она превратилась в путаницу. Люди боялись говорить об этом, потому что их неправильно процитируют… Сначала среди британских агентств был конкурс талантов, кто и как может или готов помочь? Это вызвало конкуренцию. Вначале был нездоровый элемент соревнования в духе „я, я, я, мы поможем“».
«От премьер-министров [сначала Тони Блэра, затем Гордона Брауна] до всех министров и высокопоставленных полицейских – у всех были хорошие намерения. Но я считаю, что они перегружали окружающую среду, сбивали других с толку в отношении приоритетов и повесток дня… CEOP не стал исключением. Мы все вместе пытались пролезть в одну дверь. Лестершир взял лидерство, но тем не менее это был территориальный орган. Они сказали: „Все процессы через нас“. Это была небольшая группа местной полиции, не обладающая возможностями для работы высокого уровня».
Гэмбл рекомендовал возобновить и укрепить взаимодействие между британскими и португальскими правоохранительными органами, обменяться всей информацией по делу и приня