Пурса: Я отвечу на твой вопрос, но позволь сначала тебя предупредить кое о чем. Не ковыряйся в мелочах Курса. Как мы уже говорили, все подробности учения Курса нужно рассматривать в контексте основного учения о прощении. Что касается моего пребывания здесь в течение одиннадцати лет, я оставалась видимой во сне для того, чтобы помочь Артену. Я намеренно переступила через порог одной ногой, так сказать, чтобы могла быть с ним. Что касается тела, которое не сохраняется надолго, не забывай, Джей читал проповеди в течение нескольких лет, и все это время он явно был просветленным. Хотя невозможно полностью слиться с Богом и сохранить тело, есть возможность оставаться где-то между, в Курсе это называется пограничным состоянием, которое является местом прощения, где можно выполнять некоторые задачи, полезные, когда кажешься находящимся в этом мире, и в то же время ощущать просветление.
Гэри: Это то, что Курс также называет реальным миром [19]?
Пурса: Правильно. Спасибо за то, что не теряешь веру, хотя мы уже говорили, вера в нас лично не является необходимой. Веришь ты в нас или нет, ты всегда можешь доверять Святому Духу. Помнишь, какие десять характеристик Учителя Божьего перечислены в Курсе?
Гэри: Конечно. Учитель Божий заслуживает доверия, верный, готов помочь, дружелюбный, добрый... о, подождите-ка. Я же был бойскаутом.
Пурса: Но теперь-то ты точно не бойскаут. Характеристика, которую я имела в виду в первую очередь, — это доверие. Как говорится в Курсе о твоем Учителе:
«Святой Дух должен воспринимать время и, по-новому трактуя, переводить его во вневременное. Он должен пользоваться противоположностями, ибо Он должен работать с разумом в конфликте и для него же. Так постигай же и исправляй свое воззрение и будь для постижения открыт. Ты истины не создавал, но она все еще способна тебя освободить» [20].
Поскольку пока ты не можешь ощутить вечность в полной мере, тебе нужны чудеса, или акты истинного прощения, в которых ты прощаешь своим братьям и сестрам, чтобы простить себя и быть исцеленным Тем, Кому ты доверяешь, Святым Духом. Как говорится в Курсе:
«Во времени дарение идет первым, хотя они одновременны в вечности, где их не разделить. Когда ты понимаешь, что получение и отдача — одно и то же, необходимость во времени отпадает.
Вечность — единственно существующее время, его единственное измерение — „всегда“» [21].
Артен: Подводя итоги нашей дискуссии, процитирую курс:
«И время, и вечность существуют в твоем разуме и будут конфликтовать, пока ты не станешь воспринимать время исключительно как средство достижения вечности» [22].
Ты не сможешь сделать это так же быстро, если будешь использовать обычные методы, которым мир уделял большее внимание до сегодняшнего дня. Например, Курс комментирует такие подходы, задавая тебе риторический вопрос:
«Разве ты можешь обнаружить свет, анализируя тьму, как это делает психиатр, или же признавая тьму в самом себе, как богослов, надеясь на далекий свет в избавлении от этой тьмы, подчеркивая в то же время дальность света?» [23].
Гэри: Вот умник!
Артен: Тем временем посмотри и запомни цитаты о времени, которые мы приводили. Чем больше ты будешь их обдумывать, тем более значимыми и важными они станут. В твоем будущем мы с Пурсой расскажем Джею после прочтения Курса, что его хладнокровие потрясает копьем.
Гэри: Надеюсь, ты пояснишь мне, что хотел этим сказать.
Артен: Конечно. Джентльмен, писавший под псевдонимом Шекспир (Shakespeare), был графом, на фамильном гербе которого был изображен лев, потрясающий копьем (shake a spear). В честь его семьи при дворе в его адрес временами поднимали тосты со словами: «Ваше хладнокровие потрясает копьем». Но королева Елизавета Первая, политический гений, очень жестко все контролировала, запретила графу ставить свое имя на его работах. В то время сцена была связана с социальной стигмой. Пьесы, особенно комедии, не считались серьезной литературой и были недостойны особ королевской крови.
Гэри: Смешно — Шекспир, который не считается серьезной литературой.
Артен: Иллюзорные времена меняются, и Шекспир, или Эдвард де Вер, семнадцатый граф Оксфордский, помог их изменить. Есть только один Шекспир, даже если это мертвый белый мужчина. Хотя королева не запретила ему писать, он не мог поставить свое имя на написанном.
Оказалось, что тогда жил актер по имени Вильям Шекспир. Когда де Вер узнал о нем, он подумал, что это слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Де Вера при дворе почитали фразой, связанной с его фамильным гербом, львом, потрясающим копьем, а в театре играет человек с таким подходящим именем! Эдвард заключил с Вильямом сделку: актер поставит свое имя на его работах и будет представлять пьесы публике, выступая в роли автора. Для Эдварда это было скользким способом получить признание за свои работы, не ставя на них свое имя. План оказался очень удачным, хотя Шекспиру не так уж много платили, и многие из пьес были опубликованы все сразу в каталоге после того, как актер Шекспир умер.
Многие обратили внимание на стиль, в котором написан Курс, и на его сходство по красоте с текстами Вильяма Шекспира, поэтому мы шутили с Джеем и сказали ему, что его хладнокровие потрясает копьем.
Гэри: Это здорово. Вы веселые ребята.
Артен: Тогда веселись и ты, друг мой. Джей веселился, и Шекспир тоже. Не воспринимай фокусы времени всерьез. То, что ты считаешь прошлым, — лишь иллюзорные события, творящиеся прямо сейчас. Будущее происходит прямо сейчас, но твой разум разделил эти образы, чтобы они выглядели как время. Однако все произошло одновременно и уже закончилось. Не имеет значения, какие фокусы подсовывает тебе эго, просто прости и отпусти. Курс просит тебя отказаться от осуждения.
«И где то время, когда сны об осуждении будут отринуты?» [24].
Гэри: Короче говоря, курс утверждает, что все время на самом деле содержится всего в одной секунде. Обширная иллюзия происходит в одно мгновение, хотя на самом деле ее нет, и она в сущности окончена. Мысль об отделении и символические мысли об отделении внутри ее были немедленно исправлены Святым Духом. Мы продолжаем воспроизводить запись сценария отделения в разуме снова и снова — словно призраки — пока не примем исправления Святого Духа полностью, что рассеивает время и возвращает нас к Богу.
Артен: Ты все понял. Истинное прощение — твой выход.
Гэри: Значит, время исцеляет не все раны, но прощение исцеляет время.
Артен: Неплохо, брат-посланник. Твое хладнокровие только что потрясло копьем.
Глава 12Новости
«Нельзя видеть его грехи, но не свои. Но можно освободить и его, и себя» [1].
Главными источниками информации для меня были ежевечерние телевизионные новости и Интернет; ничто так не будоражило меня, как информация. Однажды я наткнулся в сети на сайт группы со среднего Запада, которую многие последователи Курса считали культом, использующим Курс в своих целях. Я был поражен, увидев, что эта группа добавляла свои слова в святые строки Курса. «Боже, — сказал я вслух, — это же все равно что пририсовывать усы Моне Лизе».
Несколько лет спустя именно этот культ из штата Висконсин оказался в центре внимания национальной программы новостей. Лидер группы, самозваный «Учитель», был скандально известен грубым обращением со своими учениками. Именно в этот день, пока камеры еще снимали, он явно рассердился и начал кричать на репортера, бравшего интервью, за повторно заданный вопрос, пришедшийся ему не по нраву.
Смотря передачу, мне стало стыдно за то, что выбранный мной духовный путь вот так неправильно интерпретировали перед всеми американскими зрителями. Ведь Курс учит — гнев никогда не бывает оправданным. Однако перед нами самозваный учитель, который не выглядит способным соответствовать основным идеям Курса, в то же время заявляя о себе как о непогрешимом.
Я смотрел программу и морщился и вдруг осознал, что делаю. Кто делает все это реальным? Кто смотрит сон и реагирует на него? Кто забыл, что в действительности ничего нет? Я сам; кроме меня, никого и не было. Разве не я осуждал другого человека за свои тайные грехи, существующие в иной форме, но которые не желал бы увидеть в себе? Разве не я временами демонстрировал неправоту людей, которые просто были со мной не согласны? Разве не я иногда чувствовал злость?
Тогда я яснее увидел, что даже то, что говорил мне Курс, было истиной; сон не снился людям, которых я видел в зеркале. В моих конфликтах в действительности не было оппонентов. Не имело значения, что данное конкретное огорчение было связано с учителем «Курса чудес». Все чудеса одинаковы. Истина не колеблется, и никакие исключения или компромиссы невозможны, если истина остается собой.
Я простил брата и одновременно себя. Поскольку считал виноватым его и поскольку сам же его и придумал, то вина на самом деле была моей. Но если отделения от Бога не было, то я тоже должен быть невиновен, и причины придуманной мной проекции и защиты ошибочны. Я соединился со Святым Духом, и с тех пор я больше никогда не смотрел на происходящее, как прежде.
В декабре 1997 года Артен и Пурса появились передо мной в двенадцатый раз, я переживал трудные времена, устав прощать всех и вся, и ощущал, что мои просветленные посетители готовы оказать помощь в тяжкую минуту слабости.
Артен: Привет, брат. Как твой мир?
Гэри: Все еще здесь, что временами очень напрягает.
Пурса: Мужайся, брат. Курс гармоничен: проживая то, что считаешь своей жизнью, ты в то же время постепенно достигаешь спасения. Двигайся в собственном темпе. Так тебе не покажется, что у тебя нечто отобрали, и ты сможешь сам осознать — мир не имеет никакой ценности. Например, вспомни цитату из Руководства для учителей, касающуюся практически всех учеников Курса, в том числе и тебя: